Глава 6. РАССВЕТ

Вот, полюбуйся! — Семен подвел Антона к столу, на котором был разложен испятнанный грязью, кровью и черной слизью защитный костюм.

Антон предполагал увидеть нечто подобное, но все равно изумленно присвистнул, внимательно рассмотрев собственную экипировку.

Прочнейший пластик на спине был распущен на длинные полосы, словно здесь поработал лазерный скальпель. Спину сержанта спас расположенный между слоем пластика и внутренней теплоизоляцией специальный стальной корсет, между пластинами которого застрял черный, иззубренный коготь.

— Да… — вздохнул он, щелкнув пальцем по треснувшему забралу. — Удар был неприятный. Вы подоспели как раз вовремя…

— Брось… — Семен серьезно взглянул в его глаза и, вдруг улыбнувшись, осторожно ткнул кулаком в плечо сержанта. — Ты сделал то, на что не способен ни один из нас. Светлана исследовала тварь, и мы теперь знаем, как бороться. Благодаря тебе и сделанным тобой записям…

— Сколько я провалялся без сознания?

— Пять часов. Скоро рассвет. Через сорок минут мы запускаем два орбитальных челнока.

— Зачем?

— Они понесут на орбиту спутники. Будем бить этих тварей из космоса на дальних подступах к базе. Андрей рассчитал, что через трое местных суток с ними будет покончено. Все придумал он. На орбиту выйдут два стационарных лазера, аналоги оборонных противоракетных установок „СОИ“, понимаешь? Они аккумулируют энергию звезды и бьют вниз. Три ясных безоблачных ночи, и этот участок побережья станет таким же безопасным, как детская песочница.

— Вы с ума сошли! — Антон резко повернулся, непроизвольно поморщившись от боли в груди.

— Не понял… Ты же сам говорил, — если начнем бегать от них, то пробегаем всю жизнь!

Антон сокрушенно покачал головой.

— Собери экипаж… — внезапно попросил он. — Нам нужно поговорить.

Семен внимательно посмотрел на него, пожал плечами и повернулся к интеркому.

* * *

На обзорных мониторах ходовой рубки медленно занимался рассвет. Небо над океаном начинало светлеть, раворы медленно угасали, и половина звезд уже исчезла с посеревших небес.

Антон и сам не понимал, что с ним происходит. Казалось бы, он должен быть доволен… Действительно, еще вчера полное уничтожение всего живого в радиусе нескольких сот километров бальзамом пролилось бы на его душу.

Но это было вчера. Антон не был настолько туп, чтобы идти на поводу собственных амбиций. Ситуация менялась на глазах.

— Мы не должны уничтожать тварей! — без обиняков и вступлений проговорил он, когда Светлана и Сергей, вызванные из лаборатории, заняли свои места.

— Ты с ума сошел?! – вырвалось у Семена. — Они разворотили половину базы, покалечили тебя и Витю!

— Я веду речь не о мести, — спокойно ответил Антон. — Если исходить из соображений безопасности, то более глупого и неоправданного шага, чем орбитальные удары по гнездовьям, я не могу даже и вообразить.

На этот раз не выдержал Андрей. В конце концов, идея спутниковых атак была его детищем.

— Антон, через тридцать часов снова наступит ночь, и мы неминуемо подвергнемся новой атаке! Ты ведь знаешь, что даже если мы и выстоим, то это будет пиррова победа!

— Подождите, ребята! — внезапно вмешалась в разгорающийся спор Светлана. — Антон абсолютно прав. Уцелеет колония будущей ночью или же нет — это, конечно, вопрос, но если мы будем следовать намеченному плану и уничтожим гнездовья этих тварей, то тогда окончательное поражение колонии будет лишь вопросом времени!

