Методологические основы определения сущности права. Теоретическое и практическое значение категории «сущность права»

Под сущностью права в советской литературе понималась возведенная в закон воля господствующего класса, содержание которой определяется материальными условиями жизни этого класса.

Это понимание, в основе которого лежала известная формулировка "Манифеста коммунистической партии", выражало одну из сторон содержания ряда правовых систем, но при последовательном развитии вело к выводу, что нет сущности права вообще, а были лишь сущности исторических типов права различных общественно-экономических формаций (рабовладельческое, феодальное, буржуазное, социалистическое право) со специфическими для каждой из них качествами, абстракциями и категориями. При таком подходе вся история права оказывалась разобщенной по формациям и становилось невозможным объяснить причины преемственности в праве и в теории права. Неразрешимой становилась также проблема сравнительного правоведения, так как без общего понятия "права" нельзя определить, что такое право разных эпох и что с чем, собственно, следует сравнивать.

Для преодоления этих затруднений и для углубленного понимания того, что такое право вообще, профессор Н.Г. Александров предлагал признать, что кроме понятий, отражающих классовую сущность государственно-правовых явлений, имеются понятия описательные, отражающие их крайне важные, но все же внешние признаки (сущность первого порядка), и смешанные общие понятия, сочетающие как описательные, так и социально-классовые признаки. Но различение двух сущностей (уже понятие "социальная сущность" содержит раздвоение, поскольку предполагает существование еще какой-либо сущности, кроме социальной) всегда приводило к ряду затруднений (две и более сущностей одного предмета?), которые пытались преодолеть построением иерархии сущностей (первого, второго, третьего порядков). Резонно отмечалось, однако, что в суждениях Г. Гегеля, К. Маркса, В.И. Ленина о восхождении от сущности первого порядка к сущности второго порядка и т. д. речь идет о бесконечном процессе углубления человеческого познания, а вовсе не о том, будто в каждое данное время и с точки зрения данной ступени развития познания у исследуемого объекта (в данном случае - права) имеется несколько сущностей.

Кроме того, при исследовании классовой сущности права речь идет обычно не столько о сущности, сколько о причинах возникновения права (оно возникло вместе с классовым делением общества) и о его содержании (право выражает преимущественно или исключительно волю и интересы политически господствующей части общества). Классовое содержание права допускает конкретизацию по частям класса, по периодам развития общества, по отраслям и институтам, не переставая быть оценочной характеристикой права.

Категория же сущности должна включать такие качественные черты, без которых вообще нет того предмета, о сущности которого идет речь. Поэтому рядом с "классовой сущностью" (а вернее, содержанием) права в юридической науке всегда описывалось нечто вроде его предметной сущности ("описательные понятия", по терминологии Н.Г. Александрова), раскрываемой посредством перечня существенных качеств права.

Этот перечень содержится в большинстве определений права, сконструированных "по роду и виду": право - система норм (и/или отношений), санкционированных или установленных государством и охраняемых от нарушений с помощью мер государственного принуждения. Такие определения (их формулировки многообразны) дают возможность отделить право (система норм) от иных социальных явлений, а также указывают качества права, отличающие его от других норм (норм морали, обычаев, нравов, религиозных норм, норм различных организаций и др.). Эти определения - немалое достижение общей теории права; но они носят описательный характер и не раскрывают сущности права как закона бытия права, предопределяющего все его качества, цели, признаки, причины существования и исторические судьбы.

Определения "по роду и виду" (definitio fit per genus et differentiam) идеальны для описательных, классификационных наук.

Современная логика признает, что это наиболее распространенные, но не единственно возможные определения. Кроме них существуют генетические определения или определения понятия по причинному соотношению (воспроизведение закона бытия изучаемого предмета).

Виднейший представитель психологической теории права Л.И. Петражицкий писал: "Гениальный философ Кант смеялся над современною ему юриспруденцией по поводу того, что она еще не сумела определить, что такое право. "Юристы еще ищут определения для своего понятия права", замечает он иронически по этому поводу". Эти слова Петражицкого получили широкое распространение в литературе по теории права.

Однако рассуждения И. Канта далеки от иронии и насмешки дад юристами. В книге "Критика чистого разума", где содержится суждение, процитированное Л.И. Петражицким, И. Кант доказывал трудность поиска определений в философских науках, к которым он относил и науку о праве. Если математические дефиниции создают само понятие, то философские только объясняют его. "В философии, - писал И. Кант, - дефиниция со всей ее определенностью и ясностью должна скорее завершать труда, чем начинать его". Иллюстрацией этой мысли и является трудность поиска определения понятия права. Методология этого поиска обстоятельно изложена И. Кантом в его книге "Метафизика нравов". Вот подлинные рассуждения И. Канта о правоведах, знающих законодательство с его внешней стороны, с точки зрения применения к конкретным жизненным ситуациям. Вопрос: "Что такое право?", рассуждал И. Кант, может так же смутить правоведа - если только он не хочет впасть в тавтологию или вместо общего решения сослаться на то, что утверждали когда-либо законы какой-нибудь страны, как пресловутый вопрос: "Что есть истина?", обращенный к учителям логики. "Что считается правом (guod sit juris), т. е., что говорят или говорили законы в том или ином месте в то или другое время, он еще может указать; но является ли то, чего они требуют, правом, и каков всеобщий критерий, на основании которого можно вообще различать правое и неправое (justum et injustum), - это остается для него тайной, если он хоть на время не отвлечется от эмпирических принципов и не поищет ответов на эти вопросы в одном лишь разуме (хотя бы упомянутые законы и служили ему для этого хорошим руководством), чтобы установить основу для возможного положительного законодательства. Чисто эмпирическое учение о праве, - заключает И. Кант, - это голова (подобно деревянной голове в басне Федра), которая может быть красива, но, увы, не имеет мозга". Как видно из изложенного, мысль И. Канта состояла в том, что для постижения сущности права недостаточно знать содержание законодательства разных стран и народов, т. е. эмпирическую действительность. Сущность права не только не может быть постигнута методами практической юриспруденции, но и вообще не относится к кругу ее интересов, поскольку для практикующего юриста первостепенное значение имеют поиск юридических фактов и доказательств, относящихся к данному делу, правовая оценка обстоятельств казуса, определение - кто на что имеет право, к чему обязан, в каких пределах и размерах и т.п.

