Vii в жутком лесу

– Tеперь у тебя одним врагом стало меньше, – тихо сказал кампа.

Смуга взглянул на проводника. Индеец оперся руками о свое допотопное ружье и с философским равнодушием смотрел на распростертое тело, лежавшее поперек тропинки.

– Сеньор, носильщики говорят, что такие стрелы употребляют только индейцы из племени кампа, – вмешался Матео.

– Это легко проверить! – ответил Смуга.

С этими словами он подошел к жене проводника, носившей за мужем лук и колчан со стрелами. Как только Смуга протянул к ней руку, женщина быстро отступила на несколько шагов, но муж взглядом успокоил ее. Смуга достал из колчана одну длинную стрелу. Она, как две капли воды была похожа на торчавшую в теле убитого. Смуга вернул индианке стрелу и стал внимательно изучать следы в лесу по обеим сторонам тропинки. Однако ничего подозрительного не нашел и даже не мог определить место откуда была выпущена стрела. По-видимому, стреляли из засады. Никто из беглецов не пытался отыскать стрелка. Следы двух белых и четырех индейцев виднелись только на тропинке, значит ни один из беглецов не отходил в сторону от нее. Смуга вскоре прервал поиски. У него не было времени на тщательное обследование леса в радиусе двухсот метров, то есть на расстоянии выстрела из хорошего индейского лука. Впрочем, стрелок или стрелки, если их было несколько, могли устроить засаду в густых кронах деревьев, что затруднило бы поиски их следов.

– Нашли что-нибудь, сеньор? – взволнованно спросил Матео.

– Нет, поиски потребовали бы слишком много времени, – ответил Смуга. – А нам надо продолжать погоню.

– Хорошо, сеньор, но эти краснокожие черти могут еще сидеть где-нибудь в засаде на нас, – буркнул Матео, трусливо озираясь вокруг.

– Может быть они сидят на деревьях?

– В путь! – скомандовал Смуга. – Я пойду впереди, за проводником, вы все идите за мной.

Теперь следы беглецов ясно виднелись на тропе. По следам было заметно, что они ускорили шаг. Держа наготове винтовку, Смуга шел тут же за проводником.

В таком порядке они шли около часа. Тропа сначала вела вдоль горного склона, а потом стала спускаться в обширную долину. По мере того, как местность понижалась, лес становился реже, но выглядел мрачнее. Защищенные от ветра горным склоном деревья, высоко поднимали вверх густые кроны. Сплетенные лианами их вершины создавали сплошной покров, сквозь который едва пробивались солнечные лучи. Поэтому под деревьями почти не было обычного подлеска, так как для него не хватало света. В воздухе стоял характерный для горных лесов запах.

Кампа поднял руку, сделав предостерегающий жест. Путники сразу остановились. Впереди в нескольких шагах кто-то лежал поперек тропы. Смуга жестом потребовал молчания и сделал несколько шагов вперед. Он шел медленно, держа палец на спусковом крючке винтовки. В глубине леса раздался душу раздирающий крик какой-то птицы. Смуга остановился, прислушался, но вокруг снова воцарилась полная тишина. Шаг за шагом Смуга подходил к лежавшему человеку, который судорожно сжал руками стрелу, торчавшую у него с левой стороны груди, словно пытался ее вырвать. В широко открытых глазах мертвеца застыло выражение ужаса. По татуировке на лице можно было судить, что новая жертва, как и прежняя, принадлежала к племени пира.

Смуга стал осторожно осматривать местность по обеим сторонам тропы. Вдруг он увидел еще один труп индейца из племени пира. По-видимому, когда стрела попала в его товарища, он пытался скрыться в лесу. Возможно, что во время бегства он наткнулся на ствол дерева, которое еще и теперь судорожно обнимал руками, стоя на коленях у его подножия. Длинная стрела, конец которой торчал из его спины, пришила его к дереву.

Смуга вышел на тропинку и позвал остальных. Вид новых трупов поразил всех и вызвал испуганные разговоры. Только кампа и его жена хранили полное молчание.

– Сеньор, мы все лезем в засаду, – горячился Матео. – Кругом нас прячутся проклятые кампо!

– Не идти туда! Там смерть! – советовали носильщики. – Все погибнем…

Смуга слушал предостережения и советы, а сам не спускал глаз с проводника. В конце концов, он потребовал молчания и обратился к проводнику:

– Что ты нам посоветуешь?

