Компромисс. Мы достаточно четко показали — власть имеет основанием доверие

Мы достаточно четко показали — власть имеет основанием доверие. Кто не может иметь доверия, не может удержать власть. В лучшем случае массе можно сформировать доверие к отдельным единицам, но это будет не тот тип доверия, о котором мы говорим. Речь идет о сознательном доверии. Без осознания доверие напоминает приз зрительских симпатий. Когда человек хорошо говорит, поет и пляшет, это располагает массу, но это не то доверие.

Сегодня традиционная власть, подобно эфиру, распылена среди десятков миллионов людей. Это превратило ее из реальности в потенцию. Каждый носит в себе частичку власти, никому не собираясь ее доверять. Чтобы вновь превратить власть в реальность, люди долж­ны понять ситуацию. Понимание родит доверие, из которого власть опять материализуется.

Возможность получить власть заключается в продвижении информации, объясняющей понимание ситуации. Пока нет понимания, возникновение традиционной власти невозможно. Нельзя иметь то, чего нет. Если представить, что ключевые места в Кремле заняли хорошие люди, кардинально это ничего не меняет. Они получат доступ к ресурсу, но не власть. Если старую систему заполнить новыми людьми, очень скоро сегодняшняя система сдержек и противовесов воссоздастся. Какие бы красивые слова люди ни говорили, природа ситуации воссоздаст старые контуры.

Это не пессимизм, это реальность. Результат определяет конфигурация системы, а не честные желания. Если сегодняшняя модель экономики предполагает наличие откатов, неучтенных наличных и прочее, наполнение системы честными и законопо­слушными людьми приведет или к перестройке этих людей под систему, или к блокированию ключевых узлов и дальнейшему краху системы. Последнее будет хуже первого. Чтобы иметь другой результат, не людей в системе нужно менять, а новую систему создавать.

Чтобы создать новую систему, ключевые узлы нужно заполнять носителями новой идеологии. У малой команды элементарно не хватит человеческого материала для новой системы. Это значит, ее поглотит старая система. Как бы ни были честны намерения новых людей, они ничего не изменят. Пора понять — высокие слова и честные желания сами по себе ничего не дают. Чтобы создавать и управлять, кроме слов нужна сила.

Природа ситуации определяет реальность. Пока нет ситуации, понуждающей действовать на пользу обществу, слова останутся пустым звуком. Новые люди, оказавшись в старой ситуации, сначала побухтят, помитингуют, но в итоге соберутся в ту же конструкцию, против которой выступали. Примеров таких пруд пруди.

Система исключает возможность использовать ресурс для глобальных перемен. Воровать — пожалуйста, говорит она всякому попавшему в правительство, но дальше не лезь. Если кто лезет дальше, того система выдавливает под тем или иным предлогом.

Кроме того, вас прямо не призывают воровать, это неэтично, дурной тон. Сейчас этому явлению придумано множество благолепных названий, вроде «отката» и «окна возможностей». Конечно, сути это не меняет, но уважаемым людям спокойнее. Воруют воры мелочь по карманам, а они делом занимаются. Многие читатели не догадываются, сколько может стоить подписание нужной бумажки. И где же здесь воровство? Подписал, а тебя отблагодарили по заранее согласованному та­рифу.

Оказавшись перед выбором: уйти или остаться, люди обычно выбирают то, что выбрали бы вы, уважаемый читатель. Ответьте сами себе, каков ваш выбор в подобной ситуации? Молчите? Вот и они молчат. С одной стороны, всем хочется имя сохранить. С другой стороны, хочется иметь материальный достаток.

Человек ко всему приспосабливается. Знаете, как честные милиционеры работают? Они защищают того, кто прав. И просят с правого денег за активное расследование. А нечестные знаете, как работают? Они встают на ту сторону, кто первый заплатил. Самые нечестные перекупаются. Кто больше заплатит, на того и работают. Аналогичные истории можно рассказать про любое ведомство. Честные подписывают бумажки, направленные на благо общества, и получают откат. Нечестные подписывают все, не принимая общество во внимание. Существуют тысячи способов сделать это безопасно и представить дело в самом хорошем свете. В современной ситуации выкристаллизовалось странное понятие о честности. Воруют все, но одни «честно» воруют, другие «нечестно». Такие вот метаморфозы.

Может, кто-то думает, правительство не в курсе? Как же, не в курсе…

По этому поводу можно устроить пикет и высказать кучу пожеланий, но от слова «халва» во рту сладко не станет. Раскачивание ситуации не исправляет ее. На данный момент ничего изменить нельзя. Что толку говорить о необходимости изменений, если нет силы, способной реализовать эти пожелания. Что взамен, тоже непонятно.

На сегодня правительство, при всех своих минусах, является самой сильной командой. При этом оно абсолютно не способно кардинально влиять на ситуацию. Ожидать такой способности от более слабых команд просто глупо. Обещания политических партий по приходу к власти все исправить — наглый обман и спекуляция на горе людей.

Если у безыдейной правительственной команды не хватает сил, как можно надеяться на более слабую, тоже безыдейную, оппозицию? Может, они что-то такое знают, о чем другие не ведают? Пусть поделятся… Увы, им нечего сказать. Одни и те же лица из года в год говорят одни и те же слова. Бу-бу-бу… Как это все надоело… Лучше бы молчали. Кстати, в узком кругу они молчат.

При всех минусах правительства ему нельзя отказать в частичной дееспособности. Логика проста: если пьянку невозможно предотвратить, ее нужно возглавить. Не имея сил исправить систему, они ее возглавили. Возникла по необходимости лицемерная система. Она рождает два закона — видимый для толпы и негласный для практического применения.

Первый закон никто не собирается выполнять. Он пишется, исходя не из ситуации, а из желания массы. Вам нравятся слова про свободу и равенство? Получите. Если бы масса хотела узаконить право летать как птицы, в конституции это право непременно бы записали. Лишь бы дитя не плакало. Вокруг этого кормятся различные правозащитники и борцы за свободу.

Второй закон — для практического применения. Он возникает из реальной ситуации, а не из желаний. В условиях Севера можно издать закон, по которому люди получат право не замерзать, но реальность породит неписаный закон, по которому все и будут жить.

Любое правительство руководствуется правилами, позволяющими контролировать систему. Оно всегда закрывает глаза на нарушения формального закона, если человек не выходит за принятые по умолчанию рамки. Чем выше человек в административной табели о рангах, тем больше он живет по неписаным правилам. Каждый на крючке, на каждого море компромата. Это не дает власти изменить направление объекта, но позволяет собрать более-менее устойчивую для данной ситуации конструкцию и сохранить целостность объекта.

