Наставники

Природа очень добра ко мне. Как говорил мой друг Фарам, Природа косит на меня глазом. И все из-за моих наставников. Все мои учителя были очень хорошими. Это все, что я могу сказать: мои учителя были очень хорошими. Может, это правда, что мне было предназначено Природой достичь успеха во всех моих садханах, — и мои наставники подталкивали меня и заставляли добиваться успеха. Они были очень хорошими.

Три моих наставника

Я встретил своего Старшего Гуру Махараджа после того, как я покинул Бенарес, где выполнял садхану Махакалы на Маникарника Гхате. Я прослышал, что в Гирнаре (гора на полуострове Саураштра в штате Гуджарат) до сих пор обитает великий Даттатрея (бессмертный аскет) и что если ты прилагаешь достаточно усилий и если тебе предназначено это судьбой, ты можешь встретиться с ним. Мне нужно было отправиться туда и выяснить, правда ли это.
Я отправился в Джанагад на поезде, и когда я прибыл к подножью горы, я решил остановиться в доме для гостей местного губернатора. В то время Гирнар находился в подчинении губернатора Джанагада. Днем я уходил в гору, а в гостиницу возвращался, чтобы поесть и отдохнуть. Я привык к этой роскоши; в конце концов, я был сыном миллиардера.
Затем я решил, что мне нужно перебраться на саму гору: ведь я приехал в Гирнар не в отпуск, а для выполнения садханы. Я нашел старый заброшенный шиваитский храм и поселился в нем. Он был расположен таким образом, что если я сидел у входа, ни одно животное не могло подойти ко мне сзади незамеченным. Перед собой я зажигал дхуни (костер садху) и был таким образом защищен со всех сторон, так как ни одно животное никогда не подойдет близко к огню.
Я стал питаться только тем, что едят садху на садаваратах, — местах, устраиваемых для того, чтобы кормить всех, кто проходит мимо. Занимаются этим богатые торговцы, они это делают в качестве религиозного служения. Я сбросил с себя всю свою одежду и ходил нагишом. Вначале я еще прикрывался руками, но через некоторое время полностью освободился от всякого стыда.
В конце концов я перестал принимать пищу вместе с другими садху и ел только плоды с растущих в джунглях деревьев. Вскоре я осознал, что, срывая плоды, я приношу деревьям вред, поэтому стал есть только плоды, которые сами упали с деревьев. Затем я стал есть листья с веток, которые я рубил для своего дхуни, затем — только упавшие листья, затем я перешел только на воду, и, наконец, начал питаться исключительно воздухом. Продолжалось так до тех пор, пока некая эфирная сущность не сказала мне, чтобы я начал снова принимать пищу.
Так же, как и в Бомбее и Бенаресе, большую часть своего времени я проводил на смашане. Однажды похоронная процессия принесла на кладбище тело молодого человека, которое предстояло подвергнуть сожжению. Наблюдая за тем, как скорбящие родственники устраивают погребальный костер, я заметил стоящего невдалеке худого факира. Он был тощим как скелет. Факир подошел к родителям парня и сказал: «Что вы делаете? Этот юноша не умер, он просто спит».
Отец парня взглянул на него и сказал: «Зачем ты вмешиваешься? Ты, что, Бог или кто-то еще, кто может возвращать мертвых к жизни? Убирайся отсюда, пока я тебя не вышвырнул». Но факир настаивал на том, что юноша не мертв, и, по-моему, настаивал несколько излишне, поскольку все кончилось тем, что отец парня ударил его по голове, и из раны вытекло несколько капель крови.
Старый факир вытер свой лоб, увидел кровь и, взглянув на ударившего, сказал: «Ага, ты окрасил меня в красный цвет, теперь я окрашу этот день для тебя». Он подошел к трупу и, ударив его хорошенько ногой, сказал: «Вставай!» И труп сел.
Да, видели бы вы состояние участников похоронной процессии! Они бросились бежать, как будто за ними гнались привидения, а я подумал: «Так, этот человек что-то из себя представляет». Старик подошел ко мне, вытащил свой чиллум (Чиллум — прямая трубка для курения гашиша.) набил его ганджей (Ганджа — цветки марихуаны.) и затем предложил мне. Но я попросил его самого зажечь трубку. Когда он вдохнул, из чиллума вырвался столб пламени высотой в тридцать сантиметров.
Когда вы странствуете по миру в качестве садху, вы встречаете самые разнообразные типы людей. Среди них много преступников, маскирующихся под садху или факиров, чтобы скрыться от полиции, а также полицейских, охотящихся за такими преступниками и замаскированных подобным же образом. Есть те, кто скрывается от постоянно докучающих им жен, от тяжелых долгов или каких-то других обязанностей. Есть среди них и фокусники, а есть и те, кто обманным путем выкачивает деньги у бездетных пар, обещая рождение наследников. Есть среди них и другие отбросы общества. Когда ты становишься садху, ты должен уметь отличать истинных подвижников от ложных. И лучше всего сделать это с помощью чиллума с чарасом (Чарас приготовляется из смолы конопли и овечьей шерсти (см. главу 6).) или ганджей, поскольку большинству садху запрещено выпивать.
Сделайте так, чтобы этот человек сам зажег чиллум и сделал первую затяжку. Это даст вам много преимуществ. Во-первых, он сам зажжет огонь, и вам не придется делать очень сильный вдох. Во-вторых, по его манере держать чиллум и по тому, как он затягивается, вы увидите, новичок он или опытный курильщик, или отметите еще какие-то особенности. И как только он войдет в состояние опьянения, выплывет все остальное: кто он такой, зачем странствует, куда направляется.
Приведу один пример. Однажды, когда я был в Гирнаре, я встретил одного странствующего садху. По обычаю мы сели покурить, и уже совсем скоро я начал собирать о нем информацию. Когда он сообщил мне, что он из Раджастана, у меня тут же возникли подозрения, поскольку жители этого штата известны скорее как скупцы, нежели как садху.
Я слегка изменил тему разговора и тут же узнал еще одну вещь: он ненавидел просить милостыню. Станет ли кто-нибудь, имея много денег и положение в обществе, опускаться до того, чтобы попрошайничать? Итак, он мог быть процветающим торговцем, поскольку люди из Раджастана обычно умеют вести бизнес.
Последние сведения я получил из его фразы: «От этой ганджи я голоден как волк; давай спустимся и перекусим немного». Тут у меня уже не осталось никаких сомнений: передо мной был бизнесмен, оставивший свою семью, возможно из-за того, что он разорился, хотя полностью нельзя было быть уверенным. Я решил избавить Гирнар от еще одного лже-садху и сказал ему: «Свамиджи, мне так приятно, что я встретил вас. Я хочу дать вам кое-что взамен. Запомните это число и поставьте на него».
Он так и сделал и выиграл большую сумму денег, после чего оставил Гирнар и вернулся к своей семье и бизнесу. Разве настоящий садху будет когда-нибудь играть в азартные игры? Никогда.
Так вот, когда из чиллума этого садху со смашана вырвалось пламя величиной в тридцать сантиметров, я знал, что он ветеран. Он сказал мне: «Значит, ты из Бомбея», — после чего рассказал мне все о моей семье, и моей жизни, а затем спросил: «Знаешь ли ты, кто я такой?»
И тут какая-то эфирная сущность сказала мне, кто он, и когда я передал эти слова старику, он был так изумлен, что на некоторое время замолчал. И я стал его учеником.
Пищу он принимает лишь изредка, только когда у него есть такое желание, и совсем не пьет чая. Его глаза, которые никогда не мигают, — единственное, что его выдает. Они отличаются большей остротой, чем орлиные. В остальном же он ничего особенного из себя внешне не представляет. Невозможно себе вообразить старика более проницательного и умного. Если он захочет сыграть с вами шутку, он сделает это так, что вы будете просто восхищаться им за это. А если он захочет сделать вас богатым, никто и ничто не сможет помешать ему.
У меня был один друг, у которого было три автомобиля и процветающий бизнес. По велению судьбы для него настали трудные времена, и ему пришлось заложить все три машины. Как раз в то время в Бомбей приехал мой Старший Гуру Махарадж, который в один прекрасный день выразил желание прокатиться на автомобиле. Я тут же вспомнил о своем друге и сказал ему: «Тебе предоставляется чудесная возможность. Покатай моего Старшего Гуру Махараджа, и он сделает для тебя все, что угодно».
