Существа и силы

Все мы постоянно и не сознавая того, получаем побудительные импульсы из этих высших, сверхсознательных сфер, подвергаемся их влиянию. Это влияние и импульсы проявляются в нас в виде идей, идеалов, стремлений или произведений искусства; они скрыто формируют нашу жизнь и наше будущее. Подобным же образом постоянно и не сознавая того, мы получаем витальные вибрации и вибрации тонкого физического, которые ежеминутно определяют нашу эмоциональную жизнь и отношения с миром. То, что мы заключены в индивидуальном теле, -- это лишь зрительная иллюзия; на самом деле, все мы насквозь пористы и купаемся во всеобщих силах, как анемон в море: Человек впадает в интеллектуальный (бессмысленный *) лепет о смысле и значении

*) Вставка автора (прим.пер.).

-следствий, проявляющихся на поверхности, и приписывает их все своему "благородному я", игнорируя тот факт, что его "благородное я" лежит далеко за пределами его видения, за покровами тускло искрящегося интеллекта и дымного тумана его витальных ощущений, эмоций, побуждений, чувств и впечатлений. Наша единственная свобода заключается в том, чтобы поднять себя к высшим планам с помощью индивидуальной эволюции. Наша единственная задача -- это транслировать и материально воплощать истины того плана, к которому мы принадлежим. Если мы хотим лучше понять механизм универсума, то особого внимания заслуживают два важных момента, общих для всех планов сознания от наивысшего до самых низших. Во-первых, эти планы зависят от нас или от того, что мы о них думаем, не более, чем море зависит от анемона; они существуют независимо от человека. Современная психология, согласно которой все уровни бытия перемешаны в так называемом "коллективном бессознательном", подобном огромной шляпе фокусника, откуда вы можете в любом порядке вытаскивать архетипы и неврозы, демонстрирует в этом отношении полное отсутствие видения: во-первых, потому что силы этих планов вовсе не являются бессознательными, несознательны только мы -- они же вполне сознательны, гораздо более сознательны, чем мы; а, во-вторых, потому что силы эти не являются "коллективными" -- в том смысле, что они представляют собой продукт человеческого существования не более, чем море является результатом деятельности анемона; скорее, наоборот, фронтальный человек -- это продукт деятельности той Необъятности, которая простирается за ним. Градации сознания -- это всеобщее состояние, не зависящее от точки зрения субъекта [the outlook of the subjective personality]; скорее, точка зрения субъекта определяется тем уровнем [grade] сознания, в котором оно формируется [is organised] в соответствии со своей природой [its typal nature] или эволюционным уровнем [its evolutionary stage]. Но6 естественно, только человеку присуще извращать порядок вещей, помещая себя в центр мира. Во всяком случае, это вопрос не теории, которую всегда можно оспорить, а опыта, который может получить каждый. Покидая наше тело и сознательно входя в эти планы, мы осознаем, что они существуют вне нас точно так же, как весь мир существует, например, вне Лонг-Айленда; силы, существа и даже пространства в них не имеют ничего общего с нашим земным миром -- об этом свидетельствуют целые цивилизации, все это подтверждают их настенные росписи и резьба, позднее -- храмы; причем эти цивилизации были, может быть, менее технически развиты, чем наша, но никак не менее развиты в интеллектуальном отношении.

Второй важный момент касается сознательных сил и существ, которые населяют эти планы. Здесь нам нужно четко отличать суеверия и даже мистификации -- результаты нашего "коллективного" вклада -- от истины. Как всегда, они тесно перемешаны. Здесь ищущему, как никогда, нужно быть вооруженным ясной строгостью [простотой] [clear austerity], о которой так часто говорил Шри Ауробиндо. Он не должен смешивать сверхразум с отсутствием разума. На практике, когда мы сознательно входим в эти планы -- во сне, в медитации или при произвольной экстериоризации [оставлении тела], - у нас могут быть видения двух типов: безличные потоки силы, которые могут быть более или менее светящимися, и существа. Но это два вида одного и того же явления: Стена между сознанием и силой, между безличностью и личностью становится гораздо тоньше, когда выходишь за пределы покрова материи. Если смотреть на процесс со стороны безличной силы, то видишь силу или энергию за работой, действующую ради некоторой цели с некоторым результатом, если же смотреть со стороны существа, то видишь существо, владеющее, управляющее сознательной силой и использующее ее, или же представителя этой силы, которого она использует в качестве орудия своего особого действия и выражения.... Современная наука установила, что если вы смотрите на движение энергии, то, с одной стороны, кажется, что это волна, и оно ведет себя, как волна, с другой же стороны, оно являет собою массу частиц, причем и волна, и масса частиц действуют своим особым образом. Здесь примерно тот же принцип.