— Объясни! — потребовал Галанин. Сам он, просмотрев видео, записанное Антоном, пришел к тем же неутешительным выводам, что и сержант, но пока что предпочитал не высказывать своего мнения… Легче всего обнародовать приказ…

— Я подробно изучила сделанную Антоном запись, к тому же он сумел захватить для исследований живого зверя, который дал нам столько информации, сколько не принесли бы месяцы пассивных наблюдений. Так вот, — она встала и подошла к экранам, повернувшись лицом к собравшимся. Щеки биолога заливал румянец, но глаза были покрасневшими и словно бы выцветшими от усталости. Впрочем, остальные выглядели не лучше… — Эта планета еще очень молода, — продолжила она. — Эволюция нашей новой родины шла немного не так, как это было когда-то на Земле. Естественно, жизнь тут зародилась в океане, но по каким-то причинам она в должный момент не выбралась на сушу. Наземный мир планеты очень молод, океанская же фауна и флора — стары, более развиты и разнообразны. Из этого легко сделать очевидный вывод: основная опасность для существования колонии исходит именно со стороны океана. Рискну предположить, что твари, раворы и те спруты, что атаковали гнездовья тварей, — это даже не сотая часть обитателей океана, с которыми мы еще не знакомы.

Сергей согласно кивнул, поддерживая Светлану. На лицах остальных, кроме Антона, конечно, было написано удивление. Никто из них не пытался мыслить в глобальном масштабе, все были слишком обескуражены внезапной атакой на базу и насущными проблемами ее защиты…

— Спруты едва ли не опаснее летучих тварей, — тем временем продолжила Светлана. — Другие могут оказаться еще хуже. Но у нас есть вполне реальные шансы на выживание. Не скрою, соверши мы посадку вдали от берега — и многих проблем удалось бы избежать. Но что сделано, то сделано. Придется исходить из существующего положения вещей, а оно таково: мы находимся на берегу океана, в окружении враждебных нам жизненных форм, для которых база является сильным внешним раздражителем. Я долго ломала себе голову, почему твари столь яростно и бессмысленно, не считаясь ни с потерями, ни с инстинктом самосохранения, атаковали наш периметр прошлой ночью. Когда я просмотрела сделанную Антоном запись, то ответ стал вполне очевиден.

Она щелкнула клавишей, и на центральном мониторе появился кадр, заставивший всех присутствующих невольно вздрогнуть.

Из глубин океана поднималось громадное фосфоресцирующее пятно, постепенно окружая одно из гигантских деревьев…

— Это начало атаки глубинных существ на гнездовья тварей, — Светлана откашлялась и очертила рукой пятно. — Похожие на спрутов или осьминогов существа не только излучают слабое сияние, судя по показаниям приборов, они являются теплокровными организмами, то есть имеют температуру тела намного выше температуры окружающей среды. А теперь посмотрите сюда.

Она включила второй монитор, на котором появилась их база. Съемка велась с высоты птичьего полета.

— Теперь я отдаю приказ бортовому компьютеру просканировать оба изображения в режиме инфракрасного видения.

Эффект был потрясающим. Если не придираться к деталям, то две картинки, возникшие на экранах, ничем не отличались друг от друга! И на одной, и на второй расползлись два пульсирующих красных пятна.

— Они приняли нас за своих исконных врагов! — воскликнул Сергей.

— Именно так! — подтвердила Светлана. — Видимо, эти глубинные существа являются извечными врагами тварей, и у них выработан четкий инстинкт коллективной борьбы против глубинных монстров.

— Поразительно… но непонятно, почему мы не должны уничтожать их? Теперь еще очевиднее, что будущей ночью они повторят атаку!

— Если мы уничтожим гнездовья по всему берегу, а именно так и следует поступить, если мы хотим избежать атак, то нарушится сложившийся экологический баланс и, кто знает, быть может, из-за отсутствия тварей в океане расплодятся эти спруты или на свет вылезет еще что-нибудь похуже… Рано или поздно случится именно так. В вооруженном противостоянии с природой целой планеты мы неизбежно обречены на поражение!

— И что нам делать?! – мрачно спросил Сергей.

— Нужно оставить все на своих местах, используя тварей как надежный щит между базой и обитателями океана! — не задумываясь ответил Антон. — Пока они продолжают гнездиться на раворах, нам не страшны обитатели глубин!

— Ну вы, ребята, даете! — не выдержал Виктор. — Что толку во всей этой стратегии, если ночью нас сметут с лица земли!

— Не паникуй, у нас еще тридцать часов!

— И что мы будем делать? Наденем на базу шапку-невидимку?!… – Он внезапно осекся и посмотрел на Светлану. — Инфракрасное излучение… Твари видят в инфракрасном спектре! — потрясенный собственной мыслью, воскликнул он.

Светлана улыбнулась.

