Глава 7. — Я не хотела будить Лукаса

— Я не хотела будить Лукаса! — разочарованно прошипел чей-то голос.

Элен понятия не имела, как Ариадна сумела очутиться в ее сне, за чайным столиком над мостом Золотые Ворота. Она ведь не умела летать?

— Почему вы со мной спорите? — тихо спросила Кассандра.

Пожалуй, Элен не могла находиться на мосту Золотые Ворота в Сан-Франциско. Значит, она должна лежать в кровати. Однако абсолютно непонятно, почему здесь Кассандра… Если бы только умудриться открыть глаза и выяснить…

— Я не сомневаюсь в тебе. Но что мы можем сделать? — спросила Ноэль.

— Мы должны уехать. Немедленно. Уложить вещи и вернуться в Европу.

— Ты очень остро реагируешь, — громко фыркнула Ариадна.

— Две ночи подряд, Ари! Они едят одну и ту же пищу, делят кров и постель, а теперь вообще оказались при свидетелях! — воскликнула Кассандра.

— Но они пока не сделали самого главного! — рявкнула в ответ Ариадна.

— Девочки!..

Хотя Элен до сих пор ощущала себя безумно усталой и будто прилипла к матрасу, крик заставил ее глаза открыться. Она увидела Ариадну, Кассандру и Ноэль. Они стояли возле ее кровати. По правде сказать, у постели Лукаса, в которой сейчас лежала Элен. Девушка резко повернула голову, чтобы посмотреть на Лукаса. Он хмурился, пытаясь пробудиться, и что-то бурчал.

— Идите ругаться в другое место, — простонал он наконец.

Он прижался к Элен, неловко пытаясь передвинуть перевязанные ноги и зарыться лицом в ее шею. Она легонько оттолкнула его и взглянула на Ноэль, Ариадну и взбешенную Кассандру.

— Я хотела проверить его самочувствие и не смогла вернуться к себе, — робко и подавленно объяснила она.

И она невольно громко вздохнула, когда одна из рук Лукаса скользнула по ее бедрам и замерла на талии. Потом ощутила, как он напрягся, будто осознал, что подушки и одеяла не могут иметь форму песочных часов. Его голова дернулась, он распахнул глаза и принялся озираться по сторонам. Похоже, он приготовился драться.

— Ох, конечно… — произнес юноша, все вспомнив.

Он сонно улыбнулся родным и потянулся. Поморщился, потер грудь… и его настроение явно изменилось.

— Как насчет того, что это моя спальня? — спросил Лукас.

Мать, сестра и кузина таращились на него — кто скрестив руки на груди, кто уперев кулаки в бедра. Элен, совершенно униженная, решила выбраться из-под одеяла и тихонько убраться восвояси. Кассандра развернулась на месте и, громко топая, выскочила из комнаты.

— Ари, помоги Элен, — мягко сказала Ноэль, видя, что девушке приходится нелегко. Затем она сердито крикнула в коридор: — Гектор! Скорей!

— Не надо, я сама, — возразила Элен, вставая на слишком мягкие ноги и позволяя Ариадне лишь поддержать себя.

Теперь она заметила, что на ней по-прежнему нелепый обрывок шелка, который Ариадна почему-то называла ночной рубашкой. Накануне ночью она не обратила на это внимания, отправляясь в путешествие по коридору…

— Как… интересно! — воскликнул Гектор, входя в спальню и оглядывая Элен.

— Что? — поинтересовался Ясон, возникший неизвестно откуда.

Он заглянул в комнату Лукаса.

— Ого! — вымолвил он.

Оба уставились на Элен, наполовину обнаженную и окончательно растерявшуюся. Потом переглянулись, одновременно закинули головы и расхохотались.

— Ладно, хватит! — мрачно воскликнул Лукас. — Она беспокоилась и просто меня проведала. Когда она сюда добралась, у нее совсем не осталось сил. Я не хотел будить Кассандру, чтобы та отнесла Элен обратно. Поэтому я заставил ее лечь рядом со мной. Судя по всему, мы оба быстро заснули. А теперь не могли бы все, кроме Гектора и Яса, покинуть мою комнату? Это и тебя касается, мам. Мне надо принять душ.

