Второй тренер. Еще одна чрезвычайно интересная и сложная проблема – взаимоотношения тренеров в команде

Еще одна чрезвычайно интересная и сложная проблема – взаимоотношения тренеров в команде. Друзья и соратники, преследующие общую цель, – так я представляю себе сотрудничество тренеров. Иного положения, иных отношений быть не может. По крайней мере, не должно.

Плохо, если тренер, возглавляющий команду, ревнует ее к своему помощнику. Еще хуже, если он не доверяет помощнику, опасается его. Но, с другой стороны, так же плохо, если второй тренер мечтает, как бы подсидеть коллегу и занять его место.

Работая тренером вот уже два десятка лет, я неизменно старался найти верные отношения со своими помощниками. Ибо хорошо помнил свое сложное и порой неясное, пожалуй, даже неловкое положение в должности второго тренера в московском «Динамо».

Многое старался я перенять у Аркадия Ивановича Чернышева, когда был его помощником, – присматривался к его работе, прислушивался к замечаниям многоопытного тренера. Единственное – но и существенное! – неудобство моего положения заключалось в том, что я не знал как следует, что мне нужно делать, за что браться, за что отвечать. Ведь это была новая для меня работа. Правда, определенная самостоятельность появлялась в те сравнительно редкие моменты, когда старший тренер динамовцев работал со сборной страны.

Не могу, однако, сказать, что у меня была вторая роль в команде. Роли, пожалуй, не было никакой. Но положение стало значительно более неопределенным, когда в команду на должность тренера пригласили еще и Юрия Волкова. В «Динамо» оказалось два помощника старшего тренера, причем разделения обязанностей или функций не было решительно никакого. И вообще круг наших забот очерчен не был.

Поверьте, нет ничего хуже положения человека, с которого ничего не спрашивают, которому ничего не поручают и ничего не доверяют.

И потому, став старшим тренером, я постарался не только определить круг забот второго тренера, но всячески помогал ему в подготовке и проведении занятий, поддерживал его, помогал найти свое место в команде. Хорошо прочувствовав на себе все, что может быть связано с неопределенностью положения второго тренера в команде, я старался организовать нашу работу так, чтобы все на себя не брать, чтобы доверять своему помощнику. Ведь и ему интереснее в таком случае работать, помогать старшему тренеру. И он чувствует, что нужен команде, делу.

Сейчас роль и первого, и второго помощников старшего тренера возросла. Теперь на тренировку приходят не пятнадцать, как когда-то, а 25 спортсменов. А если добавить и игроков молодежной команды, то набирается до тридцати человек.

Как строится тренировочное занятие ЦСКА? Бывает, что занимается вся команда сразу, и тогда занятие веду я. Бывает, что работа идет по группам, и потому крайне важно, чтобы помощник выполнял все так, как определено планом тренировки. Тридцать человек на льду – это много. Может, конечно, облегчить дело микрофон, но это не всегда полезно, если речь идет об учебно-воспитательной работе. Чаще необходим живой человеческий голос.

Когда половина команды уходит вместе со мной в сборную, другая половина остается с Юрием Ивановичем Моисеевым и Виктором Григорьевичем Кузькиным, и потому мы должны работать одинаково, на равных, если хотите – синхронно. Так, чтобы не было различий в степени подготовленности хоккеистов, когда первая и вторая группы снова сливаются в единый коллектив, в единую команду.

Общеизвестно, кажется, что руководитель плох, если во время его отсутствия – при отъезде или болезни – все рушится. Считаю одним из самых точных показателей мастерства тренера успешную работу команды в его отсутствие.

Когда помощник тренера работает самостоятельно, хотя и под контролем старшего тренера, когда он чувствует свою полную – и равную с коллегой – ответственность, то и сам растет как специалист, и вместе с тем это идет на пользу команде, положительно сказывается на ее игре и результатах.

Мне довелось сотрудничать в разных командах – клубных и сборных – со многими помощниками. Работал с Яном Ансовичем Шульбергом, Эдгаром Яновичем Розенбергом, Эвалдом Артуровичем Грабовским, Борисом Александровичем Майоровым, Александром Тихоновичем Прилепским, Николаем Ивановичем Карповым, Юрием Ивановичем Морозовым, Робертом Дмитриевичем Черенковым, Юрием Ивановичем Моисеевым. Сейчас работаю с Юрзиновым, Михайловым, Кузькиным. Неизменно старался и стараюсь строить отношения на взаимном доверии. Считаю, что у нас должны быть равные обязанности на работе. Исходя из этого и предлагаю коллеге распределение функций. Оба тренера готовят задание на тренировку и отвечают за него. Одинаковый подход к принципам работы не исключает возможности споров и даже расхождений по тем или иным вопросам.

Роль второго тренера очень сложна. Порой случается, что некоторые хоккеисты, особенно те, кто постарше, не хотят выполнять его указаний. Решен, казалось бы, вопрос с дисциплиной, команда управляема, послушна, но едва старший тренер расстается с коллективом хотя бы на день-другой, как работа начинает страдать: второму тренеру спортсмены подчиняться не хотят.

И в ЦСКА была сходная ситуация. Ребята сначала пытались оспаривать строгие меры моих помощников, им казалось сомнительным такое ведение дел, при котором другие тренеры имеют те же права, что и первый, если старший тренер отсутствует в команде, если он в это время работает со сборной страны. Пришлось приложить немало энергии и сил, чтобы хоккеисты внутренне согласились с тем, что все тренеры равно могут и должны влиять на жизнь коллектива.

Второй тренер – первый помощник руководителя команды, необходимая и важнейшая фигура в современном хоккее. В этом у меня нет никаких сомнений. Но зато более чем достаточно сомнений по другому поводу – по поводу так называемых играющих тренеров.

Date: 2015-07-25; view: 340; Нарушение авторских прав