Глава шестнадцатая. Это слово занимало мысли Карлы, когда она ехала через мост О'Коннелла

Карла

«Бросила… бросила…»

Это слово занимало мысли Карлы, когда она ехала через мост О'Коннелла. Убывающая луна, напоминающая клинок ятагана, была очень бледная. Карла проехала мимо больницы Ротунда-хоспитал, где Джина рожала Джессику и где Роберт хотел, чтобы она была во время родов, но она настояла на роскошной клинике Вэлли Вью. В окнах не было видно ни огонька. Матери и дети спокойно спали. Дальше она проехала мимо Парнелл-сквер и церкви Блекчерч с ее высокими шпилями. Легенда гласит, что если кто-нибудь наберется смелости и обежит ее три раза в полночь, то появится дьявол.

В автобусном депо Броудстоун было тихо. То же касалось и безмолвных улиц Фибсборо. Направляясь в долину Финглас, она увидела кладбище Гласневин, укрывшееся за ограждением в тени тисов и серых громадных могильных камней. Это был современный Дублин с его эстакадами и жилыми массивами, но отпечаток бывшей деревни все еще был заметен. Карла проезжала мимо современных фабрик и офисов, пока не выехала на окружную, возле которой приютилась очередная промышленная зона, напоминавшая заброшенную, покинутую крепость. Вокруг начинались бесконечные поля. Белые пластиковые пакеты, застрявшие в ветвях деревьев, трепетали, словно воздушные змеи. Она в первый раз видела настоящую промышленную зону, которая выглядела еще более мрачно, чем по телевизору.

– Бросила! – выкрикнула она, когда Роберт рассказал ей, что какая-то женщина позвонила в полицию и заявила, что бросила Исобель в заброшенной промышленной зоне. – Что конкретно она сказала?

– Не следует сильно надеяться, – предупредил ее Роберт. – Мы постоянно получаем такие сообщения, но их надо проверять. Возможно, это просто сумасшедшая…

– Но женщина, которая забрала моего ребенка, и есть сумасшедшая! – перебила его Карла. – Пожалуйста, только не говори, что полиция не воспринимает ее всерьез.

– Мы всегда проверяем такие звонки. Сейчас начинаются полномасштабные поиски. Как только об этом узнают газетчики, они сразу же насядут на тебя. Ничего им не говори. Я уже связался с Лео. Он скоро будет здесь. Пускай он занимается прессой.

– Где это?

– Между Финглас и Каброй. Это целый комплекс, который давно закрыли.

Каменная страна: унылые заводские помещения и склады, высокие стены и узкие заброшенные дороги.

– Она там, Роберт! – снова закричала Карла. – Я знаю, что это так! – Она порылась в бардачке, вытащила оттуда пачку писем и попыталась найти письмо от экстрасенса. – Я должна пойти туда, чтобы найти ее.

– Карла, пожалуйста, успокойся. – Она слышала металл в его голосе. – Это даже не обсуждается. Пускай полиция займется своей работой. Если существует вероятность того, что Исобель там, они быстро ее найдут. Но что-то подсказывает мне, что это пустышка. Мне очень жаль, что тебе придется пройти через это. И, пожалуйста, не говори с прессой.

Как только Роберт положил трубку, телефон зазвонил снова. Джош Бейкер уже прослышал о ситуации и интересовался, где проводятся поиски.

– Ну же, Карла, – сказал он, когда она ответила, что ничего не знает, – ты должна мне за все то освещение в печати, которое я тебе устроил.

– Освещение?! – возмутилась она. – Ты использовал меня при каждой удобной возможности. Я тебе ничего не должна.

– Я защищаю свои источники. – Он не обратил на ее слова никакого внимания. – Никто никогда не узнает, откуда информация.

– Я уже сказала, Джош, что не могу тебе помочь.

– Не можешь или не хочешь?

Когда она промолчала, он сказал:

– Если это окажется розыгрышем, больше не обращайся ко мне за…

Она повесила трубку и бросилась в детскую. Там она опустилась на колени. В те семь месяцев, что прошли со времени исчезновения Исобель, она больше не плакала часами напролет, не падала без сознания, не сидела без движения, уставившись в одну точку. Ее колени стали сильнее. Как и позвоночник. Внезапно она снова вернулась в тот кошмарный момент, когда обнаружила пропажу. Ее охватил все тот же неконтролируемый ужас. Она перестала верить в Бога, когда ей исполнилось четырнадцать. Это случилось внезапно. Больше никаких ритуалов, никакого смущения, никаких обращений к Богу. Теперь, когда Карла стояла на коленях возле кроватки, молитвы, которые успокаивали ее в детстве, снова возникли в голове. Она требовала, она умоляла:

– Пожалуйста, Боже… пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста… пускай это будет она… я заклинаю тебя… я умоляю тебя… я прошу твоей милости…

Вскоре приехал Лео и ответил газетчикам по телефону. Телефон звонил весь день. Она посмотрела в окно, увидела репортеров в саду и поспешно отошла вглубь комнаты, прежде чем они ее заметили.

