Патенты и программное обеспечение

Патенты на программное обеспечение (или программные патенты; англ. software patents), также патенты на вычислительные идеи (англ. computational idea patents)^[1] — патентына математические и алгоритмические методы, содержащиеся в программном обеспечении; или (по определению, предложенному Фондом за свободную информационную инфраструктуру) «патент на что‐либо, выполняемое компьютером посредством программного обеспечения».^[2]

Аргументы защитников программных патентов таковы:

1. Защита сложного ПО от подражателей, которым не нужно тратить время и деньги на проектные работы.

2. Защита изобретателей-одиночек от крупных компаний.

3. Благодаря труднодоступности запатентованных технологий появляются технологии более совершенные.

4. Программы и базы данных защищаются в основном авторским правом. Это даёт конкретной реализации программы правовую охрану от несанкционированного использования. В большинстве стран срок такой охраны составляет 70 лет со дня смерти автора. Государственная регистрация программ для ЭВМ и баз данных регулируется статьей Статья 1262 Гражданского Кодекса РФ^[3].

5. В некоторых странах разрешено охранять ПО с помощью механизмов патентного права. Программные патенты, как и любые патенты, даются на более короткий срок (обычно около 20 лет), но при этом защищают идеи, заложенные в реализации данной технологии.

6. Несмотря на то, что такие патенты долгое время называются «патентами на ПО» (перевод несколько менее конкретного, но всё же способного ввести в заблуждение «software patent»), речь идёт о патентах на то, что может делаться посредством программ на компьютере общего назначения, а не на какие‐то отдельные программы сами по себе. Поэтому Ричард Столлманпредложил называть их «патентами на вычислительные идеи» (англ. computational idea patents).^[1]

7. В Европе и в России патенты в прямом смысле «на ПО» формально недействительны. Статья 52 Европейской патентной конвенции прямо запрещает патентование алгоритмов, методов и программ для ЭВМ. В России запрещено патентование программ для ЭВМ^[4].

8. Патенты на вычислительные идеи действуют как минимум в США, некоторых европейских странах, Южной Корее.

По мнению противников программных патентов, выигрыш конкретного лица от программного патента не сравним с ущербом для общества в целом. Механизм программных патентов критикуется по таким статьям: Компьютерные технологии — отрасль очень молодая. За 20 лет защиты технология успевает устареть и становится практически ненужной. В частности, когда в 2003 году в большинстве стран прошёл срок патента на LZW, за ним осталась только одна ниша — формат GIF, применяемый для коротких анимаций (MNG из-за сложности стандартом не стал). Патенты изначально были предназначены для того, чтобы стимулировать вывод изобретений из коммерческой тайны. В программных патентах изобретение описывается настолько общими фразами, что по патенту невозможно восстановить принцип действия программы. То есть, технология патентуется, но остаётся засекреченной. Многие патенты на ПО покрывают не внутреннюю реализацию («как решить задачу»), а постановку задачи или метод ведения дел («как оно выглядит со стороны пользователя»). Другими словами, любой, кто пытается решить задачу (пускай даже иными методами), рискует быть засуженным. В частности:

· Компьютер в автомобильном отсеке для магнитолы (Microsoft).

· Покупки одним щелчком в интернет-магазине (Amazon).

· Плагины браузера — внешние программные модули, умеющие исполнять различные виды медиаконтента (QuickTime, Adobe Flash). Впрочем, для данного патента нашли обходной путь — браузеру достаточно не принимать ввода клавиатурой/мышью, пока пользователь не выделит плагин, щёлкнув по нему.

Если патентованная технология становится стандартом, нет возможности решить эту задачу более оптимальным способом — решение будет несовместимо со стандартом. Остаётся только реализовывать — и платить патентовладельцам. Примеры:

· Патент Microsoft на FAT.

· Множество патентованных кодеков (MP3, H.264 и другие от MPEG).

Даже если непатентованные альтернативы получают всеобщее применение (как PNG), разработчикам приходится поддерживать сразу несколько форматов — патентованный и свободный.

Если распространение или восстановление данных, сжатых с потерями, требует выплаты отчислений, а оригинал утерян или уничтожен, то использование наиболее качественной из доступных версий данных может оказаться платным до истечения срока охраны патента. Восстановленные же данные будут иметь объём, значительно больший сжатых, но качество будет уже потеряно, а существенно сжать их снова может быть невозможно.

Чтобы реализовать патент, связанный с автомобилями, нужна как минимум линия по производству автомобильных деталей. Чтобы реализовать программный патент, нужен только компьютер. Бюджет многих коммерческих программ не превышает 100 тысяч долларов; opensource-проекты до определённого момента вообще обходятся домашними компьютерами и свободным временем — при таком обороте средств нет возможности платить пошлины и штрафы, а также содержать в штате патентных специалистов.

Поэтому программные патенты часто сравнивают с минным полем, которое крупные компании создают мелким.

В распоряжении крупных компаний огромные патентные портфели, содержащие тысячи программных патентов. Если одиночка отважится засудить компанию, то скорее всего, она предъявит встречный патентный иск^[5] — и дело закончится в лучшем случае ничем.

Таким образом, программные патенты явно выгодны крупным компаниям: они защищают их от подражателей, но не дают изобретателям-одиночкам защиты от «акул бизнеса». Впрочем, именно в программных патентах лучше всего чувствуют себя патентные тролли — компании, ничего не производящие (и поэтому неуязвимые для встречных патентных исков) и имеющие прибыль за счёт патентных отчислений

Всей этой правовой неопределённостью пользуются патентодержатели, распространяя в адрес непатентованных технологий слухи, что возможны судебные иски. Такой чёрный пиар получил название «страх, неопределённость и сомнение» — fear, uncertainty and doubt.