Россия катится в пропасть. Сейчас невозможно изменить ее курс. В такой ситуации главной задачей становится сохранение объекта. Если дать этой катящейся глыбе расколоться на тысячи мелких осколков, назад уже не соберешь. Пока Россия целая, даже на краю пропасти, возможно полностью восстановить все. У расколовшегося объекта такой возможности нет.

Мы НЕ осуждаем действия правительства, потому что в ситуации идейного вакуума и, как следствие, отсутствия команды, сами ничего лучше не можем придумать. Что толку акцентировать внимание на болячках, если нет сил на лечение?

Никакая команда не сможет придумать ничего лучшего на сегодняшний день. По болоту бесполезно хлопать ладошкой. Даже стрелять из пушек бесполезно. Шума будет много, толку мало. Единственный способ борьбы с болотом — осушение. Системе может противостоять только система.

Сегодня государственная система похожа на огромный поток. Если на его пути встанет система, меньшая по массе, не говоря о бессистемных образованиях, поток сметет ее. Пока нет системы, способной решить ситуацию, энергию нужно направить на создание такой системы. Как бы красиво и справедливо ни выглядели действия, но если они не ведут к созданию силы, способной получить власть и решить проблему, их нужно понимать или как глупость, или как сознательную провокацию, призванную распылить энергию.

Часть шестая

ПЛАН

Глава 1

Выбор

Определившись с глубинной сутью власти, мы лишний раз убедились в правильном понимании пути. Приобрести доверие, а через него власть, можно только через слово. Распространение слова на стомиллионную аудиторию требует задействования всех информационных сфер. Это действие требует запитки от системы. Только таким путем можно создать информационную волну, способную противостоять вражеской информационной волне.

Теперь осталось конкретно определиться, как реализовать последний, шестой шаг, как именно войти во власть. Логический анализ ситуации однозначно свидетельствует: самый оптимальный вариант — несиловой. Нужно использовать энергию системы против системы.

В этом русле перед нами открывается множество вариантов, от «оранжевой» революции до «демократиче­ских выборов». Чтобы выбрать лучший, рассмотрим каждое направление.

Начнем с «оранжевого» варианта. Его суть в признании выборов недемократическими, если побеждает неугодный кандидат. Оружием является давление и дестабилизация ситуации с параллельным ведением закулисных переговоров об условиях сдачи власти. Эту технологию последние десятилетия активно применяют по всему миру американцы. Такой сценарий уже несколько лет разворачивается на Украине. С одной стороны, наемные толпы «революционеров», с другой стороны, закулисные переговоры с участием трех заинтересованных сторон — России, США и Украины. Преимущество США в такой ситуации очевидны.

Неважно, кто станет новой властью. В созданной ситуации это по определению будут маленькие люди, рвущиеся во власть с известными целями. Это значит, по истечении срока их можно поменять. Надавить, испугать и договориться, методы известны и безотказны. Пока в стране нет мировоззрения, из которого логически вытекает необходимость заботиться о благе государства и общества, не может быть идеи государства. А без такой идеи не может быть силы, охватывающей ситуацию во всей полноте. Вокруг идеи построить дом соберутся те, кому нужен дом. Вокруг идеи войны соберутся те, кому нужна война. Вокруг идеи сделать что-то неопределенно хорошее соберутся искатели своего, привыкшие плавать в мутной воде.

Сегодня на Украине господствует мировоззрение, из которого логически вытекает: живем один раз, думай о себе. Это порождает сиюминутных игроков, ориентированных на сиюминутную выгоду. Возможные шаги такого человека заранее просчитаются. Его система ценностей указывает: для него главное безопасность, статус и достаток. Благо Родины, народа и прочее — дежурные фразы для трибуны. Если возникает угроза потерять свои ценности, он сделает все, чтобы их сохранить. Это логично — человек ищет, где лучше, что каждый определяет, исходя из своего мировоззрения. Никто не пойдет по пути, грозящему утратой главного. «Правитель», которому за кулисами сделают правильное предложение, всегда выберет лучшее.

«Оранжевая» технология приводит к власти марионеток, с которыми можно недорого обо всем договориться. Власть превращается в проходной двор, и постоянная текучка кадров ведет к стопроцентному ослаблению и разрушению. Это превращает структуру государства в экономическую и биологическую кашеобразную массу.

Использовать «оранжевую» технологию для достижения наших целей мы не можем. Помимо идейных моментов есть технические. Единственный вариант поиграть в «оранжевую» игру — стать инструментом в руках чужих сил. Нас выдвигают на сцену, финансируют, и мы начинаем борьбу «за свободу и счастье». Это производит в обществе резонанс, создавая столь желанную дестабилизацию. Все так, но только нам это зачем?

Дело даже не в том, что кто-то верит в искренность «оранжевых» заявлений. Люди сегодня битые, и потому на кухнях комментируют всю эту борьбу в духе: «опять власть делят», «вор у вора дубинку украл». Но это тоже на руку главному инициатору действа. Страна разлагается сама в себе, всем на все наплевать. Ползучее разложение общества однажды превратит Россию в деревянную бочку, с которой сняли удерживающие ее железные кольца. Не надо никаких усилий, такая бочка сама развалится.

Взвешивая ситуацию так и эдак, мы не видим даже виртуального шанса, как через «оранжевую» технологию можно получить власть. Видим море вариантов, как нас могут использовать, а вот получить власть — ни одного. Сам факт вхождения в эту игру для нас означает то же, что для монахов переход на житье из монастыря в публичный дом. Как ни крути, но этот вариант, при всей его внешней привлекательности и простоте, для нас не годен.

Ситуация такова, что позволяет использовать энергию демократии против демократии. Получение власти возможно без малейшего нарушения закона, в полном соответствии требованиям конституции. Путь этот хорошо известен — участие в демократических выборах.

Представляем удивление читателя. Говорили, мол, выборы это обман, а сами туда же… Все с вами ясно, очередная технология… Но не торопитесь с выводами. Не оценивайте слона по хвосту.

Как принять участие в демократических выборах, если выборы сводятся к соревнованию обещаний? Кто красивее наобещает, за того и проголосуют. Участвовать в выборах — значит соревноваться в «художественном свисте». Кто же может пересвистеть демократов, собаку на этом съевших? Никто. К тому же, игра с шулером обречена на проигрыш. Прекрасно понимая это, мы не собираемся играть в «политические наперстки». У нас другая задумка.

Начнем с утверждения, что в рамках демократиче­ской системы выбор невозможен. Это всегда будет манипуляция, только манипуляция и ничего, кроме манипуляции. Но вот выбор за рамками системы, выбор между системами, очень даже возможен. Выбор не по принципу кто лучше станцует и больше насвистит, а какая система лучше, возможен.