Сущность права не может быть постигнута ни практическим правоведением, ни даже общей теорией права, если последняя не выйдет за пределы юридических категорий. Известно, что поиск определения права в настоящее время породил три основные концепции права. Одни юристы придерживаются нормативистской концепции, утверждая, что формой существования права являются слова, определения, тексты законов и других нормативных актов (право-слово, текст). Другие замечают, что тексты законов действуют только тогда, когда доводятся до всеобщего сведения, воспринимаются общественным сознанием, причем они воспринимаются и осуществляются не всегда так, как задумано законодателем, впрочем и сам законодатель, принимая законы, порой противоречит сам себе или общепризнанным нормам современной цивилизации. На эти доводы опирается естественно-правовая (и близкая к ней психологическая) концепция (право-сознание). Третьи, которых обычно называют сторонниками социологической концепции права, указывают, что ни тексты законов, ни их восприятие в общественном правосознании не становятся правом, пока они не воплощены в общественных отношениях и в поведении субъектов права и, соответственно, не обеспечены защитой в заранее определенной процессуальной форме (право-порядок).

Дискуссии сторонников этих концепций крайне важны для совершенствования правовой теории современного гражданского общества, но ни одна из них не может претендовать на постижение сущности права', хотя эти теории и оперируют юридическими понятиями высокого уровня обобщения.

Суть дела в том, что определение понятий, выражающих существенные свойства права (законы его бытия), входит в предмет и задачу не столько теории, сколько философии права.

Подлинная мысль И. Канта состояла в том, что сущность права может быть постигнута только философским разумом. В духе рационализма, вершиной развития которого стала немецкая классическая философия конца XVIII в., И. Кант отвергал "неразумное" современное ему эмпирическое (то есть существовавшее тогда сословно-феодальное) право, обосновывал революционные для того времени принципы равенства и свободы, как основы "разумного права".

И. Кант отметил ряд существенных качеств права: право касается лишь внешних, и притом практических отношений между людьми (а не помыслов, желаний); посредством права действия (поступки) одного лица совмещаются с действиями других лиц с точки зрения всеобщего закона свободы; право - взаимное принуждение, охраняющее общую свободу. Еще важнее, что И. Кант наметил путь к познанию сущности права. Однако эта проблема не была решена им по ряду причин. Последующее развитие науки показало недостаточность рационализма как единственного и универсального метода изучения общественных явлений; теория и методы социальной философии существенно пополнились достижениями социологии, психологии, исторических наук.

Не менее важно то обстоятельство, что учение И. Канта о праве - идеологично. Кант стремился рационалистически обосновать правовые принципы гражданского общества, основать свою философию права на идеях французской Декларации прав человека и гражданина 1789 г. Отвергая "эмпирическое" (т.е. сословно-феодальное) право как неразумное, Кант по сути дела отвергал вообще прошлую историю права, считая, что история человечества - впереди: "Величайшая проблема для человеческого рода, разрешить, которую вынуждает его природа, - подчеркивал Кант, - достижение всеобщего правового гражданского общества". Идеологичность того же рода свойственна ряду современных теоретиков, видящих сущность права в свободе, равенстве, правах человека. О таком подходе к конструированию понятия и определения права справедливо писал Г.Ф. Шершеневич: "Определяя, например, право, как обеспечение свободы личности и равенства, можно начинать историю французского права только со времени первой революции, потому что весь старый режим был отрицанием данного определения. С точки зрения того же определения, отвергающего за неразумными и безнравственными законами характер права, следовало бы признать, что рабства, как правового института, никогда не существовало".

Можно утверждать, что любое идеологическое понимание права неполно выражает его сущность. И. Кант, указав путь к познанию права, потерпел неудачу на этом пути, поскольку размышлял не о реальном праве, а об идеальном будущем праве гражданского общества. К познанию сущности права, как отмечено, не привел и классовый подход к ее определению, так как при его последовательном проведении история права оказалась разобщенной по различным общественно-экономическим формациям, а само право выглядит как наслоение или чередование нескольких сущностей разных порядков.

От раскрытия сущности права равно далеки как те, кто считают право ценностью, воплощением гуманизма и справедливости, так и те, кто видят в нем социальное зло, средство обмана и порабощения. Право должно рассматриваться прежде всего как факт человеческой истории, сущность которого постигается на том уровне абстракции, где соединяются понятия и категории социологии, этики, психологии, политологии и собственно истории, на современном этапе развития правоведения выходящей на первый план в качестве критерия всеобщности и истинности теоретического обобщения.

Date: 2015-08-15; view: 1959; Нарушение авторских прав