Экзамены и кровь

Следующую десятицу я был настолько поглощен учебой, что ничего вокруг не замечал. С беспечностью наркомана каждый день я загружал в свой мозг новую дозу информации, а большую часть ночи с небывалым увлечением разбирался в ней под бдительным присмотром подруги, иногда делавшей весьма ценные пояснения и замечания. Несмотря на легкие опасения, что такой темп окажется для моих мозгов слишком изнуряющим, пока никаких побочных эффектов от повышения нагрузки не замечалось. Да и утомление после этих занятий никак себя не проявляло, оно полностью компенсировалось сном, что позволяло мне продолжать работу.

Некромантия, теория и история магии, конструкторство, бытовая магия, целительство, алхимия и прочее — все это я осваивал семимильными шагами и не мог не радоваться своим успехам. Оглядываясь на время, прошедшее с момента моего поступления в Академию, я с грустью думал, что если бы не эти шпионские страсти, его можно было потратить с куда большей пользой. Теперь каждую свободную минуту я отдавал чтению, изучая не только литературу, рекомендуемую преподавателями, но и те книги, на которые мне советовал обратить внимание хранитель библиотеки. Кстати, о нем нужно рассказать отдельно.

Само собой разумеется, моя скорость проглатывания печатного и рукописного слова не могла остаться незамеченной, поэтому как-то ночью, когда, кроме меня, посетителей в библиотеке уже не осталось, хранитель спросил напрямую, как мне это удается. Слегка поколебавшись, я продемонстрировал эльфийское плетение ускорения восприятия и объяснил принцип его действия. Такое доверие было оценено хранителем, он не только не стал вспоминать о запрете на магические действия в библиотеке, но и сразу же выдал мне пару лишних томов, сказав, что в них я найду много интересного.

Эти книги о магии разума действительно содержали массу полезных вещей. В них я обнаружил имперский аналог моего плетения, но более грубый и с гадкими побочными эффектами, которые проявлялись при продолжительном применении. Так как общий курс магии разума изучался только на старших циклах, было понятно, почему мои одногруппники не ведали о магических приемах повышения обучаемости. В общем, наутро, после тщательного анализа, мне осталось только поблагодарить хранителя и невзначай поинтересоваться, что же вышло с историей о пропавшей книге. Как я и предполагал, никакой пропажи зафиксировано не было и даже сбоев в работе библиотечного амулета никто не наблюдал. Более того, сам библиотекарь оказался в курсе всех подробностей подставы, так как являлся одним из друзей Фалиано.

В общем, слово за слово мы разговорились, и Бреннад поведал, что работает в Академии очень долго. Хоть он и был весьма слабым магом, но превосходно разбирался во всех областях магической науки, а великолепная память делала его попросту незаменимым на должности хранителя библиотеки. Бреннад мог подсказать, в каком талмуде определенный вопрос излагается более понятным языком, а какие «шедевры великих магов прошлого» были высосаны из пальца и не несли знаний. Он мог посоветовать, с чего начать изучение любой дисциплины, и был способен без особого труда составить самый полный список необходимой каждому адепту литературы. Причем иногда даже лучше самих преподавателей, чем я не замедлил воспользоваться.

Еще одна фляга лимэля, смешанного тем же вечером с принесенным Бреннадом неплохим вином и распитого на двоих, окончательно закрепила установление дружеских отношений. После этого весьма приятного времяпрепровождения я больше никогда не оставался ночевать в библиотеке, так как хранитель разрешал мне забирать с собой любые книги, даже те, что выносу не подлежали. Это весьма облегчило мне жизнь и заметно увеличило скорость обучения. Так, например, я наконец-то подтянул свои знания о защитных структурах до приемлемого уровня, что позволило мне повысить качество ежедневных магических тренировок во сне. Нет, количество моих побед не возросло, так как Темнота постоянно подкидывала нестандартных противников, на голову меня превосходивших, но общее мастерство проведения схваток повысилось в разы.

Деканы и Массвиш, наблюдая за тем, как стремительно увеличивается багаж моих знаний и, что еще важнее, умений, безо всяких расспросов (ведь Бреннад, зуб даю, рассказал всем им о моем секрете в тот же день) решили увеличить нагрузку. Теперь они не теряли времени на изложение теории, а занимались только доработкой моих практических навыков, после чего сообщали тему следующего занятия и приказывали изучить ее самостоятельно. Ну а хранитель в тот же день с радостной улыбкой нагружал меня всей необходимой литературой, которую я успевал выучить и проанализировать до новой встречи.

