Органическое представление об обществе

Литература: Спенсер, Основания социологии, т. II, ч. 2, русск. пер. 1877, стр. 497-654; Schaffle, Bau und Leben des socialen Korpers, 2 изд. 1896, т. I, стр. 1-265; Hartwig, Die Lehre vom Organismus und ihre Beziechung zur Socialwissenschaft, 1899; R. Worms, Organisme et Societe, 1896; Кареев, Введение в социологию, 2 изд. 1907, стр. 51-74; Коркунов, Лекции пo общей теории права, § 36; Михайловский, Аналогический метод в общественной науке (Сочинения, изд. 1906, т. I); Хвостов, Социальный организм (Вопр. Фил. и Псих. 1909, N 100). Фулье, Современная наука об обществе, 1895, стр. 75-150.

Органическое представление об обществе состоит в приравнении общества организму. Общество представляется как организм и потому сущность общества выясняется из строения и функций организма. Если общество есть организм, то все, что верно в отношении организма, также верно и в отношении общества. Все неясное в строении и деятельности общества может быть объяснено по аналогии с анатомией и физиологией. И чем дальше пойдут успехи биологии, тем больше выиграет наука об обществе.

В чем же обнаруживается сходство с организмом? Общество, как и организм, растет, и этот рост выражается одинаково у обоих, как в увеличении массы, так и в уплотнении. С увеличением размеров общества, как и организма, происходит увеличение сложности строения, сопровождаемое дифференциацией в функциях. Разделение труда есть именно та особенность, как в обществе, так и в организме, которая делает каждое из них живым целым. В обществе, как и в организме, между частями существует такая тесная зависимость, при которой нарушение в одной части отражается само собой на состоянии других частей. В противоположность механизму и в согласии с организмом, общество способно к саморазвитию внутренними, присущими ему силами.

Как и организм, общество подвержено болезням и смерти. Heограничиваясь общими указаниями, сторонники органического направления, проводят сходство и в подробностях. В каждом организме, достаточно развитом, имеются три системы органов, выполняющих три главных функции: органы питания, органы сношений, органы кровообращения; этим трем органам, поддерживающим жизнь, соответствуют промышленность, управление, торговля. Чем дальше ведется параллель, тем менее согласия между представителями органического направления.

Одни сравнивают мозг с правительством, кровеносные сосуды с путями сообщения, кровяные шарики с деньгами; другие уподобляют зубцы крепостей, рвы и валы защитительным тканям, как зубы, волосы, ногти, рога.

Сравнение общества с живым телом встречаются уже в древности. Платон в своем "Государстве" уподобляет общество, главным образом с житейской точки зрения, громадному животному, именуемому Демосом. В Истории Рима известно предание, будто М. Агриппа, сопоставлением общественных классов с членами организма, так сильно повлиял на плебеев, ушедших в недовольстве на патрициев из города, что те вернулись. В ХVII столетии Гоббс признал государство библейским чудищем Левиафаном. Но едва ли во всех этих случаях сравнения можно видеть настоящую органическую идею.

В частности относительно Гоббса приходится согласиться, что его Левиафан скорее механизм, чем организм. Органическое представление является продуктом XIX столетия. Оно создается раньше всего под влиянием философии Шеллинга и Краузе. Огюст Конт установил непосредственную связь между биологией и социологией и даже бросил несколько сравнений общества с организмом. Главная заслуга научного развития органического представления принадлежит несомненно Герберту Спенсеру*(130). Идея Спенсера встретила сильные возражения, но нашла и не мало последователей. Среди последних выдавались Шефлэ, который, в отличие от Спенсера, признал клеткой не индивида, а семью*(131), и Лилиенфельд*(132). В настоящее время некоторые считают это представление окончательно опровергнутым и подавленным, тогда как другие, напротив, видят в нем господствующее направление.

На самом деле оно крепко держится во Франции, где имеет видных сторонников в лице Ренэ Вормса, Фуллье, Изулэ, Пиоже*(133), и находит себе поддержку в Германии, в философии Вильгельма Вундта. Обращаясь к критике органического представления, мы должны отметить, что главные возражения, чаще всего повторяющиеся, были добросовестно выдвинуты самим Спенсером.