В первой книге упоминалось, что современные режиссеры демократии научились погружать в гипноз огромные массы людей. Это не преувеличение, это наша сегодняшняя реальность. Но такая форма гипноза не может быть глубокой, человека из нее достаточно быстро вывести. Как в сказке: до заколдованных людей достаточно дотронуться, чтобы они ожили. Достаточно побудить человека задуматься над вопросами, от которых демократия его уводит, и он проснется. Не факт, что начнет действовать, но факт, что будет понимать нашу логику.

Правда не нуждается в манипуляции. Мы не манипулируем, мы показываем человеку, где он заблуждается, на чем его обманывают политические мошенники. Наша информация как рентген, делает политические наперстки прозрачными. Какой дурак будет играть в наперстки, если видит, что шарика нет ни под одним колпачком. Выборы построены на манипуляции электоратом. Невозможность обмана означает невозможность демократических выборов.

Разоблаченные жулики не могут воевать с нами тем же способом. Их деятельность построена на обмане, наша — на разоблачении обмана. Они используют недоговорки, отвлекают от главного, переключают внимание на яркое второстепенное. «А ручки-то вот они», — радостно восклицают победители выборных баталий, размахивая перед носом одураченных избирателей руками. Электорату ничего не остается, кроме как хлопать глазами.

Ловкость рук и никакого мошенничества. Шулер обманывает в сто первый раз, а толпа никак не сообразит, в чем дело. Люди ругают шулера, подозревают, но поймать с поличным не могут. Так система устроена. Сами выбирали, сами голосовали, все честно, говорит власть. Потом снова выборы и снова проигрыш. И снова виноватых нет. И так будет до тех пор, пока люди до нитки не проиграются. Народ на кон поставил Россию. И проигрывает.

Остановить процесс нельзя увещеваниями. «Ибо огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтобы Я исцелил их» (Ис. 6,10).

Единственный шанс достучаться до людей — показать им на пальцах, как их обманывают. Вопрос сводится к донесению информации. Нужно рассказать так, чтобы все поняли, в чем подвох. Людям нужно помочь сделать только первый шаг. Дальше процесс пойдет сам по себе. Объяснять нужно на простых примерах. Ради интереса поговорите с любым шофером на тему, что будет с машиной, если ее каждые четыре дня передавать в новые руки. Из ста человек сто ответят, что такой машине будет капут. Потом перенесите аналогию на страну, и вы увидите, насколько человек изменит мнение о демократии. От нее и следа не останется.

Поставленная цель будет достигнута, когда не только устроители выборов поймут, что выборы являются обычной манипуляцией, но и рядовые граждане. На этом этапе мы выдвигаем своего кандидата в президенты. Наша кампания будет строиться не на убеждении избирателей, какие мы хорошие, а под лозунгом смены системы.

Мы предложим народу отказаться от выборов. Нашим аргументом будет не популизм, а элементарный здравый смысл. Когда народ получит знания, он будет выбирать не между пляшущими шоуменами, а между системами. Будет сознательно взвешивать, какая система лучше, выборная или невыборная. На одной чаше весов принцип постоянной власти. На другой принцип постоянной смены власти. Постоянная власть и постоянно сменяемая власть. Хозяин и временщик. Что лучше? Сначала каждый ответит, какой принцип лучше для построения своей семьи и своего хозяйства. А потом ответит, какой лучше принцип для общей семьи, для общего хозяйства, государства. Здесь нет никакой манипуляции, здесь именно сознательный выбор.

Можно предположить, что после нашего заявления появятся подражатели, призывающие сменить систему. Вероятно, многие увидят в этом легкий путь к власти. Кажется, налицо опасность опорочить идею. По нашему мнению, никакой опасности нет. Просто увеличится количество трансляторов, пропагандирующих антидемократическую идею. Совместными усилиями создастся атмосфера, где никакая демократия невозможна.

Возникнут конкурирующие группы, пытающиеся на антидемократической теме прийти к власти. Успех зависит от ресурсов. Ресурс зависит от элиты. Настоящую элиту, которая, надеемся, вскоре появится в России, обмануть нельзя. Ее нельзя развести общими словами и технологией для электората. Когда начинается серьезная игра, элита вкладывает свой ресурс только в настоящий проект. Под общие слова она не будет выстраиваться серьезно. Люди будут вкладываться в то, во что верят сами и видят за этим будущее. Обмануть понимающих людей, ищущих настоящего решения вопроса, нереально. Они потянутся только на живую структуру, с прозрачными и понятными целями. Если наша структура кого-то чем-то не устроит, элита быстрее сама организует свою группу, нежели позволит манипулировать собой политиче­ским жуликам. Если кто начнет спекулировать на нашей теме, своих целей он не достигнет, а вклад в создание антидемократической атмосферы внесет.

В условиях, когда ситуация с идейной точки зрения прозрачна, безыдейные усилия не могут принести продвижению идеи стратегического вреда. Тактический могут, стратегический — нет. Стратегическая борьба возможна между аналогичными по масштабу идеями. Например, ислам может противостоять атеизму. Марксизм может противостоять фашизму. Но если пространство безыдейное, нереально противостоять продвижению идеи материальными инструментами.

Наша уникальность в том, что мы предлагаем выбирать не между кандидатами в рамках одной системы, а между системами. Понимаете, какая ситуация складывается? На одной стороне серые «дети демократии», либералы, коммунисты, фашисты, социалисты и прочие объявляют источником власти народ. На противоположной стороне мы объявляем источником власти Бога. Враги предлагают систему, основанную на постоянных выборах. Мы предлагаем принципиально отличную от демо­кратии форму государства. На переходном этапе постоянная власть. Затем установление новой модели. И это только начало. Далее новая цивилизация, новое мироустройство.

Если возникает несколько взглядов на будущее недемократическое устройство общество, чаша весов склонится в ту сторону, которая представит наиболее логичную конструкцию. Можно не бояться, что большинство выберет не самую хорошую, а самую внешне привлекательную модель государства. Большинство выбирать не будет. В этой ситуации выбор определяет элита. В какую сторону она склонится, в таком направлении и потечет История. А элита, как говорилось выше, склонится не туда, где блестит и жужжит, а туда, где на уровне расчетов можно понять преимущества предлагаемой модели. Если наша модель окажется не самой лучшей, победят другие. В любом случае победит Россия, чего мы и добиваемся. Наше базовое преимущество — мы не власти себе добиваемся, а спасения России. Кроме того, власть купить нельзя.

«Симон же, увидев, что через возложение рук Апостольских подается Дух Святый, принес им деньги, говоря: дайте и мне власть сию, чтобы тот, на кого я возложу руки, получал Духа Святаго. Но Петр сказал ему: серебро твое да будет в погибель с тобою, потому что ты помыслил дар Божий получить за деньги» (Деян. 8,18–20.)