Такой распорядок обучения полностью меня устраивал и оказался не слишком обременительным. Я даже самонадеянно принялся мечтать о том, что уже за год смогу овладеть всеми знаниями, необходимыми любому имперскому магистру. Но о мечтах пришлось позабыть, когда я, выходя из столовой, нос к носу столкнулся с мастером Ралином, деканом стихийного факультета. Это само по себе было странным, так как преподаватели в столовую адептов никогда не заглядывали, да и по улицам ходили редко, предпочитая пользоваться порталами. Пока я думал, что же мастеру от меня нужно, он некоторое время изучал мое лицо, а потом иронично осведомился, не оставил ли я своего желания заниматься у него факультативно и не забыл ли, что мне все еще нужно сдать экзамены за первый цикл.

Разумеется, я тут же заверил его, что все помню, от своих слов отказываться не собираюсь, и пожелал ознакомиться со списком предметов, которые нужно сдавать. Ралин любезно пригласил меня в свой кабинет, ничем особым не запомнившийся, и вручил загодя припасенный листок бумаги аж с семнадцатью пунктами. Мысленно я уронил челюсть на пол, так как рассчитывал на значительно меньшее количество долгов, но внешне постарался не показать, что сильно удивлен. Поблагодарив Ралина и договорившись о новой встрече с ним, я вышел из кабинета, позволил себе обреченно вздохнуть и направился в библиотеку.

Следующая десятица далась мне куда сложнее. Времени катастрофически не хватало, поскольку изучение предметов первого цикла моментально сожрало большую его часть. К тому же добавились занятия с Ралином, на которых мы начали с практического изучения основ стихийной магии. А остальные дисциплины, по которым у меня наметились серьезные прорывы, я отодвигать на второй план не хотел. Поэтому пришлось ухитряться растягивать дни и выкраивать лишние минуты.

Сперва я пожертвовал святым — обедом. На него я уже не ходил, наверстывая упущенное во время ужина. Потом пришел черед общения с друзьями, которое сократилось до приветствия и нескольких реплик в сутки. О занятиях с Васлишем я уже и не вспоминал — просто не было возможности. Чтобы найти еще несколько таких нужных часов, пришлось даже рискнуть и добиться у Глода разрешения не посещать часть его лекций. Несмотря на мои опасения, мастер был проинформирован Керисаном об изменении моего статуса, поэтому только буркнул нечто невразумительное, по всей видимости означавшее согласие, и велел проваливать.

Кстати, сам безопасник что-то затянул с заданиями для своего нового информатора, и это наводило на определенные мысли. Вряд ли Керисан стал бы так долго ждать лишь ради того, чтобы не вызвать подозрений ректора. Скорее всего, он либо отправил сообщение обо мне наверх и теперь терпеливо дожидался команды, либо вообще занимался другими, более важными делами. Конечно, существовала вероятность, что весь замысел Фалиано оказался раскрытым руководством мастера, но и в этом случае делать мне было нечего, поэтому я предпочел сосредоточиться на учебе, а не переливать из пустого в порожнее, строя догадки и предположения без малейшего намека на факты.

Хор с Кисой поначалу подшучивали надо мной по поводу внезапно проснувшегося рвения к занятиям, оказавшегося даже сильнее аппетита, но потом всерьез забеспокоились о моем душевном здоровье. Их тревога была понятна, так как я все чаще стал просыпаться после сигнала Колокола, да и днем, если в занятиях появлялось «окно», несколько часов проводил в полудреме, наверстывая недостаток времени для обучения во сне. После долгого допроса с применением пыток (не пускали на завтрак, садисты!) мне пришлось пообещать друзьям, что это временное явление и когда я сдам все экзамены из списка, то вновь стану самим собой. Заметно я их этим не успокоил, но больше подобных разговоров не возникало.

Не только нелюдей волновало мое странное поведение. Фалиано тоже во время очередного занятия поинтересовался, с какой же целью я так над собой измываюсь. Пришлось сказать, что я планирую как можно скорее разделаться с никому не нужными предметами первого цикла, чтобы уделить все свое внимание подготовке к соревнованиям. Это была почти правда, и она удовлетворила любопытство ректора. Ну а обычным адептам, подколки которых в кратчайшие сроки сделали меня посмешищем Академии, я ничего объяснять не собирался. Пусть себе зубоскалят и дальше, раз больше заняться нечем! Тем более кличка Фалиано-младший, приклеившаяся ко мне с легкой руки Ваха, никакой обиды не вызывала.

А спустя еще десятицу настал миг моего триумфа. Заранее взяв у ректора необходимые хвостовки, я за четыре дня рассчитался со всеми долгами, успешно выдержав шестнадцать экзаменов (историю-то я успел сдать гораздо раньше) и тем самым поставив абсолютный рекорд Академии. Я бы справился и за меньший срок, но некоторые преподаватели с трудом выкраивали в своем расписании время на прием экзамена и совсем не хотели жертвовать ради меня трапезой или сном.

