Эффект Колдамасова

Инженер из г. Волгодонска А. И. Колдамасов еще в 1972 г. опубликовал статью [237], в которой описал наблюдавшееся им яркое свечение, возникающее при прокачивании дистиллированной воды (с удельным сопротивлением свыше Ом-м) через двухмиллиметровое цилиндрическое отверстие длиной 25-30 мм во вкладыше из оргстекла (полиметилметакрилата), эбонита или другого диэлектрика, вставленного соосно в трубу, по которой подается вода от шестеренчатого насоса под давлением до 7 МПа (см. рис. 13.1).

Рис. 13.1. Схема установки Колдамасова. Художник журнала [237], из которого
мы ее позаимствовали, конечно же перепутал местами вольтметр и гальванометр.
Правильное их расположение указано на рис. 13.2.

Свечение появлялось не всегда, а лишь когда у входной кромки отверстия в диэлектрическом вкладыше возникала интенсивная гидродинамическая кавитация, усиливаемая мощными резонансными колебаниями столба воды в трубе между насосом и вкладышем с частотой ~ 5 кГц. Колебания задавались, конечно же, толчками воды из насоса, в котором каждая пара зубьев шестерен, смыкаясь, создавала толчок. Экспериментатору оставалось лишь подобрать такое число оборотов шестерен насоса, при котором частота толчков резонансно совпадала с собственными ультразвуковыми колебаниями воды в трубе, идущей от насоса.
Свечение, иногда напоминающее свечение дугового разряда, исходило от кольцевого плазменного образования с наружным диаметром 5-6 мм у входной кромки отверстия во вкладыше. Цвет свечения зависел от материала вкладыша: у эбонитового - голубой, из оргстекла - оранжевый, из асбоцемента - зеленый. Пирометрические измерения показали, что температура плазмы достигает , а плотность энергии в ней- .
Вскоре было обнаружено, что свечение сопровождается интенсивным рентгеновским излучением, представляющим опасность для жизни. Мощность его дозы на расстоянии 10-15 см от источника достигала 0,85 мкР/сек при энергии у -квантов ~ 0,3 МэВ.
После 100 часов работы, во время которой свечение наблюдалось более или менее устойчиво, поверхность вкладыша из оргстекла у входной кромки дроссельного отверстия в нем изменила свой цвет, но заметных следов эрозии на ней не наблюдалось.
Если бы Колдамасов уже в те годы догадался измерить еще и уровень нейтронного излучения от этой "шаровой молнии в воде", как он тогда назвал наблюдаемое им плазменное образование, то, возможно, ему досталась бы слава Флейшманна и Понса. Но такие измерения, результаты которых опубликованы в [238], были сделаны им лишь в 1989 г. после появления сообщений об открытии американцами холодного ядерного синтеза. Плотность потока нейтронов в опытах Колдамасова с добавкой 1% тяжелой воды на расстоянии 10-15 см от источника достигала .
Впрочем, если бы эти результаты были опубликованы волгодонцем на 10 лет раньше, то их у нас тогда вряд ли кто заметил бы, как не заметили публикации Дерягина с сотрудниками [173], хотя Б. В. Дерягин тогда уже был членом-корреспондентом АН СССР. Увы, в своем отечестве нет пророка! Да и в 1991 г., когда появилась публикация [238], никто не обратил внимания на то, что, в отличие от сомнительных результатов Флейшманна и Понса и в отличие от получаемых другими исследователями холодного ядерного синтеза низких и спорадически нестабильных выходов нейтронного излучения, чаще всего едва отличающихся от естественного фона, в опытах Колдамасова получался стабильный поток нейтронов с суммарной по сфере интенсивностью более . Другие о таком результате и мечтать не смели, а тут "не заметили" лишь только потому, что автор публикации [238] указал в ней не суммарный поток нейтронов, а только плотность потока.
А может, "не заметили" лишь потому, что у нас давно не принято замечать публикаций, список соавторов которых не возглавляет маститый ученый. Нет, волгодонец не стал брать в соавторы маститого ученого, не принимавшего участия в работе, да еще ставить его фамилию впереди своей, как это принято у нас. (В ученом мире давно шутят, что истинным автором работы является тот, чье имя стоит последним в списке соавторов).
