Надежды ни тени, Молитв ни на грош, Ученье и бденье, От мук не уйдешь

Никого и ничего в жизни не стоит бояться. Никого и ничего. Есть только страх Божий, но не в плане расправы. Нет. Бояться только одного — забыть Бога, отойти от Него. Все остальное — иллюзии страха. Какие бы я ни совершал поступки, я теперь точно знаю, что в вечность идешь не с плодами этих поступков, а с тем, как ты сам к ним относишься. Потому надеюсь, верю и люблю. Самое главное, мне кажется — не совершать большого греха, знаете, чего-то страшного по отношению к человеку, ко всему живому. Не повредить никого изнутри. Что-что, а тем, кого люблю, я всегда даю это понять. Нет, это, конечно, не избавляет их от нервотрепки связанной со мной. Но в конечном итоге главное, что я люблю их. И они меня тоже, наверное. В конце концов, я их крест, пусть несут меня достойно. Я шучу, конечно, шучу. Или нет. Решайте сами.

Изменять себе — это как отвергать Бога. Я всегда в поиске. Талант — это не именинный пирог, испеченный исключительно для наслаждения твоих гостей и тебя. Надо и самому много потрудиться. Каждому дается по силам, по возможностям. Остановиться в развитии, по любой причине — предательство, преступление против себя. Прошу вас, не забрасывайте то, чем вы одарены свыше. Даже если все вас критикуют, продолжайте заниматься. Разглядите и полюбите себя в творческом процессе. Чем бы ни пришлось заняться. Это очень приятно. Иной раз и дурака сваляйте, не будьте так серьезны, вы меня немного смущаете. Люблю, когда вы улыбаетесь. Когда человек улыбается. Ну вот, вы наконец-то улыбнулись. Это стоило того, чтобы выставить себя идиотом. Даже одна улыбка стоит этого. Не жалейте себя для чьей-то улыбки. Это не бесконечный ресурс, но его так приятно тратить. Вот. Заберите эту доску, мне кажется, вы именно ее искали. Берите! Я уже все залатал. И не бойтесь — это единственное, что от нас требуется: не забыть о себе, как об образе и подобии…

Нет завтрашних дней!
Пылай же сильней,
Атласный костер:
Это твой долг.

У вас немного уставший вид. Может, вы хотите присесть? Мы всё ходим, ходим... Вы все присматриваетесь, присматриваетесь... А что именно вы хотите тут увидеть? Мне даже интересно, как далеко вы готовы проникнуть?

У вас бывало такое ощущение, как будто вы один во всем мире, и больше никого нет, и не было, и не будет? Иногда я думал, что вот сейчас можно пересечь грань, вот сейчас между мной и бездной нет никакого повода задержаться. И тогда, словно утренняя дымка, перед глазами возникал образ то ли из детства, то ли со дна моего воображения, не могу сказать точно. Мама ведет меня за руку, я босой и чувствую под ногами мелкие камешки, ветки. Рассвет алеет. Я еще совсем маленький, а мама моя молодая, как та заря, мы идем с ней куда-то. А во рту вкус вяжущей груши, губы потемнели от кожуры молодого ореха. Терпеливыми пальцами я держу горячую горбушку хлеба, по краям ее оплавился неровный кусочек домашнего сыра, всем своим видом имитирующий сход ленивой лавины. Хлебушек такой воздушный, белый, похожий на пушистое облако. Такие приносит прохладный утренний ветерок и подвешивает их прямо над плетнями домов. Душа наполняется вкусными ароматами, они напоминают мне о семейных праздниках. Вы чувствуете этот аромат сейчас? Я тоже. Знали бы вы, сколько раз я возвращался этой светлой дорогой домой. Шел и шел, скиталец, сумасшедший мальчик — дервиш с избитыми ногами. Что сулила мне звезда на кусочке родимого неба? Куда звала с детства знакомая тропа? Какую даль мне открывала? Что меня ждало за горизонтом, или кто? Узнавало ли меня старое ореховое дерево, а груша? Чувствовала ли трава у порога, что я уже в пути? Блистала ли роса поутру светом любимых глаз? Поил ли мою уставшую душу надеждой, голос, пронесенный в сердце через все параллели и меридианы? Как было? Не помню…