Азартные игры накануне конца света

Картер

Второй раз за эту неделю я проснулся на диване в гостиничном номере, совершенно не представляя, как туда попал.

Номер даже отдаленно не напоминал роскошный «пентхаус» в александрийском отеле «Четыре сезона». Штукатурка на стенах потрескалась, потолочные балки угрожающе провисли. На кофейном столике жужжал небольшой вентилятор, однако жара была как в доменной печи. Судя по яркости солнца, светившего в открытые окна, время уже перевалило за полдень. С улицы неслась разноголосица автомобильных сигналов, гортанные выкрики торговцев. Ветер пах выхлопными газами, навозом и яблочной «шишей» – кальянной смесью, куда в числе прочего входила яблочная патока. Все это подсказывало мне, что мы в Каире.

Возле окна сидели Сейди, Бес, Уолт и Зия, увлеченные настольной игрой. Вся четверка выглядела как добрые старые друзья, коротающие время за игрой. И что еще делать на такой жаре? Зрелище было на редкость непривычным. Может, это продолжение моего сна?

Потом Сейди заметила, что я проснулся.

– В следующий раз, братец, когда твой ба отправится на длительную экскурсию, предупреди нас заранее. А то, знаешь ли, нести тебя на третий этаж – не самое приятное занятие.

Я поскреб гудящую голову.

– И сколько же я дрыхнул?

– Дольше, чем я, – ответила Зия.

Спокойная, отдохнувшая, она выглядела потрясающе. Чисто вымытые волосы были убраны за уши. Новое белое платье с короткими рукавами красиво оттеняло бронзовую кожу.

Должно быть, я слишком долго и пристально смотрел на нее. У Зии покраснела шея.

– Сейчас три часа дня, – сказала девочка. – Я проснулась в десять утра.

– Ты выглядишь…

– Лучше, чем вчера? – перебила она, выгнув брови, словно приглашая меня затеять спор. – Ты проспал самое интересное. Я пыталась сражаться с твоими друзьями. Потом пробовала убежать. Этот номер – уже третий по счету.

– Первый загорелся, – сообщил Бес.

– Во втором произошел взрыв, – добавил Уолт.

– Но я же извинилась за все, – нахмурилась Зия. – В конце концов твоя сестра сумела меня успокоить.

– На что понадобилось несколько часов и все мои дипломатические способности, – заметила Сейди.

– У тебя есть дипломатические способности? – удивился я.

– Если ты их не замечал, это не значит, что их у меня нет, – выпучила глаза Сейди.

– Твоя сестра – очень рассудительный человек, – сказала Зия. – Сейди убедила меня не отвергать твои планы одним махом, а дождаться, пока ты проснешься и мы поговорим. Она умеет убеждать.

– Благодарю, – тоном вежливой скромной девочки произнесла Сейди.

Я смотрел на них обеих, и мне, честно говоря, было не по себе.

– Вы что, поладили? Быть этого не может! Вы с Сейди не выносили друг друга.

– Картер, твоя сестра ссорилась не со мной, а с шабти, – напомнила Зия, хотя ее шея по-прежнему пылала. – Я считаю Сейди… просто восхитительной.

– Слушай, братец, что говорят умные люди! – состроила мне гримасу Сейди.

– Кошмар какой-то, – пробормотал я и откинул одеяло.

Настоящий кошмар начался, когда я увидел, во что одет. Это была пижама с картинками из мультика про покемонов!

– Послушай, восхитительная Сейди! Тебе за эту пижаму мало голову оторвать!

Сейди невинно захлопала ресницами.

– Уличный торговец продал нам ее с очень хорошей скидкой. Уолт сказал, что пижама тебе очень пойдет.

Уолт поднял руки.

– Картер, не торопись есть меня заживо. У нас не было времени гулять по каирским магазинам. Пижама подходила тебе по размеру, вот и взяли.

Бес хмыкнул и продолжил, подражая голосу Уолта:

– Зато у этого торговца нашлась футболка на меня. Смотри, какой миленький Пикачу на ней. И потом, что ты расстраиваешься? Твоя одежда в ванной… Так мы продолжаем играть?