Измерения Колдамасова показали, что в области свечения на поверхности диэлектрического вкладыша концентрируется положительный заряд, а в окружающей его "короне" и за ней по направлению потока воды - отрицательный. Потенциал диэлектрического вкладыша относительно Земли возрастал с ростом интенсивности кавитации, достигая +300 кВ при числе кавитации К> 4. При этом ток электризации струи возрастал скачком от ~ 0,01 мкА до ~ 0,1 мкА при числе кавитации К= 1,75, а далее возрастал линейно с ростом потенциала. Но еще больше на выходы рентгеновского и нейтронного излучений влияла чистота воды: с повышением ее удельного сопротивления электрическому току они возрастали в несколько раз.
Если в первой своей публикации [237] Колдамасов полагал, что наблюдаемое свечение связано с сонолюминесценцией, то в [238] он утверждает, что сонолюминесценция наблюдается лишь в шлейфе кавитирующей жидкости за дроссельным каналом и ведет себя совсем по-иному, нежели вышеописанное яркое свечение плазменного облачка. Сонолюминесценцию он наблюдал даже тогда, когда отрицательный потенциал, накапливающийся на изолированной металлической трубе за дроссельным вкладышем, в случае когда она не была заземлена через микроамперметр, гасил свечение плазменного образования. (При этом исчезали и рентгеновское излучение, и нейтронный поток.)
Следовательно, сонолюминесценция здесь вроде бы не имела отношения к холодному ядерному синтезу, если он шел в этих экспериментах. Заслуга Колдамасова еще и в том, что его работа четко показала: не металл деталей, подвергаемых кавитации в воде, определяет ход реакций ядерного синтеза при кавитации, как полагала группа академика Дерягина, а нечто иное.
А. И. Колдамасов утверждает, что с помощью разработанного им устройства (заявка на изобретение РФ № 98118354/25 (020138) от 05.01.98) можно будет на единицу затрачиваемой мощности получать 20 единиц полезной.
На X Международном симпозиуме "Перестройка естествознания", состоявшемся в апреле 1999 г. в г. Волгодонске, изобретатель изложил свою гипотезу о ядерных процессах, протекающих в его устройстве при вышеописанных экспериментах. Он пришел к убеждению, что дейтроны во всех процессах холодного ядерного синтеза не преодолевают кулоновский барьер, а сближаются друг с другом до ядерных расстояний, будучи электрически нейтральными. Почему они оказываются электронейтральными?
Колдамасов исходит из известной теории обменных взаимодействий между нуклонами в дейтроне, осуществляемых посредством виртуальных отрицательно заряженных мезонов. Когда такой мезон, рождаемый нейтроном, превращающимся в ядре атома на некоторое время в протон, летит от этого протона к другому (настоящему) протону в дейтроне, где расстояние между нуклонами значительное (так как радиус дейтрона см, а радиус нуклона см), то он некоторое время находится между двумя положительными зарядами этих протонов. И как два положительно заряженных лепестка электроскопа перестают отталкиваться друг от друга, когда между ними помещают отрицательно заряженную пластинку, и начинают притягиваться к ней, так и отрицательный заряд мезона в дейтроне, говорит Колдамасов, на некоторое время нейтрализует действие положительных зарядов обоих протонов в дейтроне.
А далее, утвержадает волгодонский изобретатель, ставший так нейтральным дейтрон может вступать в ядерные взаимодействия с ядрами любых атомов периодической системы химических элементов Менделеева. Потому-то, по его мнению, масса ядра атома каждого химического элемента отличается от массы соседнего в таблице Менделеева обычно на массу двух нуклонов.
Но чтобы дейтроны сблизились друг с другом и вступили в реакцию ядерного синтеза, сначала надо ионизовать атомы дейтерия, говорит Колдамасов, а затем ускорить положительные ионы (дейтроны) до достаточной скорости движения. Все это осуществляет, по мнению изобретателя, электрическое поле высокой напряженности, возникающее в результате заряжения поверхности диэлектрического вкладыша положительными зарядами. Он утверждает, что атомы дейтерия в воде под влиянием положительного заряда кромки отверстия теряют электроны. Получившиеся положительные ионы дейтерия в поле того же заряда кромки отверстия ускоряются в воде и приобретают кинетическую энергию, необходимую для бомбардировки других ядер дейтерия и вступления в ядерные взаимодействия с ними без преодоления кулоновского барьера.