Беседа Мастера и Ученика

Вокруг него простирались густые своды зарослей, в глубину которых уходили бесчисленные тропинки и аллейки. Арчибальдушка некоторое время постоял в тихой созерцательности, да и двинулся наугад по одной из дорожек. Над ним пели птицы, а вокруг загадочно шелестели ветви магических кустарников и деревьев. Иногда у него возникало ощущение, будто все то, что его окружает, начинает расплываться, становится зыбким, туманным и вот-вот исчезнет, превратившись в зияние, пустоту, некую ловушку, из которой ему никогда не выбраться. И тогда легкая волна испуга быстрым трепетом пробегала по телу. И вот теряющийся Арчибальдушка, спасая ускользающую реальность, чуть было не схватился за веточку причудливо разросшегося кустарника, который вдруг стал прямо-таки таять на глазах, но, вспомнив строгое наставление Змея по технике безопасности, проворно убрал руку. В ту же секунду куст исчез.

Арчибальдушка вздрогнул и двинулся дальше, ощупью пробираясь сквозь мерцающие разводы текучих форм, стараясь ни к чему не прикасаться.

Вскоре, однако, заросли поредели, и он выбрался на поляну, которую, если бы она была земной, можно было бы описать, как залитую ярким солнечным светом. Идти было удивительно легко, и мягкая поступь Арчибальдушки непроизвольно направила почти невесомое, неосязаемое тело к нескольким яблоням, которые словно распространяли вокруг себя некую таинственную силу, излучением которой Востриков и пленился. И тут истома усталости одолела его. "Эх, вкусить бы яблочка!" - мечтательно подумал Арчибальдушка, неохотно припоминая змеев завет.

- Ну что с того? - коварно нашептывал беззвучный голосок-провокатор. И душа Арчибальдушки воспылала, и понял он, что опасно это, и, зажмурив глаза, прошел он мимо румянобокого, налитого свежестью соблазна, томящийся и исполненный противоречий.

И вскоре взору его открылась тенистая аллея, которая заканчивалась белокаменной беседкой. "Может быть хоть среди мраморных колонн найду я отдых и успокоение?" Однако, приблизившись к вожделенному месту, взалкавший Востриков обнаружил к великому огорчению для себя, что оно отнюдь не пусто. Оно было занято двумя собеседниками и, по-видимому, весьма увлеченными предметом своего разговора. Арчибальдушка притаился за одним из кустиков, да и подслушал все то, о чем они говорили. А говорили они вещи на первый взгляд странные и во всяком случае сильно отличающиеся от того, к чему привыкло в земной жизни арчибальдушкино ухо.

Причем один из них был вылитый Мафусаил Сабашников, в то время как другой таил в себе неуловимо птичье, не то ворона напоминающий, не то грача, хотя и имел облик человечий, в котором довольно явственно угадывались его собственные, арчибальдушкины, черты.

Прислушиваясь к репликам этого довольно занятного разговора, он понял, что перед ним беседа Мастера и Ученика. Почему он так понял, неизвестно, но это была действительно

БЕСЕДА МАСТЕРА И УЧЕНИКА БЕСЕДА ПЕРВАЯ