Элен добралась до гостевой спальни без помощи посторонних. Она была очень смущена. Она желала только одного: с воплем сбежать из дома Делосов. Но для этого надо доказать всему семейству, что она выздоровела.

— Нет, спасибо, я справлюсь, — поблагодарила она Ариадну, когда та спросила, требуется ли ей помощь при купании.

— Хорошо. Но если я тебе понадоблюсь, позови, — кивнула Ариадна, прищурив глаза.

Элен дважды пришлось садиться на пол душевой кабины, чтобы отдохнуть. В конце концов она сумела вытряхнуть песок из своих волос и вытереться полотенцем. Ей понадобилось десять минут, чтобы самостоятельно втиснуться в собственную уже чистую одежду. Дело того стоило. Остается попрощаться с хозяевами и убраться из особняка.

Когда девушка спустилась вниз, вся семья находилась в кухне, включая и Лукаса. Его лицо засветилось, как огни Лас-Вегаса, когда он увидел Элен. Она машинально приблизилась к нему и села рядом. Все ее надежды на тихое бегство рухнули: девушка вновь ощутила слабость в коленях. Она вообще-то не собиралась оставаться здесь на завтрак. Хотя, похоже, она обязана была быть рядом с Лукасом.

— Мы как раз собирались послать кого-нибудь наверх убедиться, что ты не просочилась в канализацию, — пошутила Ноэль.

— Элен очень скромна. Она сказала, что оденется самостоятельно, — сообщила Ариадна, наливая мед в чашку с овсянкой и ставя ее перед Элен.

— Ага, конечно, — саркастически бросил Гектор, передавая Лукасу бекон.

— Но это ведь была ночная сорочка твоей сестры, верно? — поинтересовался Лукас, отбивая удар.

Гектор благоразумно промолчал.

— Да, — заявила Ариадна, не желая уступать. — Очень удобная! А что? Над чем вы смеетесь?

— Ничего особенного, Ари. Сменим тему, — страдальческим тоном произнес Ясон, прикрывая глаза ладонью.

Все Делосы захихикали, в том числе Кастор и Ноэль.

Элен буквально разрывалась на части. Ей не хотелось смеяться, поскольку шутка отчасти касалась и ее, но удержаться она не могла. Она сдавленно хихикнула и уставилась в свою тарелку. Завтрак выглядел основательным и вкусным, но девушка прямо-таки умирала от желания спрятаться в какой-нибудь кладовке.

— Ты голодна, — прошептал ей Лукас. — В чем дело?

— Мне пора возвращаться домой. Я слишком долго… — Она умолкла, потому что Лукас быстро покачал головой.

— Это не причина, — уверенно произнес он. — Ну, что такое?

— Я себя чувствую как дура! Проснулась по сути голой в твоей постели, а половина твоей семьи собралась в спальне и обсуждала нас… Что здесь хорошего? — процедила Элен сквозь стиснутые зубы. Щеки девушки залились яркой краской.

Лукас мягко улыбнулся, наблюдая за тем, как алеет ее лицо.

— А в ином случае ты бы осталась? — поинтересовался он серьезно и внимательно поглядел ей в глаза. Элен опустила голову и кивнула, продолжая краснеть.

— Почему? — не отставал Лукас.

— Ну… у меня куча вопросов, — ответила она, решаясь посмотреть на него. В глазах Лукаса что-то блеснуло.

— И все? — вымолвил он.

— Эй, вы двое, хватит болтать! Вам необходимо поесть, — прикрикнула на них через стол Ноэль. Элен от неожиданности даже подпрыгнула.

И оба принялись за еду — с жадностью людей, которые действительно восстанавливали свои тела, клетка за клеткой. Спустя час непрерывного пережевывания пищи Элен оторвалась от тарелки. Оказалось, что остальные давно закончили трапезу. Однако Делосы еще сидели за столом, попивая кофе и передавая друг другу газетные листы. Все выглядело так, словно они всегда тратили половину воскресного утра на обильный поздний завтрак, а потом проводили время на кухне. Наверное, сейчас они ждали, когда придет пора пообедать. Элен вдруг поняла, что очень неплохо чувствует себя у Делосов.