Нет, большинство не планировали меня «валить». Они после десятка-другого вопросов расписывались в хвостовке и ставили свою печать, а Ризак и Перисад так вообще подмахнули листы не глядя. Но ведь попадались и такие, кто желал досконально проверить мои знания всего цикла. Одним из последних был Ралин, который два дня заставлял меня по нескольку часов трепать языком, пересказывая своими словами сведения из многочисленных учебников. Видимо, он не верил, что я смог за такой короткий срок не только выучить, но и понять весь необходимый материал. В конце концов мне все-таки удалось убедить магистра в должном уровне своей подготовки и получить вожделенную отметку о благополучной сдаче.

Однако миг триумфа на поверку оказался до боли обыденным. Когда я отнес хвостовки ректору и выслушал его поздравления, то неожиданно понял, что совсем ничего не почувствовал. Не было ни радости от успешного преодоления барьера на пути к званию имперского магистра, ни удовлетворения от выполнения поставленной перед собой задачи. Не было вообще ничего, кроме сильной усталости, которая как-то неожиданно навалилась на меня всей своей массой. Видимо, я настолько сосредоточился на учебе, что исключил из сознания все постороннее, а сейчас, когда позволил себе расслабиться, получил по мозгам в полной мере. Этот вывод вернул мне трезвость мышления, поэтому, поблагодарив Фалиано, я предупредил, что завтра к нему на занятие не явлюсь, так как мне срочно нужен отдых.

Ректор квалифицировал мое заявление как недвусмысленный намек, и спустя минуту я выходил из приемной, держа в руках две вольницы, на себя и на Хора. Но меня, если честно, совсем не привлекала прогулка в Кальсот, а хотелось просто выспаться, поэтому, добравшись до общаги, я сунул демону листок, коротко сообщил о том, что расправился с экзаменами, и рухнул на кровать, приказав будить только в случае вселенского апокалипсиса. На этот раз я не стал заниматься во сне анализом и тренировками, а просто нырнул в черноту и выключил усталое сознание.

Проспал я почти сутки, а на следующий день почувствовал себя заново родившимся. Вернулись эмоции, усталость больше не беспокоила, жизнь снова казалась наполненной яркими красками. Кроме этого, появился дикий голод, поэтому, посетив душевую, я быстро привел себя в порядок и, напевая под нос, отправился в столовую, прекрасно понимая, что вчера выяснил предел своей обучаемости, которого лучше не достигать. Нет, я чувствовал, что могу еще чуть-чуть поднапрячься и даже увеличить объем воспринимаемой информации, но это граничило с банальной глупостью и было весьма опасным. Потеря эмоций служила тому доказательством.

Ведь если сравнить мой мозг с компьютером, то можно утверждать, что процессор в последние дни работал на пределе и в какой-то момент просто решил отключить второстепенные задачи, сосредоточившись на главной — обучении. А вот то, что я этого отключения даже не осознал, свидетельствовало о том, что в следующий раз у меня вполне может отключиться не эмоциональная составляющая, а что-нибудь иное, намного более важное для жизни. Например, инстинкт самосохранения или тормоза. В общем, я понял, что подобного допускать не стоит, но ни секунды не сожалел о содеянном. Я должен был увидеть свой предел, должен был достичь опасной черты, дабы понять, что конкретно нужно делать для дальнейшего развития разума. Ведь я не собирался останавливаться на достигнутом.

Четвертое занятие еще не кончилось, поэтому я набивал желудок в гордом одиночестве. А работая челюстями, составлял план дальнейших действий и решал, куда отправиться после ужина: в общагу — продолжать бездельничать, или же в библиотеку. Но это решили за меня. Когда я доедал фруктовый десерт, чувствуя, что форма на животе потихоньку начинает расходиться по швам, в столовую заглянул Лаох. Он сказал, что Керисан требует срочно зайти к нему. Вздохнув, я отправился к безопаснику, понимая, что отпуск кончился. Все, хватит гулять, пора двойному агенту приниматься за работу!

Мастер оказался немногословен. Поблагодарив меня за предоставленные ранее сведения, которые высоко оценило его начальство, он приказал осторожно и не вызывая подозрений выяснить у Велиссы все, что можно, о магистре Эльвхоре. Само собой, я тут же поинтересовался, кто это такой и чем знаменит. Мое любопытство слегка насторожило безопасника, но после уточнения, что это нужно для правдоподобных зацепок в разговоре с целительницей, Керисан поведал о личности магистра. Оказалось, что он был учителем Велиссы, великолепным алхимиком, гением-изобретателем, который рискнул открыто взбунтоваться против власти Совета Магов. После этого большинство его разработок и научных трудов сочли ересью, а некоторые открытия вообще засекретили, объявив опасными.

