Часть первая. Физпок 5 page

Вплоть до той поры марсиане считались мифом. Мюллер, должно быть, был изрядно удивлен. Но, задыхаясь в близкой к вакууму атмосфере, он ухитрился перебить с полдюжины марсиан, использовав цистерну с водой, чтобы сеять смерть во всех направлениях.

— Вовсе не оттуда. Мы изучили трупы марсиан, которые там обнаружили, — сказал Гарнер. — Та информация может нам пригодиться. К тому же, мне хотелось бы понять, почему Посторонний выбрал именно Марс. Возможно, он что-то знает о марсианах. Возможно, намеревается вступить с ними в контакт.

— Много ему от этого пользы.

— Они пользуются копьями. Для меня это служит доказательством их интеллекта. Мы не знаем, насколько их интеллект высок, потому что никто никогда не пытался вступить в переговоры с марсианами. Может быть, у них даже есть что-то вроде цивилизации. Там, внизу, под слоями пыли.

— Цивилизованный народец, а? — в голосе Ника прорезалась жестокость. — Они разрезали палатку Мюллера, они выпустили воздух!

В Зоне не было преступления хуже.

— Я же не говорил, что они дружелюбно настроены.

«Голубой Бык» плыл в пространстве. Чужой корабль было видно невооруженным глазом, он приближался. Сзади. Это нервировало Тину до такой степени, что она не могла смотреть на чужака. То же самое можно было сделать и другим способом. Сейчас они приближались с той стороны, на которой у корабля Постороннего не было окон. Три зонника освобождали катер Эйнара Нильсона из его огромного металлического укрытия.

— Я отпустила здесь зажимы, — сказала Тина. Она была вся покрыта испариной. Она почувствовала ветерок на своем лице, когда заработала система воздухообдува, предохраняющая щиток шлема от запотевания.

— Хорошо, Тина, — произнес Нат у нее за спиной.

— Четыре человека команды в кабине одноместного корабля… — буркнул Эйнар. — Проклятье! Встречать Постороннего придется двоим.

— Об этом, скорее всего, беспокоиться не следует. Постороннего в нем нет. Это мертвый корабль. — И все же в голосе Ника звучало беспокойство.

— А сколько народу из экипажа осталось на борту? Не могу поверить, что Посторонний отправился в межзвездное путешествие в одиночку. На одноместном корабле. Слишком уж это поэтично. И неразумно. Тина, через пять секунд толкай под трубой двигателя.

Тина уперлась плечами и включила двигатель ранца. Впереди, под кабиной, взметнулись факелы ее товарищей. Старое одноместное судно медленно проплыло в огромные створки.

— Порядок. Нат, быстро на борт. Постарайся, чтобы между тобой и Посторонним все время был «Бык». Будем надеяться, что у него нет глубинного радара.

Они не могли видеть, как Тина недоуменно нахмурилась.

Женщины Зоны достигают, в среднем, шести футов роста. Но женщины Зоны тонки, гибки, худощавы. Тина Джордан была шести футов ростом и имела соответствующее телосложение. Соответствующее — по мерам плоскостников. Она была в хорошей форме и гордилась этим. Ее раздражало, что зонники все еще продолжают считать ее плоскостницей.

Она покинула Землю, когда ей исполнился двадцать один год. И уже четырнадцать лет прожила в Зоне. На Церере, Юноне, Меркурии, на станции Гера, вращающейся над Юпитером, в троянских точках. Зону и всю Солнечную Систему она считала своим домом, и ее нисколько не беспокоило, что ей не приходилось летать на одноместных кораблях. Многие из зонников тоже не летали. Шахтеры со своими одноместными судами представляли лишь одну сторону индустрии Зоны. Кроме них были и химики, и ядерщики, астрофизики, политики, астрономы, чиновники, торговцы… И программисты ЭВМ.

