Гештальт с Ричардом

Когда я учился на четвертом курсе университета зимой 1972 года, Ричард Бендлер вместе со мной посещал одно из занятий по психологии. В то время я не был знаком с ним лично, но обратил на него внимание, когда он говорил об отсутствии практической пользы той информации, которую мы изучали. В противовес этому он рассматривал гештальт-терапию как практический подход, поскольку она концентрировалась на использовании настоящего опыта для достижения большей ясности и осознания.

В 1972 году Ричард Бендлер вел «семинар для студентов» по гештальт-терапии под наблюдением преподавателя университета в Кресдж-колледже Джона Гриндера. Этот курс был моим первым официальным введением в гештальт-терапию. Наряду с еженедельными семинарами, проходили также частные еженедельные встречи с Ричардом по выходным и по вечерам в доме доктора Роберта Спитцера в Сокеле, неподалеку от Санта-Круза. Примерно в это время Ричарду, который работал на доктора Спитцера в издательстве Scienceand Behavior Books, предложили отредактировать стенографические записи с гештальт-сессии Фрица Перлза в Британской Колумбии, что помогло Ричарду обновить и дополнить свои гештальт-техники3.

Еще одним автором, который публиковался издательством доктора Спитцера, была Вирджиния Сатир. Ричарда попросили сделать магнитофонные записи тренинговых групп Вирджинии. Когда Ричард вернулся после этих сессий, он начал экспериментировать с методикой и техниками Вирджинии Сатир во время занятий небольших групп в университете Калифорнии в Санта-Крузе, и этот опыт внес еще больший вклад в развитие гештальт-техники Ричарда. Я посетил несколько таких групп и во время этих занятий научился ряду техник, включая положения тела, заботливый язык, «вечеринку частей» и «семейные реконструкции». Как я полагаю, «вечеринка частей» была предтечей шестиступенчатой модели рефрейминга и техник «интеграции частей» в НЛП.

Я очень стремился принимать участие в этих группах: иногда меня приглашали, иногда нет. Именно во время одной из таких тренинговых встреч в 1972 году я впервые увидел Джона Гриндера. Состав участников этих сессий варьировался, хотя ядро составлял ряд постоянных участников, не менявшийся в течение нескольких лет. Из таких центральных членов группы я хорошо помню Фрэнка Пьюселика, Девру Кантер, Байрона Льюиса, Мэрилин Московиц, Дэвида Гордона, Стива Гиллигена, Пола Картера, Лесли Камерон, Джудит ДеЛозье и Роберта Дилтса. Были и другие участники, но обычно они занимались в группах, которые я не посещал.

Семинары по гештальту были захватывающими. Я регулярно участвовал в этих ранних группах на протяжении всего 1974 года и время от времени в 1977 году. Моя первоначальная очарованность гештальтом объяснялась потребностями личного развития. В то время я испытывал вполне ощутимое напряжение – частично из-за своего военного опыта, частично из-за семейных перипетий. По мере занятий мой изначальный личный интерес перерос в более профессиональный, и я стал практикующим гештальт-терапевтом. Я применял эти умения как семейный консультант и позже как психолог.

Занятия гештальтом приносили большое удовольствие. Они стали еще более действенными, когда позже мы научились собирать информацию о клиенте с использованием вопросов метамодели и применять якоря. Распространенной техникой в гештальте был метод «открытого стула», когда клиент перемещался с одного стула на другой, разговаривая с чувствами или вымышленными людьми/ частями своей личности, которых он помещал (в своем воображении) на стул. Целью техники открытого стула было интегрировать диссоциированные части. Якорение оказалось более эффективной методикой, позволяющей достичь тех же результатов; при использовании якорения человеку не нужно было перемещаться со стула на стул, а обратиться к психическому и физическому состоянию человека и интегрировать их можно было с помощью касания, звука или образа.

Date: 2015-09-02; view: 321; Нарушение авторских прав