Глава 2

Ресурс

Победа на выборах требует огромной во всех отношениях предварительной работы. Требуется огромный материальный, политический и административный ресурс. Без ресурса выполнить такой объем работы нереально. Самодеятельность ничего не даст. Это только в учебниках по истории возмущенные домохозяйки выходят с пустыми кастрюлями на улицу и захватывают власть. В реальности за видимыми событиями кроется огромный пласт невидимой работы. Простые люди никогда ее не видят, принимая самые нелепые утверждения на веру точно так же, как дети принимают на веру похождения сказочных героев. «Пошел волк к кузнецу, и тот перековал ему голос». В этом утверждении столько же здравого смысла, сколько в утверждении, что народ выходит сам по себе на улицу и захватывает (или выбирает) власть. Но люди верят, потому что в этих вопросах они дети (чем и пользуются политические жулики).

Наш успех зависит от трех составляющих: идея, ресурс и команда.

«России же нужен не шум, а ответственная идея, — на десятилетия, на века... Идея не отрицательная, а положительная; государственная созидательная; но не формальная, т. е. не ограничивающаяся простым указанием на голую форму правления, т. е. например, на «монархию» или «республику», так, как если бы этим разрешались важнейшие и глубочайшие проблемы... Эта идея должна быть государственно-историческая, государственно-национальная, государственно-патриотическая, государственно-религиозная». (И. Ильин, «Творческая идея нашего будущего»).

С первым моментом все понятно. Идея частично есть.

Иракский старик писал Аятолла Хомейни, лидеру иранской революции, воевавшей в то время с США: «У меня было пятнадцать сыновей, и все они пали в борьбе с неверными. И я плачу и рву на себе волосы. Но не потому, что погибли мои пятнадцать сыновей, а потому что у меня нет шестнадцатого». Вот что такое идея.

Остается понять, вследствие чего образуется ресурс, достаточный для изменения государственного строя. И вторым шагом понять принцип сбора команды вокруг идеи.

Начальный ресурс есть. Как получить потенциальный, тоже понятно. На планете много сил, желающих восстановления экономической и политической мощи России. Мотивы у всех разные. Одни хотят видеть Россию сильной из патриотических побуждений. Другим сама по себе Россия безразлична, но они желают нарушить диктатуру США и восстановить мировую гармонию. Третьим по каким-то своим соображениям выгоден курс, предлагаемый нами.

Мир так устроен, что любое крупное движение обязательно кому-то выгодно, кому-то невыгодно. Это хорошо видно на примере коммерции. Если наступит похолодание, это будет выгодно производителям радиаторов и невыгодно производителям кондиционеров. Если бы первые могли организовать похолодание, они бы это сделали. В политике это правило действует еще более жестко. Как только появится реальный шанс относительно скромными усилиями восстановить Россию, многие рассмотрят его.

Среди мировых игроков, желающих видеть Россию сильной, недостатка нет. Дело не в ресурсе. Дело в отсутствии силы, на которую можно сделать ставку и иметь реальный шанс. Команде из трех солдат нет смысла давать миллион винтовок. Кто покажет миллион солдат, к тому из желающих дать миллион винтовок выстроится очередь.

Зафиксируем ключевой момент. Получить ресурс не проблема. Проблема показать «миллион солдат». Переводя аллегорию на практический язык — необходимо показать действие, по которому можно судить о наличии «солдат». Показать не массу людей, а именно результат, свидетельствующий о «солдатах». Сама по себе масса никого не интересует. Все знают цену наемной толпе.

Привести Россию в движение может изменение государственного строя. При сохранении нынешнего строя страна продолжит оставаться кашеобразной массой. Изменить строй можно при наличии новой модели и идейной команды, разделяющей новую модель.

Серьезность заявлений должна подтверждаться соответствующим делом. Например, в нашем случае таким показателем будет падение избирательной активности. Не имеет значения порог явки, его может совсем не быть. Имеет значение, насколько фактическая явка ниже запланированной. Это будет показателем эффективности нашей деятельности. Если деятельность не имеет результата, какой в ней тогда смысл?

Массовая явка на выборы, равно как и массовая неявка, означает одно — в обществе есть сила, способная привести массу в движение. Массовая явка свидетельствует о том, что за результатом стоит государство (или контролируемая им группа). Массовая неявка означает только одно — в государстве есть самостоятельная сила. Вариантов этой силы может быть два.

Первое: явка опущена силой, желающей разрушения России. Это дестабилизирует ситуацию и создает благоприятные условия для «оранжевой» революции. Если в демо­кратическом обществе на выборы ходит смешной процент избирателей, возникает идеальная среда для «оранжевых» технологий. Одно оппозиционное правительство постоянно будет сменяться другим, и так до тех пор, пока консистенция хаоса не достигнет нужного уровня.

Второй вариант — явка опущена силой, желающей восстановления России. Анализ ситуации показывает: демократия является фундаментом разрушительных процессов. На этом построены ее доктрина и стратегия действия. Если убрать фундамент, демократию, разрушение становится невозможно. По крайней мере, невозможно теми способами, которые сегодня работают очень эффективно.

Определить, какая именно сила стоит за падением избирательной активности, достаточно просто. Методы с головой выдают организатора. Если упор был на амбиции оппозиции и эмоции массы, можно со стопроцентной уверенностью заявить, что организатор — враг России. Логика такого утверждения построена на принципе «собака не кусает хозяина».

Сегодняшний враг не может пилить сук, на котором сидит, не смеет критиковать демократию. Все его усилия направлены не на ключевые системообразующие моменты, а на эмоциональную раскачку ситуации. В лучшем случае профессиональные аналитики, известные в первую очередь своей лояльностью к тому, от кого кормятся, рассуждают в нужном направлении. Их задача придать обвинениям в стиле «банда», «диктатура», «кровавая гэбня» видимость объективности. В итоге все сводится к призыву свергнуть «кровавый режим».

Но если кампания по снижению явки избирателей проводилась с упором на анализ ключевых узлов, можно с уверенностью сказать, что организатор — друг России. Логика такого утверждения тоже простая. Разрушение фундамента демократии означает обрушение самой системы. Возникает новая атмосфера, где «оранжевые» технологии не могут работать.

Продвижение нашей идеи рождает новый взгляд на демократию. По нашему замыслу массы приведет в движение идеология. Первичным импульсом, той малой закваской, о которой сказано «малая закваска заквашивает все тесто» (Галл. 5,9), выступит элита. От нее информация начнет, словно круги по воде, распро­страняться на широкую массу.

Сегодня можно смело утверждать: темпы распространения свидетельствуют — идея соответствует природе народа. Он впитывает идею и приходит в движение. Это значит, движение будет нарастать до тех пор, пока не встретит сопротивления противоположного идейного потока.

