Я такой один

Оборудование питерского ресторана оказалось настолько мощным, что всё пиво, которое на нём производилось, продать клиентам в розлив было невозможно. И тогда мы с Игорем Сухановым решили купить линию по розливу пива в бутылки. Я поехал в Италию и заказал её – это обошлось в несколько сотен тысяч долларов. Чуть позже я выкупил 25 %, принадлежавших Игорю, и стал единолично владеть рестораном, а он ушёл работать большим начальником, заместителем генерального директора «Межрегионгаза».

Олег Гусев снял красивую рекламу «В музее»: китайцы ходили по музею и фотографировали, а среди экспонатов было пиво «Тинькофф». Мы показали её на двух‑трёх каналах, заплатили за это 100 тысяч долларов и… бутылочное пиво стало хорошо продаваться. Бренд был, конечно, не общероссийского масштаба, но люди стали его узнавать – даже в московской сети «Рамстор» стояло наше пиво. Вот куда я прыгнул!

Спрос на бутылочное пиво превышал предложение. Мы могли делать пару тысяч бутылок в день, а нужна была пара десятков тысяч. При себестоимости в 30 центов мы продавали бутылку оптом по доллару. У ценообразования был сток‑фактор: если пива нет на складе, цену повышаем, если есть – не повышаем. Вот и весь маркетинг.

Для массового производства пива «Тинькофф» мы изменили дизайн бутылки, сделав его более «премиальным»

Антон Большаков, бывший заместитель председателя правления банка «Зенит»:

После кризиса 1998 года я возглавлял направление проектного финансирования в банке «Зенит». Я искал точки приложения финансовых сил и через питерский филиал вышел на компанию «Дарья». Компании нужны были средства для расширения бизнеса, строительства нового цеха. Необходима была встреча «верхов», и прилетел Олег Тиньков, достаточно известный на тот момент благодаря пивному ресторану.

«Дарья» тоже имела какую‑то долю на рынке мясных замороженных продуктов. Олег приехал из Штатов на один день – утром прилетел, вечером улетел, что меня поразило. Так и познакомились. Мы поговорили, он произвёл достаточно хорошее впечатление, он вообще умеет это делать. По сравнению с другими клиентами смотрелся достаточно свежо – неординарный молодой человек.

Меня жизнь научила учитывать интересы других, и он обладает такой же способностью – понимать и учитывать интересы. Не было тупой торговли за три копейки, как часто бывает, когда рядом пролетает три миллиона. Потом его сотрудники прислали документы. Началась работа, в результате построили новый цех, потом новый пивной завод, потом большой завод, пивные рестораны в Москве, Самаре – в общем, у нас получилось долгосрочное сотрудничество: мы много всего финансировали, пока я работал в банке.

Нам не хватало товара, и я стал думать о строительстве завода. Свободные деньги у меня к тому времени появились за счёт продажи пельменного бизнеса «Дарья». Но я не хотел вкладывать все деньги в завод, решил что‑то оставить на семью. Поэтому с идеей постройки завода я пришёл к Антону Большакову. Мы познакомились с ним ещё в 1999 году, и знакомство это до сих пор вызывает у меня улыбку.

Когда я учился в Бёркли, позвонил Игорь Пастухов и сказал: «Есть интересные ребята из «Зенита», они дают нам кредиты на «Дарью»». В пятницу я отпросился у профессора‑преподавателя, прыгнул в машину, сел на самолёт Сан‑Франциско‑Франкфурт, оттуда вылетел в Москву и уже утром в субботу встретился с заместителем председателя правления банка «Зенит» Антоном Большаковым. Разговаривали про новые кредиты для «Дарьи». Это нормальное желание банкиров знать собственника бизнеса в лицо, если идёт речь о расширении кредитных лимитов для него.

Вечером я сел в поезд, утром приехал в Питер, посмотрел фабрику «Дарья» и – в аэропорт Пулково. Когда летишь в Америку, время «работает назад», так что приземлился я в Сан‑Франциско вечером в воскресенье, а уже утром в понедельник пошёл в школу.

По понедельникам мы описывали свои выходные. Кто‑то из студентов рассказывал, что купил субботний Wall Street Journal и читал его в Starbucks, кто‑то ездил кататься на лыжах в Скво‑Вэлли.

Обсуждаем стратегию продвижения пива. На столе – дизайн, придуманный специально для американского рынка

Профессор спросил:

– Олег, а ты где был?

– Я слетал в Россию, в Москву и Петербург.

– Ты шутишь?

– Нет, у меня была деловая встреча в Москве, и я посмотрел свой завод в Петербурге.

Получилось смешно. Студенты и профессор были в шоке от такого «ненормального» русского. Но я не зря в тот раз слетал в Москву и Питер. Знакомство с Антоном Большаковым очень помогло мне в 2002 году.