Сразу после начала травли Эльвхор исчез, но не с лица земли, а лишь от пристальных взглядов верховных магов, которые и по сей день старательно разыскивают бунтаря и боятся, как бы он чего не натворил. В общем, я кивнул с умным видом и, получив от мастера разговорник, покинул его кабинет. Разумеется, я не поверил словам Керисана о причинах поисков. Скорее всего, верховные подозревали, что магистр не только не бросил свое дело, но и собрал вокруг себя множество сторонников и единомышленников, которым передает запрещенные знания. И теперь с моей помощью безопасник рассчитывал получить ответ на вопрос — поддерживает Велисса с ним контакт или нет.

Сразу бежать к Фалиано я не стал, поостерегся. Вместо этого я направился в библиотеку и открытым текстом попросил Бреннара выдать мне информацию о магистре-бунтаре. Тот принес энциклопедию, книгу по общей алхимии и пару трудов Эльвхора, которые лишь чудом не попали под запретительный указ Совета. В них ничего интересного не нашлось, зато я составил общее представление о личности наставника Велиссы, который по возрасту должен быть постарше Фалиано. Пролистав энциклопедию, я выяснил, какое именно направление он разрабатывал и почему целительница так заинтересовалась моими эльфийскими знаниями. Оказалось, он утверждал, что при должной энергетической подпитке можно создавать материалы и жидкости с поразительными свойствами, а сама алхимия, по его мнению, тесно граничит с конструкторством. Причем в пример он ставил опыт эльфов с их сталью и лимэлем, секрет которого так и не смог разгадать.

Найдя достаточно сведений для анализа, я поблагодарил хранителя, не сомневаясь, что ректор вскоре будет знать о моем задании, прихватил десяток книг по алхимии, просто чтобы не тратить время зря, и отправился в общагу. В нашей комнате меня встретила Киса, которая старательно выводила что-то на листке бумаги. Не став отрывать девушку от ее занятия, я коротко поздоровался с вампиршей и улегся на кровать, принявшись листать одну из своих книг. Но вскоре от чтения меня отвлек поток брани, в котором преобладали слова незнакомого мне языка с большим количеством шипящих. Удивленно посмотрев на Кису, я увидел, как она с яростью смяла исписанный листок и швырнула его на пол. Подивившись такой вспышке агрессии, я обеспокоенно спросил:

— У тебя все в порядке?

Вампирша пару раз глубоко вдохнула, а потом вполне спокойно сказала:

— Все нормально, просто ошиблась в схеме, теперь придется заново переписывать.

— Помочь?

— Сама справлюсь, — коротко ответила девушка и взяла чистый лист из стопки.

Пожав плечами, я вернулся к чтению, но вскоре вновь услышал яростное шипение и шорох сминаемой бумаги. Лицо Кисы выражало всеобъемлющую ненависть к окружающему миру. Вампирша даже свой карандаш разломила в руке, совсем этого не заметив, а когда обнаружила в пальцах обломки, выдала новую матерную руладу на шипящем языке и швырнула их под стол. Вот тут я уже забеспокоился всерьез, осознав, что подобное поведение для нее совсем не характерно. Захлопнув книгу, я пересел на кровать Хора и приказал:

— Рассказывай, что случилось!

Киса в первую секунду сделала попытку отодвинуться от меня подальше, но потом взяла себя в руки и, слегка успокоившись, сказала:

— Ничего страшного, просто настроения нет.

Но я иронично заявил:

— Не нужно мне в уши пустырник совать! Когда у тебя нет настроения, ты принимаешься изводить Хора или меня ехидными замечаниями, а сейчас я вижу, что с тобой происходит что-то весьма серьезное. Да у тебя же на лице крупными буквами написано: «Тронешь — убью!», поэтому рассказывай, кто тебя посмел так расстроить и кому за это нужно свернуть шею.

Но вампирша, почему-то избегая смотреть мне в глаза, вновь попыталась соврать:

— Тебе показалось. Со мной все в порядке.

Я понаблюдал за тем, как она снова берет со стола чистый лист и подыскивает новый карандаш, а потом констатировал:

— Врешь. Это я вижу вполне отчетливо. Ты сильно изменилась за… то время, пока я был поглощен учебой и ничего в остальном мире не замечал. Может быть, Хор, на глазах которого происходили эти изменения, ничего не видел, так как они были плавными, но сейчас я легко могу сравнить тебя нынешнюю и тебя перед моим учебным запоем. Разница весьма ощутима, причем не только в эмоциональном состоянии. Ты стала иначе двигаться — нервно, дергано, суетливо, ты позволяешь себе говорить на родном языке, хотя на моей памяти никогда этого не делала, ты утратила рациональность мышления, спокойствие… Вот и сейчас смотришь на меня, как на злейшего врага, хотя я лишь хочу тебе помочь. Киса, колись! Что произошло?

