Историография славянская

Историография славянская

Первые известия о славянах мы находим у византийских авторов (см. боннское издание "Patrologia graeca" и Krumbacher — "Geschichte d. byzaut. Literatur"), затем у франкских летописцев (изд. "Monumenta Germaniae historica" и Wattenbach: "Geschichtsquellen des Mittelalters") и наконец у мусульманских писателей (Гаркави, "Сказания мусульм. писателей о славянах"; Хвольсон, "Известия о хазарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и руссах арабского писателя Х в. Ибн-Дасты"; Куник, "Известия Ал-Бекри и др. авторов о Руси и славянах"; бар. Розен, "Об Яхье Антиох." и др.). После распространения христианства и грамотности у славян являются и свои летописцы. И., как наука, началась у славян лишь с начала нашего века, вместе с пробуждением национального и политич. сознания славян; к истории стали прибегать, чтобы найти там поддержку и основание для своих настоящих стремлений. Такой прикладной взгляд на И. повел ко многим ошибкам, натяжкам и неверному освещению прошлого во многих исторических сочинениях о славянах; но при дальнейшем развитии славянской историографии приемы исторической работы становятся все критичнее, и теперь мы уже имеем немало прекрасных сочинений по всем отделам истории славянского мира, принадлежащих славянам; вклад иностранных ученых незначителен и страдает односторонностью взгляда, за немногими исключениями (см. В. Ламанский, "Об историческом изучении греко-славянского мира в Европе"). Чтобы ориентироваться в литературе славянской истории, необходимо прибегать к специальным библиографическим указателям Ягича: "Bibliographische Uebersicht d. Erscheinungen auf dem Gebiete d. sl Philologie u. Alterthumskunde seit d. Jahre 1870" ("Archiv f. sl. Ph.", т. I, 465—607); продолжение его — Pastrnek, "Bibliographische Uebersicht über die sl. Phil. 1876—1891"; здесь указаны библиографические труды по отдельным славянск. племенам за более раннее время. Много библиографич. указаний в труде Крека: "Einleitung in die slavische Literaturgeschichte" (2 изд., Грац, 1887) и у Пыпина и Спасовича: "История славянск. литератур". Мы приведем здесь лишь издания и сочинения, охватывающие всех славян или целую историю отдельного славянского племени; в этих сочинениях обыкновенно приводится литература по частным вопросам. Классическим трудом являются "Славянские древности" Шафарика

Лингвистика))Настоящая работа посвящена проблеме лингвистического этногенеза славян - вопросу старому и неизменно актуальному. Тема судеб славянских индоевропейцев не может не быть широка и сложна, и она слишком велика для одного вынужденно краткого очерка, поэтому необходимо заранее отказаться от подробного и равномерного освещения, сообщив лишь некоторые наиболее, как мне представляется, интересные результаты и наблюдения, главным образом из новых этимологических исследований слов и имен собственных, перед которыми поставлена высшая цель - комбинации и реконструкции моментов внешней языковой и этнической истории.

Собственно, задача проста, насколько может быть проста монументальная задача: отобрать и реконструировать форму, значение и происхождение древнего лексикона славян и извлечь из этого лингвистического материала максимум информации по истории этноса. Над воссозданием праславянского лексического фонда работают в Москве и в Кракове [1], если говорить только о новых больших этимологических словарях. Разумеется, над этими и близкими вопросами работает значительно больший круг лиц у нас и во многих других странах. Надежная реконструкция слов и значений - путь к реконструкции культуры во всех ее проявлениях. Почему славяне заменили индоевропейское название бороны новым словом? Как сложилось обозначение действия "платить" у древних славян? Что следует думать относительно ситуации "славяне и море"? Как образовалось название корабля у славян? На эти и на многие другие вопросы мы уже знаем ответы (к вопросу о море мы еще обратимся далее). Однако многие слова по-прежнему неясны, другие вообще вышли из употребления, забыты, в лучшем случае сохраняются на ономастическом уровне. Отсюда наш острый интерес к ономастическим материалам и новым трудам вроде Словаря гидронимов Украины [2], которые углубляют наши знания древней славянской апеллативной лексики и дают пищу для рассмотрения новых принципиальных вопросов по ономастике, например, о славянском топонимическом наддиалекте, о существовании славянских генуинных гидронимов, т. е. таких, у которых апеллативная стадия отсутствует, например, * morica и его продолжения в разных славянских гидронимиях.