Я поплелся в ванную и облегченно вздохнул, увидев нормальную одежду: чистое нижнее белье, джинсы и футболку без всяких там Пикачу. Я хотел принять душ, но, когда попытался его включить, душевая головка затрубила, как умирающий слон, и я предпочел с ней не связываться. Набрав в умывальник воды, пахнущей ржавчиной, я вымылся, насколько позволяли условия.

Когда я вернулся в номер, не могу сказать, что был как новенький. Но теперь от меня хотя бы не пахло дохлой рыбой и козьим мясом.

Четверо моих спутников по-прежнему играли в сенет. Эта игра считается одной из древнейших. Я слышал о ней, но никогда не видел, как в нее играют. В переводе с древнеегипетского «сенет» означает «проход» или «врата». Игральная доска представляла собой прямоугольник с тремя рядами голубых и белых квадратов, по десяти в каждом. Белые и голубые игральные фишки чем-то напоминали шашки, однако принцип игры был несколько иным. Ходы зависели от того, как лягут четыре полоски из слоновой кости. Одну их сторону покрывали иероглифы, а другая оставалась чистой.

– Я думал, правила этой игры давно утеряны, – сказал я.

– У смертных, может, и утеряны, – отозвался Бес. – А боги ничего не забыли.

– Кстати, играть в сенет довольно просто, – добавила Сейди. – Нужно, чтобы все фишки одной команды прошли по доске так, так и так. – Она показала зигзагообразный путь. – Кто пройдет первым, тот и выиграет.

Бес засмеялся.

– Простота сенета обманчива. Чтобы отточить мастерство, нужны годы.

– Да неужели? – язвительно улыбаясь, спросила Зия.

Она бросила полоски, и все они легли иероглифами вверх.

– Вот тебе и мастерство, бог гномов!

Сейди с Зией обменялись спортивным приветствием. Неужели обе играли в одной команде? Получалось, что так. Сейди подвинула голубую фишку и сбила ею белую, которой теперь нужно было заново проходить все клетки.

– Уолт, говорил тебе: не трогай ту фишку! Богов надо слушать.

– Я тут ни при чем, – возразил Уолт.

– Видишь, как у нас? – спросила Сейди, будто я пришел к ним в гости. – Команда девочек против команды мальчиков. А играем мы на солнечные очки Влада Меншикова.

Она помахала у меня перед носом ломаными очками, которые в Петербурге подарил ей «на память» Сет.

– Ребята, вы сдурели? – не выдержал я. – Грядет конец мира, а вы играете на какие-то паршивые солнечные очки?

– Не только, – возразил Уолт. – Мы, как хороший компьютер, отличаемся многозадачностью. Пока ты спал, мы целых шесть часов обсуждали план действий. А потом прекратили, поскольку без твоего участия это превращалось в обычную говорильню.

– Но почему обязательно играть на что-то? – недоумевал я.

– Бес так сказал. Если играть без азарта, это потрясет… основы Маата.

– Я не шучу, – подтвердил гном. – Уолт, твоя очередь бросать.

Уолт бросил полоски. Три из них легли чистой стороной вверх.

Бес смачно выругался.

– Малыш, нам нужно преодолеть две клетки и выбраться из «Дома Ра-Атума». Я же тебе все объяснил.

– Прости, Бес, – смутился Уолт.

Пятый точно был лишним в нашей игре. Я пододвинул стул и сел.

Вид из окна оказался гораздо живописнее, чем я предполагал. В миле от нас возвышались пирамиды Гизы. Послеполуденное солнце делало их грани красноватыми. Похоже, задрипанная эта гостиница находилась в юго-западном пригороде Каира – где-то вблизи Аль-Мансории. Мы с отцом много раз проезжали через эти места, направляясь на раскопки. Правда, мы никогда не останавливались в здешних гостиницах. Когда из окна видны пирамиды, это впечатляет.