Вампирша опустила взгляд и тяжело вздохнула. Я мягко накрыл ее кисть своей ладонью и принялся поглаживать, успокаивая девушку с помощью простейшего приема и давая собраться с мыслями. Видимо, ее неприятности были весьма серьезными и поэтому она никак не решалась рассказать о них. Интересно, в чем же причина? Уволили со службы? Или дали неприятное задание, которое не хочется выполнять? К слову, все это время я с нетерпением ждал ответа ее начальства на мое предложение о сотрудничестве, но его все не было. Как-то раз я даже напомнил об этом, однако Киса сказала, что никаких инструкций по поводу меня ей пока не давали. Больше я не спрашивал. Если разведка вампиров не хочет налаживать контакт, от моего желания ничего не изменится.

Кажется, девушка все-таки решилась на откровенность, поскольку оглядела комнату, проверив работоспособность моего стационарного плетения полога. Да, запомнив магическую структуру в кабинете Керисана, я решил устроить такую же и в нашей комнате, чтобы каждый раз не вспоминать об установке полога. Формирование плетения и подключение накопителя не отняло много времени, поэтому теперь мы могли совсем не бояться прослушки, так как новая структура не только не позволяла соседям нас слышать, но и генерировала слабый белый шум, который делал невозможной работу любых «жучков». Это мы проверили на практике. Кстати, что странно, на разговорники плетение влияло весьма незначительно, поэтому при их использовании достаточно было слегка повысить голос.

Убедившись, что полог исправно функционирует, Киса с некоторым стыдом призналась:

— Я уже давно не могу нормально поесть.

— Так в чем проблема? — не понял я. — Пошли в столовую, там наверняка еще остались сочные ребрышки…

— Нет, Алекс, мне нужна кровь, — пояснила девушка, не поднимая взгляда.

— А-а-а… — понимающе протянул я. — И много надо? Меня хватит или дождемся Хора?

Киса наконец подняла глаза и с удивлением уставилась на меня:

— Ты что, предлагаешь мне пить твою кровь?

— Да. А тебя что-то не устраивает? Или вампирам нужна кровь каких-то определенных людей и я в качестве донора тебе не подхожу?

— Нет, при необходимости нам может подойти практически любая кровь, но… Разве тебя совсем это не пугает?

— Слушай, Киса, ты иногда меня просто поражаешь. Нет, я привык уже, что Хор слегка тормозит, но чтобы ты шла по его стопам… И что тебя вообще удивляет в этой ситуации? То, что я не боюсь помочь своей подруге? Или то, что я доверяю тебе и понимаю, что досуха ты меня не выпьешь? Хотя бы потому, что во мне крови больше, чем способен вместить твой желудок. Хватит уже страдать ерундой, говори, куда кусать будешь? В шею или куда-нибудь еще? Я только недавно помылся, так что вариантов масса.

Вампирша все-таки смогла справиться с удивлением, но так и не решалась переходить к активным действиям.

— Ну, ты долго думать будешь? — со вздохом поинтересовался я. — Я же вижу, тебе это необходимо.

— Хорошо, — наконец сдалась Киса. — Закатай рукав.

Я выполнил ее приказ и протянул руку вампирше. Та еще раз посмотрела на меня, словно спрашивая, не передумаю ли я, но потом решилась и сделала укус чуть повыше запястья. Сперва ощущения были весьма болезненными, но спустя несколько секунд место укуса онемело, а я начал медленно уплывать в объятия эйфории. Специфические вещества в слюне вампирши делали свое дело, поэтому я быстро опьянел и с улыбкой принялся наблюдать за тем, как Киса, не отрываясь от раны, мелкими быстрыми глотками пьет такую необходимую ей жидкость.

С эйфорией мне кое-как удалось справиться, огромным волевым усилием очистив сознание, и вскоре я понял, что девушка постепенно вошла во вкус и начала терять над собой контроль. Она все крепче впивалась зубами в мою руку, а иногда непроизвольно дергала головой, расширяя рану. Прикидывая, сколько приблизительно Киса уже смогла выпить, я раздумывал, стоит ли прекратить процесс, пока я не отключился от потери крови. Первые признаки — слабость и легкое головокружение, предвестники скорого обморока, — не замедлили появиться. По всей видимости, либо я слегка недооценил размеры желудка вампирши и ее жажды, либо переоценил количество крови в собственном теле.

Но не успел я обратиться к девушке, уже давно закатившей глаза от наслаждения, и попросить ее разжать зубки, как услышал щелчок замка. Повернувшись на звук, я увидел, что в комнату вошел Хор и тотчас удивленно замер, пораженный открывшейся ему живописной картиной.