Лукас еще ел, и поэтому Элен потянула к себе спортивную страницу газеты, когда ту отложил Гектор. Девушка прочла заметку о любимой команде «Ред Сокс», одержавшей в сентябре очередную победу. Должно быть, она что-то бормотала вслух. Когда она отвлеклась от чтения, то обнаружила, что все смотрят на нее.

— Продолжают собирать награды? — восхищенно спросил Кастор.

— Много травм, и все равно побеждаем, точно? — поддержал его Ясон и обратился Лукасу: — Ладно, ты выиграл.

— Спасибо, — откликнулся тот, напряженно улыбаясь.

Он откинулся на спинку стула и закрыл глаза. На лбу у него выступил пот. Элен коснулась его головы ладонью, чтобы проверить, нет ли у него жара. Ясон быстро вставал.

— Я его доставлю обратно в постель, — заявил он, огибая стол.

Ясон собирался взять Лукаса в охапку, но тот не позволил. Он закинул руку на плечи кузена, чтобы тот помог ему подняться.

— Только до лестницы, договорились? — сказал Лукас. Ясон кивнул.

Близость между ними была такой, что братья понимали друг друга без лишних слов. Ноэль всплеснула руками — разочарованно и беспомощно.

— Пусть делает что хочет, — спокойно произнес Кастор.

Ноэль кивнула с таким видом, будто нечто подобное происходило уже миллион раз. А затем переключилась на остальных домашних:

— Гектор! Твоя очередь убирать со стола.

Элен заметила, что миссис Делос имеет обыкновение крайне разумно распределять свой материнский гнев. Ей, конечно, нужно было покричать как следует, но она не могла сорваться на Лукаса. Он ведь сильно пострадал. Кроме того, она не могла спустить собак на Ясона, поскольку тот помогал Лукасу. Так что она просто взялась за следующего. Точно так же Ноэль вела себя, когда Элен просыпалась. Она говорила с ней мягко, зато досталось Гектору. Бедняга стал ее главной мишенью. Он бродил по кухне, покачивая головой. Похоже, именно он был мальчиком для битья с тех пор, как Лукас слег в постель. На мгновение Элен почти пожалела его, но увидела, как тревожно смотрит Ноэль вслед Лукасу. Тот, морщась, медленно выбирался из кухни. Девушка поняла, что не может винить миссис Делос.

Лукас остановился на пороге.

— Па? — окликнул он отца, не оборачиваясь. — Элен надо тебя кое о чем спросить.

Кастор, сидевший за столом, кивнул, на миг погрузился в собственные мысли и встал.

— Думаю, она вправе, — сказал он, улыбаясь Элен. — Не против составить мне компанию в кабинете?

Кастор отвел ее в дальнюю, тихую часть огромного особняка. Они очутились в просторной комнате с множеством нераспакованных коробок и великолепным видом на Атлантический океан. Обитые кожей стулья и стопки книг на десятке разных языков боролись за свое место со свернутыми в трубку коврами и картинами. В противоположных концах кабинета уже водрузили два больших письменных стола. Они были завалены бумагами, конвертами и пакетами с посылками.

Вдоль дальней стены выстроился целый ряд французских окон, открывавшихся во внутренний двор, граничивший с пляжем. Перед дверями расположились пара диванов и необъятное кресло.

Там уже устроилась Кассандра, читавшая книгу. Она отложила томик, когда в комнату вошли Элен и Кастор. Странно, но она и не думала уходить. А через несколько секунд Элен стало понятно, что Кассандра как раз ждала их обоих. Она явно намеревалась принять участие в разговоре. Каким образом девушка догадалась, что они собираются беседовать, осталось для Элен загадкой. Делос-старший ничуть не удивился.

Он предложил гостье сесть на диванчик, а потом сам устроился напротив. Он посмотрел на Кассандру, казавшуюся совсем маленькой в гигантском кресле, и обратился к Элен.