В голове роился миллион вопросов. Я должен был рассказать своим спутникам о том, что видел мой ба в Зале эпох. Но сначала мне требовалось собраться с духом. Сейди меня опередила и стала подробно рассказывать, что они делали, пока я беспробудно спал. В основном это касалось якобы забавного моего вида. Когда меня перетаскивали из номера в номер, я хныкал, словно маленький. Потом сестра поведала, как они аппетитно завтракали мясом с острой приправой, фалафелем[7] и свежими лепешками. («Прости, пожалуйста, но холодильника в номере нет. Мы не могли ждать, пока ты проснешься, и съели все».) Оказывается, пока я спал, они еще успели прогуляться по местному рынку. Сейди похвасталась, что сторговалась с арабами и те скостили ей цену.

– Вот уж не думал, что ты пойдешь болтаться по базару, – сказал я сестре.

– А что еще делать? До заката мы все равно не можем предпринимать никаких действий. Бес так говорил.

– Бес, это серьезно? – решил я уточнить.

Бес потряс в сомкнутых ладонях полоски, бросил на стол и передвинул одну из своих фишек.

– Вполне серьезно, малыш. Равноденствие на самом носу. Все порталы ненадолго откроются лишь на закате и на рассвете, а в остальное время не действуют.

– Если мы хотим найти Ра, нам нужно пройти его путем, – сказала Сейди. – На закате войти в Дуат и выйти оттуда на рассвете завтрашнего дня.

– Откуда ты знаешь? – спросил я.

Сейди полезла в сумку и достала толстый свиток. Он был заметно объемистее всех найденных. Края его светились.

– Это вся «Книга Ра», – сообщила Сейди. – Я соединила свитки. Можешь меня поздравить.

У меня закружилась голова. Сразу вспомнились слова Гора об обожженном лице Меншикова.

– Ты… ты прочитала книгу и с тобой ничего не случилось?

– Не всю, конечно. Вступление, разные предостережения, наставления и все такое. Заклинание нельзя читать, пока мы не найдем Ра. Но я знаю, куда мы отправимся.

– Если мы решим туда отправиться, – добавил я.

Все мгновенно повернулись ко мне.

– Если? – удивилась Зия.

Она была совсем рядом, но я чувствовал барьер. Это ощущалось по ее напряженным плечам.

– Сейди говорила, что ты полон решимости пробудить Ра.

– Был полон, пока не узнал о замыслах Меншикова.

Я рассказал обо всем, что видел мой ба: о жуткой армии русского мага, готовой на закате ударить по нашему бруклинскому дому, о его обещании найти нас в Дуате и уничтожить. Я пересказал все опасения Гора и закончил тем, как бог убеждал меня вместо сражения с Апофисом занять трон фараона.

– Посох и цеп – священные символы Ра, – сказала Зия. – И только Ра может ими владеть.

– Они принадлежат любому фараону, который силен в магии и может их удержать. А если мы не поможем Амосу…

– Тогда твоему дяде и вашим ребятам крышка, – договорил за меня Бес. – Меншиков собрал хоть и небольшую, но очень неприятную армию. Уреи – это совсем скверно. Никому не пожелаю столкнуться с этими огнедышащими тварями. Даже если Баст и подоспеет вовремя…

– Надо сообщить Амосу, – решил Уолт. – Хотя бы предупредим его.

– Ты захватил с собой гадательную чашу? – спросил я.

– Есть кое-что получше. – Уолт достал из кармана мобильник. – Что сказать Амосу? Мы возвращаемся?

Я был в замешательстве. Можно ли оставить Амоса и наших учеников без помощи? В то же время меня снедало желание уничтожить вражескую армию оружием Ра. А где-то на задворках сознания по-прежнему звучал голос Гора, убеждавшего в необходимости защитить бруклинский дом.

– Картер, тебе нельзя возвращаться в Бруклин, – сказала Зия.

Ее глаза снова были полны страха и нескрываемой паники. Зия старательно загоняла эти чувства внутрь, но они все равно прорывались на поверхность.

– То, что я видела в Красных Песках… до сих пор прийти в себя не могу.

Я почувствовал, как кольнуло сердце.

– Зия, я не хотел пугать тебя своим боевым обликом. У меня не было другого оружия, кроме посоха и цепа Ра. И другого выхода не оставалось.

– Картер, я испугалась не тебя. Влад Меншиков – страшный человек.

– Согласен.

Зия глотнула ртом жаркий воздух.

