Глава 9. Пока Питер прятался в подлеске, он был в безопасности

Пока Питер прятался в подлеске, он был в безопасности. Густая хвоя заслоняла его от дороги.

С другой стороны поднималась стена деревьев, похожих на те, что росли возле дома Льюиса. Питер стал пробираться к ним, чтобы скрыться от «свидетеля Иеговы», машина которого по-прежнему стояла на шоссе. Питер пробирался от одного дерева к другому, и машина медленно ехала за ним, как акула за приманкой.

Питер огляделся вокруг и увидел, что недалеко, примерно в миле от дома Льюиса, лежит голое доле, перерытое при строительстве дорог и бензоколонок — граница Милберна. Там человеку в машине ничего не стоит увидеть его и догнать.

«Вернись, сынок».

«Свидетель» продолжал взывать к нему, надеясь выманить из укрытия. Питер старался отогнать от себя назойливый шепот, забираясь поглубже в лес. Может, ему удастся уйти подальше и избавиться от этого голоса в своем мозгу.

«Вернись, сынок. Я отвезу тебя к ней».

Питер бежал, петляя между деревьев, пока не наткнулся на серебристую проволочную ограду, за которой расстилалось пустое снежное поле. Машину «свидетеля» не было видно. Питер огляделся, но за деревьями не смог разглядеть дороги. Он знал, что в этом поле, если его заметят, он будет беспомощным. «Свидетель» схватит его и отвезет к тому существу, на Монтгомери-стрит.

«Она интересуется тобой, Питер».

Еще один далекий, отчаянный призыв.

"Она даст тебе все, что хочешь.

Все, что ты хочешь.

Все, что ты хочешь".

Синий автомобиль опять появился в поле его зрения, остановившись на краю дороги. Питер быстро отступил назад в лес. Человек вышел из машины и встал рядом в позе терпеливого ожидания, глядя в сторону Питера.

«Вернись, мы отдадим тебе твою мать».

Да. Отдадут. Она будет такой же, как Джим Харди и Фредди Робинсон, со стеклянными пустыми глазами и чужим механическим голосом.

Питер сел на землю, пытаясь вспомнить, есть ли поблизости другие дороги, идущие в Милберн. Он хорошо изучил округу во время их ночных поездок с Джимом.

Но вид терпеливого человека у машины не давал ему сосредоточиться. Он не мог вспомнить, что находится за лесом — ферма? Нужная информация вытеснялась в его мозгу образами темных домов, где за плотно закрытыми шторами таятся неведомые существа. Но что бы там ни было за лесом, нужно было идти именно туда.

Питер осторожно встал, отошел от опушки и потом пустился бежать. Скоро он вспомнил, куда направляется: к старой, давно заброшенной дороге из Милберна в Бингемтон. Из разбросанных на ней мотелей и магазинчиков остался только овощной магазин «Лавр», где его мать обычно покупала фрукты.

Если он верно определил расстояние, то он выйдет к магазину через двадцать минут. Оттуда до города уже рукой подать.

За пятнадцать минут он промочил ноги и разорвал куртку о сучья, но подошел близко к старой дороге. Лес заметно поредел.

Скоро он вышел к дороге, все еще не уверенный, находится магазин справа или слева от нее. Но он надеялся найти его по обилию людей и машин.

«Теряешь время, Питер, Разве ты не хочешь увидеть свою мать?»

Он застонал, чувствуя вторжение в свой мозг голоса «свидетеля». Синий автомобиль стоял на дороге, и Питер мог разглядеть внутри силуэт «свидетеля», ждущего, когда он покажется.

Магазин стоял в четверти мили от него слева. Машина была повернута в другую сторону. Если Питер побежит, «свидетель» не успеет развернуться на узкой дороге.

Питер снова взглянул на магазин. Там стояло много машин.

Наверняка попадутся знакомые. Нужно только добраться туда.

На какой-то момент Питер почувствовал себя совсем маленьким и беззащитным против чудовища, поджидающего его в машине. Все, что он мог сделать — побежать к магазину и посмотреть, что будет дальше. По крайней мере, неожиданность даст ему хоть какое-то время.

Он пробрался между деревьев, перелез через проволочную ограду и побежал по полю. Четверть мили. Там его ждало спасение.

Автомобиль развернулся и поехал за ним.

«Смелый мальчик. Но ты же не будешь ловить попутку, правда? Ты же смелый».

Питер закрыл глаза и продолжал бежать — вернее, ковылять, спотыкаясь, по мерзлому полю.

«Смелый глупый мальчик».

«Что он может сделать, чтобы меня остановить?»

Ответ не заставил долго ждать.

— Питер, мне надо с тобой поговорить. Открой глаза!

Перед ним стоял Льюис Бенедикт в армейской куртке и тяжелых ботинках, заляпанных грязью.

— Вас здесь нет, — сказал Питер.

— Что ты говоришь? — Льюис пошел к нему. — Ты же меня видишь? Слышишь?

Я здесь. Послушай, я хочу поговорить с тобой о твоей матери.

— Она умерла, — Питер отступил, чтобы не приближаться к двойнику Льюиса.