— Хорошо ли ты знаешь греческие мифы? — спросил он.

— Вы имеете в виду историю о Троянской войне? Гомер и все такое? — сказала она. — Ну, чуть-чуть. Какая-то царица по имени Елена бросила мужа и сбежала с троянским царевичем Парисом. А муж отправил за ней тысячи кораблей, битком набитых греческими воинами. Началась очень долгая война. Что-то там было еще насчет деревянной лошади… — Элен забавно нахмурилась. — Я вообще-то никогда эту поэму не читала.

— В действительности, история была немного другой. Но пока и этого достаточно, — сообщила Кассандра. Она передала Элен книгу — антологию, содержавшую и «Илиаду», и «Одиссею».

— Возьми себе. У нас — целая куча экземпляров, — заявила она с сухой улыбкой.

Это была первая попытка Кассандры пошутить, замеченная Элен. Девушка заставила себя улыбнуться в ответ.

— Я уверен, мой сын уже просветил тебя, что все мы — потомки тех, кто был известен как греческие боги, — начал Кастор. Когда Элен смущенно опустила голову, он весело кивнул. — Да, воображаю, насколько трудно это принять. Но ты должна понять, что Гомер являлся историком. «Илиада» и «Одиссея» — отчеты о реальной войне, происшедшей тысячелетия назад. Большая часть древних мифов и великих драм говорит о реальных людях. Геркулес и Персей, Эдип и Медея. Они существовали, а мы — их потомки. Сционы.

— Ладно… — Элен разочарованно засмеялась. — Предположим, я вам верю. Боги и их дети, рожденные от людей? Отлично. Но разве такая магия, божественность или что там еще, не исчезла? Времени-то прошло очень много!

— Подобные дары не слабеют, — возразила Кассандра. — Одни из Сционов сильнее других. У некоторых — более широкий диапазон возможностей. Объем их сил не зависит от того, насколько могущественными были их родители.

Кастор кивнул и приступил к разъяснениям:

— Моя жена, например, обыкновенная смертная женщина. Но наши дети — мощнее меня. А я очень силен, — добавил он без малейшего оттенка хвастовства. — Мы думаем, все связано с тем фактом, что боги бессмертны. Они никогда не слабеют. Поэтому дары, доставшиеся нам от них, неизменны. И неважно, сколько поколений миновало. Кроме того… — хотел продолжить он, однако умолк, глядя на Кассандру.

И она закончила за него:

— Мы становимся еще сильнее. Каждое успешное поколение Сционов получает гораздо больше талантов, чем их родители. Но до сих пор нет единого ответа на этот вопрос.

— Ага, — кивнула Элен скорее самой себе, чем собеседникам. — Я знала, что отличаюсь от других людей. Конечно, я рада узнать о себе правду. Хорошо хоть, что я не монстр. Но могу я еще кое-что спросить? А как же Фурии? Почему они перестали за нами гоняться?

Последовала долгая пауза. Казалось, Кассандра и Кастор мысленно разговаривали. Наконец девушка произнесла:

— Мы не слишком хорошо понимаем. Прежде ходили слухи, что могут существовать пары Сционов. Такие мужчины и женщины находят способ быть вместе и не видят Фурий. Но это не имеет доказательства. Мы знаем наверняка одно: ты и Лукас первыми сумели избавиться от преследований. Полагаю, все связано со спасением жизни. Наверное, вы каким-то образом умудрились спасти друг друга и выбрались из круга мести. Но я не уверена, — закончила она.

В голове Элен на мгновение возник образ Лукаса в пересохших землях. Слепой, потерявшийся, не способный выбраться… Она отогнала страшную картину.

— Месть? — спросила она.

Кастор понял ее недоумение.

— Троянская война тянулась очень долго, погибло множество людей. Мир тогда был иным, совершалось множество ошибок и грехов. Откуда явились Фурии — тайна. Нам только известно, что они стали преследовать таких, как мы. Все началось, когда Троянская война закончилась. Первой была семья Агамемнона. По мере того, как шли годы, несчастье распространилось на Четыре Великих Дома. В результате они восстали друг против друга. Со временем это превратилось в кровную вражду. Она длится до сих пор… каждый Дом сражается с другими насмерть.