— Это не то, о чем ты подумал! — брякнул я первое, что пришло в голову.

— А что же тогда? — уточнил демон, разглядывая Кису.

— Спасение голодающей! Вот.

— Голодающей?

— Именно! Хор, ты в последнее время ничего странного в поведении Кисы не замечал?

— Ну, она стала более раздражительной, совсем потеряла аппетит, даже на ужин сегодня не пришла… Так что, это все из-за того, что она не пила кровь? А я-то думал, это мое общество ей так надоело! Уже хотел предложить устроить перерыв в занятиях…

— А просто спросить не догадался? Видел же, что с ней не все в порядке, и даже не удосужился поинтересоваться причиной. Друг называется! Киса чуть копыта не отбросила от голодухи. Вон, посмотри, как вцепилась, и прикинь, сколько ей понадобилось усилий, чтобы сдерживать свою жажду. А если бы она не выдержала и на первого встречного адепта набросилась? Представляешь последствия?

Пристыженный Хор не нашел что ответить и подошел к нам, а я попытался остановить девушку, чувствуя, что скоро потеряю сознание. Слова, легкая тряска и осторожные похлопывания по спине ничего не дали. Закатив глаза, вампирша смаковала каждый глоток моей крови, не собираясь разжимать челюсти. Дерганье за волосы и пара сильных щипков также были проигнорированы. Тогда я зажал пальцами нос Кисы. Спустя десяток секунд девушка оторвалась от моей руки, судорожно вдохнула и закашлялась. Во все стороны полетели красные капли, приземляясь на пол, постель и форму Хора.

Дождавшись, пока взгляд Кисы станет более-менее осмысленным, я спросил:

— Ну как, полегчало?

— Д-да… — ответила девушка и машинально облизнулась. — Извини, Алекс, я отчего-то полностью потеряла над собой контроль. Но ведь я не успела выпить много? Ты как себя чувствуешь?

— Ерундово, — сказал я, откинувшись на кровати и формируя плетение для лечения пары рваных ран на руке. — Твой яд перестает действовать, от эйфории уже не осталось и следа, зато сильно кружится голова и очень хочется вывалить на пол весь недавний ужин… Но в целом ничего страшного, жить буду.

— Прости, я не предполагала, что настолько голодна, — потупившись, сказала вампирша.

— Не переживай, я все время контролировал ситуацию и не допустил бы печального финала. А сейчас готовься к десерту. Хор, закатывай рукав!

— Что?! — удивленно воскликнул демон, пытавшийся оттереть несколько темных капель со своей формы.

— Неужели жалко пары капель крови для подруги? — ехидно протянул я. — Ну ты и жмот, однако!

Хор сперва открыл рот для возражений, но потом решительно обнажил свою покрытую густой шерстью руку, чем здорово меня удивил. Я ведь предполагал, что его придется уговаривать намного дольше.

— Нет, больше не нужно! Я уже в полном порядке! — сказала Киса, но я возразил:

— Была бы в порядке, сама бы зубы разжала, поэтому хватит пререкаться! Иначе спустя десятицу опять мучиться будешь. Хор, занимай мое место! — я попытался подняться, но острый приступ головокружения заставил меня снова рухнуть на кровать, закрыть глаза и вяло скорректировать приказ: — Нет, лучше идите на мою лежанку, сейчас я передвигаться не в состоянии… Киса, ну у тебя и аппетит! Сколько же ты уже без крови обходишься?

— Почти два месяца.

Пока я восстанавливался и приходил в себя, ускорив регенерацию, вампирша осторожно укусила демона, и вскоре Хор с глупой улыбкой наслаждался наркотическим эффектом, вызванным слюной девушки. Много времени мохнатый десерт не занял, видимо, Киса действительно наелась, так что вскоре я залечил две небольшие ранки на руке соседа и принялся приводить его в чувство. Оказалось, когда Киса себя контролирует, она может быть весьма аккуратной. Пары пощечин было достаточно для того, чтобы демон вышел из мира грез и вполне осмысленно начал приводить себя в порядок. Девушка же тем временем стерла все брызги крови с пола и стола своим платком и парой бытовых плетений. Наблюдая за ее действиями, я отмечал, что симптомов вампирского голода у нее как не бывало. Движения стали четкими, уверенными, а от раздражения не осталось и следа.

Закончив с уборкой, Киса посмотрела на нас, сидящих рядышком и старательно восстанавливающих кровопотерю, и тихо сказала:

— Спасибо.

— Всегда пожалуйста, — отозвался демон.

— Да на здоровье! — весело ответил я.

— Нет, правда, ребята, вы меня очень выручили. Не знаю, сколько я бы еще смогла продержаться.