– Я ему никогда не доверяла. Меншиков давно меня высмотрел. Еще на начальной стадии обучения, и все пытался забрать в свой ном. Спасибо Искандару, что не дал это сделать.

– Но почему мне нельзя возвращаться в Бруклин?

Зия разглядывала игральную доску сенета, словно та была картой боевых действий.

– Я верю тому, что видел и слышал твой ба. Меншиков – предатель. А Дежарден… он – жертва разрушительной магии. Не Маат вытягивает из него силы.

– Думаю, это одна из уловок Меншикова, – сказала Сейди.

– Я тоже так думаю… – Голос Зии стал хриплым. – Мой дорогой учитель Искандар сделал все для моей защиты. Хотя я постоянно слышала голос Апофиса, это не было ошибкой верховного чтеца. Это было предупреждением. Последним уроком Искандара. Не напрасно он вместе со мной спрятал посох и цеп. Возможно, Искандар знал, что вы меня найдете. Но Меншикова обязательно нужно остановить.

– Как остановить, Зия? Ты ведь сказала – мне нельзя возвращаться в Бруклин.

– Ты не можешь бросить свое главное дело. Думаю, Искандар предвидел развитие событий. Он верил, что боги объединятся с Домом жизни. Я верю его предвидениям. Ты должен пробудить Ра.

Выслушав слова Зии, я впервые почувствовал реальность нашего замысла. И его необычайную важность. Понимаю, затея была безумной. Предельно безумной. Но во мне мерцала искорка надежды. Возможно, Зия не до конца меня ненавидела.

Сейди вертела в руках полоски от сенета.

– Подведем итоги. На закате мы открываем портал на вершине Великой пирамиды. Мы поплывем по реке Ночи древним маршрутом солнечной барки, найдем Ра, пробудим его. Утром мы вместе с ним вернемся обратно. А до этого неплохо бы где-нибудь пообедать. Я опять жутко хочу есть.

– Все, кроме обеда, очень опасно, – сказал Бес. – Замысел безрассудный. Возможно, даже фатальный.

– Словом, обычный наш день, – заключил я.

Уолт хмуро вертел в руках мобильный телефон.

– Так что я скажу Амосу? Пусть надеются только на себя?

– Не только, – вдруг ответила Зия. – В Бруклин отправлюсь я.

– Ты? – прохрипел я, поскольку от неожиданности у меня перехватило горло.

– Да, Картер. – В ее голосе слышалось вчерашнее раздражение. – Я тоже кое-что смыслю в магии.

– Я ведь не об этом. Я…

– Мне нужно поговорить с Амосом, – решительно сказала Зия. – Когда туда явится Дом жизни, возможно, я сумею вмешаться. Кое-кто из магов прислушивался к моему мнению… во всяком случае, пока был жив Искандар. Без Меншикова с ними легче говорить.

Я вспомнил угрюмую толпу в Зале эпох. Сомнительно, чтобы эти гангстеры, наделенные магическими способностями, могли внять разумным доводам.

Чувствовалось, Уолта волновали те же мысли.

– Если ты телепортируешься на закате, то появишься в Бруклине одновременно с армией Меншикова. Сомневаюсь, что у тебя будет время для переговоров. А вдруг дойдет до сражения с ними?

– Будем надеяться, не дойдет.

Не знаю, верила ли Зия в свои слова, но Уолт кивнул.

– Я отправлюсь вместе с тобой, – сказал он.

От неожиданности Сейди выронила полоски.

– Что ты надумал, Уолт? Нет! В твоем состоянии…

Она спохватилась и даже зажала ладонью рот.

– Какое еще состояние? – сразу же насторожился я.

Уолт посмотрел на мою сестрицу так, что Сейди мигом утратила самоуверенность.

– Это связано с историей моей семьи, – нахмурившись, произнес он. – Я рассказал… имел глупость рассказать Сейди. Не думал, что она…

Уолту вовсе не хотелось говорить о таких вещах, однако он все же рассказал нам о семейном проклятии, о наследии Эхнатона и о том, чем это грозило ему.