Наконец, древний ареал обитания, прародину славян тоже нельзя выявить без изучения этимологии и ономастики. Как решается этот вопрос? Есть прямолинейные пути (найти территорию, где много или все топонимы-гидронимы чисто славянские) и есть также, должны быть, более тонкие, более совершенные пути. Что происходило с запасом лексики и ономастики, когда мигрировал древний этнос? Называл ли он только то, что видел и знал сам? Но "словарь народа превосходит действительный (актуальный) опыт народа" [3, с. XLVII)], а значит, он хранит еще не только свой древний петрифицированный опыт, но также и чужой, услышанный опыт. Это тоже резерв нашего исследования. Славянская письменность начинается исторически поздно - с IX в. Но славянское слово или имя, в том числе отраженное в чужом языке - это тоже запись без письменности, меморизация. Например, личное имя короля антов rex Boz у Иордана (обычно читают Бож "божий") отражает раннеславянское * vozhь, русск. народн. вож (калька rex = вож), книжн. вождь, уже в IV в. с проведенной палатализацией, слово вполне современного вида.

3)Подитоживая сказанное в предыдущих постах, могу наметить следующую схему славянского этногенеза, объективно сближающую противоположные вроде бы друг другу позиции В.В. Седова с одной стороны и П.Н. Третьякова с его последователями (О.М. Приходнюк, А.М. Обломский, Р.В. Терпиловский и т.д.) - с другой:

1) Как мы знаем благодаря исследованиям О.Н. Трубачева, носители [пра]славянских диалектов выделившиеся из индоевропейского массива находились в контакте прежде всего с [пра]италиками, [пра]кельтами, [пра]германцами и [пра]иллирийцами. В частности, именно [пра]славяне совместно с предками носителей названных языковых групп (но без балтов -!) сформировали единую ремесленную терминологию [Трубачев О.Н. 1) Ремесленная терминология в славянских языках. М., 1966; 2) Этногенез и культура древнейших славян. Лингвистические исследования. М., 2002].

Судить о том, с какими именно археологическими культурами связаны все пертурбации периода разделения индоевропейского массива я сейчас не берусь (хотя склоняюсь к тому, что изначальная кристаллизация носителей [пра]славянских диалектов может быть связана с тшинецко-комаровской археологической культурой), но на позднейшем этапе существования названной "древнеевропейской общности" мы можем связывать её (точнее, ту её часть, в составе которой находились [пра]славяне) с лужицкой культурной общностью;

2) Около 550 г. до н.э. начинается миграция носителей поморской культуры (кои, вероятно, говорили на одном из диалектов балтской группы, или близком к ней) в восточные районы лужицкой культуры, заселенные, преимущественно, носителями [пра]славянских диалектов. Именно этот процесс постепенного включения носителей поморской культуры в состав носителей культуры лужицкой и формирования на основе их смешения новой культуры - культуры подклёшевых погребений - и привнёс в [пра]славянский язык ряд "балтизмов", кои породили у некоторых учёных ошибочное представление об исконности "балто-славянской общности".

3) Именно культуру подклёшевых погребений (400-100 гг. до н.э.) мы уже достаточно чётко можем назвать достоверно древнейшей [пра]славянской, так как именно с неё начинается чёткая цепочка, приводящая нас к собственно славянским культурам раннего средневековья.