Безыдейная обывательская масса не может сопротивляться идейному движению. Безыдейность расползается только в идеологическом вакууме, как темнота в неосвещенном пространстве. Идейное движение врезается в обывательскую массу, как стальной клинок в масло.

По указанным признакам определяются промежуточные и стратегические враги и друзья. Что будут делать враги — варианты самые разные. Учитывая абсолютную безыдейность вражеской машины, решения не будут оперативными. Неповоротливость предопределена конституцией. Люди, которые с нами будут бороться, не выходят целями за материальные границы. Большинству ни до каких идей дела нет, у них все сводится к тому, где денег заработать. Иными словами, кто платит, на того и работают. Они эффективны среди людей такого же уровня. Но оказать серьезное противостояние идейному продвижению не могут.

Отметим также естественные благоприятные условия. Классический демократический избиратель стареет. Сегодня на выборы ходят пенсионеры (по привычке), солдаты (деваться некуда), и малая часть электората, активированного технологиями.

Антидемократические выборы привлекут новый тип избирателя, активированного не через манипуляцию, а идеей. В решающую минуту, когда потребуется проголосовать против выборной системы, масса наших единомышленников даст достаточно голосов для победы. Самое бесшабашное использование административного ресурса не спасает приверженцев советской, либеральной или фашистской демократии от поражения. На фоне информированного общества их призывы к регулярным выборам будут выглядеть посмешищем. Демократы вынуждены проводить платные митинги, подчеркивая их платный характер. Демонстрируя демократию по цене 10 у. е. за нос, они не на себя будут работать, а на нас и против себя.

Очень может быть, даже став посмешищем, они не сразу это поймут. Для завхозов мы чудаки, не заслуживающие внимания. Статус временщика обязывает не понимать.

В жизни часто бывает так: сначала люди думают, что они слишком большие и важные, чтобы с кем-то встречаться. А потом оказывается, они слишком маленькие, чтобы с ними встречались те, кого они считали маленькими. Примеров тому тьма.

Глава 3

Теория массовой партии

Чтобы управлять массой, внутри ее должны быть управляемые объекты, пропорциональные массе. Такой объект называется единицей. В группе из пяти — десяти человек такой единицей может быть один человек. Он может повернуть всю группу направо или налево. Как быстро он это сделает и чего ему будет это стоить, другой вопрос. Главное, он сможет изменить направление этой массы.

Чтобы заставить встать многотысячный коллектив людей, например, на стадионе, нужно иметь в этом коллективе управляемые мини-коллективы. По команде можно поднять эти коллективы, и они поднимут всю массу.

Или, например, чтоб изменить направление стотысячной толпы, нужно иметь внутри толпы пропорциональные группы. Когда эти группы изменят курс, следом его изменит толпа.

Один человек или даже малая группка людей, как бы ни были они активны и умны, не могут изменить направление. Людская масса их попросту унесет за собой или обогнет, продолжив течь в своем направлении.

У каждой единицы свой масштаб времени. У одного человека один, у группы из десяти человек уже другой масштаб. Им только чтобы собраться, то есть стать дееспособными, требуется время. Тысяча человек — это третий масштаб. Их вообще можно собрать только раз в год, чаще они физически не смогут. Все правильно, ведь тысячный коллектив не ведет счет времени на часы и дни. У него другой временной шаг.

Аналогично и с политическими единицами. Эта фигура предназначена играть в мировые шахматы. Если в обычной шахматной партии фигуру перемещают из одного положения в другое за секунду, в мировых шахматах один ход может длиться пятьдесят лет. Как нельзя играть в простые шахматы, двигая фигуры за десятые и сотые или тысячные доли секунды, так и в мировых шахматах невозможно оперировать фигурами в масштабе года, месяца, дня. Это физически невозможно, инерция другая, масса другая, все другое. Какие частности произойдут за время совершения одного хода, не имеет значения.

Если командующий направил авианосец в пункт А, его совершенно не беспокоит, какие на корабле произойдут движения на межличностном уровне. Докладывает повар масло в кашу или нет, наказан радист за дело или несправедливо и еще тысячи мелочей, из которых состоит жизнь людей, обеспечивающих ход корабля, для командующего не имеет значения. Для него единица — это корабль. Мельче он не смотрит, иначе это не командующий.

Рассмотрим ситуацию, почему началась вторая мировая война. Чтобы реализовать стратегический замысел Англии, Германия должна была вступить в войну с Россией. Это предотвращало образование крупного геополитического союза, который мог нарушить систему сдержек и противовесов. Нужна была фигура, способная сделать такой ход. Как именно будут развиваться события внутри фигуры, никого не интересовало. Была поставлена задача, из которой следовало: в России и Германии необходимо создать две природы, которые придут к конфликту. Не по желанию вождей придут, а в силу ситуации. Причем, ситуации такой, что деваться некуда. Чтобы создать такие условия, надо было привести массу в движение. Для этого понадобилась политическая единица. Выбрали подходящие для этой роли зародыши, и в одной стране стала расти «кошка», в другой «собака».

Как именно идут внутренние процессы внутри «кошки» и «собаки», кто там будет главным, кто кого съест во время партийной борьбы и дележа портфелей, плевать. Туда вообще лезть нечего. Запустил процесс в нужном направлении и жди результата. Первый результат — создание управляемой политической единицы. Второй результат — ход созданной фигурой.

Ничего общего это не имеет с личной жизнью человека. Единственное, что требуется, — полная подконтрольность «шахматной фигуры». Это изначально учитывается. Например, при создании СС, мощнейшего инструмента контроля партии, упор ставился на слепое послушание. Гиммлер на встрече выпускников СС на вопрос, в чем суть нацизма, ответил: «Верить. Повиноваться. Сражаться. Это все». Гитлер на вопрос о сути нацизма был столь же категоричен: «Мало говорить «я верю». Нужно говорить «я сражаюсь». Помните лозунг нацистов «хватит рассуждать!»? Это квинтэссенция нацизма. Нет ни слова о том, за что сражаться. Это всегда за скобками. Цель выражена общими словами, которые используют сейчас демократы. Свобода, равенство, счастье. Понимай, как хочешь. С тем же успехом можно заменить их словами «справедливость, счастье, мир». Попробуйте возразить. Это ширма, что угадывается по максимальной неконкретности лозунга. У волка и ягненка разные понятия о счастье.

Мысль о том, что Гитлер был создан англосаксами, притом именно с целью нападения на СССР, сегодня принято считать сомнительной. Как на самом деле было, никто не знает. Планы такого уровня не могут быть достоянием гласности, и значит, историков. Мы не располагаем фактами, мы лишь исходим из того, что Англии угрожала опасность от Германии, и она не могла ее не решать. Если читателя это смущает, он может вообразить вместо конкретных стран абстрактные, и с этой поправкой продолжать следить за развитием мысли.