— Именно так, Витя. Есть у них, конечно, и обычное зрение. Но оно несет скорее вспомогательные функции. А основную информацию о мире, я, конечно, имею в виду визуальное восприятие, они получают именно в инфракрасном спектре. Твари — ночные хищники. И они, между прочим, неотделимы от раворов, с которыми находятся в симбиотической связи. Все это еще предстоит изучить и выяснить, ну а пока…

— Пока нам придется рискнуть… — прервал биолога Константин Эрнестович. — У нас есть ровно тридцать часов, чтобы максимально нейтрализовать тепловое излучение базы, сделать ее невидимой в инфракрасном спектре, и по этому поводу я готов выслушать любые разумные предложения…

* * *

— Готовность!

Семен вынул из гнезда на выпуклой броне шаттла последний разъем стационарного питания и отбежал в сторону, волоча за собой длинный кабель.

Восходящее солнце весело играло ослепительными бликами на раскрывшихся с рассветом сегментах солнечных батарей. Сфера колониального транспорта, застывшая в центре базы, казалась старой и потрепанной на фоне окружающей ее новенькой техники.

Из-под брюха шаттла вырвалось пламя. Автоматический корабль вздрогнул и начал медленный вертикальный подъем. В коммуникаторах была слышна разноголосица команд. Бортовой компьютер заканчивал обратный отсчет.

Семен остановился, провожая глазами стартующую машину. Вместо лазеров она уносила на орбиту дополнительное оборудование для создания направленных электромагнитных помех.

В днище сферы медленно раскрылись гигантские створы модульного люка, и по выдвинувшемуся пандусу вниз, рыча моторами и плюясь дымом из плохо прогретых двигателей, скатились два грузовых вездехода. Многотонные бронированные машины обладали прекрасной проходимостью, но практически не были вооружены.

Семен вздохнул и повернулся, волоча за собой длинный тяжелый кабель. Ноги пилота ломило от усталости, но впереди был день, который обещал быть еще труднее, чем предыдущие.

С другой стороны за вездеходами наблюдал Андрей. Они с Сергеем по приказу Антона упаковывали боеприпасы и оружие. Вскрывая тяжелые оцинкованные ящики, они снаряжали автоматные магазины патронами и аккуратно укладывали их в кофры. Рядом, задрав к лазурному небу вороненые стволы, застыли два крупнокалиберных пулемета. Ящики с их коробчатыми магазинами еще ждали своей очереди.

Сергей то и дело клевал носом. Опасное занятие, когда ты вкручиваешь запалы в высыпанные на брезент осколочно-термические гранаты. Они как будто специально были созданы для борьбы с тварями. Сначала светотермическая вспышка привлечет их инфракрасным излучением, а потом, спустя пятнадцать секунд, когда любопытная зверюга подлетит поближе, шарахнет осколками… Программируя таймеры взрывателей, Сергей исходил именно из такой схемы. Вспышка, пятнадцатисекундная задержка и…

Он зевнул, едва справляясь с головокружением. Сон уже третьи сутки был для них несбыточной мечтой… Очередная граната с вкрученным взрывателем внезапно выскользнула из рук и со звоном покатилась по пластиковым плитам.

Сергей оцепенел. Сейчас взорвется! Он метнулся в сторону, едва не сшибив с треноги пулемет.

— Ложись! — дико заорал он.

Андрей еще только поворачивался на звук. Увидев гранату, он побледнел.

Секунда… Вторая…

Рифленый металлический шарик последний раз подскочил на стыке двух плит и застыл сверкающей безобидной горошиной.

— У, черт… — Андрей в изнеможении опустился на ящик.

Сергей медленно встал, осторожно подошел к гранате и сжал ее в руке. Вернувшись к Андрею, он присел рядом.

— Извини, нечаянно вышло… Не говори никому, ладно? — попросил он, оглядываясь по сторонам.

Андрей кивнул, все еще ощущая противный холод в районе живота.

Из люка вездехода высунулась взлохмаченная голова Берга.

— Ну что, скоро вы там? — закричал он, стараясь перекрыть шум двух работающих на холостых оборотах двигателей. — Грузиться пора!

— Сейчас! — Андрей встал, критически разглядывая распотрошенные ящики. — Еще минут двадцать, не раньше!

В другом конце базы под брезентовым навесом была установлена просторная клетка, сваренная из прочных толстых прутьев.