Индеец не смутился под испытующим взглядом Смуги.

– Ты хотел схватить двоих белых, я готов идти дальше. Вскоре ты их увидишь!

– Ты в этом уверен? Ведь мы можем в любой момент погибнуть, как погибли эти два индейца!

– Только смерть может освободить индейца из рабства белых, – ответил кампа. – Ты заплатил за меня и обещал свободу с условием, что я помогу тебе найти тех белых. Индейцы всегда держат данное слово. Идем, я готов!

Смуга раздумывал, как ему поступить, в этом случае. Сам он уже давно решил преследовать беглецов не взирая на возможность собственной гибели. Но не мог рисковать жизнью своих спутников. Он пожалел даже Матео, который так подло поступил с Никсонами. После нескольких слов раздумья, он сказал:

– Послушай, Матео! Сумеешь ли ты дойти до тех камней в степи?

– Да, сеньор, для этого достаточно идти по нашим следам.

– Прекрасно! Бери с собой носильщиков и возвращайся обратно. В степи у камней сделаете бивак. Если завтра до заката солнца я не приду к вам, вернешься в лагерь на Путумайо и расскажешь Никсону обо всем, что здесь произошло. Пусть он меня не ищет, потому что если я не приду к вам завтра – значит меня нет в живых. Ты проводник, тоже мне больше не нужен. Можешь возвращаться с женой вместе с Матео, можешь идти куда сам пожелаешь. Ты хотел получить свободу. Ты ее получил с этого дня. Не проклинай всех белых, многие из них уважают всех людей независимо от цвета кожи. Матео, помоги мне упаковать немного продовольствия и отправляйтесь в путь. Постарайтесь как можно скорее выйти из этого леса.

Путники, пораженные словами Смуги, молчали. Даже всегда невозмутимый проводник и тот, казалось, был взволнован. Первым пришел в себя Матео. Он подошел к Смуге и недоверчиво спросил:

– Вы в самом деле позволяете мне уйти, сеньор, или только хотите меня испытать?!

– Не теряй времени на глупые вопросы! – ответил Смуга. – Отправляйся назад, да поскорее! Возьми с собой патроны к винтовке и револьверу. Они здесь, в мешке.

– Сеньор, значит ли это, что вы простили мне все что было?

– Да, Матео, я верю, что больше ты не совершишь подлости.

– Вы не разочаруетесь во мне, сеньор. Я вам сейчас докажу это. Вы сказали, что только подлец бросает товарищей в минуту опасности. Я плохо поступил там, на Путумайо, но я не трус. Иду с вами! Или погибнуть вместе, или вместе спастись!

– Это совершенно напрасно! Ведь ты не отведешь от меня стрелу, пущенную из засады. Одному мне даже легче будет уйти.

– Я пойду с вами! – упрямо ответил Матео.

– Как хочешь, я не желаю твоей гибели! А вы что? Уходите!

Носильщики молча скрылись в лесу.

– Почему ты не ушел с ними? – обратился Смуга к проводнику.

– Ты великодушно отпустил меня на свободу, – ответил проводник. – Ты странный белый человек! Я останусь с тобой… до конца!

– Уходи и возьми с собой жену. Ты обязан спасти ее!

– Не беспокойся о ней, она сопутствует мне всегда, даже на тропе войны. Идем, время не терпит!

Они сделали несколько шагов вперед, как вдруг в лесу сзади них послышались крики ужаса.

– Напали на носильщиков! – воскликнул Матео. Смуга повернулся, чтобы бежать на помощь, но проводник остановил его, схватив за руку.

– Стой! Ты опоздал уже… – сдавленным голосом сказал кампа.

Крики в лесу утихли. Снова воцарилась тишина.

– Мы окружены… – шепнул Матео.

– Да, пути отступления отрезаны! – сказал Смуга. – Послушай, проводник! Куда ведет эта тропа?

– В долину, лежащую впереди.

– То есть, прямо на запад?

– Да!

– Хорошо, теперь я поведу вас. Идите за мной! Смуга сошел с тропы и направился в чащу леса. Сделав несколько шагов в сторону, он повернул на запад. Теперь они шли параллельно тропе, которую стерегли невидимые враги. Хотя Смуга не считал, что, таким образом, ему удастся избежать засады, но пытался этим маневром заставить врагов изменить тактику и выйти из укрытия.