Она следила за поисками по телевизору, слушала сводки новостей, листала газеты. Она больше не замечала, как при очередном звонке телефона все внутри холодеет. Это просто стало еще одним тиком, который появился у нее после пропажи Исобель. Часы проходили в ожидании. Карла гадала, сможет ли сохранить рассудок. Ее мысли наполнились образами: младенец в окружении ржавых механизмов лежит на заводском полу, паутина колышется на стенах, вокруг бегают крысы. Темная узкая дорога, поросшая сорняками, запах плесени и запустения. Как ее дочь могла выжить в таких условиях? Ей необходимо было обратиться к этой женщине, чтобы она показала, где именно оставила девочку.

Ее переполнило желание поговорить с женщиной, которая разрушила ее жизнь. Когда Лео был в кухне, готовя очередную порцию кофе, она позвонила Джошу Бейкеру и согласилась на интервью в детской комнате.

В конце дня поиски прекратили.

Роберт вернулся домой бледный как смерть и злой как черт.

– Надеюсь, ты удовлетворена? – рявкнул он. – Операция превратилась в цирк. Хотя бы раз можно было не высовываться и держать язык за зубами?

– Я хотела обратиться к ней. Она, наверное, слушала, смотрела…

– Это была мистификация, Карла, чертова мистификация. Я предупреждал, чтобы ты не вмешивалась.

– Откуда ты знаешь? – закричала она. – Останавливаться еще слишком рано!

– Полицейские прочесали там каждый квадратный сантиметр. Ты слышишь, что я говорю? Каждый квадратный сантиметр. Если бы там потеряли иголку, они бы ее нашли.

– Откуда ты знаешь? – выкрикнула она. Ее глаза лихорадочно блестели, но она не плакала. – Тебя там не было.

Он схватил ее за плечи и потряс.

– Ты не представляешь, каково мне приходится! Смотреть… и не иметь права искать собственного ребенка. Я, как и ты, надеялся. Но ее там никогда не было.

Она отказалась слушать его доводы.

– Ты не прав. Она… Вот доказательство! – Она сунула ему письмо от экстрасенса. – Видишь? Место из камня. Это подтверждает, что она там. Роберт, она, может, уже мертва, а мы сидим и ничего не делаем. Пускай ищут дальше!

Роберт смял письмо и бросил его в мусорное ведро.

– Боже, Карла, сколько раз я должен тебе повторять? Ее там не было. Они бы услышали ее или увидели. Все. Конец. Прими это.

Карла смотрела, как он подошел к серванту и налил себе полный бокал виски. В последнее время Роберт много пил. Иногда по ночам он пил до положения риз, выплескивая ярость, разочарование и ненависть к своей работе. Она слушала его крики, глядела на его красные глаза и искаженное болью лицо. Потом ушла в спальню, не в силах больше его слушать.

Под утро, когда Роберт пришел в постель, она сделала вид, что спит. Он положил руку ей на бедро, обнял упругий живот. Вскоре он уже тихонько сопел, перевернувшись на спину. Потом захрапел. Раньше он никогда не храпел. А если и храпел, то она спала слишком глубоким сном, чтобы услышать. Он забыл выключить лампу у кровати. Стараясь не разбудить мужа, она вылезла из постели и обошла кровать. Прежде чем выключить свет, она посмотрела на его лицо – белое как полотно, расслабленное, с глубокими тенями, залегшими под глазами, словно синяки.

Быть детективом и не суметь найти собственного ребенка… Как долго еще они смогут терпеть это ожидание?

Карла оставила лампу включенной, достала из шкафа брюки и надела их. Ремень был ослаблен, поэтому она затянула его потуже. Потом натянула свитер и носки, обула сапоги и застегнула парку до самого горла. Роберт тяжело, словно бревно, повернулся на бок и глухо застонал. Она громко хлопнула дверью, понимая, что он не проснется до самого утра.

Она оставила машину у забора, окружающего промышленную зону. Желтая лента, закрывавшая вход, была единственным признаком того, что полиция провела здесь целый день, занимаясь поисками Исобель. Ворота были заперты на висячий замок и оказались слишком высокими, чтобы она смогла через них перелезть. Карла пошла вдоль стены и остановилась, заметив узкий проход. В центре его был вбит столбик, который, по всей видимости, мешал машинам проезжать здесь на территорию комплекса. Когда-то этот проход использовали рабочие, чтобы ходить напрямик к цехам. Теперь тут бывало мало людей, да и те немногие, кто здесь появлялся, предпочитали не привлекать к себе внимания. Луч ее фонаря осветил шприцы, презервативы, пустые пивные банки и бутылки.