Тварь сидела посреди клетки, опираясь на когтистые лапы и мягкое сопло своего водородного ускорителя. Обрамляющие отверстие короткие щупальца были веером распущены по полу, крылья бессильно опущены, три подслеповатых на дневном свету глаза настороженно следили за людьми.

— Так, отлично… — Светлана сделала несколько переключений на тактическом пульте, соединенном с клеткой и датчиками длинными экранированными шлейфами. — Семен, приготовься… Давай!

По металлическому полу и прутьям потек электрический ток.

Тварь подбросило вверх, она дико заверещала, испуская повторяющиеся серии щелчков, шипения и клекота.

Светлана отключила напряжение прежде, чем животное вновь коснулось пола.

— Семен, записал?

— Да, все в порядке. Нужно дать ей успокоиться.

Через минуту снаружи клетки начал разгораться тусклый красноватый свет. Тварь, забившаяся после удара током в дальний от людей угол клетки, вздрогнула и привстала, слегка расправив крылья.

И снова шипение и клекот.

— Записал?

— Да!

— Отлично!… – Светлана выключила сигнал и посмотрела на хронометр. — Давай попробуем следующий раздражитель.

* * *

Солнце еще не успело вскарабкаться в зенит, а в ясном до сих пор небе появились далекие кучевые облака.

Константин Эрнестович посмотрел на небо, покачал головой и перевел взгляд на ребят, переминавшихся с ноги на ногу подле вездеходов. Семен курил, разговаривая с Сергеем, Антон поправлял что-то в экипировке Андрея.

Глядя на их осунувшиеся лица, обрамленные шлемами с поднятыми дымчатыми забралами, Галанин не мог не испытывать гордости. Им приходилось очень туго, но ведь выстояли, мужая не по дням, а по часам, и теперь они настоящий, сплоченный экипаж…

Его взгляд задержался на Светлане. К ней подошел Виктор, что-то тихо сказал на ухо, и она улыбнулась.

Сердце Галанина дрогнуло. Такой же веселой была Ольга… Сердце командира никак не могло смириться с этой потерей, и тот, канувший в никуда, экипаж разведывательного корабля постоянно тревожил его в снах. Снился здоровяк Ургейм, и Ольга, и Курт…

Не хотелось думать, что они погибли.

Константин Эрнестович бросил последний взгляд на основной модуль колониального транспорта и, повернувшись, пошел к вездеходам. Он никак не мог понять, отчего так тяжело на душе, словно сердце давило предчувствие какой-то беды.

При приближении командира они подтянулись, образовав подобие строя. На всех без исключения были защитные костюмы с системами очистки воздуха и терморегуляции.

Галанин остановился напротив строя.

— Ну вот… Нам осталось совершить последнее усилие, — проговорил он. — Роли распределены, все знают, что и как нужно делать, так что, — он махнул рукой, — по машинам!

Ворота колонии дрогнули и поползли в стороны. База оставалась под контролем автоматики. Никто не захотел добровольно остаться и ждать, да в этом и не было смысла. Если они не успеют до наступления сумерек смонтировать систему электромагнитной маскировки, которая должна описать окружность диаметром в сто километров и замкнуться на выведенные на орбиту спутники, то наступившая ночь станет для колонии последней, и один или два человека, присутствуя на базе, не смогут спасти положение. Им оставалось только одно — во что бы то ни стало — успеть.

Два вездехода взревели двигателями, выкатились за ворота базы и развернулись в разные стороны, с тем, чтобы встретиться в противоположной точке окружности.

В запасе у них оставалось двенадцать часов.

* * *

Устанавливая первый пластиковый столб, Антон думал о Свете. Она ушла с группой, которую возглавил Галанин. Выбор ее был доброволен: никто не указывал, кому и с кем пойти. Но вместе с Галаниным отправился Семен, и возможно, что ее решение было предопределено именно этим.

Антон ногой утрамбовал сухую бесплодную землю вокруг столба. Наплевать. Она свободная женщина и никогда не проявляла к нему никаких чувств. Да и он держал свои симпатии при себе. Откуда тогда эта глупая, навязчивая ревность?

Включив передатчик, он дождался, пока установится связь со спутником. Виктор потихоньку газовал, сидя за рычагами управления, Сергея вообще не было видно, хотя его место за пулеметной турелью.