Быстро шагая, Смуга размышлял над создавшимся положением. Он уже был уверен, что Матео не предаст его, но перестал доверять проводнику. Слишком уж смело шел индеец по жуткому лесу. Неужели он знал, что ему смерть не грозит? Молчал, когда Смуга отправлял носильщиков. По нем было видно, что он удивлен убийством индейцев из племени пира. Все это было очень странно. В одном можно было не сомневаться: кампа ненавидел белых и презирал метиса, с которым теперь шел рука об руку.

Прошло довольно много времени, но нигде не было признаков невидимых врагов. Смуга понимал, что быстрый поход по бездорожью затрудняет погоню и окружение. Вдруг откуда-то с правой стороны послышались револьверные выстрелы.

– Это Кабрал и Хозе стреляют по индейцам! – воскликнул Матео.

Смуга повернул по направлению к тропе и во весь опор побежал к месту откуда слышались выстрелы. Он не успел даже оглянуться на спутников. Правда, выстрелы скоро прекратились, но вместо них Смуга услышал крики о помощи.

Держа винтовку в руках, Смуга выскочил на тропу. Быстро нашел человека, звавшего на помощь. Он лежал на левом боку под деревом, опираясь спиной о его ствол. Это был белый. Смуга присел около него на корточки.

– Это ты гнался за нами, правда? – спросил раненый, и на его давно небритом лице появилась гримаса боли.

Смуга говорил по-испански. Поэтому прекрасно понял слова раненого и ответил:

– Я преследую убийц Джона Никсона. По-видимому, ты один из них?

– Я не убил Никсона… Это Кабрал стрелял в него, а теперь… в меня.

– Тебя зовут Хозе, да?

Раненый утвердительно кивнул головой. По всему было видно, что спасти его не удастся.

– Я попытаюсь остановить кровотечение, – сказал Смуга, обнажая раненому грудь.

– Оставь меня… я умираю…

– Что произошло между вами, почему Кабрал стрелял в тебя? – спросил Смуга.

Собрав последние силы Хозе ответил:

– Погибли все индейцы. Я хотел вернуться… – пояснил он. – Я предпочитал попасть в твои руки, чем погибнуть от индейской стрелы. Но Кабрал знал, что ты заплатишь ему за Никсона… Назвал меня предателем и стал стрелять. Сам пошел дальше…

Матео и проводник, которые прибежали вслед за Смугой, тоже нагнулись над умирающим. Они слышали его признание. Хозе глубоко вздохнул и приподнял голову. Невольно взглянул на индейца. На мгновение в его глазах появился блеск ненависти, но скоро погас.

– Это тот кампа, который послал нас сюда, чтобы спасти от тебя… – воскликнул Хозе. – Будь проклят! Это он послал нас в эту ловушку!..

Голова Хозе упала на грудь. Он умер.

– Значит я был прав! – крикнул Матео. – Это он подстроил все– – Сгубил нас и их! Он в заговоре с дикими кампо. Погибни и ты краснокожий дьявол!

Матео вырвал из-за пояса револьвер. Смуга подскочил к нему и подбил руку вверх, но несмотря на это пуля попала в цель. Проводник упал на землю. В тот же миг Матео глухо застонал и упал на руки Смуге. Это жена проводника вогнала в спину Матео нож по самую рукоятку. Удар пришелся прямо в сердце.

Смуга положил метиса на землю и прошептал:

– С ума посходили все в этом жутком лесу… Индианка стала на колени рядом с мужем. Он еще жил. Смуга достал из мешка вату и бинты. Сделал раненому перевязку.

– Рана, пожалуй, не смертельна, позови своих… – обратился он к индианке. Взял винтовку и пошел по тропе вниз по склону.

В лесу снова воцарилась полная тишина. Смуга, казалось, забыл об индейцах, поджидавших его в чаще леса. Отыскал на тропе хорошо заметные следы последнего беглеца. Он знал теперь, что скоро его догонит.

Некоторое время Смуга непрерывно ускорял шаги, но скоро почувствовал сильную усталость. Не доверяя спутникам, он не спал уже много ночей подряд, а последние несколько часов ни на минуту не прерывал преследования.