Элен припомнила историю Ореста. Он был вынужден расправиться с собственной матерью, чтобы отомстить за отца, Агамемнона. Тот убил его сестру. Какая чудовищная несправедливость! Вроде ситуации, созданной Фуриями. Никто не может выиграть, а в итоге все погибают.

— Домами мы называем четыре разные линии Сционов, — вмешалась Кассандра, видя, как нахмурилась Элен. — Они царствовали в Древней Греции.

— То есть вы утверждаете, что мы — греки? — спросила девушка, стараясь выбросить из головы беднягу Ореста.

Кастор улыбнулся:

— Мы больше не смотрим на себя ни как на греков, ни как на троянцев. Мы просто представители родов, ведущих происхождение от четырех разных богов. А кто кем был, уже не имеет значения. Война закончилась, — тихо добавил он. — Однако Фурии стали нашим проклятием.

— Они заставляют членов разных Домов уничтожать друг друга, чтобы заплатить кровавый долг наших предков. Это порочный круг. Кровь за кровь…

— Понятно. Орест был вынужден убить свою мать, потому что она убила его отца, который прикончил их дочь, — одним духом выпалила Элен. — Но я прочла пьесу… там относительно счастливый конец. Аполлон уговорил Фурий простить Ореста!

— Финал — чистая выдумка, — покачал головой Кастор. — Фурии никогда не прощают и не забывают.

— Значит, наши семьи одержимы местью еще со времен Троянской войны? — спросила Элен. — Тогда мало кто остался в живых.

— Верно. Дом, к которому принадлежит наша семья, зовется Домом города Фивы. Считалось, что кроме нас никого больше не осталось… конечно, пока Фурии не привели нас к тебе, — подтвердил Кастор.

— А я откуда?

— Для этого нам следует выяснить, кем была твоя мать, — заявила Кассандра.

— Ее имя — Бет Смит, — сообщила Элен, надеясь, что Лукас ошибался. А если его отец что-нибудь припомнит?

Но Кастор помрачнел:

— Она явно использовала псевдоним, чтобы защитить тебя и отца. Ты определенно выглядишь похожей на кого-то, знакомого мне… но Сционы не всегда передают детям физическое сходство, как смертные, — медленно произнес он. — Например, в Лукасе нет ничего от меня. Внешне он даже не похож на типичного сына Аполлона, как мой брат и я. Мы, Сционы, люди лишь наполовину. Внешний облик связан с тем историческим персонажем, по образцу которого богини Судьбы решили выстроить нашу жизнь. Конкретные родители могут вообще не иметь к этому отношения.

— А как насчет меня? — поинтересовалась Элен.

— Мы не хотим спешить с выводами. У тебя остались фотографии или видео твоей матери? — с легким волнением спросил Кастор. Они будто уже приближались к решению важнейшей загадки, тревожившей их.

— Нет. Ни одного фото, — уныло ответила девушка.

Кассандра резко вздохнула.

— Наверное, она решила таким образом оградить тебя от опасности. Она оборвала все связи с тобой и постаралась, чтобы ты жила на маленьком острове, чтобы враждебные Дома тебя не обнаружили.

— Не очень-то это помогло, — фыркнула Элен.

— Однако поддерживало тебя довольно долго… Фурии, конечно же, не допустили, чтобы так было всегда, — вымолвил Делос-старший.

Элен сняла с шеи цепочку с сердечком и протянула ее Кастору и Кассандре.

— Вот что она мне оставила. Маленькое украшение. Оно что-нибудь значит? — напряженно спросила она.

В глубине души она надеялась, что ожерелье было очень важным. Может, однажды оно даст ответы на вопросы Элен? И грезя наяву, девушка воображала, что талисман приведет ее к матери. Собеседники внимательно рассмотрели сердечко, но ничего особенного в нем не обнаружили.