— Нет.

— тот тоже остановился, как бы не желая пугать Питера. Машина на дороге тоже встала. — Нет ничего черного или белого. Она же не была мертва, когда ты видел ее в моем доме?

— Была.

— Ты не можешь быть в этом уверен, Пит. Она просто потеряла сознание.

— Нет. Они… они разорвали ей горло. Они убили ее. Как тех животных.

— Пит, ты ошибаешься, и я тебе это докажу. Тот человек в машине не обидит тебя. Пойдем к нему.

— Вы правда спали с моей матерью? — спросил Питер.

— Люди моего возраста иногда ошибаются. Делают то, о чем потом жалеют. Но это ничего не значит, Пит. Ты сам увидишь, когда вернешься домой. Она будет там, такая же, как всегда, — Льюис улыбнулся с вежливым сочувствием. — Не суди ее строго за ее ошибки, — он снова пошел к Питеру. — Поверь, я всегда хотел дружить с тобой.

— Я тоже, но вы не можете дружить со мной, потому что вы мертвый, — сказал Питер. Он нагнулся, зачерпнул снега и стал сминать его в руках.

— Хочешь поиграть со мной в снежки?

Довольно странно для такого взрослого парня.

— Мне жаль вас, — Питер бросил снежок, и то, что было Льюисом, превратилось в столб света.

В каком-то шоке он кинулся в то место, где перед этим стоял Льюис. В мозгу опять что-то зашептало, но он не различал слов. На него опять навалились гнев и боль, как тогда, в доме Льюиса, когда оборотень держал за горло его мать.

Он посмотрел на дорогу. Синий автомобиль уезжал прочь. Нахлынула волна облегчения. Сам не зная почему, он выиграл.

Тяжело ступая, он пошел вперед. Ноги его были совсем холодными. Шаг, другой. Автостоянка была уже недалеко.

И тут он испытал еще большее облегчение. Навстречу ему от стоянки бежала его мать.

— Пит! — кричала она, всхлипывая. — Слава Богу!

Он застыл, глядя, как она приближается. На одной щеке у нее был большой синяк, волосы растрепаны, как у цыганки. Шею закрывал длинный шарф.

— Ты здесь, — сказал он, еще не веря.

— Они увели меня из дома… тот человек, — она остановилась в нескольких ярдах от него. — Он укусил меня… я потеряла сознание… боялась, что они тебя убьют.

— Я думал, что ты умерла. Ох, мама.

— Бедный! — она протянула к нему руки. — Поехали скорее отсюда. Так будет лучше для нас обоих.

Он закрыл глаза рукой.

— Потом поплачешь, — сказала она. — Думаю, я буду плакать еще неделю. Поехали.

— Как ты вырвалась? — он пошел к ней, готовый обнять, но она отступила и пошла к стоянке.

— По-моему, они решили, что я не смогу убежать. Но свежий воздух привел меня в чувство. Я ударила этого человека сумкой по голове и убежала в лес. Они меня искали. Никогда я так не боялась. А здесь их нет?

— Нет. Был один, но он уехал.

— Слава Богу. Теперь нам надо скорее уезжать.

Он поглядел ей в глаза, и она потупилась.

— Я знаю, Пит, мне придется тебе многое объяснить. Но не сейчас. Мне нужно добраться до дома и забинтовать шею.

А там подумаем, что сказать отцу.

— Ты не скажешь ему правду?

— Пока нет, — она виновато взглянула на него. — Тебе скажу, но потом, потом. Сейчас мы живы, и это главное.

— Ладно. Мама, я так… — он смешался. Эмоции были чересчур сильны, чтобы их можно было выразить. — Мне тоже нужно тебе многое рассказать. Тот человек убил Джима Харди.

— Я знаю, — сказала она.

— Знаешь?

— То есть, я так и подумала. Быстрее, Пит. У меня болит шея. Я хочу домой.

— Ты сказала «знаю».

— Питер, не устраивай мне допрос.

Питер в тревоге оглядел стоянку и увидел синий автомобиль, притаившийся на самом ее краю.

— Ох, мама. Они сделали это. Ты не…

— Хватит, Пит. Я вижу, кто может нас подвезти.

Синий автомобиль тронулся с места. Питер пошел к матери, глядя на нее в упор.

— Ладно, поехали.

— Вот и хорошо, Питер, все будет хорошо, вот увидишь.

Мы оба натерпелись, но горячая ванна и сон приведут нас в чувство.

— Тебе придется накладывать на шею швы.

Она улыбнулась.

— Да нет, что ты. Достаточно забинтовать. Что ты делаешь, Питер? Мне больно!

Автомобиль подъехал уже совсем близко.

— Питер, не надо, мы сейчас поедем…

Он ткнул ее пальцем в щеку. Все вокруг засверкало, раздался невыносимо громкий гудок, и он закрыл глаза.

Когда он их открыл, матери не было, а синяя машина подъезжала к нему. Он нырнул за стоящую рядом машину и побежал к магазину. Из него как раз выходила Ирменгард Дрэгер, мать Пенни, со свертками. Слезы облегчения покатились по его лицу.