Я смотрел на него, разинув рот. Вот, значит, откуда его скрытность, разговоры с Жас, задумчивость и молчаливость. После услышанного от Уолта грядущие опасности выглядели уже не такими угрожающими, а мои собственные проблемы и вовсе казались детской ерундой.

– Уолт, прости. Я же… не знал.

– Картер, спасибо тебе за сочувствие. Но я привык. Услышав впервые, конечно, пугаешься. А я живу с этим годами. Не хочу, чтобы меня жалели или относились, как к немощному. Я хочу вам помочь. Вместе с Зией я отправлюсь в Бруклин. И у Амоса будет меньше подозрений. Мы постараемся выиграть время, сдержать их до рассвета, когда вы вернетесь вместе с Ра. И потом… – Он передернул плечами. – Если вы потерпите неудачу и Апофис не будет остановлен, мы все так и так завтра погибнем.

– Давай все-таки смотреть на вещи оптимистически, – сказал я и прикусил язык.

Нет, не потому, что мои слова звучали глупым бодрячеством. В мозгу мелькнула мысль. Совсем простая. Но встряска от нее была, как от крошечного ядерного взрыва.

– Постой, Уолт. Меншиков хвастался, что его род происходит от жрецов Амона-Ра.

Бес презрительно фыркнул.

– Ох, я жутко ненавидел тех парней. Самодовольство так и перло из них. Но нам-то какая радость? Что от жрецов, что от болотной гадюки.

– А не те ли жрецы противостояли Эхнатону и прокляли предков Уолта? Что, если Меншиков знает секрет проклятия? Вдруг он может вылечить?

– Хватит!

Таким сердитым Уолта я еще не видел. У него даже руки тряслись.

– Картер, я давно примирился со своей судьбой. И не хочу питать пустых надежд. Меншиков – наш враг. Даже если и способен помочь, он не согласится. Если в Дуате ваши пути пересекутся, не пытайтесь ни о чем с ним договариваться. Не вздумайте его убеждать. Поступите с ним так, как он того заслуживает.

Я взглянул на Сейди. Ее глаза сверкали, будто я наконец сделал что-то, заслуживающее одобрения моей привередливой сестрицы.

– Я понял, Уолт. Больше к этой теме не возвращаемся, – сказал я ему.

Далее у нас с Сейди произошла молчаливая беседа. Мы поняли друг друга. Никаких «если». В Дуате мы обязательно разыщем Влада Меншикова, выбьем из него всю спесь и заставим рассказать, как вылечить Уолта. Сам не знаю почему, но настроение у меня здорово улучшилось.

– Отправляемся на закате, – объявила Зия. – Мы с Уолтом в Бруклин, а вы с Сейди – в Дуат. Вроде и обсуждать больше нечего.

– Обсуждать, может, и нечего, а вот игру надо закончить, – изрек Бес. – Маат не любит незавершенных партий в сенет.

Гном сощурился на полоски, так и лежавшие на полу.

– Правила не запрещают бросать полоски на пол. Смотри-ка! У тебя выпало три очка. Невероятно!

Сейди посмотрела на пол и только сейчас заметила, что у нее выпало три очка, необходимых для победы. Она поставила последнюю фишку, затем подхватила трофей Меншикова и примерила. На ней солнечные очки с битыми белыми стеклами выглядели просто отвратительно. Я сразу вспомнил хриплый голос русского мага и его обожженные глаза. Такое вполне могло случиться и с Сейди, если она решится прочитать главное заклинание «Книги Ра».

– Невероятное – это по моей части, – усмехнулась Сейди. – Ну что, дорогой брат. Давай собираться. Нас ждет Великая пирамида.

Если вам когда-нибудь вздумается съездить к пирамидам, вспомните мой совет: лучше всего любоваться ими издалека. Где-нибудь на горизонте они вообще изумительны. Чем ближе к пирамидам, тем больше они вас разочаровывают.

Какими бы дикими ни казались вам мои слова, но факт остается фактом: вблизи пирамиды кажутся меньше, чем вы себе представляли. Это подтвердит каждый, кто стоял возле них. Конечно, тысячи лет они оставались самыми высокими сооружениями на планете, но в сравнении с современными зданиями уже не впечатляют. В древности пирамиды были облицованы белым камнем и имели золотые верхушки. Представляю, как такое действовало на тогдашних людей. Сейчас вы не увидите даже следов облицовки (о позолоте вообще не говорю). Конечно, эти величественные гробницы до сих пор красивы, особенно на закате. Но повторяю: издали они понравятся вам гораздо больше. Вы будете видеть только пирамиды, без туристских толп.