Мой друг засмеялся и ответил: «У меня больше нет машины». Я сказал: «Попроси у кого-нибудь, одолжи, укради, но найди машину обязательно». Каким-то образом ему удалось выкупить одну из своих машин, и мы выкатили ее на дорогу — без единой капли топлива. Друг сказал мне: «Послушай, у меня закончились все деньги, как мы можем ехать без бензина?» Мы обдумали все возможные варианты, а затем обратились к одному человеку, у которого, как мы знали, был счет на заправочной станции. Мы отправились туда и заправили машину в кредит. Можно ехать!
После прогулки на автомобиле мой старик преисполнился, как я и предполагал, особой щедрости; он взглянул на моего друга и спросил его: «Сколько денег тебе нужно?» Тот ответил: «300,000 рупий». Мой Старший Гуру Махарадж потеребил свои усы, а затем, стянув с пальца одно из своих колец, сказал: «Это кольцо Сатурна. Надень его и усни на один час, потом расскажешь мне, что ты видел и слышал». Мой друг и я скептически отнеслись ко всему этому спектаклю, но он отправился в соседнюю комнату и лег спать.
Тем временем мы со стариком вели беседу. Он сказал мне: «Я хочу, чтобы ты пошел и одолжил максимальную сумму денег под любой процент, даже под 1000 процентов в день». Я подумал, что он опять взялся за свои старые штучки: одна из его особенностей состояла в том, что он мог взять у вас любую сумму денег, даже 10 миллионов рупий, и через полчаса вернуться и сказать вам, что он все истратил и ему нужны еще деньги. Когда он последний раз был в Бомбее, я предупредил одну махарани насчет него, сказав ей: «Давайте ему есть все, что он захочет: мясо, рыбу, что угодно. Если он захочет одежду, дайте ему одежду. Давайте ему благовония, давайте ему цветы, давайте ему все, что хотите, но не давайте ему денег». Тогда мне пришлось на некоторое время уехать из Бомбея, и когда я вернулся, она сказала мне: «Я потеряла 10,000 рупий», — на что я ответил: «Послушайте, я ведь даже взял с вас клятву, что вы не дадите ему ни одного пайса (Пайс — одна сотая рупии. (Прим. ред.)). Она сказала: «Я не знаю, что на меня нашло». Но я-то знаю, что на нее нашло, — однако это другая история.
Я и подумал, что ему просто нужны деньги и он опять собирается оставить меня в безвыходном положении. Вы не представляете, как я успокаивал тогда махарани и в конце концов сделал так, что ее потеря была возмещена. Сейчас у меня не было никакого намерения повторять все это еще раз. Я сказал ему об этом, но он настаивал, что незачем волноваться, — и пока мы так спорили, проснулся мой друг и объявил: «Я увидел два числа».
В то время люди делали ставки на первую и последнюю строчки нью-йоркской хлопковой биржи. Они ставили на два числа, расположенные справа от точки в десятичной дроби — так что мы знали, что обозначали эти увиденные цифры. Это было то же двузначное число. Мой друг был ошеломлен, поскольку некий голос повторял это число снова и снова, так что он уже никак не смог бы забыть его. Меня же по-прежнему одолевали сомнения.
Мой Старший Гуру Махарадж сказал, чтобы я уходил и не возвращался до тех пор, пока не одолжу по меньшей мере 10,000 рупий. Я отправился к ростовщику, который объяснил мне все процентные ставки, и дал другую подробную информацию, и я вышел от него с 9000 рупий в кармане. Они делают это так: они удерживают 10 процентов в качестве первой оплаты, назначая процент на всю сумму в целом. Когда я вернулся к своему Старшему Гуру Махараджу, он велел мне поставить все деньги на увиденные моим другом числа. Я наотрез отказался. Мне, что, мало долга в 10,000 рупий? Если я проиграю все деньги, мое положение будет поистине плачевным. Тогда старик сказал мне: «Хорошо, я знаю, что у тебя нет веры. Сделай одну вещь: поставь 5000 рупий и еще 1000 рупий за меня».
«За вас? — спросил я. — Какая гарантия, что эти деньги вернутся ко мне? Я знаю о вас все».
Он взглянул на меня и, покрутив усы, сказал: «У меня же они еще есть?» Когда-то мой Старший Гуру Махарадж был императором, в этом же теле, но давным-давно. Я видел его меч, я видел монеты, на которых было отчеканено его лицо. А в этой части света усы или борода царя эквивалентны его чести, поэтому, клянясь своими усами, что он вернет мне деньги, старик демонстрировал мне серьезность всей ситуации.
И все же я предупредил его: «Послушайте, если вы еще раз заварите какую-нибудь кашу, я перережу вам горло от одного уха до другого; на этот раз с меня достаточно». Он ответил: «Дитя мое, я сам перережу себе горло, если оставлю тебя без денег».
Мне не оставалось ничего, как поставить 6000 рупий на наши числа. Мы сидели, ожидая результатов. Я уже потерял всякую надежду, когда пришла новость: первое число оказалось правильным. Я с облегчением вздохнул и тут же сказал: «Давайте снимем ставку, так как если выпадает только первое число, вам могут заплатить определенную часть выигрыша». Но старик возразил: «Нет, у нас все получается, нам нужно довести дело до конца».
Когда стало известно второе число, моему изумлению не было предела: более полумиллиона рупий! Тут же мой Старший Гуру Махарадж велел мне вернуть заем, и после этого, а также после того, как я отдал другу необходимую ему сумму и взял свою долю себе (в то время я тоже был на мели), я попытался вручить часть выигрыша старику. Но он лишь стал насмехаться надо мной: «Теперь ты веришь, что я сдержал свое слово? Возьми тысячу рупий, о которой я говорил и найми музыканта, я хочу повеселиться сегодня вечером. Это все, что мне нужно». Весь вечер мы наслаждались прекрасной музыкой, а на следующий день мой друг, на которого способности старика произвели огромное впечатление, сказал ему: «Моя сестра сломала позвоночник и вот уже шесть месяцев лежит в постели между мешками с песком. Могли бы вы как-то помочь ей?» Старик отправился посмотреть на больную и нанес ей сильный шлепок ладонью — и в то же мгновение она была полностью исцелена, абсолютно здорова.
После того как вся работа была проделана, мой Старший Гуру Махарадж взял свое кольцо обратно — он очень осмотрителен по отношению к таким полезным предметам — и затем сказал моему другу: «Я позабочусь о том, чтобы у тебя были горы богатства, больше, чем ты даже можешь мечтать, но ты должен прекратить пить вино и развратничать». Тот взглянул на него и ответил: «Что я буду делать с горами денег? Как я их потрачу? Нет, спасибо, я предпочитаю наслаждаться жизнью». Теперь уже была очередь старика изумляться тому, до каких извращений могут дойти человеческие существа!
Однажды он, моя приемная дочь, я и еще несколько человек сидели и беседовали. Моя дочь уже несколько дней донимала его просьбами показать ей его истинную форму; каждый раз, когда она просила его об этом, он говорил ей: «Я знаю, кто вкладывает эти вещи тебе в голову», — и бросал выразительный взгляд в мою сторону. «Не обращай на него внимания, разве такие вещи возможны? Мою истинную форму ты видишь сейчас перед собой». Но женщина никогда не отступится от того, что она вбила себе в голову, и Рошни донимала и донимала его, пока он наконец не спросил ее: «Твой отец был большой?» Ее отец был очень дюжим и очень высоким мужчиной. Когда она сказала ему об этом, он попросил: «Принеси мне пальто твоего отца». Она принесла пальто, и он надел его. Оно сидело на нем ужасно, вернее, мы думали, что ему будет в нем плохо, ведь он такой худой, но затем мы увидели, что он заполнил собой все пальто целиком, даже швы начали трещать, и к тому же стал таким высоким, что его голова была у самого потолка. Старик обхватил себя руками и сказал девочке: «Если я покажу тебе себя полностью, ваш потолок проломится, и вы не сможете здесь больше жить», — и он вновь вернулся к своему прежнему размеру. Но она уже увидела то, что хотела. И тогда старик сказал: «Тебе в чем-то помогло, что ты увидела это? Попроси меня о чем-нибудь, что будет действительно полезным для тебя».
Однако обычно его бывает невозможно убедить сделать что-либо; даже если вы будете поливать его самыми грязными словами, он скажет: «Это все старые слова, почему бы тебе не придумать какие-нибудь новые?» Он любит быть первым и может иногда повеселиться, но если он не собирается шутить — берегитесь. В области обучения духовным знаниям никто в мире не может превзойти его, даже мой Младший Гуру Махарадж признает это. И если вы попросите его о том, чтобы он дал вам духовные знания, он в свою очередь спросит вас: «Вы готовы к тому, чтобы с вас живьем сняли кожу?» — имея в виду вашу готовность к освобождению от всех ваших карм. Если вы скажете «да», вам придется страдать сильнее, чем вы когда-либо могли себе представить, — но когда вы пройдете через все это, вы будете действительно готовы. Помещенное в огонь, золото обретает необыкновенную прочность; так же и вы.