Партия становится политической единицей, когда пропорциональна массе. Это делает ее самым эффективным инструментом управления и пропаганды. Признак живой политической партии — ее мощь. Это главное, остальное вторичное дополнение, в том числе и качество идеологии. Кажется, это противоречит утверждению о ключевом значении идеологии. Нет, не противоречит. Для дела в целом идеология имеет ключевое значение. Но для части дела, а именно для массовой партии, которая есть часть, а не целое, решающее значение имеет образ силы.

Объяснение простое. Само название партии и ее массовость, говорит о том, что она будет состоять из простых людей. Они не охочи до изучения глубинной сути явления. Они ориентируются не на истину, а на силу. Если бы мы создавали партию философов, то да, идеология была бы первична. Но речь идет о массовой партии, и потому приоритеты меняются.

Необходимо оговориться: мы формируем силу, которая, имея в своей основе элиту, станет позитивным фактором в деле изменения ситуации в стране в лучшую сторону. Ее стратегическая цель — создать ос­нову для закладки фундамента построения Православного Царства. Эта сила будет иметь массовый характер. То есть ее можно назвать массовой силой. Это абсолютно новое образование, и названия ему не придумано. А партия, как уже упоминалось, это одна из внутренних структур.

Масса симпатизировала партии нацистов не потому, что разделяла ее идеологию, а потому что очаровалась образом силы. По поводу разделения идеологии как раз было все наоборот. Фашизм разделяли менее 9 % от состава НСДАП. Причем, 90 % этих разделяющих были людьми, по интеллекту ниже среднего.

Кажется, парадокс — люди слабого ума и сильной воли создали огромную мощь. На планете появилась машина из людей, изменившая ход мировой истории. Это не совсем так. Нацистскую машину создали не серые средние люди. Это продукт совсем других сил. Мы говорим о массовой партии и просто хотели указать, что она не может быть создана людьми, из которых состоит. Как и армия или фабрика не создается теми, кто там служит или работает.

Фашистская Германия создавалась как инструмент разрушения традиционной Германии, конкурента Англии. Как инструмент разрушения опасного для Англии союза Германии и СССР. Эта сила была политической пешкой. С ее помощью Англия реализовала двухходовую операцию. Сначала первая мировая, потом вторая мировая война, и множество стратегических проблем было решено на долгие годы вперед.

Надо отдать должно Англии. Она умеет замечательно решать такие проблемы. Взять ту же опасность с Францией, которая намеревалась объединиться с Россией. Наполеон уже договорился с Павлом. Атаман Платов уже выдвинулся в сторону Индии, которую Наполеон предложил Павлу отобрать у Англии.

И что же? В таких, казалось безнадежных, условиях Англия находит выход. Сначала возникают заговорщики, которые убивают императора. Обратите внимание, первому, кому донесли о случившемся, был английский посол. А потом из кровных друзей делают кровных врагов. Францию заставляют воевать с Россией. Чтобы понять объем проделанной работы, не забывайте, Россия воспринимала Францию как своего самого близкого друга. Русские аристократы говорили исключительно на французском. По отношению к Франции Россия испытывала самые дружеские чувства. И все же их заставили воевать. Это колоссально.

А что же Англия? А ничего. Ведет себя так, будто ничего не происходит. Поведение напоминает иезуитскую манеру. Иезуиты всегда говорили, что мы ничего не делаем, мы просто молимся. Помолятся, и кто-то умрет от отравления. Еще помолятся, и кого-то неугодного зарежут. С Англией наблюдается аналогичная картина. Сидит себе смирно и тихо, а проблемы сами по себе решаются «к вящей славе Англии».

Из этого можно сделать широкие выводы. Но такая ловкая ситуация возникает вокруг всех этих событий. Кажется, понимаешь ситуацию и готов ее озвучить, но одновременно вспоминаешь о теории заговора и тайных силах. А вот на эту тему уже говорить не принято. Ну, типа, несерьезно как-то, не по-научному. Сегодня история исходит из чего? Из видимых фактов. То, чего не видно, того как бы и быть не может, даже если факты и логика свидетельствуют. Кажется, все ключевые решения принимаются в тиши закрытых для всех «свободных» СМИ. Иначе попросту многое невозможно сделать. Но это нельзя учитывать, потому что нет открытых фактов. Раз Англия всенародно не сказала, что она что-то делала в свою защиту, значит, следует считать, что она бездействовала, и все получилось само собой.

Мы несколько отклонились от темы, но позволим себе последнее замечание, вытекающее из сказанного: мы считаем, что реальную большую Историю можно познать не по учебникам и архивам, а умопостигаемым способом. Что называется, на кончике пера. Это тема будет разобрана в числе прочих в следующей книге.

Мы понимаем, для современного человека такая трактовка событий звучит дико. Он привык к другой версии развития истории. Но дело не в этом, мы сейчас не собираемся разворачивать логику геополитиче­ских шахматистов и закулисных событий. Мы просто хотим обратить внимание: партию, подобную гитлеровской, создают мыслители, имеющие талант шахматиста и крупного организатора. При этом сами творцы предпочитают оставаться в тени. Они не ищут славы толпы. Режиссеры пишут сценарий, перед почтенной публикой всегда играют актеры.

Кому интересно погрузиться в этот вопрос, рекомендуем обратить внимание на вакуум вокруг происхождения партии нацистов. Ни слова об источниках ее финансирования, о покровителях и многих других ключевых моментах. Изучив эти вопросы, сопоставив их с мировой ситуацией на тот момент, вы неизбежно придете к единственно возможному выводу — нацисты сами по себе не могли возникнуть ни при каких обстоятельствах. Мог возникнуть зародыш, больше похожий на религиозную секту, коих и сегодня множество, но без внешней поддержки этот зародыш не мог превратиться в силу, мракобесную пешку большой политиче­ской игры.

Создателем этой пешки стала англосаксонская элита — самовоспроизводящиеся братства, именуемые сегодня клубами, а на тот момент являвшиеся реальными правителями мира. Они формировали мировоззрение общества, запуская через лизоблюдов среднего класса, ученых и публицистов мощный поток информации. Газеты, книги, фильмы, журналы забили все поры общественного сознания «правдой» истеблишмента. Массированная атака на сознание исключала взгляды, противоречащие планам элиты.

Наряду с информационными решающее значение играли финансовые потоки. Одни потоки элита открывала, другие закрывала, что приводило к изменению внешней среды. Человеческая масса, как и водная стихия, не имеют собственной воли. Они предсказуемо реагируют на новые условия. В одних условиях они жидкие, в других твердые.

Фактически то же самое происходит сейчас. Единственное различие — технологии на порядок другого качества. Если раньше они были видны далеко не каждому политику, то сейчас количество видящих еще больше сократилось.