Она когда-то слышала, что в Зоне нет предубежденного отношения к женщинам. И это оказалось правдой. На Земле женщины все еще занимались хуже оплачиваемой работой. Работодатели утверждали, что для ряда работ требуется физическое напряжение. Или, что в самый критический момент женщины увольняются, чтобы выйти замуж. Или даже, что если женщина работает, то страдает семья. Положение дел в Зоне обстояло иначе. И Тина была скорее удивлена, чем обрадована. Она боялась разочарования. А сейчас она, женщина и программист компьютера, является наиболее важным членом экипажа «Быка». Страх и восхищение. Страх за Ната, который еще слишком молод, чтобы идти на такой риск. Ведь уже один зонник повстречался с Посторонним, и с тех пор о нем никто ничего не знает. А кроме того, что Нату делать на борту судна?

Она помогла Эйнару выбраться из его скафандра. Он представлял собой настоящую гору мяса и, живя на Земле, не смог бы даже встать самостоятельно. Затем он помог ей.

— Думаю, каково будет Нату одному на борту Постороннего, — сказала она.

Эйнар, казалось, удивился:

— Что? Нату. Вам.

— Но… — Она пыталась подобрать нужные слова и, к своему ужасу, нашла их. («Но я девушка».) Но вслух она не сказала ничего.

— Подумайте сами хорошенько, — подчеркнуто терпеливо произнес Эйнар. — Может быть, корабль не пуст. Возможно, там вас подкарауливает опасность.

— Не исключено, — ответила она так же подчеркнуто.

— Кто бы ни находился там, на борту, защита обеспечена. Часть этой защиты — «Бык». Я оставляю двигатель теплым. Двигатель испарит ублюдка, если тот попытается что-либо предпринять. А на таком расстоянии переговорный лазер наделает в нем дыр. Правда, не исключено, что и «Бык» тоже окажется уничтоженным.

— Значит, катер готов к подвигам. — Тина жестом дала понять, что больше не задерживает Эйнара. — Я обдумаю все это. Мне кажется…

— Нет, не глупите. Вам никогда в жизни не приходилось летать на одноместном корабле. Выбор у меня не велик. Я поначалу хотел оставить Ната на «Быке», но, черт побери, это же мой корабль. А Нат хорошо разбирается в катерах. И оба эти занятия не для вас.

— Я этого и не предполагала. — Внешне она держалась спокойно. Но холодный ком страха ворочался у нее в желудке.

— Во всяком случае, вы — лучший вариант. А поскольку вы — единственная, кто вступит в контакт с Посторонним, постарайтесь изучить его язык. Кроме того, вы плоскостница. Физически вы крепче всех нас.

Тина резко кивнула.

— Вы не можете оставаться в стороне. Вы это знаете.

— О, вовсе нет. Надеюсь, вы не подумали, что я струсила. Я просто не…

— Нет, вы просто не удосужились продумать все как следует. Но вы научитесь этому, живя в Зоне, — мягко сказал Эйнар. И черт с ним.

Марсианская пыль уникальна.

Уникальность ее — следствие вакуумной цементации. Некогда вакуумная цементация служила пугалом для космической индустрии. Крохотные детали космических ракет и научно-исследовательских станций, которые в воздушной среде легко скользили относительно друг друга, в вакууме сплавлялись в единое целое по мере того, как с их поверхностей испарялись абсорбированные газы. Вакуумная цементация расплавляла детали первых американских спутников и советских межпланетных зондов. Вакуумная цементация не позволила замерить на Луне толщину метеоритной пыли. Частицы слиплись в твердую массу, в настоящий цемент под тем же молекулярным воздействием, которое сцепляет плитки Иогансена и образует из природного ила осадочные породы.

Но Марс обладает достаточной атмосферой, чтобы остановить этот процесс, хотя и недостаточной, чтобы задержать метеор. Большая часть планеты покрыта метеоритной пылью. Метеориты могут образовывать кратеры в пыли, но не в цементе, хотя цемент этот текуч, словно густое масло.