Одни на пути своих поисков никогда не будут видеть существа: но только светоносные силы; другие будут видеть только существа и никогда -- силы; все зависит от их внутренней предрасположенности, от формы их стремления, от религиозных, духовных или даже культурных истоков. Именно здесь лежит начало субъективности, а с ней -- всевозможные смешения и предрассудки. Но субъективность не отрицает самого переживания, она лишь показывает, что одно и то же можно видеть и передавать по-разному в зависимости от натуры человека -- видели ли когда-нибудь двое художников один и тот же ландшафт одинаково? По мнению "специалистов" по естественным и сверхъестественным явлениям, критерием истины должно быть неизменное содержание опыта, но это больше похоже на критерий тупой монотонности; многообразие опыта доказывает лишь то, что имеем дело с живой истиной, а не с жестким куском дерева, которому подобны наши ментальные и физические истины. Кроме того, эти сознательные -- высокосознательные -- силы могут принимать по желанию любое обличье не для того, чтобы ввести нас в заблуждение, но для того, чтобы сделать себя доступными сознанию тех, кто открывается им или взывает к ним. Например, христианский святой, который имеет видение девы Марии, и индус, которому является Дурга, видят, возможно, одно и то же; они могли войти в контакт с одним и тем же планом сознания, с одними и теми же силами, но совершенно ясно, что видение Дурги ничего бы не значило для христианства. А если бы та же самая сила проявилась бы в своем чистом состоянии, т.е. как безличная излучающая вибрация, то ее не смог бы воспринять ни поклоняющийся деве Марии, ни верующий в Дургу; она не затронула бы их сердце. У поклонения ведь тоже своя правда; не каждый обладает развитием, необходимым для того, чтобы ощутить силу любви, которая содержится в простом маленьком золотом свете, не имеющем формы. Но еще более интересно то, что если поэт, например, Рембо или Шелли, войдет в контакт с теми же планами сознания, то он увидит нечто иное, что является тем не менее все тем же. Очевидно, ни Дурга, ни дева Мария особо не занимают поэтов, поэтому они ощутили бы великую вибрацию, пульсации света или разноцветные волны, которые превратились бы в них в сильное поэтическое чувство. Вспомним, например, Рембо:

.

-- "Наконец-то -- о, счастье! о, разум! -- я раздвинул на небе лазурь, которая была черной, и зажил жизнью золотистой искры природного света". *)

*) Одно лето в аду. Бред II. Алхимия слова // Рембо А. Стихотворения. М., 1982. С. 172 (прим.пер.).

-Однако эта эмоция могла прийти из того же плана сознания, или, мы могли бы сказать, имеет ту же частоту, что и видение индусского и христианского мистиков, хотя поэтическая транскрипция вибрации может показаться совершенно противной всякому религиозному верованию. Математик, который во вспышке озарения, принесшей ему радость, вдруг увидел по-новому строение мира, соприкоснулся, может быть, с тем же уровнем сознания, с той же вибрацией откровения. Ведь ничто не происходит "случайно", все приходит откуда-то, из конкретного плана, каждый из которых имеет свою длину волны, свою интенсивность света, свою конкретную частоту, а достичь одного и того же плана сознания, одного и того же озарения можно тысячью различных путей.

Те, кто вышли, или думают, что вышли, за пределы стадии религиозных форм, могут быстро заключить, что все личные образы обманчивы или что они представляют собой стадию низшего порядка и что истины только безличные силы. Однако это есть не что иное, как заблуждение нашей человеческой логики, которая всегда стремится свести все к некой однородной концепции. Видение Дурги -- это не фикция и не плод воображения -- так же, как не являются таковыми стихотворение Шелли или уравнения Эйнштейна, которые были подтверждены спустя десять лет после их открытия. Заблуждение и предрассудок начинаются с утверждения, что истинна только дева Мария или только Дурга, или одна лишь Поэзия. Объединяющая истина заключается в видении того, что все эти образы происходят из одного и того же божественного Света, что они являют собой различные степени этого Света.

Но также неверно было бы полагать, что так называемые "безличные" силы -- это просто механические силы, хотя и более высокого типа. Они обладают интенсивностью, теплотой, светящейся радостью, вызывая ощущение присутствия личности без облика -- каждый, кто хоть однажды пережил массивный поток золотого света, сапфирно-голубое цветение или мерцание света белого, знает без всяких сомнений, что с этим золотом приходит спонтанное и полное радости Знание, с этой лазурью -- самоподдерживающаяся сила, с этой белизной - невыразимое Присутствие. Некоторые силы нисходят на нас, как улыбка. И тогда мы поистине понимаем, что деление на личное и безличное, на сознание и силу есть следствие прагматизма человеческой логики, оно не имеет почти никакого отношения к реальности и вовсе необязательно видеть кого-то для того, чтобы находиться в присутствии Личности.