Я осмотрел шрамы на месте укуса и сказал:

— Ты только в следующий раз не стесняйся и говори сразу, когда почувствуешь жажду. Не стоит доводить себя до такого состояния.

— Да я и не собиралась! Еще две десятицы назад я планировала посетить Кальсот и найти там какого-нибудь вора или бездомного, но сделать этого не смогла — у меня украли вольницы.

— Все? — удивился Хор.

— До единой.

— Как это вышло?

Вампирша рассказала нам, что чуть больше двух десятиц назад, в то время, когда она была на занятиях, в ее комнате кто-то основательно похозяйничал. Все деньги и драгоценности остались на месте, пропали только старая записная книжка и десяток вольниц, сохранявшихся девушкой на черный день. Тщательно проверив комнату, Киса не нашла никаких сюрпризов вроде «жучков» или убойной силы артефактов, поэтому подумала, что это сделал кто-то из ее соседок по этажу, с которыми она накануне сильно разругалась. Кстати, причина ссоры была банальной — вампиршу заподозрили в том, что она регулярно занимается с нами групповухой, а Киса не смогла остаться хладнокровной и убедить кумушек в том, что это не так. Вспылила, ведь жажда уже давала о себе знать, наболтала лишнего, а как бывают обидчивы женщины, известно всем. Поэтому о пропаже вольниц вампирша никому не сказала, решила поисков не устраивать и просто дождаться очередной, которую, по идее, ей вот-вот должны были выдать. Но вольницы все не было, а жажда с каждым днем набирала силу…

— А ты не думала, что это — очередная подстава? — спросил я.

— То есть кражу организовал Керисан? Но зачем?

— Чтобы избавиться от тебя и заодно прищучить Фалиано.

— Думаешь, я бы все-таки сорвалась? — мрачно спросила Киса.

— Все к тому и шло. Нет, в шею первому встречному ты, может быть, и не стала бы впиваться, но какой-нибудь конфликт точно бы спровоцировала. Или позволила себя к нему подтолкнуть, окончательно потеряв осторожность. Я вообще удивляюсь, как ты сразу после кражи смогла удержаться от опрометчивых действий и не пошла искать воровку в женском доме.

— Я думала, но решила, что мои вольницы наверняка уже уничтожены, а раз так — и напрягаться незачем.

— А спереть что-нибудь в отместку? — иронично поинтересовался я.

— Не вышло бы, у моих соседок стоит несколько хитрых сигналок на дверях, так что… Укуси меня дракон! Ведь они же появились сразу после кражи!

Я хмыкнул и сказал:

— А Керисан в последнее время совсем нюх потерял. Надеялся подловить тебя в чужой комнате и обвинить в воровстве. Весьма банально, зато объясняет его долгое бездействие на ниве шпионажа за Фалиано. Я-то беспокоился, гадал, чего же он время тянет, ко мне не обращается, а оказалось — безопасник разыгрывал совсем другую комбинацию. Ведь твое исключение наверняка сильно пошатнуло бы позиции ректора. Как же — пригрел на груди вампиршу, защищал ее, а она не оправдала оказанное доверие, учинила такое… ну и дальше по тексту. Зацепка сильная, что ни говори. Но почему тогда Керисан решил сегодня встретиться со мной? Неужели всерьез планировал занять настолько, чтобы я не смог заметить перемен в твоем поведении и даже не подумал поинтересоваться их причиной?

Вампирша присела на кровать и ушла в себя, а Хор решил выдвинуть свою версию:

— Алекс, ты же был очень занят и только вчера сдал последние экзамены за первый цикл. Может, мастер дожидался именно этого?

Я почесал макушку и переглянулся с девушкой. Действительно, может быть, не стоит искать сложных объяснений? И Керисан вовсе не выжидал, до чего Кису способна довести жажда, а всего лишь давал мне возможность рассчитаться с долгами? Махнув рукой, я подытожил:

— Ладно, гадать нет смысла. Лучше давайте пойдем поужинаем повторно, а то что-то аппетит разыгрался.

Мое предложение было одобрено, и наша троица дружно направилась в столовую. По пути я постарался ехидными шуточками и ироничными замечаниями вернуть Кисе истинное лицо, а то она на почве благодарности даже смущаться надумала. Киса не реагировала на мои подколки. Но когда я всерьез достал ее вопросом о том, чья же кровь вкуснее, девушка все-таки не выдержала и послала меня весьма далеко.

Набрав еды, мы заняли любимый столик и принялись слушать увлекательный рассказ Кисы о том, как вампиры утоляют жажду в своем королевстве со странным названием Сильшхусс. Оказывается, проблем с кровью там никогда не наблюдалось, ведь издревле в местах обитания вампиров существовало много видов животных, которых разводили специально для этого. Это потом, когда кровососы вышли на поверхность, они обнаружили, что человеческая кровь по вкусовым качествам ничуть не уступает той, которую они добывали у своей домашней скотины, а в некотором отношении даже превосходит ее.