— Эта пыль будет для нас основной проблемой, — заметил Люк. — Постороннему даже не пришлось выкапывать себе нору. Он мог нырнуть в пыль на Марс где угодно.

Ник отключил лазерный приемопередатчик. После двух дней беспрерывной связи с Землей тот раскалился.

— Он мог спрятаться где угодно в Системе, но предпочел Марс. У него должна была быть на это причина. Может быть, найдется что-либо такое, чем он не сможет заниматься под слоем пыли. Тогда ему придется скрываться в кратере или на возвышенности.

— Тогда его бы уже заметили.

Люк извлек фотографию из памяти автопилота. Она была из серии, сделанной ловушкой для контрабандистов. На ней было изображено тусклое металлическое яйцо. Меньший конец яйца был заострен. Яйцо двигалось большим концом вперед. Двигалось, словно ракета. Но выхлопа не было — во всяком случае, его не смог обнаружить ни один прибор.

— Достаточно большое, чтобы его можно было заметить из космоса, — сказал Люк, — а по посеребренному корпусу его удалось бы легко опознать.

— Да, все верно, он под пылью. Чтобы его отыскать, потребуется множество кораблей с глубинными радарами. И даже в этом случае ничего не гарантировано. — Ник провел ладонями по безволосому черепу. — Теперь нам можно было бы и убраться отсюда. Ваше правительство наконец-то очнулось от спячки и послало сюда корабли. У меня создалось впечатление, что они будут не слишком рады, если мы примем участие в их поисках.

В голосе его звучала неуверенность.

— Я предлагаю продолжить. А вы?

— Я тоже. Странной, однако, охоте посвятил я свой отпуск.

— Откуда бы вы предпочли начать поиск?

— Не знаю. Самая глубокая пыль на планете — в Трактус Альбус.

— Не настолько он глуп, чтобы выбирать самое глубокое место. Место, где он прячется, он выбрал случайно.

— Хотите предложить что-нибудь другое?

— Лазис Солис.

— О! Старая база плоскостников. Хорошая мысль. Возможно, ему необходимо иметь условия для поддержания жизни Бреннана.

— Я об этом даже не подумал. Если ему что-то может понадобиться — человеческая технология, вода, все, что угодно, — то существует лишь одно место на планете, куда нам и следует отправиться. Если его там и нет, то мы, по крайней мере, сможем использовать пылевые катера.

— «Голубой Бык» вызывает «У-Сант». «Голубой Бык» вызывает «У-Сант» из порта Долины Смерти.

В сообщении должны были содержаться директивы. Ник переключил автопилот на прицел своего передающего лазера.

— На это у меня уйдет несколько минут, — сказал он. И добавил: — Хотел бы я знать, что произошло с Бреннаном.

— Сможем мы воспользоваться глубинным радаром в этих нагромождениях?

— Будем надеяться. Понятия не имею, что бы мы еще смогли использовать для поисков.

— Металлодетектор. У него на борту должен найтись металл.

— Николас Брустер Соул с борта «У-Сант» вызывает кого-нибудь (или всех) на борту «Голубого Быка». Что нового? Повторяю. Николас…

Эйнар включил передатчик.

— Эйнар Нильсон, командующий «Голубым Быком». Мы подошли к кораблю Постороннего. Тина Джордан готовится подняться к нему на борт. Переключаю вас на Тину.

Он переключил и откинулся в кресле, ожидая.

Тина ему нравилась. Он был наполовину уверен, что она найдет способ свернуть себе голову. Нат резко протестовал, но не смог отыскать ни единой лазейки в доказательствах Эйнара. Эйнар сидел и смотрел на то, что передавала камера, вмонтированная в шлем Тины.

Корабль Постороннего выглядел покинутым. Он имел асимметричную форму. Буксировочный канат ослаб и начал загибаться петлей. Тина не замечала ни малейшего движения в линзе отсека, похожего на громадное глазное яблоко. Она затормозила в нескольких ярдах от иллюминатора и удостоверилась, что ее рука лежит на ключе зажигания реактивного двигателя.