То, что является существенным и что необходимо осуществить на практике -- это открыться этим высшим регионам. Как только это сделано, каждый будет получать по своим способностям и нуждам или в соответствии с особенностями своего стремления. Все раздоры между материалистами и верующими, между философами, поэтами, художниками и музыкантами -- это детские игры неискушеного человечества, где каждый хочет переделать остальных по своему образцу, подогнать их под свою мерку. Когда мы достигаем лучащейся Истины, мы видим, что Она может вместить в себя все без всяких конфликтов и что все - Ее дети. Мистик получает радость от своего возлюбленного Единого, поэт получает радость от поэзии, математик -- от математики, художник -- от многоцветных откровений. И все это -- духовные радости.

Тем не менее "ясная строгость" остается мощной защитой, поскольку, к сожалению, не каждый обладает способностью восходить к высшим регионам, где силы чисты. Гораздо легче открыться витальному плану, миру великой Силы Жизни, желаний и страстей (который хорошо известен медиумам и оккультистам). Низшие силы быстро надевают там на себя божественные маски ослепительных цветов или ужасающих образов. Если ищущий чист, то он всегда сможет распознать этот обман -- устрашающий или чудесный; маленький свет его психического существа растворит все угрозы и все яркие, кричащие образы витальной мелодрамы. Но как можно быть уверенным в собственной чистоте? Если мы не стремимся реализовать личные представления и построения, а ищем все более и более высокой истины, не мешая Ей проявлять себя в той форме, которую она сама избирает, то в этом будет залог нашей защиты от заблуждений и предрассудков.

Теперь мы можем попытаться описать в общих чертах эти уровни сверхсознательного так, как они воспринимаются теми, кто пошел дальше, чем экстаз бессознательного, и так, как пережил их Шри Ауробиндо. Конечно же, не образы находятся ближе всего к всеобщей истине (они всегда ограничены и принадлежат определенной традиции или веку, хотя и они имеют свое место и в них также заключается своя правда), но светящиеся вибрации. Когда мы говорим "вибрации", то имеем в виду не безжизненные волны квантовой физики, а движения света, полные невыразимой радости, любви, знания, красоты и всех тех качеств, которыми озарены высочайшие проявления человеческого сознания - религиозные и нерелигиозные:

Свет, не рожденный ни солнцем, ни луной, ни огнем,
Свет, который обитает внутри и там прозрел,
Сокровенную видимость нам являя...

(A light not born of sun or moon or fire,
A light that dwelt within and saw within
Shedding an intimate visibility...)

Планы разума

Прежде чем достичь супраментального плана, с которого начинается высшее полушарие существования, *) ищущий пересечет различные ментальные планы или

*) О делении сферы бытия на два полушария см. ниже (прим.пер.).

-миры, которые Шри Ауробиндо назвал следующим образом (в восходящем порядке): высший разум, озаренный разум, интуитивный разум и глобальный разум [overmind]. Мы можем пользоваться и другой терминологией, если нам угодно, но каждой из этих четырех зон соответствуют характерные для нее переживания, которые может подтвердить каждый, кто способен сознательно предпринять это восхождение.

Теоретически все эти четыре зоны принадлежат Сверхсознательному. Слово "теоретически" употреблено здесь потому, что порог Сверхсознательного не является общим для всех, для каждого он свой; для одних высший или даже озаренный разум вряд ли можно назвать сверхсознательным планом -- это часть их нормального бодрствующего сознания, тогда как для других простой рассуждающий разум остается пока только отдаленной возможностью внутреннего развития. Иными словами, линия, отделяющая Сверхсознательное от остальных планов сознания, имеет тенденцию смещаться вверх в процессе нашей эволюции. Если подсознательное -- это наше эволюционное прошлое, то Сверхсознательное - это наше эволюционное будущее; постепенно оно становится нашим нормальным бодрствующим сознанием.

Мы не будем здесь пытаться описать, что собою представляют эти высшие планы сознания сами по себе, независимо от человека. Каждый из них -- это целый мир, более широкий и более живой, чем земля, и наш ментальный язык слишком беден, чтобы адекватно их описать; необходим язык пророка или поэта - "иной язык" [une autre langue], как говорил Рембо. Шри Ауробиндо сделал это в "Савитри", своем поэтическом эпосе, к которому мы отсылаем читателя.

Миллионы лотосов, качающихся на одном стебле,
Разноцветные и экстатические миры друг за другом
Взбираются к какому-то далекому невидимому прозрению.