— Поехали! — Антон забрался в кузов и хлопнул дверкой.

Машина рванула с места.

В кузове было не повернуться из-за сваленных прямо на пол пластиковых столбов, внутри которых были смонтированы передатчики и электромагнитные генераторы. Им предстояло установить пятьдесят таких защитных устройств с интервалом в один километр.

Пристроившись у овального окна за спиной водителя, Антон раздвинул светофильтрующие шторки и смотрел, как проносятся мимо непривычные ландшафты. В этой части материка растительности было мало, леса, куда они ходили на разведку в первый день после посадки, располагались южнее, здесь же, по-видимому, не так давно извергались вулканы, входящие в состав маячившего у горизонта горного хребта. Под колесами вездехода ломалась слежавшаяся корка вулканического пепла, по серым унылым холмам были разбросаны черные камни.

Антон думал о том, что будет делать, когда все кончится. Как ни странно, но он не испытывал ни малейшего желания присутствовать при массовом пробуждении колонистов. Голубой мечтой сержанта было забрать Светлану, выпросить у Константина Эрнестовича вездеход и рвануть куда-нибудь подальше, в глубины материка…

Его мысли нарушил скрежет. Вездеход накренился, всех бросило на левый борт, едва не придавив трубами. Машина взревела двигателями, задирая нос.

Антон, с трудом удержавшись на сиденье, схватился за спинку водительского кресла.

— Яма, засыпанная пеплом! — перекрывая шум двигателей, прокричал Виктор, не поворачивая головы. Его руки судорожно манипулировали рычагами, и машина все круче задирала нос, пытаясь выкарабкаться из ловушки.

Антон молчал, вцепившись в спинку кресла. В такой момент лезть с советами — только вредить.

Наконец в обзорном триплексе вместо серого склона появилась тонкая полоска неба. Вездеход начал выравниваться.

— Пронесло… — побелевшими губами прошептал Сергей.

Антон иронично взглянул на него.

— Марш за пулемет! — приказал он.

Сергей недобро посмотрел на сержанта, но препираться не стал. Ухватившись за края люка, он примостился на ступеньке, по пояс высунувшись в установленный на крыше вездехода прозрачный блистер. Ствол пулемета запорошило пеплом, и он повел им из стороны в сторону, чтобы стряхнуть серый порошок с выступающей за пределы блистера прицельной планки.

Через минуту вездеход взвизгнул тормозами и остановился.

— Пошли, — проговорил Антон, открыв заднюю дверку кузова и выталкивая в нее очередной пластиковый столб.

Обычная, рутинная работа.

* * *

Группа Галанина начала с побережья. За рулем вездехода сидел Константин Эрнестович.

Они передвигались по песчаному пляжу, почти у самой кромки темной воды. Рифленые колеса мощного внедорожника тонули в песке, оставляя в нем широкие борозды. Полуденный зной разлился над планетой, разогнав всех ночных животных. Они уже установили семь столбов, но отстали от намеченного графика, выискивая для установки аппаратуры более или менее подходящие места.

Наконец далеко за полдень прибрежный участок был пройден, и они выехали на холмистую равнину, покрытую странной зеленовато-бурой растительностью. Далеко у горизонта в знойной дымке испарений маячили горы. Где-то там у их подножия сейчас продвигался вездеход Антона.

Светлана, держась за поручни, встала и боком протиснулась в узкое отверстие блистера. Семен подвинулся, отпустив приклад пулемета. Небольшой люк в прозрачном колпаке был приоткрыт, и в куполе гулял ветерок.

Светлана окинула взглядом бескрайнюю равнину, однообразие которой скрашивали редкие, поросшие кустарником и низкорослыми деревьями холмы.

— Никого не заметил?

Семен отрицательно покачал головой.

— Пока все тихо. Было несколько точек в небе, но и они исчезли. — Он бросил взгляд на редкие кучевые облака и покачал головой. — От этой жары с ума можно сойти. Неудивительно, что животные предпочитают ночной образ жизни.

— Нам сейчас жара только на руку, — заметила Светлана.

Вездеход притормозил у подножия холма.

— Ребята, на выход, — раздался снизу голос Галанина.

Светлана вздохнула и полезла вниз. Пора было вкапывать очередной столб.

— Погоди. — Семен коснулся ее плеча. — Почему бы нам не поменяться?