Никто не в состоянии обвести его вокруг пальца, сделать это можно только играя ему музыку. Люди заработали миллионы на нем — так же, как и на мне — просто заставив его слушать музыку. Когда его переполняют эмоции, он может дать вам даже плоды тысячелетней аскетической практики; позже, когда он поймет, что он сделал, он начнет просить у вас какую-нибудь услугу взамен. Он действительно бывает очень мил. Он и должен быть щедрым, — ведь он был когда-то царем. Даже сейчас в нем остается некоторая царственность, несмотря на то, что когда он оставил свой трон для того, чтобы заняться садханой, он отрекся от всего. Сегодня вы даже не сможете встретить его, если захотите: никто не знает куда он исчез, кроме меня. Он теперь живет сам по себе, и рассудок его уже не тот — он сошел с ума от любви к Кришне.
Именно он сказал, что мне нужно будет отправиться к гуру с юга, моему Младшему Гуру Махараджу. Я называю его своим Младшим Гуру Махараджей потому, что он является учеником моего Старшего Гуру Махараджа. Так что я не только его ученик, я также и его гуру-бхай (соученик). Он рассказывает, что когда он был маленьким, мой Старший Гуру Махарадж кормил его и присматривал за ним. Так что вы можете себе представить, как стар мой Старший Гуру Махарадж.
Никто не знает возраста ни того, ни другого, но если вы заглянете в рот моего Младшего Гуру Махараджа, вы увидите два полных набора зубов — один ряд позади другого. Говорят, что через каждые 100 лет у человека вырастает новый зуб, я не знаю. Если я расскажу вам о его происхождении, вы мне не поверите. Когда лорд Керзон был в начале этого века вице-королем Индии, в штате Орисса проводились археологические раскопки, и в одной из горных пещер было найдено превосходно сохранившееся тело старого садху. Кому-то пришла в голову мысль вызвать из джаганатского храма в Пури человека, сведущего в самадхи и подобных делах. После массажа, втирания масла и не знаю чего еще он смог вывести этого садху из самадхи и вернуть в состояние осознания. Этим садху был мой Младший Гуру Махарадж. Я встречал людей, которые знают его с тех самых пор, и они говорят, что его внешность абсолютно не изменилась до сегодняшнего дня, разве что его волосы кое-где поседели.
То, как я познакомился с ним, — отдельная история. Я всегда испытывал теплые чувства по отношению к махараджам, эмирам и другим правителям, и они тоже всегда любили меня; здесь, должно быть, есть какая-то связь. Я пытался помочь одному принцу унаследовать пост отца-махараджа и однажды спросил одного своего знакомого, не знает ли он какого-нибудь садху, который бы обладал духовными способностями и мог помочь нам. И тот привел этого садху к нам.
С первого взгляда он не произвел на меня особого впечатления. Пока мы ехали на машине домой с железнодорожной станции, принц рассказывал старому садху, как его отец довел государство до упадка и как хорошо правил бы он, если бы ему предоставили такую возможность. Наконец старик заговорил: «Значит, ты хочешь, чтобы твой отец умер, да?» И как только мы вышли из машины и переступили порог дома, из Дели прибыло известие, что отец принца внезапно умер. Я подумал: «Да, этот человек имеет кое-какую силу!»
В то время я был на мели и пребывал в отчаянии от своего безденежья. В день скачек я решил испытать судьбу и сделать ставку. Когда я сказал об этом садху, он взял у меня мой бумажник, насыпал в него щепотку пепла и сказал: «Храни это у себя и ставь на все, что увидишь и услышишь». Я засмеялся ему в лицо и сказал: «Махарадж, это Бомбей, люди здесь не такие дураки, чтобы верить в подобную чушь». Действительно, смотри и слушай! Тем не менее я положил бумажник в карман и отправился на скачки.
Из-за того, что старик настоял на том, чтобы я посидел и поболтал с ним, я опоздал и пропустил первые три заезда. Я начал проклинать его, так как выбранные мною числа выиграли в двух из этих заездов. Из-за какого-то старого дурака и его пепла я упустил возможность заработать деньги! Я решил вечером вернуться к нему и проучить его как следует.
Погруженный в эти мрачные размышления, я стоял поддеревом возле букмейкерского места — и внезапно услышал, как какой-то голос велел мне поставить деньги на определенную лошадь. Вначале я не поверил, что слышу это, но затем решил посмотреть, что эта лошадь представляет из себя. Судя по ее беговой форме, она была безнадежной, к тому же ее жокей, Гуман Сингх, ни разу в жизни не выиграл ни одного заезда. «Если этот старик не знает, что делает, зачем он пускает пыль в глаза? Как я могу тратить деньги на его догадки?» И я решил поставить на другую лошадь, которую выбрал сам, и назвал кассиру в окошке число «семь». По ошибке он выдал мне шесть пятидесятирупиевых билетов на лошадь номер восемь, а именно этот номер я и услышал. Когда я увидел ошибку, я поднял шум, чтобы мне поменяли билеты, но было слишком поздно — заезд уже начался, и окошечко захлопнулось.
Я принялся еще сильнее ругать старика: «Мои последние 300 рупий, которые я откладывал на черный день, я потерял их! Что я такого сделал, что судьба свела меня с таким незадачливым стариком?» Прокручивая эту мысль в голове снова и снова, я сел на скамейку — и увидел, что лошадь под номером восемь пришла первой. Я не мог в это поверить. Я был богат! Кстати, это был единственный заезд, который Гуман Сингх выиграл за всю свою жизнь.
Мне пришлось признать свою ошибку, и я стал прислушиваться к голосу более серьезно. За весь тот день я заработал 59,000 рупий, и после последнего заезда отправился в бар на Чарни Роуд и там поглотил напитков намного больше своей обычной нормы. Я решил: «Я должен крепко держать этого садху при себе; он может помочь мне заработать миллионы!»
Смешно звучит, не так ли? Но мне отчаянно нужны были деньги. Конечно, я мог отправиться на смашан и там собрать миллионы без каких-либо особых усилий, — но я никогда не стану просить денег у духа. Здесь же был старик, который, казалось, готов обеспечивать мне победы на бегах, стоит только попросить его. К тому же он будет сам нести всю карму! Это казалось слишком фантастичным.
Когда я вернулся обратно к садху, он тут же набросился на меня, лишь только я переступил порог: «Эй, как ты смеешь пить? Что ты себе думаешь?» — и все в том же духе. Я спокойно достал из кармана выигранные деньги, положил их у его ног и сказал: «Махарадж, пожалуйста, возьмите сколько хотите, но согласитесь помочь мне еще раз на следующей неделе».
Это лишь еще больше разозлило его. Он сказал моим друзьям: «Отведите его, пусть его вырвет, и поставьте ему клизму». Они так хорошо обработали меня, что к полуночи я был опять почти трезв. Когда я снова предстал перед садху, он был по-прежнему так разгневан, что схватил свои щипцы для огня и нанес мне ими два сильных удара прямо в правый висок. А затем он сказал мне: «Ты что, для этого рождаешься?»
Мне пришлось ответить «нет», поскольку под воздействием этих двух ударов я частично вспомнил свои прошлые жизни, а также достиг понимания того, зачем и где я был рожден и что от меня ожидалось в этой жизни. Вот за что я уважаю его как своего гуру — не за то, что он дал мне посвящение в мантру, а за то, что он помог мне вспомнить, кто я такой.
Наверное, здесь мне нужно объяснить одну вещь. Азартные игры оказывают катастрофическое воздействие на ум. Мясо, алкоголь, секс — все это разрушающе действует на сознание лишь на какое-то время, последствия же азартных игр остаются навсегда. Если человек зарабатывает деньги с помощью азартных игр, на что он их тратит? На вкусную пищу, алкоголь и другие опьяняющие вещества, а также на женщин. Если же он проигрывает деньги, что происходит? Зависть, ненависть: «Этот тип обманул меня, он решил обвести меня вокруг пальца. Ну, я ему покажу! Я его разорю». Такой человек, если он относится к низшему классу людей, становится головорезом — в буквальном смысле, — так как для того, чтобы вернуть себе потерянное, он идет на убийство. Или же, если для него характерна большая утонченность, он уничтожает своего противника экономически. Участие в азартных играх — это одна из трех карм, которые нельзя сжечь в той же самой жизни. Две другие — убийство гуру и изнасилование.