Скопище туристов и торговцев способно испортить любое впечатление. Где бы вы ни оказались: на нью-йоркской Таймс-сквер, лондонской Пикадилли-серкус или в развалинах римского Колизея, – везде вы увидите одну и ту же картину. Снующие торговцы, которые стремятся осчастливить всех своими дешевыми футболками и безделушками. И конечно же, орды потеющих туристов с их стремлением нащелкать как можно больше снимков. Возле пирамид вы увидите ту же картину. Разве что толпы погуще и торговцы поназойливее. Пожалуй, значительно назойливее. Они знают множество английских слов, однако короткое слово «нет» в их словаре отсутствует.

Пока мы протискивались между туристами, торговцы пытались продать нам три экскурсии на верблюдах, дюжину футболок и немыслимое число амулетов. («Специальная цена!», «Древняя магия!») Чего вам никогда не предложат ни в Риме, ни в Лондоне – так это «настоящие мумии». Нам их предложили целых одиннадцать штук. Скорее всего, «настоящие мумии» были сделаны в Китае.

Я спросил Беса, нельзя ли разогнать эти толпы, но гном только засмеялся.

– Незачем тратить силы, малыш. Туристы были здесь во все века. Я сделаю так, что они нас не заметят. Нас вообще никто не заметит.

По периметру Великой пирамиды стояли охранники, но они даже не взглянули в нашу сторону. Возможно, Бес сделал нас невидимыми. А может, они были тайными приверженцами бога гномов. Зато я хорошо понял, почему запрещено взбираться на пирамиды. Это тяжелое и опасное занятие. Высота Великой пирамиды – около четырехсот пятидесяти футов. Ее грани не предназначены для подъема вверх. Пока мы карабкались, я дважды чуть не сорвался. Уолт вывихнул лодыжку. Некоторые каменные блоки шатались и крошились у нас под ногами. Иногда расстояние между «ступенями» достигало пяти футов, и нам приходилось втаскивать друг друга. Минут через двадцать, взмокнув от солнца и напряжения, мы достигли вершины. К востоку тянулась сплошная стена смога, заслонявшая Каир, а с западной стороны можно было любоваться заходящим солнцем. Стены пирамиды и окружающее пространство окрасились в густые красные и малиновые тона.

Я попытался представить, как все это выглядело пять тысяч лет назад, когда пирамида считалась новостройкой. Может, фараон Хуфу стоял на вершине собственной гробницы и любовался просторами империи? Вряд ли. Будет вам фараон карабкаться по опасным стенам!

Сейди поставила сумку на ближайший выступ.

– Бес, следи за обстановкой. Уолт, помоги мне открыть портал.

Зия взяла меня за руку. От неожиданности я едва не покатился вниз.

– Мы можем поговорить? – спросила она.

Зия спустилась чуть ниже. У меня стучало сердце и пульс бился в висках. Я лишь кивнул и последовал за ней, изо всех сил стараясь не выглядеть идиотом.

Зия смотрела на пустыню. Ее лицо, как и все вокруг, было багрово-красным.

– Картер, пойми, я благодарна тебе за то, что ты нашел и разбудил меня. Я знаю: твое сердце было в правильном месте.

Сейчас мое сердце вовсе не было в правильном месте. Оно шмыгнуло куда-то в кишечник.

– Но… – промямлил я, зная, что за таким предисловием обязательно последует какое-то «но».

Она обхватила руками плечи.

– Мне нужно время. Для меня это очень странно. Возможно, когда-нибудь мы… станем ближе, но не сейчас.

– Тебе нужно время, – прерывающимся голосом повторил я. – При условии, что сегодня вечером мы все не погибнем.

Ее глаза были янтарно-желтыми. Может, такой цвет видела букашка, прилипая к куску смолы, которому предстояло стать янтарем? Вдруг букашка успевала подумать: «Какая неописуемая красота»?

