Государство и общество

Динамика развития господствующего класса, фе­одалов, также во многом определялась политикой го­сударства. Достаточно рано в России сложились две формы землевладения: боярская вотчина, владелец которой имел право наследования и полную свободу распоряжаться землей, и поместье, которое (без права продажи или дарения) жаловалось за службу дворян­ству (служилым людям).

Со второй половины XV в. начался активный рост дворянства, причем немалую роль в этом процессе сыграла поддержка правительства, прежде всего — Ивана Грозного. Являясь основной опорой цент­ральной власти, оно вместе с тем несло определен­ные повинности (уплата налогов, обязательная воин­ская служба). Во время царствования Петра I весь класс феодалов был превращен в служилое сословие, и только при Екатерине II, в эпоху, которую не случайно называли «золотым веком» дворянства, оно стало в истинном смысле привилегированным классом.

По-настоящему самостоятельной политической си­лы не представляла собой и церковь. Власть была за­интересована в ее поддержке прежде всего из-за мощ-

ного идейного воздействия на общество. Поэтому не случайно, что уже в первые века после принятия хрис­тианства великие князья делали попытки освободить­ся от вмешательства Византии в церковные дела и ста­вили русских митрополитов. С 1589 г. в России утвер­дился самостоятельный патриарший престол, однако церковь попала в большую зависимость от государ­ства. Несколько попыток изменить подчиненное поло­жение церкви, предпринятые сначала нестяжателями (XVI в.), а позже, в XVII в., патриархом Никоном, по­терпели поражение. В эпоху Петра I произошло окон­чательное огосударствление церкви; «царство» побе­дило «священство». Патриаршество было заменено Синодом (Духовной коллегией), т. е. превратилось в одно из государственных ведомств. Доходы церкви пе­решли под контроль государства, а управление монас­тырскими и епархиальными вотчинами стало осу­ществляться светскими чиновниками.

А как же обстояло дело с городами, которые в Западной Европе, как мы помним, были активней­шей политической силой и двигали вперед экономиче­скую жизнь, являясь оплотом буржуазных отноше­ний?

Городское население в России тоже имело свою специфику и во многом отличалось от западноевропей­ского городского сословия. Внутри русских городов, как правило, располагались вотчинные земли феода­лов (белые слободы), в которых развивалось вотчинное ремесло, составлявшее весьма серьезную конкурен­цию посаду — лично свободным ремесленникам. (Иск­лючение составляли города-республики Новгород и Псков, где сложилась обратная ситуация: феодалы бы­ли вынуждены подчиняться городу.)

Посад так и не стал сколько-нибудь значительной социально-политической силой в России. Более того, общее усиление внеэкономического принуждения ска­залось и на посаде: подобно крепостным крестьянам, посадскому населению было запрещено переходить из одного посада в другой. Слаборазвитая социальная активность городов выразилась и в том, что в них сфор­мировались лишь отдельные элементы выборного управления (городские старосты, избиравшиеся из так называемых «излюбленных», т. е. зажиточных слоев). Однако произошло это сравнительно поздно, в эпоху Ивана IV, и, что очень характерно, при содействии | центральной власти.

Такой характер отношений между государством и обществом, казалось бы, очень напоминает восточный вариант. Государство играет определяющую роль в жизни цивилизации, вмешивается во многие ее про­цессы, в том числе и экономические, тормозит одни и поощряет развитие других. Общество же, находящее­ся под чрезмерной опекой государственной власти, ос­лаблено, неконсолидировано, а потому не способно корректировать действия правительства.

Но на самом деле в политической жизни средневе­ковой России проявились и другие черты, резко отли­чающие ее от восточной модели. Подтверждением это­му служат Земские соборы — центральный представи­тельный орган, появившийся в России в середине XVI в. Правда, и в данном случае русский «парла­мент» не был завоеванием общества: он был создан «сверху», по указу Ивана Грозного, и находился в большой зависимости от царской власти. Однако это не означает, что Собор был неким «искусственным», нежизнеспособным явлением. В эпоху Смуты он про­явил большую активность и самостоятельность. В го­ды польско-шведской интервенции, когда монархия переживала глубокий кризис, именно Земский собор стал главной организующей силой в борьбе за государ­ственное и национальное возрождение. Правда, стои­ло монархии вновь укрепиться — и роль соборов стала уменьшаться, а потом и вовсе сошла на нет. (Послед­ним был Собор 1653 г., решавший вопрос о воссоеди­нении Украины и России.)

Собор так и не смог стать постоянно действующим органом власти, с юридически закрепленным статусом и полномочиями. Общество не проявило в данном слу-

чае необходимой настойчивости и сплоченности, а государство предпочло на долгое время вернуться к привычному варианту отношений с подданными, И все-таки история средневековой России показыва­ет, что возможности установления диалога между властью и обществом существовали, хотя они и не были реализованы в яркой форме, как в Западной Ев­ропе.

Вопросы и задания

1. Что сближает Россию с Востоком и Западом в области отношений между государственной властью и обществом? При­ведите примеры

2. Согласны ли вы с высказыванием Р. Пайпса о роли рус­ского государства, которое приведено в начале параграфа? Можно ли свести эту роль только к подавлению общества? Ка­кие важные социально-экономические процессы были ускорены за счет вмешательства власти⁹

3. Подумайте, почему в России не сложилась ситуация диа­лога между властью и обществом Объясните свой ответ.

§4

Date: 2015-08-24; view: 321; Нарушение авторских прав