Возвращаемся к вопросу создания партии. Быстро создать массовую партию можно только по типу нацистской. Требуется социальный кризис и стабильное финансирование. При наличии этих двух факторов люди пойдут записываться в партию, имеющую образ силы, точно так же, как идут устраиваться на фабрику или в офис, имеющих образ стабильности.

Сегодня нашему врагу нет смысла создавать условия, когда появится множество народу, которому нечего терять. Но и допускать укрепления по фундаментальным показателям тоже нельзя. Оптимально — это ввести страну в режим наследника, проедающего состояние родителей. Враг хочет поставить Россию в положении человека с чемоданом без ручки. Ходить с ним неудобно, выкинуть жалко. Вот и будет человек таскаться с этим чемоданом в обнимку, пока не состарится.

Оценивая ситуацию, мы фиксируем серьезную трудность. Времени у нас мало, а партию нужно создать в сжатые сроки. Но это требует наличия элиты, контролирующей финансовые и информационные потоки, и кризисных условий. Ни того, ни другого нет.

Еще есть вариант наемной толпы. Сегодня эти образования называют политическими партиями и движениями. Для нас такой вариант настолько бессмысленный, насколько неосуществимый. Стоит такая толпа неоправданно дорого, эффективность ее очень низкая, информационное воздействие несет отрицательный заряд.

Создание массовой партии за короткие сроки по английской технологии невозможно. Остается второй путь. Создание партии начинается с объединения интеллектуалов и организаторов. По выражению Ленина, «партия — это организация организаторов». Но тут тоже загвоздка. Этот путь требует большого запаса времени. Ленин на это потратил жизнь. Хотя за 100 лет до него были декабристы, а до декабристов Петр I, открывший окно в Европу и впустивший в Россию мысли, разбудившие разрушительные энергии. По сути, Ленин пришел на готовую платформу, и все равно потратил кучу времени. У нас столько времени нет.

Получается, ни английская, ни ленинская технология создания партии нам не подходит. Но партия нам нужна. Мы ничем ее не заменим, потому что только партия по-настоящему может привести массу в движение. Остается попробовать совместить эти два варианта. Можно параллельно запустить два потока. Первый — создание костяка из элиты. Второй — насыщение информационного пространства правдой о том, что на самом деле происходит, что кризис есть и нужно искать из него выход.

Глава 4

Партстроительство

Надеемся, мы донесли технологию двух параллельных потоков. Первый этап — создание костяка, достаточно подробно описан выше. Остается дать описание второго этапа — наращивания мяса на скелет. Начнем с прописных истин.

Тело любой массовой партии, как тело любой армии, собирается из простых людей. Наше отличие в том, что мы предъявляем более высокие требования к интеллекту соискателей. Кандидатами уже не могут быть пьяные самодовольные бюргеры, довольствующиеся идеей превосходства черепа правильной формы над неправильной. Нужны простые люди, способные усвоить базовые принципы теории. Это значит, нужны люди с интеллектом выше среднего.

Толпу из жаждущих улучшения бытовых условий и ради этого готовых встать под любые знамена, на данном этапе не имеет смысла собирать. Если она понадобится, для этого есть другие технологии. По ним сегодня работают «оранжевые». Футбольная толпа собрана тоже по этим технологиям. Это чистая техника, и потому не будем на ней останавливаться.

Технология сбора простых людей заявленного качества похожа на мобилизацию. Собирают не всех подряд, а годных к военной службе. Здесь то же самое — собирают не всех подряд, а способных усвоить теорию на таком уровне, что от бездействия возникает дискомфорт.

Прежде чем такая мобилизация будет возможна, надо создать предмобилизационное состояние. Вопрос мобилизации сводится к вопросу распространения информации. Это возможно при наличии серьезного административного и финансового ресурса. А ресурс является следствием наличия носителей ресурса. В итоге вопрос мобилизации сводится к проблеме привлечения элиты. Иными словами, мы приходим к выводу: прямо сейчас, с этой минуты, мы не можем запустить сразу два параллельных потока — создание костяка элиты и создание информированной массы. Точкой отсчета, с которой пойдет процесс, может быть только элита. Только из нее можно составить критиче­скую массу, которая придя в движение, дальше будет стремительно нарастать.

Эффект «снежного кома» достигается активацией естественной энергии ключевых фигур. Финансовый спекулянт Сорос организовал падение валюты Англии, заставив крупных биржевых игроков скидывать фунты. Это был искусственно вызванный камнепад. Один умело пущенный камешек увлек другой, тот третий, и в итоге миллионы камней устремились в направлении первого камня. Сорос привел в движение стихию, противостоять которой финансовая система Англии не могла. Чем больше она выделяла средств на поддержание фунта, тем привлекательнее становились спекулятивные операции на фунте. Это притягивало новых игроков, и в итоге английский фунт рухнул. Сорос и ряд других крупных игроков заработали гигантские суммы. Мы создаем аналогичную ситуацию, но в политиче­ском секторе

Самая большая проблема — отсутствие элиты. Есть много богатых ресурсных и властных простолюдинов, но все их стремления по большому счету находятся в рамках «золотых унитазов». Мы сейчас не будем останавливаться на смысле создания этой массы. Скажем лишь, процесс носит искусственный характер. Это фундамент, на котором основаны идущие сегодня разрушительные процессы. Фактически члены партии «золотых унитазов» — та же политическая пешка, что и члены нацистской партии. Разница в том, что фашисты были мракобесной пешкой, а «унитазы» потребительской. Уровень понимания мировых процессов у них в целом одинаковый.

Конечно, среди этой массы есть потенциальная элита. Ее процент ничтожен, но он имеется. Значит, есть над чем работать. Будем делать дело честно, не обращая внимания на комментарии обывателей, и молиться Богу.

Всему свой временной шаг. Размер партии прямо пропорционален размеру костяка. Здесь такая же зависимость, как между костями и мясом, между офицерами и солдатами. Нарушение пропорции есть утрата дееспособности. Мы сейчас на этапе создания мозга костей. Далее создание костяка из единомышленников. Потом на костяк наращивается мясо.

Все это должно идти с соблюдением общей пропорции. Из малого коллектива, проникнутого идеей, возникнет огромная живая структура. Как человек растет сразу всеми органами, а не по очереди, сначала рука вырастет, потом нога, так будет расти и наша партия.

Чтобы политическая «армия» была в постоянной готовности, нужна профессиональная основа. Вся разница в качестве материала и принципе его организации. Сегодня все профессиональные партийцы, во-первых, никаких идей не разделяют по причине их отсутствия. Во-вторых, понимают свою деятельность как работу. Наши профессионалы, во-первых, будут единомышленниками. Во-вторых, деятельность будет пониматься как служение.