Так как же могли оба мои гуру — Младший и Старший Махараджи — помогать мне с помощью азартных игр? Во-первых, они никогда не поощряли этого занятия, и они всегда делали все, что было в их силах, чтобы помешать мне. Но в обоих рассказанных мною случаях они знали, что у меня совсем нет денег, и для них это был самый удобный способ помочь мне. К тому же они хотели, чтобы я убедился в их способностях. И не забывайте: на самом-то деле это и не было азартными играми. Они заранее знали, что произойдет, и просто передали эту информацию мне. Это скорее похоже на получение процента по вкладу, чем на участие в азартных играх. Конечно же, им придется страдать за использование своих способностей в таких тривиальных делах, ибо никто не свободен от закона кармы. Но они знают, как свести наказание к минимуму, и к тому же такие мелкие проблемы их не беспокоят. Кроме того, у них нет привычки совершать это ежедневно — лишь единожды, в своих целях. А цели их действительно очень странные.
Совершив это, они спасли меня от страшной участи. Я только что сказал вам, что пристрастие к азартным играм — это неизлечимая болезнь, и ко мне это относилось в той же степени, что и к любому другому. Но они излечили меня от нее. Не то чтобы я совсем бросил играть, — я и сейчас могу сделать ставку, если вижу что-то хорошее, или когда в заезде бежит одна из моих собственных лошадей; к тому же мне нравится руководить тренировкой своих лошадей и решать, в каких заездах им бежать. Конные скачки — это великолепный вид спорта!
Но я был заядлым игроком, не поддающимся никакому контролю, и мой Младший Гуру Махарадж нашел на меня управу. Я и сейчас играю в азартные игры, но теперь уже не мое пристрастие контролирует меня, а я его. Это не значит, что вам следует играть, — я знал всего лишь несколько человек, которые приходили на бега и уходили, не оставив там своих денег. То ли характер такой, то ли дело в уравновешенности ума. Мне повезло несказанно — мой Гуру Махарадж был готов взять мои плохие кармы на себя. Он прекрасно знал, что с ними нужно делать. Да, мои наставники — просто чудо, и они всегда были так добры и нежны ко мне, я не знаю почему.
Мой Младший Гуру Махарадж может быть и исключительно строгим, если это необходимо; в этом нет никакого сомнения. Несколько лет назад рядом с ним жил некий Бехари Дас, который был хорошим агхори, но отличался задиристостью, доставляя беспокойство всем другим садху в своей округе. Они часто заболевали, и Гуру Махарадж излечивал их. Бехари Дас прознал о том, что делал Гуру Махарадж, и его эго оказалось ущемленным: «Кто этот человек, который пытается изменить то, что я делаю? Я должен убить его». Но как его убить? Гуру Махарадж ни ест, ни пьет, так что отравить его никак нельзя. Курит ли он ганджу? Да.
И вот однажды Бехари Дас пришел к Гуру Махараджу, чтобы познакомиться с ним, и сказал: «Махарадж, я решил, что должен заставить вас выкурить этот чиллум с ганджей в знак моего уважения к вам». Я случайно оказался рядом с ними в этот момент и, тут же заподозрив неладное, сказал: «Зачем Гуру Махараджу брать что-то у вас? Я выкурю то, что вы принесли».
Бехари Дас пришел в бешенство: «Кто ты такой, чтобы вмешиваться? Я желаю увидеть, как Махарадж выкурит этот чиллум». Но Гуру Махарадж сказал мне: «Не переживай, Бабуджи, я его выкурю». Чиллум зажгли, и, сделав две — всего две — затяжки, Гуру Махарадж прекратил курить и, положив чиллум большим концом на землю, сказал Бехари Дасу: «Бехари Дас, я знаю, почему ты хотел, чтобы я выкурил этот чиллум; я знаю, какую любовь ты питаешь ко мне. К несчастью для тебя, твое время истекло. У тебя осталось всего пять минут. А сейчас убирайся из этого ашрама». И через пять минут Бехари Дас был мертв. Что касается Гуру Махараджа, он ужасно мучился в течение шести месяцев: его тело покрылось нарывами, зрение ухудшилось и т.д.
Мне тоже доставалось от таких людей. В Бомбее живет один человек, который трижды пытался отравить меня ганджей, смешанной с мышьяком, аконитом и другими ядовитыми веществами, — и каждый раз он попадал в больницу, а затем просил меня вылечить его. Но мне тоже приходится страдать какое-то время, так уж все устроено.
Мой Младший Гуру Махарадж действительно необычный старик. Он исходил весь мир, но никто не знает, как он это делает. Когда один человек спросил его, был ли он в Лондоне, он ответил: «Да, у них там есть железная дорога, которая проложена под землей, я все это видел». А когда этот человек спросил, как давно он там был, он сказал: «Четыреста лет назад». Что бы вы сказали на
это?
Он абсолютно не такой, как мой Старший Гуру Махарадж. Он скуп, никогда не сболтнет лишнего, он просто как камень и дает такие советы: «Стань подобным шивалингаму». Он имеет в виду: не позволяй ничему оказывать на тебя воздействие. Ни счастью, ни печали, ничему: абсолютная непоколебимость. Если он куда-нибудь приезжает, то сидит лишь в одной комнате, никогда не покидает ее и не ходит по дому. Иногда он остается на одном месте на протяжении двенадцати лет. Он никогда не ест и не пьет; в крайнем случае он может выпить коровьего молока, если его очень попросить. И если он покидает какое-то место, то уже никогда туда не возвращается. Он очень старомоден и верит в чистоту и загрязненность, ибо он по-прежнему ежедневно выполняет свою садхану. Он выполнял ужасающую садхану всю свою жизнь. Он практиковал такие аскетические методы, что даже мой Старший Гуру Махарадж признал, что во всей Индии — а это значит, что и во всем мире — нет никого, кто бы превзошел его в этом.
Он очень строг, но любит и поиграть по-своему. Его игры — из другой эпохи: он верит в жертвоприношения и ожидает того же от других, поэтому он часто вовлекает кого-нибудь в неприятности с тем, чтобы потом вызволить этого человека из трудного положения. Конечно, на самом деле он не создает неприятности: он просто делает так, чтобы определенные кармы вышли из каузального тела этого человека и проявились в виде определенной ситуации. Поскольку он всегда вызывает проецирование плохих карм для очистки каузального тела от дурных влияний, это неизменно ведет к страданию.
Никто не желает брать на себя ответственность. Все хотят наслаждаться своими хорошими кармами и избегать плохих. Однажды один человек плотно пообедал пищей, приправленной острым перцем, и заел это все мороженым. Когда на следующее утро он присел, чтобы опорожнить кишечник, то закричал: «Вначале мороженое! Вначале мороженое!» Только когда с вами случается несчастье, вы вспоминаете Бога; в других ситуациях вы о Нем и не думаете — если, конечно, вы не являетесь истинным святым. Гуру Махарадж здесь для того, чтобы заставить людей вспоминать Бога, а не для того, чтобы делать их богатыми или известными. Если хотите, я могу дать вам письменную гарантию, что после того, как вы познакомитесь с Гуру Махараджей, ВСЕ в вашей жизни пойдет наперекосяк. Это — его метод работы, старый, грубый метод. Но вот он такой, мой гуру.
Однажды ко мне пришел мой друг и попросил отвести его к Гуру Махараджу. Я знал, что представляет собой этот человек. Звали его Бала Йоги («Йог-дитя») или Кавирадж («Царь поэтов»), он исполнял песни, прославляющие Божественную Мать: «Джайя Амбе, Джайя Амбе» и т.д. Больше всего он любил, чтобы у него было много учениц: вы знаете, на что я намекаю. Его брат умер, и он всячески демонстрировал свою заботу о его жене. На самом же деле он вступил с ней в незаконную связь. Я подумал, что будет справедливо предупредить его, поэтому сказал: «Берегись — Гуру Махарадж может кое-что вытворить». Но он ответил: «Ха, ты хочешь, чтобы он был только твоим. Почему бы не позволить другим людям воспользоваться его силой? Я уверен, что он даст мне то, что мне нужно». Мое дело было предупредить его, что я и сделал.
Знаете, когда я прихожу к своему Гуру Махараджу, я ничего не говорю, просто молча сижу в уголке. Когда мне хочется уйти, я встаю и выхожу. Все считают, что я груб и дерзок и что с моей стороны глупо не посидеть с ним. Лишь он и я знаем, что происходит. Когда он последний раз был в Бомбее, он делал так, что все остальные засыпали; тогда мы с ним обменивались сообщениями, и при этом никакие слова нам не требовались.