— Я не умею стрелять, ты же знаешь…

Семен махнул рукой.

— Один черт, вокруг никого нет, — он подмигнул и проскользнул вниз. — Залезай, я хоть разомну кости.

Взяв лопаты, он помог Андрею вытащить столб, и они вдвоем поволокли его к склону холма.

Галанин тоже вышел из машины и копался у переднего колеса, подтягивая болт.

Работать в защитных костюмах на такой жаре было сущей мукой, но командир категорически запретил раздеваться.

Они выкопали яму и установили столб.

— А это что такое? — поинтересовался Семен, указывая на закрепленный чуть ниже основной аппаратуры черный цилиндр с двумя кнопками и рядом индикаторов.

— Света придумала, — вытирая пот, ответил Андрей. — Какой-то передатчик. Насколько я понял, в нем записаны вопли пленной твари. Мы снабдим таким устройством каждый столб. — Он со стоном разогнулся, ступней утрамбовывая землю. — Сколько там еще осталось? Не считал?

Семен пожал плечами.

— По-моему, штук пятнадцать. — Он взглянул на солнце, которое уже начало медленно клониться к далекому горизонту, и покачал головой. — Успеть бы до сумерек…

Вездеходы действительно разделяло всего тридцать километров по прямой, но без специального переносного оборудования для связи со спутниками они могли полагаться только на вычерченные от руки карты. Столбы же были оборудованы лишь электромагнитными генераторами и направленными маяками.

Через два часа небо понемногу начало сереть. Багровый диск звезды еще ниже припал к земле в бесплодной попытке обжечь ее своими прощальными лучами.

Вездеход качало, подбрасывая на ухабах.

Они уже не разговаривали и не шутили, на это просто не осталось сил. Оба вездехода неуклонно приближались к точке встречи, и в сердцах измученных людей все сильнее разгорался лучик надежды.

Они опережали закат.

* * *

Начинало смеркаться, когда группа Антона установила сорок восьмой столб.

Сергей молча опустился на землю. Перед глазами мельтешили разноцветные искры. Это состояние уже нельзя было назвать усталостью, видимо, наступил тот предел, когда у организма не осталось ни капли сил и, казалось, ничто, даже угроза смерти, не в состоянии поднять со стылой земли измученное тело.

Рядом грузно сел Антон. Ввалившиеся глаза сержанта смотрели вдаль, туда, где должна была произойти встреча с группой Галанина.

„Еще один шаг… — отрешенно думал Антон. — Один переход… Какой-то ничтожный, паршивый километр, и они замкнут кольцо…“

Он понимал, что если усталость скрутила его, то о ребятах нечего и говорить. В таком состоянии люди вставали из укрытий и намеренно бросались под пули, не в силах выдержать изматывающего напряжения…

— Сергей… — хрипло проговорил он.

Пилот с усилием приподнял голову, пытаясь сфокусировать на сержанте свой взгляд.

Эйкон распечатал последнюю капсулу стимулятора.

— Выпей… — приказал он, протянув Сергею янтарный шарик. — Поведешь вездеход.

Сергей дрожащими пальцами взял с ладони сержанта заветный шарик. Несколько раз с усилием сглотнув, он отправил его в рот и сжал зубами, прокусив пластиковую оболочку. По горлу пролилась обжигающая горечь, и вместе с тем предметы вокруг внезапно начали обретать резкость.

Сергея внезапно разобрала беспричинная злость. Почему он отдал последний стимулятор именно ему!… Он огляделся. В двух шагах от них, прислонившись к запыленному колесу вездехода, сидел Виктор. Закрытые глаза Берга казались двумя синяками на землисто-бледном лице.

— Считаешь меня слабым? — выдавил Сергей, с ненавистью взглянув на Антона. — Думаешь, не выдержу, стану обузой на последних километрах?!

— Брось, Серега… — тихо, но властно перебил его Антон. — Мы все дойдем… И неважно, кому я отдал последний стимулятор, понимаешь?

Сергей, не выдержав, отвел взгляд.

— Дай сигарету… — внезапно попросил сержант.

Он прикурил, думая о Свете. Если они уже не в силах вынести все это, то каково же ей?…

— Подъем! — скомандовал он, вставая.

Два часа назад они покинули пустынную зону, повернув на север, где опаленные дыханием вулканов предгорья постепенно переходили в холмистую равнину.