— Говорит Тина. Я нахожусь вблизи того, что напоминает мне управляющий модуль. Сквозь стекло — если это стекло — я могу видеть противоперегрузочное кресло и приборы возле него. Посторонний, должно быть, несколько похож на человека.

Двигательный модуль слишком горяч, чтобы приближаться к нему. Управляющий модуль представляет собой гладкую сферу. С большим иллюминатором, с кабелями, отходящими в обоих направлениях. Вы можете все это увидеть, «У-Сант».

Она описала медленную петлю вокруг шара. Не торопясь. Зонники торопились только тогда, когда это было действительно необходимо.

— Не могу обнаружить никаких признаков воздушного шлюза. Чтобы проникнуть внутрь, придется прожигать отверстие в корпусе.

— Через иллюминатор. Если вам не захочется прожигать свою дыру через что-нибудь взрывоопасное, — прозвучал голос Эйнара.

Прозрачное вещество имело точку плавления в две тысячи градусов по шкале Кельвина, так что о применении лазера, ясное дело, не могло быть и речи. Тина использовала раскаленное острие, водя им снова и снова по кругу. Постепенно она углубляла отверстие.

— Из разреза на меня идет дым, — докладывала она. — Ага, уже прорезала.

Трехфутовый прозрачный круг окутался белым туманом и выпустил остатки воздуха. Тина подхватила круг и скользящим движением направила его к «Быку» для последующего исследования.

Раздался дрогнувший голос Эйнара:

— Не пытайтесь пока что проникнуть внутрь.

— Я и не пытаюсь.

Она подождала, пока края остынут.

Прошло пятнадцать минут, ничего не происходило. Должно быть, на борту «У-Сант» беспокоятся, подумала она. Внутри по-прежнему не наблюдалось никакого движения. Они ничего не обнаружили, когда просвечивали модуль глубинным радаром. Но стенки были толстыми, и что-нибудь не слишком плотное, например, вода, могло остаться не обнаруженным.

Времени прошло достаточно. Она нырнула в отверстие.

— Нахожусь в маленькой кабине управления, — сказала Тина и повернулась, чтобы камера могла дать полный обзор. Кристаллики ледяного тумана плыли к дыре, проделанной в иллюминаторе. Она была совсем маленькой. — Пульт управления очень сложен. Сложен настолько, что, мне кажется, у Постороннего не было автопилота. Ни один человек не смог бы управиться со всеми этими приборами и регуляторами. Я вижу только одно противоперегрузочное пилотское кресло, и ни одного чужака здесь сейчас нет — не считая меня.

Прямо возле кресла пилота стоит ящик со сладким картофелем. По крайней мере, это выглядит как сладкий картофель. В данной секции это единственная кухонная принадлежность. Попробую продвинуться дальше.

Она попыталась открыть люк в задней стенке приборного отсека. Давление воздуха не позволило сделать ей это. Тина снова пустила в ход раскаленное острие. Люк резался легко, много легче, чем материал, из которого был сделан иллюминатор. Она подождала, пока кабина заполнится туманом, и толкнула люк. Тумана стало еще больше.

— Это помещение размером примерно с кабину управления. Видимость плохая. Похоже, оно предназначено для физических тренировок во время полета. — Тина провела камерой вдоль помещения, подошла к одному из механизмов и попыталась привести его в действие. Это было то же самое, как если бы человек пытался разогнуться, преодолевая сопротивление пружины. Тине не удалось даже пошевелить рычагом.

Она сняла камеру и укрепила ее на стене, нацелив на тренажер.

— Либо я что-то делала неправильно, — сказала она слушателям, — либо Посторонний может поднять меня одним пальцем. Давайте посмотрим, что здесь отыщется еще.

Она огляделась. И тут же произнесла:

— Странно.

В отсеке ничего больше не было.

Только люк, ведущий к кабине управления.