Неожиданно Смуга увидел на тропе Кабрала, который находился не больше двухсот шагов впереди. Вероятно, он тоже сильно устал, потому что время от времени прекращал бег и останавливался, чтобы передохнуть. Ежеминутно оглядывался назад.

Смуга решил закончить эту сумасшедшую погоню. Правда, он мог в любой момент послать вдогонку беглецу пулю из винтовки, но он не привык стрелять в спину врагу. Понял, что в данном случае винтовка является лишней обузой. Без колебания бросил ее в лес. Достал из кобуры револьвер, всунул его за поясок от брюк, снял и отбросил второй револьвер вместе с поясом и кобурой. Почувствовал облегчение. Побежал вслед за Кабралом. Вскоре почти нагнал его. Услышал даже тяжелое, прерывистое дыхание беглеца.

Кабрал оглянулся и увидел Смугу. В его руках блеснул револьвер. Раздался выстрел. Промахнулся! Выстрелил еще раз и снова мимо! В ужасе Кабрал бросился в лес, пытаясь скрыться между деревьями.

Смуга побежал за ним.

Сначала Кабрал, которому как будто вернулись силы, сумел увеличить расстояние между собой и преследователем, но не на долго. Усталость снова с двойной силой охватила его. Среди деревьев открылась небольшая полянка. Шатаясь, Кабрал выбежал на открытое пространство. Поскользнулся и упал. Тяжело поднялся. Повернулся к Смуге лицом. Он решил просить его сжалиться, но, как только увидел Смугу, выскочившего из леса на поляну, надежда снова вступила в его сердце. У Смуги не было винтовки и не было пояса с револьверами. Преследователь безоружен! Усталость помешала Кабралу заметить рукоятку револьвера, торчавшую у пояса Смуги. Кабрал собрал все силы. Поднял револьвер, пытаясь совладать с дрожью в руке.

Смуга впился глазами в противника и медленно шел к нему.

Кабрал нажал курок.

Пуля прошла на палец от головы Смуги. Он остановился. Не доставая револьвера, сказал:

– Бросай оружие! Все равно не попадешь, у тебя дрожит Рука.

Только теперь Кабрал заметил, что у Смуги есть револьвер. Побледнел как полотно. В тавернах Манауса ему приходилось много слышать о невероятной меткости Смуги в стрельбе. Ужас перед неотвратимой смертью охватил Кабрала. Волосы встали дыбом у него на голове. Сдавленным голосом Кабрал попросил:

– Не убивай меня!

– Пойдешь со мной в Манаус! Ты и Альварес расплатитесь за содеянные преступления, – ответил Смуга. – Брось оружие!

В этот момент над головой Смуги просвистала длинная тростниковая стрела и глубоко впилась в грудь Кабрала. Он пошатнулся и с глухим стоном повалился на землю.

Зловещая тишина окружила Смугу. Он знал, что пришел его конец. Он не боялся смерти, чувство страха было всегда чуждо Смуге. В эти последние минуты жизни он вспомнил своих друзей… Увидел серьезное лицо Томека, его жену, добродушного Новицкого и других… Улыбнулся своим воспоминаниям.

Вдруг Смуга инстинктивно почувствовал, что он не один на поляне. Открыл глаза. Лица друзей исчезли, как пламя задутой свечи, минутная слабость прошла. Он спокойно смотрел на полунагих воинов, которые окружали его со всех сторон. Их тела и лица были раскрашены самым фантастическим образом. На головах они носили короны, сплетенные из лиан. В руках держали длинные, черные луки, на тетивах которых лежали длинные, оперенные стрелы.

Всякое сопротивление было бесполезно. У Смуги был револьвер, и он мог бы застрелить нескольких индейцев, но это ведь не изменило бы его положение. Остальные кампы все равно поймали бы его. Кроме того, Смуга не чувствовал вражды к краснокожим воинам. Он понимал, что их ненависть к белым была вполне обоснована. В нем они видели белого человека, который столько несчастья принес их стране.

Ожидая смертельного удара, Смуга достал из кармана трубку, набил ее щепоткой табака и закурил. Когда он выпустил в воздух первый клуб дыма, индейцы крепче натянули тетивы луков. Десятки длинных стрел были направлены в грудь Смуги.