Во время сражений за место под солнцем, когда вампиры подыскивали себе новый дом, вопрос о крови вообще не поднимался. Были враги, были пленные, в общем — масса доноров. Но спустя многие сотни лет, когда вампиры урвали себе плодородные земли, настроения постепенно стали меняться. Клыкастые начали понимать, что разводить людей как домашнюю скотину весьма накладно, а каждый раз устраивать охоту за пределами контролируемых земель опасно. Проще было вернуться к первоначальным способам добычи крови, что они и сделали.

Потом наступил сложный период становления расы, которая, окрепнув, всерьез решила заставить всех соседей себя бояться. Наступил этап новых конфликтов и вооруженных столкновений, закончившийся апофеозом — войной с демонами, расставившей все по своим местам. Подписанный мирный договор включал в себя пункт о прекращении охоты вампиров на разумных, об отмене рабства на территории Сильшхусса и так далее. Разумеется, клыкастики пошли на это, так как в то время стоял вопрос об их выживании, поэтому сознательно ограничили свои аппетиты и окончательно вернулись к крови животных.

Кстати, вампирам совершенно не обязательно было впиваться в жертву зубами, они не высасывали энергию из ауры, как это описывалось в некоторых прочитанных мною на Земле книгах. Нет, им достаточно свежей крови, которая придает сил, улучшает пищеварение, увеличивает продолжительность жизни и выполняет еще много полезных действий в организме кровососа. Причем тысячелетия назад вампиры нашли способ делать так, чтобы кровь не портилась довольно долгое время, поэтому ее запас всегда находится под рукой у каждого обладающего клыками жителя королевства. Как нам поведала Киса, в тавернах Сильшхусса любой вампир может после трудового дня выпить не только стаканчик вина, а и кое-чего того же цвета, но с меньшим количеством алкоголя. Да и на рынках в городах свободно продавались кувшины с кровью животных, покупаемые всеми хозяйками наряду с морковью или луком.

Этой возможностью пользуются как бедняки, так и клыкастые среднего достатка, но в среде богачей принято пить исключительно человеческую кровь. Однако никто живых людей на стол вместо десерта уже давно не подает. Нет, в королевстве многие сотни лет существуют пункты приема, в которых каждый представитель человеческого племени может сдать некоторое количество своей крови за разумное вознаграждение. А этих представителей на родине Кисы хватает — примерно шестая часть населения, и это не считая полукровок, так что желающие подзаработать находятся всегда.

Конечно, имеются и такие представители знати, которые выставляют напоказ свою приверженность архаичным взглядам и считают особым шиком впиться в нежную кожу служанки-человечки. Особенно если за этим наблюдает кто-нибудь из их гостей. Но все это, разумеется, с предварительного согласия прислуги, подтвержденного контрактом и соответствующим жалованьем. Нет, иногда появляются банды так называемых диких вампиров, которые прячутся в лесах и нападают на неосторожных путников, отбирая ценности и заодно высасывая кровь у своих жертв, но с ними, как и с обычными разбойниками, борются местные власти.

Так что на людей в королевстве вампиров уже давно никто не смотрел как на добычу, да и вампиры, отправляясь в другие земли, стараются придерживаться местных законов или делают так, чтобы об их проделках никто не узнал. Ну а Киса, попав в Империю, до сегодняшнего дня не испытывала никаких проблем, примерно раз в месяц выходя на охоту в Кальсот. Там она, как правило, прогуливалась по ночным улицам и дожидалась, когда на нее обратят внимание местные криминальные элементы, после чего быстренько вырубала их и утоляла свою жажду, оставляя ворам синяки и несколько мелких порезов на память.

Надо отметить, что за четыре года вести о ночных прогулках вампирши разнеслись по всему городу, обросли разными слухами и домыслами, поэтому в последнее время она все реже становилась объектом нападения. Но девушка нашла выход — бездомные. Они хоть и источали неприятные ароматы, но все же утоляли ее жажду, а взамен получали несколько монет. В итоге все были довольны и счастливы. Кроме Керисана, которому никак не удавалось обвинить вампиршу в нападениях на граждан Кальсота, хотя угрозы с его стороны периодически поступали все эти четыре года.

Ну а сейчас, судя по всему, мастер получил приказ либо избавиться от нелюдей в Академии, либо использовать их для очернения ректора. Иначе с чего бы еще ему организовывать похищение вольниц? В случайную кражу мне не очень-то верилось, уж больно ловко все было подстроено. И означать это может только одно — на горизонте снова начинали сгущаться проблемы, устранить источник которых, к нашему большому сожалению, не представлялось возможным.