Двухчасовые поиски, проведенные Тиной и Натом Ля-Пэном, лишь подтвердили ее открытие. Модуль жизнеобеспечения состоял из:

— управляющей кабины, размером с кабину одноместного корабля;

— помещения для спортивных занятий пилота, такого же размера;

— ящика с корнями;

— громадной цистерны для воздуха; предохраняющих устройств, способных остановить утечку в случае повреждения, не было; цистерна была пуста, она, должно быть, уже почти опустела, когда корабль достиг Солнечной системы;

— огромной сложной машины для очистки воздуха, спроектированной, видимо, так, чтобы улавливать даже самые слабые следы биохимической деятельности организма; машина неоднократно подвергалась ремонту;

— столь же сложного комплекса оборудования для консервации жидких и твердых отходов.

Невероятно. Посторонний, как получалось, путешествовал в одиночку, проводя время в двух крохотных помещениях, питаясь одним видом пищи и не располагая даже корабельной библиотекой, которая могла бы развлечь его. И без автопилота-компьютера, который вел бы корабль в требуемом направлении, заботился о запасах топлива и уводил от метеоритов. А ведь продолжалось это путешествие, по меньшей мере, десятилетиями. Учитывая сложность очистительной установки, огромный воздушный бак предназначался исключительно для возмещения потерь воздуха, ушедшего в космос через стенки.

— Вот что, — сказал наконец Эйнар. — Возвращайтесь обратно, вы оба. Подождем и запросим инструкции с «У-Санта». Нат, сунь-ка эти корешки в герметическую коробку. Их мы исследуем.

— Обыщите судно еще раз, — распорядился Ник. — Может, вы отыщете примитивный автопилот — не компьютер, а простенький прибор для сохранения курса корабля. Проверьте все отверстия для болтов и так далее — в общем, любое место, где Посторонний мог что-либо спрятать. Заодно попытайтесь проникнуть в воздушный бак. В гнездах для болтов может оказаться что-либо весьма неожиданное, — он перебросил рычажок вниз и посмотрел на Люка. — Разумеется, они ничего не обнаружили. Да разве и можно было рассчитывать на что-нибудь другое?

— Мне бы хотелось, чтобы они сделали анализ состава воздуха. У них найдется оборудование?

— Да.

— И стекло иллюминатора. И химический состав этого корня.

— С корнем они закончат одновременно с другими исследованиями. — Ник передвинул рычажок вверх. — Когда закончите с анализами, можете поразмыслить, как отбуксировать корабль к дому. Оставайтесь на «Быке»и держите свой двигатель теплым. В любом критическом положении используйте его пламя. Соул закончил.

Экран потемнел, но Ник еще какое-то время продолжал смотреть на него. Внезапно он сказал:

— Суперкатер. Очи Финейгла! Не могу в это поверить.

— И управляемый кем-то вроде суперзонника, — добавил Люк. — Одиночкой. Не нуждающемся в развлечениях. Не заботящемся о том, что он ест. И здоровенным, как Кинг-Конг. Гуманоидом.

Ник улыбнулся:

— Не хотите ли вы изобразить его этаким представителем сверхрасы?

— Я не решился бы с ним спорить. Я говорю все это, по крайней мере, серьезно, Ник. Нам остается наблюдать и ждать.

Бреннан менялся.

Он часами не двигался. Лежал на спине в ящике с корнями, закрыв глаза. Живот его раздулся, тело согнуло дугой, кулаки были крепко сжаты. Но вот он пошевелил рукой, и Физпок тотчас же насторожился.

Бреннан дотянулся до корня, сунул его в рот, откусил и проглотил. Откусил и проглотил под изучающим глазом Физпока. Глаза самого Бреннана оставались закрытыми.

Рука Бреннана выронила оставшийся дюйм корня. Он перевернулся и затих.

Физпок расслабился. И снова задремал.

Несколько дней назад он прекратил есть. Он убеждал себя, что еще слишком рано, но организм не верил ему. Просто он уже прожил слишком долго. Физпок дремал.