Я, конечно, бессовестный; я вступаю в стычки со своим Гуру Махараджем. Я говорю ему: «Какая польза от ашрама? Весь мир должен быть вашим ашрамом». Ион начинает страшно злиться на меня. Только в последние несколько лет у него есть свой ашрам, и только сейчас его волосы начинают седеть. Раньше они всегда были черными как смоль.
Итак, мы с другом отправились к Гуру Махараджу, который тогда, в 1959 году, проживал в Бомбее. Интересно, что вам ничего не надо говорить Гуру Махараджу; все, что ему нужно — это взглянуть на вас, и он уже все знает. Но мой друг совершил еще одну ошибку: он начал читать на память санскритские стихи, пытаясь похвастаться своей мудростью. Гуру Махарадж — человек, которого откопали когда-то в пещере и который провел двенадцать лет на ветке дерева, выполняя джапу, ни единого разу не коснувшись земли. Мог ли этот посетитель научить его чему-нибудь?
Гуру Махарадж внезапно улыбнулся, написал что-то на клочке бумаги и вручил ее моему другу со словами: «Всегда храни это при себе. Ежедневно обвевай эту бумагу благовониями. Сиди на ней, когда выполняешь медитацию поклонения, и клади ее под подушку во время сна». Когда мы ушли, мой друг понимающе улыбнулся мне и сказал: «Ну вот, Гуру Махарадж все-таки сделал мне что-то хорошее». Но я знал, что это не так. Я видел, что Гуру Махарадж собрался наказать этого человека.
И что же произошло? Кавирадж направился прямо к своей невестке, чтобы отпраздновать свою удачу сексуальными забавами, но как только женщина увидела его, она закричала: «Как ты смеешь пить бханг и затем являться сюда? Убирайся вон!»
Он взглянул на нее и сказал: «Но я сегодня не пил никакого бханга». Она опять завопила: «Ничего не говори мне, убирайся, и все! Никогда не хочу больше видеть тебя!» — и, дав ему пару чудных оплеух, выставила за двери. Всю ночь он провел на ступенях дома, да к тому же остался без своего утреннего чая.
На следующий день он, плача, явился ко мне: «Посмотри, что этот твой Гуру Махарадж сделал со мной!» — на что я ответил: «А что я тебе говорил?» Тогда он сказал: «Ты должен отвести меня обратно к Гуру Махараджу, чтобы он освободил меня от этого».
Мы отправились обратно к Гуру Махараджу, который, выслушав все жалобы Кавираджа, сказал: «Я сделал это, чтобы устранить твои кармы». Но тот возразил: «Я никогда не просил устранять мои кармы!» Тогда Гуру Махарадж сказал ему: «Если тебе надоело, возьми эту бумагу и брось ее в море». Кавирадж так и сделал, и после этого он помирился с невесткой и зажил по-прежнему. И если кто-нибудь спрашивал у него о Гуру Махарадже, он говорил: «Пожалуйста, он подложил мне такую свинью, не хочу и слышать о нем».
Когда Кавирадж вышел из комнаты, я спросил Гуру Махараджа: «Если вы знаете, что такие люди не могут принять то, что вы им даете, зачем вы это делаете?» Он засмеялся и сказал: «Нет, Бабуд-жи, я дал ему янтру. Если бы он сохранил ее, он бы порвал с этой женщиной навсегда и бросил бы свои порочные дела. И тогда он обратился бы к Богу. Он знает столько стихов и поет такие красивые песни, что он мог бы стать святым».
Бесполезно пытаться спорить с Гуру Махараджем. Он думает, что все еще живет в предыдущей эпохе, и от всех остальных ожидает соответствующего поведения. Да, это верно, что когда твои планы рушатся, тебе приходится обратиться к Богу, но это старый, грубый метод; сейчас никто не захочет мириться с ним. В наше время только те люди, которые не способны достичь успеха ни в чем другом, обращаются к Богу: «Асамартхо бхавет садху» (Человек, больше ни на что не годный, становится садху), — но какая от этого польза? И все же Гуру Махарадж продолжает кормить всех, кто к нему приходит, горькими пилюлями. Люди проклинают его, но его это не волнует. Лишь очень немногие способны понять его игру.
Несмотря на все это, я по-прежнему сражаюсь со своим Гуру Махараджем. Однажды, когда я пришел навестить его, он разговаривал с бизнесменом из Бомбея. Этот человек явился к нему со своей любовницей, игнорируя тот факт, что Гуру Махарадж очень строг в отношении таких вещей. Его нравственность — из другой эпохи. Так, когда он приехал в Бомбей и увидел за рулем машины женщину, он был так шокирован, что сказал мне: «Да, Бабуджи, теперь я точно знаю, что Кали Юга наступила». Не представляю, что бы он сделал, если бы увидел женщину за штурвалом самолета. Как раз когда я собирался войти, я увидел женщину, которая сидела на ступенях и плакала. Всю свою жизнь я выполняю садха-ну, посвященную Ма, и я просто не в силах видеть, как женщины плачут: будто бы плачет моя собственная Мать. Поэтому я спросил ее: «Ма, почему вы плачете?» Она ответила: «Садхугару (имея в виду Гуру Махараджа) не разрешает мне увидеться с ним сегодня». Причина состояла в том, что у нее были месячные.
И тогда у меня лопнуло терпение. Я ворвался в комнату и спросил Гуру Махараджа, зачем он заставляет женщину сидеть на ступенях. Я сказал ему: «У нее просто менструации. Я — агхори. Я поклоняюсь менструальной крови, так как она обладает созидательной силой. Хотя вы и выполняли садханы агхоры, вы, похоже, забыли обо всем этом. Женщина не может зачать до того, как у нее начнутся месячные, не может она сделать этого и после того, как месячные прекратятся,

------------------
Имеется в виду половое созревание и климакс. (Прим. ред.)

так что сила творения находится только в них. Вы можете творить?
И не только это. Вы сидите рядом с женщиной, которая ничем не лучше проститутки, и у вас хватает совести запрещать несчастной, которая прошла столько миль, чтобы увидеть вас, входить в комнату. Кто вы такой, по-вашему?»
Человек, чью любовницу я оскорбил, попытался протестовать, но Гуру Махарадж велел ему успокоиться и сказал мне: «Вах, Бабуджи, ты действительно стал истинным агхори. Твоя агхора достигла совершенства. Я лишь велел ей подождать снаружи, так как я выполняю один ритуал, для которого необходимо соблюдение чистоты, вот и все. Пожалуйста, пойми меня правильно». Он улыбнулся мне, потряс головой — и весь мой гнев прошел. Он действительно чудесный старик.
Я могу позволить себе спорить с моим Старшим Гуру Махараджем, а также с моим Младшим Гуру Махараджем, так как они несколько отличны от тех святых садху, которых вы можете встретить по всей Индии. Но даже им приходится с уважением относиться к моему истинному Наставнику. Я не скажу вам Его имя, я буду называть Его просто «мой Махапуруша», поскольку я люблю Его как своего собственного. Хотя я относился к двум описанным выше людям как к гуру, они никогда не давали мне гуру-мантру. Мой Махапуруша является моим настоящим гуру.
Знаете, я повидал всех так называемых великих святых, но после того, как я узнал Его, никто из них больше не интересует меня. Если вы спросите моего Младшего Гуру Махараджа о моем Маха-пуруше, он скажет: «Это сам Бог». Если вы спросите о Нем моего Старшего Гуру Махараджа, у него на глазах выступят слезы, и он скажет: «Если вы можете дать мне хоть один разок взглянуть на Него, я сделаю вас самым богатым человеком в мире», — и он может сделать это. Рост моего Махапуруши составляет девять метров. Его глаза огромны, как кисть вашей руки, голова — величиной с грудь. Я часто сидел у Него на ладони, и мне было очень удобно, как будто я был маленьким карликом. И мы играли вместе с Ним — а тогда я весил 100 килограмм. Однажды Он сказал мне: «Я хочу посидеть у тебя на коленях». Боже мой, как я испугался, я боялся, что мои кости сломаются! Но когда Он сел, я не почувствовал веса даже лепестка розы: было такое впечатление, что на мне лежит невесомое перышко.
Мой Махапуруша верит в удовольствие и удовлетворение желаний, чтобы от них не оставалось и следа. Иногда мы сидели с Ним в Гирнаре, и Он говорил: «Давай позавтракаем в «Максиме». Закрой глаза». Я закрывал глаза, а когда открывал их, мы уже сидели в парижском «Максиме» за прекрасно сервированным столом. При этом он уменьшался до обычного человеческого размера. Мы наслаждались прекрасным завтраком из двенадцати блюд, а затем — обратно в Гирнар.