– Я буду изо всех сил защищать ваш дом, – сказала Зия. – А ты… обещай мне: если понадобится сделать выбор, ты послушаешься голоса своего сердца, а не станешь подчиняться воле богов.

– Обещаю, – сказал я, хотя и сомневался в себе.

В голове и сейчас звучал голос Гора, убеждающий меня стать фараоном. Мне хотелось сказать Зие что-нибудь еще. Может, даже рассказать о своих чувствах, но моя глотка выдала лишь:

– Угу.

Зия сухо улыбнулась.

– Сейди права. Ты… как же она сказала? Ты подкупающе неуклюж.

– Потрясающе. Спасибо.

Над нами мелькнула вспышка. Портал открылся. В отличие от большинства порталов здесь не было клубящихся песчаных вихрей. Проем сиял пурпурным светом. Вход в Дуат.

– Это наш, – сказала мне Сейди. – Пошли?

– Будь осторожен, – шепнула Зия.

– Угу, – снова пробурчал я. – С осторожностью у меня не очень. Но… постараюсь.

Пока я поднимался к порталу, Сейди успела обнять Уолта и что-то шепнуть ему на ухо. Уолт важно кивнул и добавил:

– Обязательно.

Я не успел спросить, о чем они шептались, как Сейди уже обратилась к Бесу:

– Готов?

– Я присоединюсь к вам, – пообещал гном. – Вот только провожу Уолта с Зией. А вас я буду ждать на реке Ночи, в четвертой области.

– Что это за область такая? – спросил я.

– Увидите, – лаконично ответил Бес. – Двигаем!

Я успел еще раз взглянуть на Зию. Внутри шевельнулась противная мысль: «Не в последний ли раз?» А потом мы с Сейди вошли в пурпурный проход и очутились в Дуате.

Дуат – странное место.

[Сейди сейчас назвала меня Капитаном Очевидность[8]. Ну и пусть. Если к пирамидам вы можете съездить, то не факт, что каждый желающий побывать в Дуате туда попадет. Поэтому рассказываю как можно подробнее.]

Потоки мира духов взаимодействуют с вашими мыслями, переносят вас в разные места и стараются, чтобы окружающий мир совпадал с вашими знаниями. Естественно, мы попали в совсем иную реальность, но она напоминала Лондон в районе пристани возле дома наших бабушки и деда.

– Это жестоко, – тихо сказала Сейди.

Я ее понимал. Сестре было тяжело вернуться в Лондон после катастрофического (иначе не назовешь) празднования дня рождения. И наше первое путешествие в Бруклин накануне Рождества тоже началось отсюда. Вместе с Амосом мы тогда спустились к пристани и сели в его магическую лодку. Помню, я горевал по отцу, злился на стариков, с легкостью отдавших нас дяде, практически чужому для меня. Но больше всего я боялся плавания в неизвестность. Сейчас все это опять нахлынуло на меня – чувства, которые совсем не хотелось переживать снова.

Реку окутывал туман. За его стеной лондонские огни сливались в странное и, я бы сказал, зловещее свечение. Панорама Лондона не была застывшей: силуэты зданий двигались, появлялись и исчезали, как будто искали себе места поудобнее.

У самой воды туман рассеивался.

– Сейди, – шепнул я. – Смотри.

У причала стояла лодка, но другая. Не та, на которой мы плыли с Амосом. Это была барка бога солнца. Такой мой ба увидел ее во сне. Когда-то великолепное судно с палубой и местами для двадцати гребцов, а сейчас… Посудина. По-иному не скажешь. Удивительно, как она еще держалась на плаву. От паруса остались полусгнившие лоскуты, весла сломаны, снасти обросли паутиной.

На ступеньках, загораживая проход, стояли дед и бабушка.

– Опять эти, – зарычала Сейди. – Только их тут не хватало.

Мы оказались лицом к лицу с дедом и бабушкой. Точнее, с мерцающими фигурами, похожими на наших стариков.

– Отвалите! – потребовала Сейди.

– Что за лексикон, Сейди? – Глаза псевдобабушки вспыхнули. – Как ты разговариваешь со своей бабулей?