Прежде всего само собой напрашивается возражение методологического характера. Наука подвигается вперед, объясняя еще неизвестное уже известным, и потому не может быть сомнения в допустимости аналогии. Если мы хорошо знаем, что такое организм, то подведением понятия об обществе под понятие об организме достигается значительный успех. Но знаем ли мы, что такое организм? Попытки определить жизнь, отличающую органический мир от неорганического, едва ли можно признать удавшимися. Признаем ли мы жизнью способность приспосабливаться к внешним условиям или способность ассимиляции воспринимаемых предметов, мы должны сознаться, что стоим не на твердом знании, а на зыбкой почве угадываний. Как раз в то время, когда обнаружилось стремление представить себе общество, как организм, стало обнаруживаться встречное течение - представить себе организм как общество. Много ли достигается утверждением, что "всякий индивид есть общество, а всякое общество есть индивид?" Всматриваясь в аналогию, развиваемую сторонниками органического представления, мы замечаем, что речь идет не столько о доказательстве того, что общество есть организм, сколько о том, в чем общество, как и организм, отличаются от механизма. Однако из того, что две величины не равны порознь третьей, еще не следует, что они равны между собой. Остается открытым вопрос, не составляет ли общество особый вид бытия, столь же отличный от органического, как органическое от неорганического?

Но, допустим методологическую правильность органического представления. Самое сравнение общества с организмом вызвало ряд сомнений. Реален только организм, а общество есть не более, как отвлечение. Организму присуща конкретность, чуждая обществу, - "все части животного образуют одно конкретное целое, но части, составляющие общество, образуют такое целое, которое должно считаться раздельным, дискретным, а не конкретным"*(134). В противоположность члену общества, способному менять свои функции, наприм., рабочий может сделаться солдатом, а потом швейцаром, клетки организма не способны к изменению функциональной деятельности. Индивид способен выделиться из общества физически, не переставая сознавать себя членом этого общества. Если индивид может жить вне своего общества, выходить и возвращаться, совершенно отделяться и прирастать к другому обществу, то клеточки, отделенные от своего организма, теряют жизнеспособность. В организме сознание концентрировано, в обществе оно рассеяно по всем составным частям; сознание присуще каждому организму, - у общества, вне его членов, сознания нет. Отсюда решающий вывод, что в организме целое есть цель, клетки лишь средство, в обществе целью служит каждый индивид, а целое - только средство.

He все из приведенных возражений справедливы. Главное, нет уверенности в том, что клетки действительно лишены индивидуального сознания. Однако, пока наука не установила твердо сознательности клеток, образующих организм, мы должны в этом видеть существенное отличие общества от организма, которое чрезвычайно ослабляет ценность сопоставления общества и организма, с целью выяснения сущности первого. Помимо того, нельзя не обратить внимания на аморфность общества*(135). В противоположность организму, имеющему определенные границы в пространстве, общество может не иметь определенных очертаний. Состав общества точно устанавливается только в элементарных соединениях, ограничивающихся какой-нибудь одной определенной целью. В сложных обществах мы наблюдаем обычно расплывчатость границ. Для каждого индивида границы общества идут не далее того, как он чувствует сам свою связь с обществом. Государственные границы, сплачивая людей рядом интересов, в то же время не мешают переходить одному и тому же обществу за эти пределы и умещаться различным обществам в тех же пределах. Другими словами, общества не живут рядом друг с другом, как организмы, но они живут друг в друге полностью или частично, и не в одном, а в нескольких разом.

Несмотря на недостатки органической теории, внушающей неправильное представление об обществе, заслуги ее перед наукой не подлежат сомнению. Сточки зрения исторического момента органическое представление находит свое оправдание в противопоставлении механическому, с чем была связана идея искусственности общественной организации, пренебрежение к внутренним силам общества, способным оказывать противодействие произвольным экспериментам. Органическое направление иногда понимается в смысле утверждения внутреннего саморазвития и, соответственно тому, отказа от личного воздействия на строение и жизнь общества. Но такой вывод не связан непременно с органическим представлением, хотя он и делался видными его сторонниками.

Органическое представление не, исключает воздействия, оно требует только учета процесса развития, закона преемственности. С органической точки зрения историческими силами надо пользоваться, но ими нельзя пренебрегать, как это внушалось механическим представлением. Понимание органической связи, статической и динамической, предупреждает ошибки социальной политики, направленной к искусственному подавлению назревших процессов и искусственному вызыванию еще не подготовленных нарастаний. В этом положении, изменившем взгляд на общество, несомненная заслуга органической теории.