Это не благочестивое пожелание, это факт. Если вы четко заявляете, что хотите строить, к вам приходят люди, разделяющие заявленную цель. Если вы вместо конкретной цели предлагаете сделать что-то хорошее, к вам приходят честные ура-патриоты, неудачники и горлопаны. В любом случае, это не очень умные люди. В первом варианте возникает монолит. Во втором — куча мала. Структура, созданная по принципу служения идее, раздавит структуру, собранную по коммерче­скому принципу. Кроме того, служивая структура будет создана из монолитного материала, тогда как наемная всегда собирается из самой пестрой публики. Результат противостояния предсказуем.

Мы получим структуру, сравнимую по своему качеству с ранней РКП (б). Профессиональный идейный костяк, на который крепится идейная масса из простых людей, разделяющих нашу идею, в итоге дает реальную партию. Это будет именно настоящая партия, какой в России не было 100 лет. Главный показатель настоящей партии — когда рядовой член может своими словами объяснить, за что он борется, чему служит. Неграмотный матрос большевистской партии мог по-своему объяснить, за что сражается партия и он лично. Мог объяснить товарищу свое понимание ситуации не на уровне эмоций, а именно по сути.

Если брать конкретно большевиков, матрос мог объяснить несправедливость ситуации, когда один работает и с голоду пухнет, а второй ничего не делает и жиром заплывает. Насколько это точно отражает марксизм, дело десятое. Главное, человек на доступном ему логическом уровне мог объяснить свою цель.

Зафиксируйте момент: простой матрос мог объяснить идею, за которую он сражается. Пусть его обманули, мы сейчас не об этом. Мы о том, что мог. Сегодня самый умный представитель современной партии не сможет этого сделать. Он понимает главную цель как победу на выборах. Когда вы ему скажете, что власть в данном случае все же инструмент достижения цели, а какова же цель, он на этом моменте забуксует. Если вам очень повезет, начнет говорить о желании навести порядок, всем дать достаток и прочее. По-русски говоря, начнет сыпать благими намерениями всем всё сделать хорошо. Все, можете отходить, у него включилась пластинка. Фиксации конкретной идеи не до­ждетесь.

Показателем этих структур служит разномастность. В одной и той же партии запросто может быть монархист, демократ или даже непонятно кто, который вообще за счастье народное, что само по себе похвально, но слабовато. Нетрудно догадаться, какую цель преследуют эти «борцы».

По мере распространения информации начнется идейное насыщение массы. Поток простых людей-единомышленников будет пропорционален информационному потоку. Все эти люди будут исполнителями. Но не такими, каких сегодня стягивают политические партии. Эти приходят денег заработать, а не Родине служить. Мы же имеем основание считать, что пришедшие на идею люди в первую очередь пришли служить, а не работать в коммерческом смысле этого слова. Это именно служивые, а не наемные. Получается, средний и рядовой состав нашей партии будет состоять из честных исполнителей, людей, желающих служить Родине.

Здесь возникает интересный момент. Получается, люди с политическим опытом нам не нужны. Кто покрутился в современной политике, попробовал всей ее грязи и ушел из нее (или остался), в основном испорченный человек. Если невинная девушка несколько лет проживет в публичном доме, есть все основания полагать об изменении ее мировоззрения. Аналогично и здесь: в современной политической ситуации теоретически могут быть честные люди, но их процент не может быть большим по определению. Из этого следует, большинство там тех, кто торгует другими и сам не против продаться (если, конечно, правильную цену предложат).

У нас с кадрами возникает ситуация, схожая с кадровой проблемой первых коммерческих магазинов. Приходит туда человек устраиваться. Его спрашивают: «У вас опыт есть?» Он говорит: «Есть». Ему отвечают: «До свидания». Приходит другой человек. Ему говорят: «У вас опыт есть?» Он говорит: «Нет, всю жизнь учителем работал». Ему улыбаются: «Милости просим».

Причина простая. У первого весь опыт сводился к обмеру, обвесу и обсчету в совокупности с хамством. У второго не было такого опыта. Так вот, у работающих в политическом секторе рынка есть опыт построения потемкинских деревень всех форматов и хищений всех вариантов. Получается, нам не нужны политически опытные люди. Нам нужны люди, до прочтения этой книги шарахавшиеся от одного слова политика, как от прокаженного.

Десятитысячной команды возникнуть в одночасье не может. Она будет постепенно расти. Первые траты понадобятся после прохождения первого этапа, создания минимального костяка элиты. Кроме того, десятитысячной команды профессионалов может вообще не понадобиться. Имеется в виду, это слишком много. По разным оценкам на 1917 год численность партии большевиков составляла от 10 000 до 60 000 человек. Ее дальнейшее разрастание было уже не в счет. В партию потекли не единомышленники, а карьеристы и приспособленцы. Они хорошо умели петь хором и говорить на трибуне, но именно они разложили партию в хлам через 70 лет.

Мы вправе предположить, что сегодня, в безыдейном вакууме, понадобится намного меньше людей, чем 100 лет назад. Тогда массовость партии объяснялась идейным противостоянием. Сегодня ничего подобного нет. Значит, результата можно достичь меньшими силами. Может быть, нескольких тысяч постоянно действующих человек за глаза будет достаточно.

Огромное значение имеет качество кадров. Реальный коллектив из ста человек может организовать работу, которую не сделает стотысячный политический коллектив. Разница в тысячу раз — не поэтический образ, а реальность. Если бы в России была команда из ста человек, собранных вокруг элиты из десяти человек, и все они были бы объединены не общими словами и эмоциями, а понятной идеей, такая команда была бы заметнее всех политических партий. Если бы команда была из тысячи человек, в современных условиях она была бы чем-то запредельно огромным. Про 10 000 даже говорить неуместно. В условиях современной демократии эта цифра равносильна бесконечности.

В любом случае это не кажется чем-то невероятным как в физическом, так и в финансовом плане. Цена в рамках средней коммерческой сделки или федеральных выборов в одном регионе. Если учитывать, что деньги потребуются постепенно, проблем не будет. Слишком многим нужна сильная Россия.

В условиях информационной насыщенности собрать политическую армию — дело техническое. Служба Родине на профессиональной основе соберет народную элиту. Когда на логически-идейный костяк будет «повешена» эмоционально-идейная масса, возникнет, как говорил Аристотель, машина из людей. Сработает закон «подобное притягивает подобное». Сила потянется к силе (типа деньги к деньгам). За несколько лет возникнет структура, не сопоставимая ни с одной из существующих политических группировок. На их фоне наша команда будет выглядеть как стальной бастион на фоне ветхих шалашей. Грядущий кризис сметет шалаши и укрепит стальной монолит.

Глава 5

Date: 2015-07-27; view: 306; Нарушение авторских прав