(A million lotuses swaying on one stem,
World after coloured and estatic world
Climbs towards some far unseen epiphany.)

Мы скажем лишь о том, что эти планы приносят человеку и как они меняют наше видение мира, когда мы восходим к ним.

Обычный разум, нам всем известный, видит вещи последовательно, одну за другой -- это, так сказать, "линейное" видение. Он не может совершить прыжок, не сделав при этом бреши в своей логике -- это ставит его в тупик, он теряется, и все становится для него несвязным, иррациональным или туманным. В каждый момент он видит что-то одно и не может видеть больше, иначе он впадает в противоречие. Если он принимает в поле своего сознания какую-либо истину или факт, то тем самым он автоматически отрицает все, что отлично от этой истины или факта -- механизм его работы подобен действию затвора фотоаппарата, который в каждый момент пропускает одно и только одно изображение. Все, что не относится к его сиюминутному видению -- это для него какие-то Тартарары, утопическая страна заблуждения, лжи или темноты. Все [у него] охвачено неумолимой системой противоположностей -- белое и черное, истина и ложь, Бог и Сатана. Он движется как осел по дороге, который видит один пучок травы за другим. Одним словом, обыкновенный разум вечно дробит время и пространство на мелкие кусочки. Чем ниже спускаешься по лестнице сознания, тем мельче становятся эти кусочки. Для жука, например, любой предмет, пересекающий его дорогу, появляется с одной стороны (например, справа) из будущего, пересекает его линию настоящего и исчезает с другой стороны (слева) в прошлом; человек, стоящий над жуком, расставив ноги, то есть находящийся одновременно и справа, и слева от него - это просто чудо, которое находится вне всякой логики, поскольку если одна нога человека "истинна", то другая -- "ложна", что невозможно; значит, человека не существует -- его существование невозможно в пределах логики жука. Для нас окошко затвора -- немного шире; прошлое и будущее находятся уже не в пространстве справа и слева от нас, а во времени -- вчера и завтра; мы в сравнении с жуком выигрываем в этом измерении -- "время". Но есть иное, супраментальное сознание, которое может расширить окошко затвора еще больше, позволяет выиграть еще больше в этом измерении и встать над вчера и над завтра. Оно может видеть одновременно настоящее, прошлое и будущее, белое и черное, истину и так называемую "ложь", добро и так называемое "зло", все "да" и "нет", ибо все противоположности -- это результат дробления времени на мелкие кусочки. Мы говорим об ошибке, потому что не видим пока еще того добра, которое она готовит или видимой половиной которого она является; мы говорим о "неправде", потому что у нас не было достаточно времени, чтобы увидеть, как из грязи распускается лотос; мы говорим о темноте, но наш дневной свет кажется темным тому, кто видит Свет! Наше заблуждение было необходимым спутником добра; "нет" было неотделимой половиной "да"; белое, черное и все другие цвета радуги были различными проявлениями единого света, который постепенно обнаруживает себя. Нет противоречий, есть только дополнения. Вся история восхождения сознания -- это история открытия пути, перехода от линейного и противоречивого сознания к сознанию глобальному.

И Шри Ауробиндо действительно говорит о "глобальном сознании"; говоря о Супраментальном, он употребляет термин "высшая полусфера сознания", потому что высшая истина не исключает землю; она является неполной без своей низшей половины. То, что находится наверху, не исключает того, что находится внизу, а дополняет его; отсутствие времени -- это не противоположность времени, так же, как руки, которые обнимают, не являются чем-то противоположным тому, кого они заключают в объятия. Тайна заключается как раз в том, чтобы найти вечное в преходящем, бесконечное -- в конечном и всеохватывающую полноту вещей -- в самой темной частичке. Без этого, в действительности, невозможно ни обнять что-либо, ни быть обнятым по-настоящему.

Такое восхождение сознания -- это не только победа над временем, но и обретение радости, любви и безбрежности бытия. Не только время и пространство дробятся на низших эволюционных уровнях на мелкие кусочки -- там дробится все. На протяжении всего нисхождения от Духа до атома действует прогрессирующий закон фрагментации [дробления] -- это дробление радости, дробление любви и силы, и, конечно, дробление знания и видения. В конечном счете все превращается в кучу мелких тропизмов, в туманную пыль сомнабулического сознания, которое, в свою очередь, являет собою уже поиски Света или, может быть, воспоминание о Радости. Общим признаком этого нисхождения всегда является уменьшение интенсивности - интенсивности бытия, интенсивности сознания, интенсивности силы, интенсивности радости в вещах и радости существования. Точно так же по мере нашего восхождения к высшему уровню эти интенсивности возрастают.

Date: 2015-09-03; view: 245; Нарушение авторских прав