…он сидел на полу в библиотеке, с куском корня во рту и древней книгой на вздутом колене. Перед ним лежала расстеленная на полу карта. Карта галактики, но сама галактика со временем изменилась. Звездные ядра были показаны в положении, в котором они находились три миллиона лет назад, а рукава галактики были на полмиллиона лет моложе. Персонал Библиотеки потратил чуть ли не год, готовя эту карту для Физпока.

— Предположим, они ушли на расстояние Х, — говорил он себе. — Учитывая воздействие межзвездной пыли, электромагнитных полей и гравитации, их средняя скорость должна составлять 0,06748 световой дуги. Сигнал их лазера передавался со скоростью света. Представь их путь в пространстве. Дай им столетие на постройку лазера. Они должны были посвятить этому все свое время. Тогда Х=3210 световых лет.

Физпок взял циркуль и начертил дугу, использовав в качестве центра солнце Пак. Доверительный интервал: 0,001, тридцать световых лет. Они на этой дуге.

Теперь предположим, что от центра галактики они уходили по прямой. Исходное допущение: в том направлении много звезд, а солнце Пак расположено далеко не в самом центре. Физпок нарисовал радиальную линию. Наибольшее поле ошибки находится здесь. Исходная ошибка: курс менялся… Теперь прямая линия изогнулась, потому что галактика вращается, словно сворачивающееся молоко. Они явно не должны были выходить из плоскости галактики. Зато теперь они где-то вблизи вот такой точки. И я их разыщу… Сподвижники Физпока, словно армия муравьев, устремились в Библиотеку. К его поискам присоединился каждый из защитников, находившихся в пределах досягаемости. Это секция астронавтов, Ф.З.К. Ищи! Нам нужны чертежи таранно-черпающего двигателя. Ттусс, мне необходимо знать, что происходит, когда защитник становится старым. В каком возрасте, какие сопутствующие факторы. В медицинской секции, вероятно, сохранилась копия того донесения. Мы должны узнать, что в том рукаве галактики помешало правильному развитию. Тебе потребуются результаты астрономических и медицинских наблюдений. Химические и астрофизические исследования. Используй для своих экспериментов долину Пичок, но помни, что среда должна оставаться обычной! Попробуй поэкспериментировать с почвой, уменьши интенсивность солнечного света, понизь уровень радиации! Вы, которые в секциях физики и инженерного дела. Мне понадобится ядерный двигатель для маневров внутри системы. Кораблю, который мы построим, потребуются стартовые устройства. Спроектируйте их! Каждый бездетный защитник на планете искал смысл своей жизни. Цель ее. И Физпок дал ее им…

…наконец-то завершенный корабль состоял из трех частей. Он стоял на песке, неподалеку от Библиотеки. Нам нужны монополи, нам нужны семена и корни дерева жизни, нам нужно много водородного горючего — двигатель не сможет работать, пока не набрана определенная скорость. В Заливе Метеора мы найдем все, в чем нуждаемся. В первый раз за двести тысячелетий бездетные защитники Пак объединились, чтобы вести войну…

…Изобретенный им вирус — «двойное Кью»— косил производителей. Особый отряд охотился за уцелевшими. Защитники, оказавшиеся без потомства, переходили на сторону Физпока и присоединялись к армии. Хартчи слал донесения о раскрытии тайн дерева жизни…

Что-то трижды ударило по корпусу корабля.

Сперва он решил, что стук раздался в его мозгу. Он ведь был так далеко… Но он тут же вскочил на ноги, глядя вверх, в точку за изогнутой стеной отсека. Мысли его метались.

Он знал, что на поверхности пылевого слоя происходит процесс, напоминающий неорганический фотосинтез. Сейчас мозг его экстраполировал: течения в пылевом слое, наверху происходит фотосинтез, течения несут пищу вниз, более развитым формам жизни. Ему следовало догадаться об этом раньше, следовало проверить, а он, Физпок, углубился в себя. Старость и навязчивые мечты слишком рано притупили его бдительность.