4) В ходе экспансии кельтов культура подклёшевых погребений латенизируется и на её основе с подключением западных соседей - германцев складывается новая культура - пшеворская, просуществовавшая вплоть до великого переселения народов и окрашенная кельтским влиянием. При этом западная часть данной культуры принадлежала, преимущественно, германцам, а восточная - славянам. Сначала кельтское, а затем и римское влияние нивелировали их этнические особенности (что и позволяет говорить о единой культуре), но тем не менее, по ряду признаков (структура погребального обряда, тип жилища и т.д.) они прослеживаются достаточно чётко (дифференциации пшеворских памятников на кельтские, германские и славянские посвящено обстоятельное исследование И.П. Русановой).

5) При этом часть [пра]славян - носителей культуры подклёшвых погребений (а возможно и некоторые группы населения из соседних с ней культур) уходит на восток, где становится ядром сложения зарубинецкой культуры, с которой можно связывать первый этап славянизации балтского населения Восточной Европы. По мере сложения этой культуры и её стабилизации в её рамках произошла славянизация как пришедших вместе с [пра]славянами-подклёшевцами германцев (а также возможно какх-то групп кельтов и западных балтов), так и автохтонов-балтов.

Когда примерно в I в. н.э. зарубинецкая культура в своём "классическом" виде прекращает существование в результате сарматского нашествия и какого-то внутреннего кризиса, её носители уходят на север и постепенно распространяются на большой территории Восточной Европы.

Постепенно на основе ряда групп позднезарубинецкого населения формируется киевская культура, которая со временем распространяется на большую часть постзарубинецкого ареала, отражая, видимо, сохранение своего самосознания потомками [пра]славян - "зарубинцев".

На основе правобережных позднезарубинецких групп формируется к середине IV в. протопражская культура в Полесье, ставшая в дальнейшем одной из основ пражско-корчаковской культуры.

6) В I-II вв. н.э. [пра]славяне-пшеворцы двигаются на юго-восток и постепенно достигают Среднего Днепра, где происходит их интенсивное взаимодействие с северопричерноморскими иранцами (славяно-иранский симбиоз), фиксируемое лингвистами. В сложившейся в скором времени полиэтнической черняховской культуре им принадлежали верхнеднестровский (памятники типа Черепин-Теремцы) и подольско-днепровскй (анты) регионы.

7) В результате разгрома черняховской культуры гуннами произошла резкая архаизация антской культуры, которая сопровождалась включением в их состав двигавшихся с севера носителей киевской культуры - другой [пра]славянской группировки. В итоге из слияния архаизированной культуры подольско-днепровского региона черняховской культуры и южных районов киевской сложилась новая культура - пражско-пеньковская, носители которой начали продвижение к Дунаю и на Балканы, в котором принимали участие и славяне, язык которых содержал ряд балтских элементов, как свидетельствуют лингвистические данные (например, ряд болгаро-балтийских изоглосс). Это, видимо, и были включившиеся в число антов "киевцы".

8) Если южные "киевцы" вошли в состав антской пеньковской культуры, то центральные и северные осваивали постепенно северные районы Восточной Европы, ассимилируя местное население. Со временем к ним подключились новые волны мигрантов-славян с юга и запада.

9) В результате нескольких миграционных волн славянского населения из пшеворско-черняховского и зарубинецко-киевского ареалов в Среднем Поволжье формируется именьковская археологическая культура (IV-VII вв.), носители которой, по мнению ряда археологов, впоследствии мигрируют в район днепровского левобережья, где примут участие в становлении волынцевской культуры.

10) Что касается генезиса пражско-корчаковской культуры отождествляемой со склавинами византийских источников, то она, видимо, имела несколько "исходных точек" становления: изученные И.О. Гавритухиным памятники Припятского Полесья, памятники типа Черепин-Теремцы, пшеворские памятники типа спецымежского могильника.

На основе северных районов славянской части пшеворской культуры формируются суковско-дзедзицкая и фельдбергская культуры.

Вот такой взгляд на славянский этногенез сложился у меня к настоящему времени. Разумеется, тут очень много спорного и я это прекрасно осознаю. За замечания и критику буду благодарен.