Октября 1991 г

Дорогой друг!

Мне дико стыдно. На днях пошел на футбольный матч старшеклассников, а зачем – сам не знаю. В средней школе мы с Майклом иногда ходили вместе, хотя компании у нас не было. Просто нужно было куда‑то податься в пятницу, не все же перед теликом сидеть. Иногда мы там встречали Сьюзен, и они с Майклом брались за руки.

Но тут я пошел один, потому что Майкла больше нет, Сьюзен теперь водится с другими парнями, а Бриджет, как и прежде, чокнутая, а Карл по настоянию матери перевелся в католическую школу, а Дейв, тот, что в нелепых очечках, куда‑то переехал. Я в основном за зрителями наблюдал: кто в кого втюрился, кто от нечего делать пришел, и вдруг я увидел парня, про которого уже тебе рассказывал. Помнишь, есть такой Никак? Никак тоже был на футболе и один из немногих, не считая взрослых, следил за игрой. Реально следил за игрой. Подбадривал игроков.

– Давай, Брэд! – (Это наш квотербек.)

Я обычно в сторонке держусь, но Никак, похоже, такой парень, к которому можно запросто подвалить на футболе, хотя ты на три года младше и компанией не обзавелся.

– Эй, мы с тобой на труд вместе ходим!

До чего приветливый человек.

– Я – Чарли, – говорю и даже не особо стушевался.

– Я – Патрик. А это Сэм.

И показывает на миленькую девушку, которая тут же сидит. Она мне помахала.

– Привет, Чарли.

Они оба стали предлагать мне сесть с ними, и, похоже, искренне, так что я сел рядом. Слушал, что выкрикивает Никак. Слушал, как он комментирует ход игры. И сделал вывод, что в футболе он рубит – будь здоров. Почти как мой брат. Пожалуй, дальше я не буду говорить «Никак» – буду называть его Патриком, тем более что он сам так представился, да и Сэм его так зовет.

У Сэм, между прочим, каштановые волосы и очень‑очень красивые зеленые глаза. Такого неброского зеленого цвета. Я бы мог и раньше это упомянуть, но на стадионе такое освещение, что там все цвета как бы размыты. Вот когда мы с ними пошли в «Биг‑бой» и Сэм с Патриком стали курить без продыху, я ее разглядел как следует. Что мне понравилось: Патрик и Сэм не стали обмениваться только им понятными шуточками, которые могли бы меня поставить в тупик. Наоборот. Они начали меня расспрашивать:

– Сколько тебе лет, Чарли?

– Пятнадцать.

– Кем ты хочешь стать?

– Еще не решил.

– Какая твоя любимая группа?

– Наверно, Smiths – мне у них нравится песня «Asleep», но точно сказать не могу – я другие их песни плохо знаю.

– А какой твой любимый фильм?

– Не знаю. По мне, все фильмы одинаковы.

– А какая твоя любимая книга?

– «По эту сторону рая» Скотта Фицджеральда.[4]

– Почему?

– Потому что я ее только что прочел.

Тут они рассмеялись – поняли, что я не выпендриваюсь, а серьезно говорю.

Затем они мне рассказали о своих любимых вещах, и мы замолчали. Я съел кусок пирога с тыквой, потому как официантка сказала, что это сезонное блюдо, а Патрик и Сэм еще покурили.

Понаблюдал я за ними: им вместе хорошо. Еще как хорошо. И хотя Сэм выглядит шикарно и сама такая милая, она стала первой девушкой, которую я задумал пригласить на свидание, когда машиной обзаведусь, и неважно, что у нее парень есть, даже такой классный, как Патрик.

– Вы давно встречаетесь? – спрашиваю.

А они хохочут. Реально хохочут.

– Что смешного? – спрашиваю.

– Мы – брат и сестра, – отвечает Патрик сквозь смех.

– Но вы, – говорю, – совсем непохожи.

Тогда Сэм объяснила, что они на самом‑то деле сводные брат и сестра: отец Патрика женился на матери Сэм. Я от радости чуть с ума не сошел, потому что всерьез задумал когда‑нибудь пригласить Сэм на свидание. Честно. Она такая хорошая.

Стыдно, конечно, но той ночью мне приснился нелепый сон. Мы были с Сэм. Голые. И она раздвинула ноги на всю ширину дивана. Я проснулся. Никогда в жизни мне не было так клево. Но и неловко тоже, потому как я без спросу разглядывал ее голую. Наверно, мне нужно признаться в этом Сэм – надеюсь, это не помешает нам в будущем обмениваться шуточками, понятными только нам двоим. Здорово, если бы у меня снова была дружба. По мне, это даже лучше, чем свидание.

Счастливо.

Чарли

Date: 2015-08-24; view: 279; Нарушение авторских прав