Именно к нему я пришёл с идеей постройки завода.

– Антон, у меня в Петербурге есть пивной ресторан, в нём работает небольшая бутылочная линия. Пиво идёт влёт! Заявок в несколько раз больше, чем мощность линии. И я почти не вкладывался в продвижение бренда!

– Интересно. И чего ты хочешь?

– Хочу строить небольшой пивоваренный завод за 20 миллионов долларов, мне нужен кредит на четыре миллиона. Такой завод может варить 125 тысяч гектолитров пива в год. Это три миллиона бутылок в месяц. Промежуточный вариант между большим заводом и мини‑пивоварней. Чертежи есть.

Антон поверил в идею и открыл нам кредитную линию. Надо отдать ему должное – этот человек сумел отделить зёрна от плевел и разглядеть бриллиант в помойке. Он не только мне помог – по его инициативе банк начал сотрудничать и с другими способными бизнесменами.

И я стал строить завод в Пушкине – рядом с нашим бывшим заводом «Дарья». Сергей Рукин из МБК нашёл заброшенный недостроенный склад. Мы взяли эти 2000 квадратных метров. Я провёл это время в муках, как при рождении ребёнка, – мы строили, строили, строили… Я не вылезал со стройки, звонил контрагентам, летал в Германию, приезжал в банк «Зенит» – все силы тратил на проект. Сначала я планировал запустить завод в октябре 2002 года, но в России сроки НИКОГДА не соблюдаются. Слишком много неизвестных в этом уравнении: строители могут затянуть, производитель – поставить оборудование не в той комплектации, на таможне оно может простоять неизвестно сколько, согласования у разных чиновников сразу не получишь и т. д. Полгода теряются в любом случае, а если есть проблемы с финансированием, то год набегает «как здрасьте». У некоторых стройки растягиваются на несколько лет.

Меня это мало успокаивало, строил я на кредиты, и каждый месяц вставал мне в копеечку. Я очень нервничал – впервые в жизни у меня появилась бессонница. Долго не мог заснуть и просыпался через два‑три часа. Если плохо спишь, то днём чувствуешь себя куском дерьма. Перед открытием ресторана в Новосибирске в январе 2003 года я не спал сутки – и настолько плохо себя чувствовал, что ушёл в разгар праздника, в начале выступления группы «Ленинград». Потом шатался по новосибирской гостинице – не мог заснуть. Я перепробовал все средства: от горячего молока до тёплой ванны. Не помогло и рождение Ромы, нашего третьего ребёнка, 23 февраля 2003 года. Действовала только водка, после неё я мог нормально поспать. Пришлось идти к профессору, главному специалисту по проблемам сна.

– Что вас беспокоит, из‑за чего нервничаете?

– Никак не дострою пивзавод. Боюсь, что не смогу рассчитаться с банком.

– Когда построите, тогда и спать начнёте.

Задержка могла быть больше, если б строительство велось не стахановскими темпами – спасибо Георгию Альеву из строительной компании «Эдванс». Хорошая компания, рекомендую. Страна должна знать своих героев. Немецкая компания Steinecker – тоже молодцы, пошли мне навстречу, придумали синтетический продукт (кредиты, отсрочка, наценка), чтобы легче было финансировать проект. Если б не партнёры, я бы не успел к летнему сезону 2003 года. Своих людей почти не было. Пастухов уже ушёл от меня, а с Сурковым мы параллельно занимались лесным бизнесом.

Очень мне помог Саша Котин – именно он снял первую бутылку с конвейера нового завода. А на следующий день его убили.

Мне всегда везло на хороших людей, я их часто встречал в жизни. Благодаря им я развивался как личность и как бизнесмен. Один из них – безусловно, Саша, к сожалению, безвременно ушедший от нас. Я уже рассказывал, как в 1994 году нанял его, только что окончившего университет, юристом в «Петросиб». Саша полностью структурировал сделку по продаже «Дарьи», мы вообще не прибегали к услугам каких бы то ни было юридических фирм. В 2001 году самостоятельно провести сделку на 21 миллион долларов – это всё равно, что сейчас реализовать сделку на 200 миллионов. За эту сделку я ему подарил новый «мерседес» С‑класса.

Саша очень любил красиво одеваться, покупать дорогие вещи, ходить на дискотеки, «зажигать». Он жил. Как будто чувствовал, что недолго осталось, и наслаждался жизнью. При этом был невероятный умница, трудоголик и очень талантливый юрист.

Члены команды «Тинькофф» развлекаются в корпоративной поездке. На фото Михаил Горбунцов, Вадим Стасовский, Алексей Яценко, Андрей Мезгирёв, Александр Котин, Олег Тиньков и Самвел Аветисян

Date: 2015-08-24; view: 511; Нарушение авторских прав