Вот и сейчас, тронувшись с места, вездеход обогнул пологий холм и покатил к намеченной заранее точке.

Сергей включил фары, но было еще недостаточно темно, и их свет лишь слегка подсвечивал унылый предзакатный сумрак. Впереди, прямо по курсу, что-то блеснуло.

Сначала он подумал, что ему померещилось, но машина вновь подпрыгнула на ухабе, и свет фар опять зацепил впереди какую-то отражающую поверхность…

— Антон!… – не оборачиваясь позвал он.

Сержант тотчас возник за его спиной.

— Там что-то блестит впереди!

Действительно, в полукилометре, на пологом склоне ближайшего холма опять появился и исчез яркий блик.

— Давай туда! — приказал Антон.

— Но как же…

— Давай, это почти по курсу движения. Не собьемся.

Через пять минут они были уже почти рядом с холмом.

— Сергей, попробуй связаться со второй группой, они уже должны быть где-то рядом! — распорядился сержант, когда вездеход остановился у подножия склона. — Витя, залезай в блистер, прикроешь меня и Сергея, заодно попробуй подсветить фароискателем.

По склону холма рос низкий корявый кустарник. Его вид сразу же вызвал у Антона подозрение. Длинные мясистые листья были покрыты какими-то маслянистыми темными пятнами. Он коснулся одного из них, растер между пальцами и понюхал.

Так и есть… Копоть!

Чуть выше заросли кустов были помяты, словно их прибили к земле шквальным порывом ветра. Сергей в недоумении оглядывался вокруг, а сердце Антона уже стиснули неумолимые тиски страшной догадки.

С трудом продравшись к вершине холма, они раздвинули уже явно опаленные и изломанные ветки и увидели длинную борозду, делившую холм на две части.

В блеклом свете фонарей тускло сверкнула прокопченная сталь.

В конце борозды, посреди безобразной воронки из развороченной земли торчал обгоревший остов спасательного модуля.

Сергей невольно рванулся к нему, едва не споткнувшись о распростертое на земле тело.

Он попятился, налетев спиной на Антона.

Сергей внутренне был готов к гневному окрику сержанта, но сзади царила могильная тишина.

Повернувшись, он едва не отшатнулся, напоровшись на заледеневший взгляд Антона.

В нем явственно читалось безумие, боль, запоздалое чувство растерянности и вины и еще что-то, такое ледяное и страшное, что не поддавалось ни осмыслению, ни описанию…

Словно что-то сгорело и надломилось в один неуловимый миг в этом вечно спокойном и насмешливом взгляде.

Антон, словно под действием чужой воли, сделал шаг вперед, наклонился над телом в легком скафандре и вдруг с легкостью поднял его, словно старую грязную тряпку.

Только в этот момент Сергей заметил, что белоснежный некогда скафандр испятнан бурой слизью и опутан чем-то похожим на блестящие нити.

Пальцы Антона разжались, и пустая оболочка, некогда бывшая одним из колонистов, съежившись, упала на землю бесформенным комом.

В глазах Антона, затуманенных подступившим безумием, вдруг сверкнула слеза.

Автоматный ремень скользнул по плечу, услужливо подав в руки вороненую сталь автомата.

— Антон, остановись! — дошел до его сознания крик Сергея, только сейчас заметившего копошащиеся во мраке паукообразные тени, которые уже давно увидел Антон. — Слышишь! Ты не виноват!

Это были бессмысленные слова.

Те, кто лежал здесь, в обломках спасательного модуля, сами выбрали свой путь. Он ни в чем не провинился перед теми, кто сорвал разведку и бежал, бросив его и Виктора в разгерметизированном корабле… Нет. Антона душило не это. Кем бы они ни были, но даже последние негодяи не заслуживали столь отвратительной смерти.

Его ненависть словно магнитом притягивали эти твари, что до сих пор пировали на разбросанных в обломках модуля телах.

Он сделал шаг вперед, с хрустом передернув затвор. Антон не выдержал, планета взяла верх над разумом человека.

Он был самым сильным из экипажа и взвалил на себя непомерную ношу.

Теперь, когда слабые на глазах становились все сильнее, он падал в пропасть безумия.

Шаг…

Впереди, поймав свет фонаря, вспыхнули страшные фасетчатые глаза.