Однажды, когда я только закончил выполнение очень жесткого ритуала и сидел, слегка скучая, Он подошел ко мне и сказал: «Почему ты унываешь? Пошли! Давай насладимся мирскими радостями!»
Я спросил: «А куда мы идем?», — и Он сказал: «Замолчи и закрой глаза». Я повиновался, и когда снова открыл их, то увидел, что мы очутились в Испании. Я был потрясен до глубины души. Мы оба были одеты как испанцы и отправились в ночной клуб. Там было так много прекрасных сеньорит. Всю ночь напролет мы танцевали с ними танго. Все мужчины сбились у стен клуба и наблюдали за нами широко раскрытыми глазами! Как они завидовали! Музыканты играли «Ла Палома». После того, как мы станцевали танго несколько раз подряд, мой Махапуруша многозначительно взглянул на меня, мы вышли на улицу и — раз! Мы снова в Гирнаре. Мирские удовольствия наряду с садханой — вот это гуру!
Он очень далеко, далеко впереди. Я выкуривал двадцать фунтов ганджи в день, так как я знаю мантру, которая нейтрализует негативные последствия этого. Но Ему мантры не нужны. Никто не может познать Его. Даже не говорите на эту тему. Когда в Гирнаре Он частенько сидел в обществе садху, то обычно доставал свою трубку — слоновий бивень — и набивал ее ганджей. Затем он раскуривал трубку, заканчивал ее в одну затяжку и, бросая ее высоко в воздух, кричал: «Джай Гирнари!» — и исчезал. Он не подвержен абсолютно никаким ограничениям.
Однажды мы сидели с Ним в кругу садху, и один старый факир начал жаловаться, что нет больше никого, кто мог бы совершать чудеса, как великие святые прошлого, особенно в области сотворения золота.
Мой Махапуруша ничего ему не сказал, но, указав на Нанди (Нанди — бык Шивы. (Прим. ред.)) близлежащего шиваитского храма, произнес: «Вставай!» И каменный бык встал. Мой Махапуруша сказал ему: «Ты был голоден столько веков. Поешь!» — и бык стал есть растущую возле него траву. Затем: «Пей!» — и бык стал пить воду. Наконец быку было велено: «Подойди к старому факиру и дай ему что он хочет!» Бык иноходью направился к факиру, который сидел, широко раскрыв рот от изумления, повернулся к нему задом и испражнился — чистым золотом. Когда он закончил, Махапуруша сказал ему: «А теперь возвращайся обратно и жди», — и бык вернулся на свой пьедестал, сел и вновь стал полностью каменным, ожидая следующего раза, когда его пробудят ото сна.
У старого факира в глазах стояли слезы, но мой Махапуруша исчез. Его метод обучения — это тоже нечто необычное. Вначале Он заставляет вас сесть, велит вам закрыть глаза, а затем наносит шлепок своей левой рукой. Вы входите в транс, а когда через несколько часов или несколько дней пробуждаетесь после него, Его уже нет, но по теме, которой Он вас обучал, вы знаете абсолютно все. Не спрашивайте меня, каким образом это происходит. Конечно же, Он никогда не ест и не пьет, Его единственное наслаждение в жизни — покурить ганджу.
Однажды к Нему пришла бедная девушка, которую родители били за то, что она воровала у них еду. Ей приходилось это делать, так как она была постоянно голодна. Он сказал ей: «Ма, зачем ты так волнуешься? Возьми это — и тебе никогда больше не нужно будет ни есть, ни пить», — и протянул ей щепотку пепла из своей сумки. И все было так, как он сказал. Когда я был в Гирнаре, я встретил эту девушку, и она сказала, что действительно с того дня совсем ничего не ест и не пьет.
Но мой Махапуруша оставил Гирнар, и никто не знает, где Его можно найти, — кроме меня. Он принадлежит мне, а я принадлежу Ему, мы приятели.
Всем, чего я достиг в этой жизни, я обязан моему Махапуруше. Он присматривает за мной с самого моего рождения. Он делает это через Харанатха Тхакура, гуру моих родителей. Задолго до встречи с моими родителями и до того, как он стал гуру, Харанатх проезжал через Кашмир в запряженной одной лошадью повозке. Во время одной из остановок он внезапно упал. Он знал, что умирает, и действительно умер. Когда Харанатх был уже мертв, ему явился мой Махапуруша, о котором он никогда ничего не знал. Позже всю эту историю я узнал от своего «Большого Папы». Так вот, мой Махапуруша спросил его: «Ты знаешь, что ты мертв?» Харанатх ответил: «Да».
«Остались ли у тебя какие-нибудь желания?» «Да, я хочу встретиться со своей Матерью». Тогда мой Махапуруша рассек его тело на шестьдесят четыре части, три из которых отбросил в сторону. Знаете, что за части он выбросил? Три гуны: Саттву, Раджас и Тамас. Затем он снова сложил вместе оставшуюся шестьдесят одну часть, и Харанатх тут же ожил, после чего получил наставления от моего Махапуруши. В конце концов он стал гуру моих родителей, и таким образом мой Махапуруша мог присматривать за мной, пока я рос. Харанатх всегда говорил моим родителям: «Мой мальчик (имея в виду меня) будет ходить в прекрасных костюмах, и никто никогда не сможет познать его».
Только благодаря моему Махапуруше я прожил так долго в этом мире. Это Он отослал меня сюда обратно из Гирнара, иначе я никогда бы не уехал. И сейчас каждый раз, когда я слышу «Ла Палома», я вспоминаю Его. Люди заработали миллионы рупий на том, что просто играли «Ла Палома», потому что каждый раз, когда я слышу эту мелодию, я преисполняюсь любовью к моему Махапуруше, и в этом излиянии тоски по Нему необходимая работа каким-то образом оказывается выполненной. Без Его поддержки я бы не мог вынести и мгновения жизни в этом мире. Если бы вы когда-нибудь пожили свободной жизнью садху, вы бы знали, что я имею в виду. Пожить свободной жизнью и потом оказаться снова запертым в клетке — этого достаточно, чтобы убить самых диких животных; это убило бы и меня, если бы у Махапуруши не было для меня кое-какой работы. Пусть мне явятся любые другие существа Вселенной — они не волнуют меня, для меня существует лишь мой Махапуруша.

Преданность своему гуру

Знаете ли вы историю Миры, великой преданной Кришны? Она выполняла практику, которой ее обучил гуру Райдас, и когда в результате перед ней предстал Кришна во всей своей чарующей красе, она тут же сочинила прекрасный стих на хинди: «Мой гуру и мое возлюбленное божество Говинда оба стоят предо мною; перед кем первым из них я должна пасть ниц? Вначале я должна засвидетельствовать почтение своему гуру, ибо это он показал мне Говинду». Такая преданность всегда приносит дивиденды. Мира понимала, как важно иметь гуру и сколь многим ученик обязан своему гуру. Большую часть знаний вы можете почерпнуть откуда-нибудь, но пока вы не воплотите свои знания в практике, они будут оставаться просто интеллектуальным пониманием. Гуру насильно заставляет вас познать это, он втирает ваше лицо в землю, пока вы не познаете это — если, конечно, он настоящий гуру. Поэтому я и говорю, что никто из тех людей, которые живут у вас в Америке, не может быть назван гуру. Они дают кое-какие знания приходящим к ним ученикам и берут за это деньги.
Если вы заинтересованы в том, чтобы заработать на ком-то, вы не можете позволить себе обидеть этого человека, иначе он тут же убежит от вас к кому-то другому. Настоящего гуру не волнуют деньги: ему нужен ученик, которым бы он гордился. И если нужно, он разорвет этого ученика на части, чтобы тот усвоил определенные уроки. И тогда, если ученику выпадет возможность встретить божество, или сидцха, или какого-то другого Махапурушу, вопроса о том, что ученик может сделать неправильный выбор, даже не возникнет. Собственная индивидуальность ученика оказывается настолько стертой гуру, а ложное сознание настолько разрушенным, что ученик просто обязан сделать правильный выбор, и тогда цель достигнута; никаким сомнениям просто нет места.
Экнатх Махарадж был одним из величайших святых, которых когда-либо рождала Махараштра. Его гуру звали Джанардан Свами, и сейчас люди знают имя Джанардана Свами только благодаря тому, что он был гуру Экнатха. Такова игра гуру и ученика.