Три размеренных удара донеслись почти из-под его ног.

Он одним прыжком пересек отсек и мягко, бесшумно приземлился. Поднял плоский ключ размягчителя. Он ждал.

Предположим: некто разумный простукивает грузовой отсек, чтобы уловить эхо. Размер: неизвестен. Уровень развития интеллекта: неизвестен. Вывод: вероятно, обитатели низших слоев. Должно быть, они слепы, если у них вообще есть глаза, отсутствие зрения должно компенсироваться хорошо развитым слухом. Эхо от ударов могло рассказать им о многом, что происходит внутри. И что дальше?

Они, вероятно, попытаются проломить обшивку. Разумные существа должны быть любопытными. Корпус был прочен, но материал может когда-то и не выдержать.

Физпок прыгнул вверх, в люк, оказался в кабине управления. Ему не хотелось оставлять пленника, но выбора не было. Он закрыл дверь в трюм и проверил, заперта ли она. Быстро влез в скафандр.

Три размеренных удара откуда-то снизу. Пауза.

Стук рядом, справа. Физпок приблизил размягчитель к стенке. Удар — и сантиметров тридцать грубо обработанного орудия из блестящего материала прошло сквозь обшивку. Изо всех сил Физпок дернул его на себя, прошел сквозь стенку и вцепился во что-то мягкое. Втащил добычу за собой.

Туземец несколько напоминал Пак, но был меньше и плотнее. В руках он сжимал древко копья. Физпок резко ударил его по тому месту, где голова соединялась с плечами. Что-то сломалось, туземец обмяк. Физпок ощупал его, выискивая незащищенные места. В центре тела обнаружился участок, не прикрытый костями. Физпок изо всех сил вцепился в это место и не разжимал пальцев до тех пор, пока туземец не перестал сопротивляться. Очевидно, он был мертв.

Вдруг туземец начал дымиться.

Физпок наблюдал. Что-то, присутствующее в атмосфере грузового отсека, заставило тело туземца задымиться. Это давало определенные надежды. Копье свидетельствовало о невысоком уровне цивилизации. Вероятно, у них не было орудий, способных пробить стенку модуля. Ему не хотелось рисковать, но единственная возможность — выпустить наружу необходимый для дыхания воздух. Воздух мог бы сделать пыль, в которой они находились, ядовитой.

Он на мгновение приоткрыл шлем, принюхался и тут же быстро закрыл его. Но успел уловить запах, который был чем-то знакомым… Физпок подумал, набрал немного воды и брызнул на ногу туземца. Вспыхнуло пламя. Физпок отпрыгнул. Из отсека он наблюдал, как горит туземец.

Выход оказался достаточно прост.

Физпок подсоединил шланг к цистерне с водяными запасами, а потом, пустив в ход размягчитель, вывел шланг наружу. Затем снова сделал корпус непроницаемым и включил воду. По всей обшивке бешено стучали. Внезапно стук прекратился.

В песок пришлось выпустить большую часть имевшейся у него воды.

Физпок подождал еще несколько часов, пока визг воздушной системы не упал до нормального. Потом он стащил с себя скафандр и надел на Бреннана. Пленник не обратил на это никакого внимания.

Вода должна была некоторое время удерживать туземцев от нападения. Но возможности Физпока были уже практически исчерпаны. Корабля у него больше не было, имеющийся двигатель был бесполезен, сам он погребен под слоем пыли. А теперь иссякли и запасы воды. Нить его жизни на глазах приближалась к завершению.

Физпок дремал.

«Голубой Бык», обогнув Солнце, оказался с противоположной стороны Системы. Он держал путь в открытый космос. Запаздывание связи между «Быком»и «У-Сантом» достигло тридцати минут. Соул и Гарнер ждали, зная, что любая информация дойдет до них с получасовым опозданием.

Марс был виден на заднем экране — диск в три четверти и неправдоподобно громадный.

