Диверсия

Неверные данные заставляют принцип социального доказательства давать нам дур­ной совет в двух ситуациях. Первая имеет место тогда, когда социальное доказатель­ство было сознательно фальсифицировано. Такие ситуации специально создаются эксплуататорами, стремящимися создать впечатление — к черту реальность! — что масса действует таким образом, каким эти эксплуататоры хотят заставить действовать нас. Механический смех в телевизионных комедийных шоу является одним из вари­антов сфабрикованных с подобной целью данных. Таких вариантов существует мно­жество, причем часто мошенничество бывает поразительно очевидным. Случаи по­добного мошенничества нередко имеют место в сфере электронных средств массовой информации.

Давайте рассмотрим конкретный пример эксплуатации принципа социального доказательства. Для этого обратимся к истории одного из самых почитаемых видов искусств — оперного искусства. В 1820 году двое завсегдатаев парижской оперы, Сау-тон и Порчер, заставили «работать на себя» интересный феномен, получивший назва­ние феномена клаки. Саутон и Порчер были не просто любителями оперы. Это были бизнесмены, решившие заняться торговлей аплодисментами.

Открыв фирму L 'Assurance des Succes Dramatiques, Саутон и Порчер стали сдавать в аренду самих себя и нанятых работников певцам и театральным администраторам, которые хотели обеспечить признание спектакля зрительской аудиторией. Саутону и Порчеру настолько хорошо удавалось вызывать бурные овации аудитории своими искусственными реакциями, что вскоре клаки (обычно состоящие из лидера — chef de claque — и нескольких рядовых — claqueurs) превратились в устойчивую традицию повсюду в мире оперы. Как отмечает музыковед Роберт Сабин (Sabin, 1964), «к 1830 го-

Социальное доказательство

Рис. 4.8. Цены на услуги итальянских клакеров

Клакеры вели себя настолько дерзко, что предлагали свои услуги — от «обычных аплодис­ментов» до «дикого энтузиазма» — публично, в данном случае в газете, читаемой многими из той аудитории, на которую клакеры хотели повлиять. Щелк, зажужжало

ду клакеры завоевали большую популярность, они собирали деньги днем, аплодиро­вали вечером, все совершенно открыто... Скорее всего, ни Саутон, ни его союзник Порчер и подумать не могли, что разработанная ими система получит настолько ши­рокое распространение в мире оперы».

Клакеры не хотели останавливаться на достигнутом. Находясь в процессе творче­ского поиска, они стали пробовать новые стили работы. Если те, кто занимается запи­сью механического смеха, нанимают людей, которые «специализируются» на хихи­канье, фырканье или громком хохоте, то клаки готовили собственных специалистов узкого профиля. Например, pleureuse должен был начинать рыдать по сигналу, bis-seu — в исступлении кричать «bis», rieur — заразительно смеяться.

Бросается в глаза открытый характер мошенничества. Саутон и Порчер не счита­ли нужным скрывать клакеров или хотя бы менять их. Клакеры часто сидели на од­них и тех же местах, представление за представлением, год за годом. Один и тот же chefde claque мог руководить ими в течение двух десятилетий. От публики не скры­вались даже денежные сделки. Через сто лет после зарождения системы клаки в лон­донской «Музыкальной Тайме» (Musical Times') стали печатать цены на услуги ита­льянских claqueurs (рис. 4.8). В мире и «Риголетто», и «Мефистофеля» зрительской аудиторией с выгодой для себя манипулировали те, кто использовал социальное до­казательство даже тогда, когда оно было явно фальсифицированным.

И в наше время разного рода спекулянты понимают, так же как в свое время пони­мали это Саутон и Порчер, какое большое значение имеют механические действия при использовании принципа социального доказательства. Они не считают нужным скры­вать искусственную природу социального доказательства, которое они предоставля­ют, — это подтверждается низким качеством записей механического смеха на телеви­дении. Психологические эксплуататоры самодовольно улыбаются, когда им удается поставить нас в затруднительное положение. Мы либо должны позволить им дура­чить нас, либо должны отказаться от полезных, в общем-то, автопилотов, которые де­лают нас уязвимыми. Однако, думая, что они поймали нас в ловушку, из которой нам не выбраться, подобные эксплуататоры ошибаются. Небрежность, с которой они со­здают поддельные социальные доказательства, позволяет нам оказать сопротивление.

150 Глава 4