«Экнатх» буквально означает «один мастер», и это имя как нельзя лучше подходило Экнатху — он был беспредельно предан Джанар-дану Свами. Когда Экнатх был еще мальчиком, он услышал голос с небес, который велел ему отправляться к Джанардану Свами. Он прошел пешком 200 миль от своего города до Деогарха, где Джанардан Свами был правителем форта. В течение нескольких лет Экнатх верно служил Джанардану Свами, не получая при этом никакого духовного обучения. Но он никогда не высказывал недовольства и не жаловался.
Через некоторое время Джанардан Свами назначил Экнатха смотрителем казны. Однажды Экнатх всю ночь провел над бухгалтерскими книгами, пытаясь подытожить счета, которые не сходились на один пайс (самая мелкая монета). Он никак не мог обнаружить свою ошибку. И когда он, наконец, нашел недостающий пайс, его радость была так велика, что он закричал. Его крик разбудил Джанардана Свами, который вошел в комнату и строго спросил, что мальчик делает так поздно ночью. Выслушав ответ, Джанардан Свами сказал Экнатху: «Сын мой, если находка одного потерянного пайса доставила тебе столько радости, можешь представить, каков бы был твой восторг, если бы ты нашел Бога?»
Экнатх смиренно произнес: «Махарадж, я не знаю, как следует искать Бога. Не могли бы вы научить меня?»
Через несколько дней Джанардан Свами велел Экнатху сопровождать его в поездке за пределы Деогарха. Свами ехал верхом на коне, в то время как Экнатху пришлось всю дорогу — пятьдесят пять миль — бежать позади. За все это время у него не было возможности выпить ни капли воды. Но он не жаловался.
Поздно вечером, когда Джанардан Свами и его ученик тихо сидели в укромном месте, к ним подошел неопрятного вида человек, за которым плелась собака. Вручив Экнатху чашу, он велел ему надоить у собаки молока, а затем принести ему выпить. Хотя Экнатх за весь день не брал в рот ни капли жидкости, чтобы утолить жажду, этот напиток его не соблазнил, и он отдал чашу обратно незнакомцу, который тут же выпил ее до дна. Затем он велел Экнатху еще раз надоить молока у собаки, и эту порцию он отдал Джанардану Свами. Когда чаша была пуста, Экнатх по приказу человека отправился к ручью, чтобы вымыть ее.
Хотя Экнатху никто ничего не говорил, он был уверен, что этот человек — не кто иной, как сам Даттатрея, гуру ордена натхов, поскольку Даттатрея всегда ходит в сопровождении собаки и принимает неряшливый вид, чтобы отпугнуть простых смертных. Итак, Экнатх налил в чашу немного воды, чтобы смыть оставшиеся на стенах капли молока, и затем выпил эту смесь. И тут же он смог увидеть незнакомца в его истинной форме — да, это был сам Даттатрея. Даттатрее было приятно отметить ум и проницательность Экнатха, и он дал ему благословение. Этого было достаточно. Благословение Даттатреи было бесценным даром для самого Господа Шивы — какое же воздействие оно должно было оказать на Экнатха? И все это он получил благодаря непоколебимой преданности своему гуру.
Если вы решили найти гуру, лучше искать настоящего учителя, избегая всех тех лже-гуру, которых сейчас полно вокруг; но это не так уж необходимо. Если ваше желание достаточно сильно, а ваше сердце чисто, то когда будет нужно, сама Природа возьмется обучать вас. Помните историю Экалавьи из «Махабхараты», великого индийского эпоса? Дроначарья отказался обучать его стрельбе из лука, и тогда Экалавья отправился и сделал изваяние Дроначарьи, которому стал поклоняться как своему гуру. Его поклонение было таким сильным и глубоким, что в конце концов изваяние начало учить его стрельбе из лука, и он стал лучшим лучником, чем любой из учеников, обучавшихся непосредственно у Дроначарьи. У самого Даттатреи было двадцать четыре гуру: птицы, животные, другие существа, даже не подозревавшие о том, что они обучают его чему-либо. Он обучался посредством одного лишь наблюдения за ними.
Однако намного удобнее иметь гуру в человеческом облике. Вы должны самым тщательным образом проверить своего гуру, чтобы убедиться в том, что он действительно может обучать вас, — но если уж вы приняли его как своего учителя, вы должны быть преданными ему. Хождение от одного гуру к другому не принесет вам никакой пользы, в конце концов вы просто упадете между двух стульев. Найдите себе одного гуру и будьте всегда с ним. Не будьте подобны лебедю, который, как только его пруд высыхает, улетает в поисках другого. Будьте подобны мху, высыхающему вместе с камнем, который он покрывает. Мох льнет к камню и в хорошие времена и в плохие, не пытаясь размышлять о том, выгодно это ему или нет.
Помните, что когда вы любите гуру, вы любите не его внешнюю индивидуальность; вы должны любить то, что в нем вечно: сознание Шивы, которым он пытается наделить вас. Это значит, что в действительности вы любите самого себя, «я» любит «я». Вместо того, чтобы пытаться любить всю Вселенную, попытайтесь по-настоящему полюбить одного-единственного человека, поскольку Атма един во всех существах. И помните, — как бы сильно вы ни любили (или не думали, что любите) своего гуру, он любит вас намного, намного больше, ибо он уже научился любить Бесконечное. Он пытается сделать вас своим собственным гуру: Единым.
Однажды бабочка, кружась вокруг лампы и собираясь совершить фатальный бросок, говорила пламени так: «Что ты знаешь о любви? Все, что ты делаешь, — это стоишь себе на месте, в то время как я кружусь вокруг тебя, пока наша отдаленность друг от друга не становится невыносимой, и тогда я бросаюсь в твои объятия. И в тот момент, когда мы соединяемся в объятии, я оказываюсь поглощенной, сожженной, превращаясь в ничто». Пламя улыбнулось и ответило: «Глупая! Ты называешь это любовью? Посмотри на меня, я горю. Ты же горишь только когда обнимаешь меня, но в моей тоске по тебе боль отдаленности от тебя превратила меня в огонь».
Это — то, что должно произойти в реальной жизни. Ученик может думать, что он действительно любит своего гуру и что он многое сделал для него, но ученик слишком глуп, чтобы понять, что его гуру буквально горит, чтобы дать ему нечто, чтобы наделить его своей сущностью. Вначале ученик ничуть не лучше проститутки — он порхает с объекта на объект, от одного учения к другому, от одного гуру к другому, он подобен мухе, которая наслаждается сладостями и грязью в равной степени. Постепенно «дитя» теряет вкус к другим вещам, и в нем развивается преданность своему гуру. Только тогда он понимает, что его гуру — это его все-в-одном, один-во-всем. Только тогда ученик может слиться с наставником и получить то, что наставник так сильно хочет дать ему.
Многие ли люди способны понять игру гуру и ученика? Почти никто. Если сам ученик не в состоянии понять ее, как может это сделать некто посторонний? И это относится ко всем ученикам, даже к тем, которые сами, может быть, являются великими святыми, как, например, Рамакришна Парамахамса. Когда он впервые приехал в Бенарес, то воскликнул, что видит горы золота. Конечно, он имел в виду не металл, а золото умов, наполненных способностью различения. Посетив Теланга Свами, Рамакришна настолько исполнился духовного блаженства, что произнес: «Я вижу перед собой воплощение Шивы», — имея в виду, что Теланг Свами достиг такого совершенства, что в нем не осталось и следа ложной индивидуальности, все стало сознанием Шивы.
Затем Рамакришна попытался поговорить с Телангом Свами, но тот в это время соблюдал полное молчание, хотя и выразил согласие отвечать на вопросы Рамакришны с помощью жестов. Рамакришна повторил: «Я вижу перед собой воплощение Шивы, но это эгоистичный Шива», — имея в виду, что Теланг Свами не желал расставаться с какими-то своими знаниями, обучать им других. Рамакришна проявил слепоту, произнеся эти слова. Может ли Бог быть эгоистичным? Бог всегда великодушен — если Он таковым не является, то это не Бог. Вот и все, что можно сказать по этому поводу. Теланг Свами и глазом не моргнул, но решил проучить Рамакриш-ну. После того, как Рамакришна вернулся к себе домой в Дакши-нешвар, деревню, расположенную вблизи от Калькутты, он начал ощущать какое-то беспокойство. А он был одним из величайших святых, которые когда-либо рождались в этом мире. Он достиг успеха в садханах Иисуса, Мохаммеда, многих других форм Бога, причем его успех начался с садханы формы Кали по имени Бхаватарини.