Лязг затвора…

Злобное шипение…

Еще один шаг…

Темные силуэты подались назад, словно осознав, кто надвигается на них.

— Антон! — заорал Сергей, рванувшись вперед.

В ответ ударил автомат сержанта, зло, отрывисто, короткими очередями по два патрона, как учили инструктора в далеком прошлом.

Он стрелял, скорее чувствуя, нежели видя, как разлетаются в клочья хитиновые панцири, и вместе с пулями во мрак улетала его ненависть, его боль, его тревога за экипаж, словно не автомат, а он сам разряжался, пока автомат не щелкнул вхолостую…

Грохот утих. Сзади Антона обхватил Сергей и рванул назад, а впереди уже катилась шипящая волна голодных ядовитых тварей, разбуженных автоматным огнем.

Сергей так и не понял, когда это случилось, но тело Антона внезапно конвульсивно дернулось и обмякло. Он не остановился, а, наоборот, побежал изо всех сил, пока не вырвался из кустов в ослепительные лучи фар.

Впихнув Антона в открытую дверь вездехода, он прыгнул в водительское кресло и утопил педаль газа.

Мощная машина рванула с места, выворачивая колесами комья земли.

Он оглянулся. Холм уплывал во мрак. Над Антоном склонился Берг. Безжизненное лицо сержанта покрывала смертельная бледность, на фоне которой выделялось ярко-зеленое пятно, словно ему в лицо попал ядовитый плевок.

В потемневшем небе загорелась первая звезда.

На приборной панели вездехода мигала крохотная оранжевая лампочка вызова, и далекий встревоженный голос повторял одни и те же слова:

— Группа-два, группа-два, здесь командир, где вы, ответьте! Мы установили пятидесятый столб. Ради Бога, ребята, отзовитесь!…

Сергей закусил губу и отжал клавишу вызова.

* * *

Костер весело трещал, пожирая сухие ветки и озаряя небольшую площадку дрожащими сполохами света. Языки пламени рвались вверх и, словно забавляясь, выхватывали из мрака лица людей.

Пахло дымом и незнакомой человеческому обонянию приторной горечью…

Сергей поднял с земли гитару и стал задумчиво перебирать струны, заворожено глядя в огонь. Стальные нити под его пальцами зазвучали, жалобно и тихо, вторя шуму ветра и шороху мясистой, фиолетово-бурой листвы.

Где-то далеко закричал жабоклюв.

Светлана склонилась над носилками, на которых лежал Антон. Лицо сержанта, несмотря на бледность и бинты, было умиротворенным.

— Все будет хорошо… — шепнула она ему на ухо. — Я выделила яд и нейтрализовала его… Ты поправишься… Вот увидишь…

Антон не слышал ее. Он все еще не приходил в сознание.

Кризис только что миновал, и они не решались тронуться с места, опасаясь осложнений.

В небесах царили далекие и холодные россыпи звезд.

Где-то за темным горизонтом стая летучих тварей внезапно потеряла четкий инфракрасный сигнал.

Спутник на орбите замкнул незримый электромагнитный колпак, укрыв базу от назойливого внимания хищников.

Немного покружив над берегом, черная стая распалась на группы и повернула к пламенеющим в темной воде раворам.

Нам сказали, — вы боги…

И послали к чертям…

Покорять льдисто-звездные дали…

И на этой дороге

Без конца и начал…

Мы себя понемногу теряли…

Голос Сергея, сначала тихий и неуверенный, постепенно окреп, и в нем слышалось что-то эйконовское…

Константин Эрнестович поежился. Неужели с этими ребятами он несколько месяцев назад впервые взглянул в глаза безысходности?

…И начнется все вновь

На задворках Вселенной,

И чужие миры, с ярко-синей травой,

Вдруг вернут нам любовь…

И надежду, и веру…

Что несли мы сквозь время с собой…

Жизнь продолжалась. Потом, спустя века, это назовут историей покорения Галактики, Началом Великой Экспансии, ну а пока это была просто жизнь. И никто из них не думал о величии того, что в муках и страхе, на пределе сил делали они, чтобы выжить, чтобы пробудить спящих людей и вновь научиться любить друг друга.

Светлана, слушавшая окрепший голос Сергея, точно знала только одно: очнись сейчас Антон, он был бы доволен.

17 декабря 1997 года, Псков.