Они уже задали все имеющиеся у них вопросы, приблизительно прикинули возможные ответы, нанесли на карту маршрут поиска. Маршрут пролегал в районе Лазис Солис. Люк скучал. Он забыл вмонтировать в свое кресло некоторые необходимые для физиологии устройства. Он думал, что Ник тоже скучает, но ошибался в этом. В космосе Ник молчал по привычке.

Экран вспыхнул, и на нем появилось лицо женщины. Динамик прокашлялся и заговорил:

— «У-Сант» вызывает Тина Джордан с «Голубого Быка»…

Люк понял, что женщина с трудом держит себя в руках. Тина справилась со своим голосом, после чего выпалила:

— У нас неприятности. Мы подвергли корень Постороннего лабораторному анализу, а Эйнар взял и откусил от него кусок. Эта проклятая штуковина стала в вакууме на манер асбеста. Но он откусил кусок и проглотил прежде, чем мы успели остановить его. Не могу понять, зачем он это сделал. Это ужасно.

Эйнару плохо, очень плохо. Он пытался меня убить, когда я отбирала у него корень. Сейчас он впал в кому. Мы поместили его под наблюдение корабельного медика. Медик говорит, что имеющихся сведений недостаточно…

Они слышали ее прерывистое дыхание. Люк подумал, что смог бы увидеть, как на горле женщины проступают синяки.

— Мы просим разрешения отправить его к врачу-человеку.

Ник выругался и включил передатчик:

— Говорит Ник Соул. Отправляйте его. Затем заканчивайте с анализом этого корня. Не напоминает ли вам что-нибудь его запах? Соул закончил. — Ник отключил передатчик. — Что это на него нашло?

Люк пожал плечами:

— Проголодался?

— Эйнар Нильсон, во имя Финейгла! До того, как оставить политику, он в течение года был моим начальником. С чего его потянуло на этот самоубийственный фокус? Он же не дурак — Ник шлепнул ладонью по подлокотнику кресла и начал нащупывать переговорным лазером Цереру.

За полчаса до того, как «Голубой Бык» повторил вызов, Ник получил досье на всех трех членов его команды.

— Тина Джордан — плоскостница, — сказал он. — Это объясняет, почему они дожидались приказа.

— Разве это нуждается в объяснении?

— Большинство зонников повернули бы обратно, как только Эйнару стало плохо. Корабль Постороннего пуст, транспортировка его никаких проблем не представляет. Ни одной причины для задержки. Но Джордан все еще плоскостница, ей все еще на каждую мелочь требуется спросить разрешения, а Ля-Пэн, вероятно, не счел свое мнение достаточно веским, чтобы спорить с ней.

— Возраст, — сказал Люк. — Нильсон был у них самым старым.

— И что из этого?

— Не знаю. К тому же, он из них самый высокий. Возможно, после того, как он почувствовал непривычный вкус… нет, черт побери, не могу я в такое поверить…

— «Голубой Бык» вызывает «У-Сант». Мы на обратном курсе. Идем на Весту. Анализ корня не показал ничего необычного. Высокое содержание углеводов, включая правосторонние сахара. Белки, похоже, обычные. Витаминов нет вообще. Мы обнаружили два соединения, нам неизвестные, как утверждает Нат. Одно напоминает гормон тестостерон, но это определенно не тестостерон.

Запах корня ни на что не похож. Возможно, он несколько напоминает запах простокваши или сметаны. Воздух на корабле Постороннего был разряженный, с нормальным содержанием кислорода, без каких-либо ядовитых соединений. В воздухе по меньшей мере два процента гелия. Спектральный анализ материала, из которого сделан иллюминатор, показал… — Тина перечислила спектры элементов, больше всего оказалось кремния. — Медик по-прежнему расценивает заболевание Эйнара как неизвестную болезнь, сейчас, правда, состояние его стало несколько легче. Но, как бы там ни было, дела плохи. Еще вопросы?