И вот, ощущая какое-то беспокойство, он обратился к Бхаватарини Ма с вопросом: «Ма, Ты показала мне столько садхан Бога с формой и без формы, но Ты никогда не показывала мне ничего из тантры. Я хочу, чтобы Ты обучила меня тантре. Пошли мне кого-нибудь, кто дал бы мне тантрическое учение». Через некоторое время в Дакшинешвар прибыла женщина по имени Бхайрави Брахма-ни, которая и начала понемногу обучать Рамакришну тантре. И кем же она была? Ученицей Теланга Свами.
Когда Рамакришна завершил все свои тантрические садханы, у него появилась возможность еще раз съездить в Бенарес. Теланг Свами специально затянул его к себе. По просьбе Рамакришны один из его преданных приготовил огромное количество рисового пудинга, около 50 килограмм, и Рамакришна своими собственными руками скормил все это Телангу Свами в знак благодарности. Телангу Свами, который был истинным сиддхом, не составило труда съесть весь котел самому, — но он даже не взглянул на Рамакришну. И это была последняя садхана, которую когда-либо выполнял Рамакришна Парамахамса. Тантра явилась кульминацией его садханы. Однако ему пришлось перенести страдания за то, что он назвал Теланга Свами эгоистичным; в конце концов он заболел раком горла и умер. Оскорбление Шивы не является проявлением мудрости. Итак, Теланг Свами преподнес Рамакришне хороший урок, не так ли? То, что он не двигал губами, не значило, что он не учил Рамакришну: он делал это при помощи своих пальцев. Затем он вызвал в Рамакришне желание обучаться тантре, — иначе у него никогда бы не возникло такого стремления. Это все была игра Теланга Свами, который на расстоянии оказал воздействие на ум Рамакришны, чтобы продемонстрировать, что для него это — детская игра. И это было проявлением великодушия Теланга Свами, без него Рамакришне никогда бы не предоставилась возможность обучиться тантре.

Гуру и ученик

Знаете, хороший ученик — это великое благо. Несомненно, хороший гуру — это наилучшее благословение, но хороший ученик действительно встречается очень редко. Конечно, великие риши приносят с собой и что-то свое, как это сделали Кришна и Рамакришна Парамахамса.
Однажды Матсьендранатх, прямой ученик Адинатха, самого Господа Шивы, решил проверить своего любимого ученика Горакхнат-ха. Вы знаете, что для садху его дхуни (костер) служит телевизором: он смотрит в него и знает обо всем, что происходит в мире. Однажды вечером Горакх сидел у своего дхуни и, увидев своего Гуру Махараджа в Ассаме в компании танцующих девушек, подумал: «О Боже! Гуру Махарадж попался в сети Самсары! Он может потерять все, чего он достиг в результате своей практики самоотречения! Я должен пойти туда и спасти его. Матсьендра — мой, он принадлежит к нашему семейству натхов. Он не должен делать эти вещи». Горакх испытывал сильную собственническую любовь к своему Гуру Махараджу.
И Горакх, переодевшись бродячим певцом, отправился в Ассам, где и нашел своего гуру. Матсьендра пил вино и гладил груди сидевших у него на коленях двух девушек. Горакх, все еще в одеянии менестреля, запел: «Посмотри, Матсьендра, Горакх явился. Вспомни, кто ты такой, и забудь эту Майю».
Но Матсьендра не желал уходить. Горакх буквально силой заставил его начать долгий обратный путь в Гирнар. По дороге Матсьендра решил искупаться и оставил Горакха присмотреть за своим наплечным мешком. Горакху мешок показался слишком тяжелым и когда он открыл его, оттуда выпали два золотых бруска. Он страшно рассердился и подумал: «Что случилось с моим Гуру Махараджем? Он принадлежит к семейству натхов, он может помочиться на ка
мень и превратить его в золото. Я не позволю ему попасть в сети Майи». И он зашвырнул оба бруска как можно дальше в джунгли.
Наконец, они прибыли в Гирнар, и Горакх сказал: «Ну, Гуру Махарадж, ты помнишь, кто ты такой?» Он был очень горд, что прошел пешком 3000 миль для того, чтобы спасти своего Гуру Махараджа от лап материального мира.
Внезапно Матсьендра провел рукой над головой Горакха, и Го-ракхнатх осознал, что все, что он считал случившимся, было лишь иллюзией и что ни один из них даже не покидал Гирнара. А затем он осознал и то, каким глупцом он был, думая, что его Гуру Махарадж мог позволить поймать себя в сети Майи. Но Матсьендра еще больше полюбил своего ученика за это; он увидел, что Горакх любит своего гуру и готов помочь ему.
Конечно, вы не можете ожидать от обычных людей такой игры, какую затевают агхори. Лишь агхори знают, как вести такую игру, а все натхи — агхори. Но понять такую игру чрезвычайно сложно. У обычного ищущего вызывают отвращение рассказы об использовании вина в ритуалах или об обнаженной девушке, сидящей на левом колене подвижника, чья рука покоится на ее левой груди, в то время как ее рука — на его пенисе. Именно таким образом Дат-татрея избавился от всех своих так называемых учеников, кроме одного, который стал Адинатхом. Даттатрея был гуру самого Господа Шивы, Повелителя всех агхори.
Конечно, Даттатрея слишком совершенен, но другие индийские гуру тоже использовали его пример для того, чтобы проверить собственных учеников. Я знаю об одном таком случае, происшедшем в Гирнаре, где жил один факир, у которого было 1000 учеников. Когда ему пришло время умирать, все ученики начали притворяться, что очень сильно любят его. И он подумал: «Так ли это? Проучу-ка я их как следует».
На следующий день он объявил: «Я решил покинуть этот мир, но перед тем, как я уйду, я хочу заняться сексом с ослицей. Тогда я буду готов к смерти».
Из тысячи учеников 990 сказали: «Гуруджи совсем рехнулся» — и покинули его. Остались лишь десять человек, усмотревших в этом какую-то шутку. На следующий день факир сказал им: «А теперь соберите, пожалуйста, деньги, необходимые для покупки ослицы». Тогда эти десятеро поняли, что он не шутит, и семь из них ушли от него со словами: «Что может знать этот человек, если у него такие мирские желания?»
Итак, остались три ученика, и на следующий день факир сказал им: «По моим астрологическим подсчетам, скоро наступит благоприятный день. Готовьте ослицу». После этой речи еще один удалился, и учеников осталось двое. Когда ослица была доставлена, один из них понял, что старик действительно собирается совершить задуманное, и он тоже ушел, заявив, что сыт всем этим по горло. Факир взглянул на оставшегося в одиночестве ученика и сказал ему: «Чего ты ждешь? Лучше уходи прямо сейчас», — на что юноша ответил: «О нет, мой Господин, я хочу взглянуть, как вы делаете это с ослицей».
«Хорошо, — сказал старик. — Свяжи ей покрепче ноги, чтобы она не лягнула меня». Когда все было готово, он сказал: «А теперь подними ей хвост, чтобы я мог все хорошо видеть».
Как только юноша прикоснулся к хвосту, ослица превратилась в прекрасную Шакти, якшини, которая подошла к факиру и села на его левое бедро. Старик сказал ученику: «Вот, возьми эту Шакти, она научит тебя всему, что ты хочешь узнать». И когда Шакти отошла от факира и подошла к юноше, старик умер.
Есть еще одна подобная история — о главе индуистского монастыря, который постарел и приближался к своему концу. Как это обычно бывает, многие из садху, живших в монастыре, мечтали о том, чтобы стать махантом (главой) и заполучить доступ к землям и деньгам, принадлежавшим монастырю. И старик махант не знал, кого же из них назначить своим преемником.
Наконец, однажды он выступил на середину зала для заседаний и обратился к присутствующим с вопросом: «Кто из вас желает стать махантом?» Когда почти все садху выразили такое желание, он повернулся к своему трону и сказал: «Я накладываю на это кресло заклятье — всякий, кто когда-либо сядет на него, станет нищим и будет постоянно болеть, но он достигнет всех риддхи и сиддхи (сверхъестественных способностей)».
После этого среди садху не осталось ни одного желающего сесть на трон. И только один человек в зале, мальчик, который подметал полы и который стал учеником старика всего за несколько дней до этого, сказал: «Я сяду». Про себя он подумал: «Если будет нужно, я использую свои риддхи и сиддхи для того, чтобы разбогатеть». И как только он сел на трон, он тут же получил Шакти старого маханта, что привело в изумление всех обитателей монастыря. Так что пути этих индийских гуру нельзя назвать слишком прямыми.
Знаете, хотя тот парень, который готов был помочь своему гуру с ослицей, и достиг чего-то, на самом деле он не был очень хорошим учеником. Если бы он был действительно очень хорошим учеником, он бы сказал своему учителю

Date: 2015-09-02; view: 445; Нарушение авторских прав