– Прошу прощения, забыла спросить главное. Как там: «Бабушка, а почему у тебя такие большие зубы?» Нехбет, ты никогда не была моей бабушкой! А сейчас убирайтесь оба!

Облик фальшивой бабушки задрожал. Цветастый домашний халат превратился в плащ из грязных черных перьев. Лицо приобрело птичьи черты, а большинство волос попросту исчезло. По шкале уродства она находилась рядом с Бесом.

– Повежливее, пожалуйста, – укоризненно заявила богиня грифов. – Мы хотим дружески предостеречь вас обоих. Вы собрались пересечь опасную черту. На вашем нынешнем языке она называется «точкой невозврата». Если вы ступите на борт барки, то повернуть назад уже не сможете. Вы не остановитесь, пока не минуете все двенадцать домов ночи. Или пока не погибнете.

– Агх! – подтвердил псевдодед.

Он принялся чесать подмышки, что было в одинаковой степени свойственно и богу бабуинов Баби, и нашему деду.

– Слушайте Баби. Он дело говорит, – продолжала Нехбет. – Вы даже не представляете, какие опасности ждут вас на реке Ночи. Вспомни, девочка, в Лондоне ты едва отбилась от нас двоих. Армия хаоса куда многочисленнее!

– Не забывай: сейчас Сейди не одна, – сказал я, доставая из сумки атрибуты Ра. – А теперь не задерживайте нас.

Баби в облике деда с урчанием отступил.

– Обзавелся оружием фараона? – удивилась Нехбет. В ее тоне я уловил восхищение. – Смелый шаг, мальчик. Но посох и цеп вас не спасут.

– Да поймите же, что мы спасаем не только себя. Вас всех. Мы намерены спасти весь мир от Апофиса. Когда мы вернемся вместе с Ра, нам понадобится ваша помощь. Вы будете выполнять наши приказы и убедите остальных богов сделать то же самое.

– Я сейчас помру от смеха, – прошипела Нехбет.

Я поднял посох, и внутри меня потекла сила – сила правителя. Посох был необходимой принадлежностью пастуха. Каждый правитель – тоже пастух. Он ведет свой народ, как пастух ведет стадо. Сейчас каждое мое слово несло силу, и два бога безропотно опустились на колени.

Прежний вид Нехбет и Баби сменился их истинным обличьем. Нехбет превратилась в громадного грифа с золотой короной на голове и затейливым ожерельем из драгоценных камней на шее. Крылья ее так и остались черными и грязными, но сейчас они блестели, словно обсыпанные золотистой пудрой. Баби оказался рослым серым бабуином с огненно-красными глазами, острыми зубами и толстыми, как ствол дерева, руками.

Оба с нескрываемой ненавистью смотрели на меня. Я знал: малейшая моя оплошность, малейшее проявление нерешительности или сомнения, и мне конец.

– Поклянитесь в верности, – потребовал я. – Когда мы вернемся с Ра, вы будете ему повиноваться.

– Вы не вернетесь оттуда, – упрямо возразила Нехбет.

– Тогда у вас будет повод посмеяться над нами. Если успеете. А пока – клянитесь!

Я поднял цеп, и боги сникли.

– Агх, – пробормотал Баби.

– Мы клянемся, – торопливо произнесла Нехбет. – Но я не верю в ваше возвращение. Вы плывете навстречу собственной смерти.

Я взмахнул посохом, и боги растворились в тумане.

– Отлично, – похвалила Сейди. – Здорово ты их.

– Не столько я, сколько атрибуты Ра.

– А дальше – задачка потруднее: найти Ра и пробудить его. И неплохо бы перекусить по дороге. Но чтобы это не стоило нам жизни.

Я посмотрел на барку. В свое время Тот – бог знаний – открыл нам один секрет. Если понадобится, мы всегда можем вызвать магическую лодку. Наследие фараонов. Но я никак не думал, что этой лодкой окажется барка Ра, да еще в таком скверном состоянии. Веселенькая картина: двое подростков плывут на прохудившейся лодке навстречу силам хаоса. Однако другого «транспортного средства» у нас не было.

– Всем на борт, – скомандовал я.