Узкие дорожки расходились во все стороны. Высокая трава колыхалась, словно ночное животное, роющееся в прошлогодних листьях. Карле безумно захотелось убежать отсюда. Она прошла мимо открытого сарая, в котором когда-то оставляли велосипеды, и почувствовала острый запах мочи. Черные пятна на земле указывали места, где, желая согреться, когда-то жгли костры бездомные. Похоже, полицейские их напутали, и они разбежались. Под ее ногами трещали обугленные головешки.

Карла опустилась на корточки и уткнулась лицом в колени. Здесь нет ее дочери. И никогда не было. Роберт прав. Неудивительно, что он выбросил письмо экстрасенса. Сумасшедший экстрасенс. Безумный Бог, якобы всемогущий, но бессильный удовлетворить просьбу ее, простой смертной.

Карла вскочила, набросилась на куски обгорелого дерева и топтала их, пока они не превратились в золу. Потом отошла от серых стен. Там не было ничего, кроме призраков.

Какое-то шарканье заставило ее замереть и осторожно посмотреть через плечо. Карла испугалась. Это мрачное место давило на психику. Тень дрогнула, но это была не ее тень. Какой-то человек упал на землю. Похоже, это женщина. Она рухнула на землю, ударившись с такой силой, что, казалось, развалится на части, и застыла. Только длинные светлые волосы колыхались на ветру, прикрывая лицо. Женщина не двигалась, по всей видимости, потеряв сознание.

Карла подбежала к ней и, опустившись на колени, попыталась нащупать пульс. Женщина не подавала никаких признаков жизни, только хрипло стонала. Карла обхватила ее и попробовала перевернуть на спину. Тело было тяжелым, словно мешок с песком. Наконец ей это удалось. В свете фонаря Карла рассмотрела щетину на подбородке и поняла, что перед ней мужчина. На нем была куртка с капюшоном и джинсы, на ногах кроссовки, некогда белые. Его лоб кровоточил, волосы спереди испачканы кровью. Человек открыл глаза, зрачки у него были расширенные. Он принялся дико вращать глазами, пока они не закатились, так что видны были лишь белки. Лицо недоброе и какое-то угловатое. На вид ему было не больше двадцати лет.

– Не надо… – Он закрыл лицо рукой. – Не свети мне в лицо этим чертовым фонарем…

Голос у парня был хриплым, словно он очень долго молчал. Карла подавила желание убраться отсюда побыстрее.

– Тебе нужна помощь, – сказала она. – Я сейчас найду телефон и вызову «скорую».

Он притронулся ко лбу и уставился на кровь на пальцах. Потом попытался встать. Карла попробовала было помочь, но он снова повалился на землю, увлекая ее за собой. Когда ей удалось оттолкнуть его и подняться на ноги, оказалось, что он второй раз потерял сознание.

Это было настоящее безумие! Карла бросилась к выходу, села в машину и поехала в Финглас.

Уже всходило солнце, когда она наконец отыскала таксофон и коротко описала место, где оставила парня. Нужно было возвращаться домой, чтобы оказаться в постели до того, как Роберт проснется и обнаружит, что ее нет.

Карла доехала до конца главной улицы и… повернула назад. Она хотела убедиться, что с парнем все в порядке. Он лежал в той же позе. Через минуту приехала карета скорой помощи. Карла поспешила к главному входу и провела санитаров к юноше. Женщина, которая сидела за рулем, выглядела слишком юной и хрупкой, чтобы управлять такой большой машиной. Тем не менее она уверенным голосом начала задавать Карле вопросы.

– Ваше имя? – спросила она, когда молодого человека погрузили в машину.

Она задала этот вопрос неофициальным тоном, словно ей было просто интересно.

– А это имеет значение? – поинтересовалась Карла. Девушка кивнула.

– Нужно будет составить протокол. – Она внимательнее посмотрела на Карлу, потом перевела взгляд на заводскую стену. – Я вас узнала, – сказала она сочувственно. – Вы не должны здесь находиться.

– Вы отвезете его в клинику?

– Да, так и будет, – ответила девушка. – А вы поезжайте домой.

– Хорошо, – согласилась Карла и пошла к своей машине.

Подождав, пока карета скорой помощи отъедет, она села за руль и отправилась домой.

Роберт все еще спал, когда она вернулась. В ванной она открыла шкафчик с медикаментами и взяла с полки флакончик со снотворным. Вытряхнув в ладонь таблетку, положила ее на язык и набрала стакан воды. Из зеркала на нее смотрела незнакомка. Когда-то она уже видела такое отражение в зеркале. Но тогда она была моложе на десять лет, с остекленевшими глазами и опустошенная. Десять лет… Она старалась не думать об этом, но память не слушалась и рвала ее на куски. Глаз за глаз, ребенка за ребенка.

Date: 2015-08-24; view: 275; Нарушение авторских прав