— Очень симпатичное, — мягко произнесла Кассандра.

— И мне нравится. Но оно от Тиффани, таких существует, наверное, тысячи. Больше от матери у меня ничего нет, — сообщила Элен, и тут ее словно прорвало. Слова полились сами собой: — Мой папа говорит, что она уже задолго до моего рождения задумала сбежать от нас. Когда он наконец понял, что она не вернется, то выяснил, что и все ее фотографии исчезли. Даже те, которые он делал тайком от нее, и она вообще не могла подозревать об их существовании!

Элен внезапно встала и начала бесцельно расхаживать по кабинету. Она отошла в дальний угол комнаты. Девушка принялась рассматривать книги, собранные семейством Делос, антикварную мебель, которая, скорее всего, передавалась из поколения в поколение… Фамильное наследие… Элен была этого лишена, и она чувствовала себя потерянной. Она даже не представляет, кем была ее мать… Но и в неведении таилась надежда.

— Ваша семья очень крепка. Вы неразлучны. Но моя мама совершила решительный поступок, верно? Она сбежала. — Элен мучительно искала точные слова и осмелилась задать вопрос: — А почему вы уверены, что Дом Фив — единственный выживший?

— Мы всегда очень внимательно следим за нашей численностью, Элен, — пояснила Кассандра.

— Но разве можно знать наверняка?

— Отсчет идет с древних времен, — пробормотал Кастор. Элен жестом попросила его продолжить. — Когда один полубог убивает другого, во враждебном Доме начинается традиционное празднование в честь победителя — Триумф. Ему оказывают всяческие почести.

— Но это не значит, что именно моя мать мертва! А если она просто скрывается? — возразила Элен.

На ее глазах выступили слезы и упали на рубашку.

— Сам факт твоего существования доказывает, что имеется небольшая вероятность, — произнесла Кассандра, отводя взгляд.

— Как раз в то время, когда ты родилась, — начал Кастор, — наступил период бурных сражений между Домами. Должно было произойти последнее столкновение. Сколько же Сционов погибло… — Кастор посмотрел на собственные руки, будто искал на них следы крови.

Элен повернулась спиной к Делосам и глубоко вздохнула, чтобы перестать плакать. Ей понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы справиться с собой. Она не понимала причину своего расстройства. Элен всегда думала, что ненавидит свою мать.

— Тебе, наверное, следует сделать небольшой перерыв, прежде чем мы продолжим… Надо многое обсудить. И ведь мы никуда не денемся, мы вернемся к нашему разговору, когда ты будешь готова. А пока просто помни: мы искренне хотим помочь тебе, — негромко произнес Кастор.

Элен слышала, как оба покинули кабинет. Однако девушка будто онемела и не смогла сказать хоть слово на прощание. Оставшись одна, она открыла французское окно и вышла во внутренний двор. Чистый песок и набегающие на берег голубые волны слегка успокоили ее. Спустя миг Элен уже шагала по пляжу.

— Ты в порядке? — раздался сзади голос Лукаса.

Она кивнула, ничуть не удивившись его появлению. Сначала оба наблюдали за крупной лохматой собакой, весело прыгавшей у воды. Затем Лукас приблизился к Элен.

— Мне стало легче, — произнесла она. — Я ведь была уверена, что мама так ненавидела меня, что уничтожила все свои следы. И не хотела, чтобы я знала, как она выглядела. — Лицо Лукаса потемнело, отразив внутреннюю боль, но Элен не позволила ему себя перебить: — Я не утверждаю, что древняя кровная месть — дело хорошее. По крайней мере, я разобралась, почему она бросила меня и папу.

— Вдруг она жива? — настойчиво произнес Лукас. — Что бы там ни считали Кас и мой отец.

— Не представляю, как теперь ко всему этому относиться, — честно призналась она. — Кэт заменила мне мать… Бет или как там ее зовут. Мне рассказали правду. Но что мне делать?

— Но кое-что тебе помогло, — напомнил он, улыбаясь, но тут же став суровым. — Ну… на время.

Он сжал ее пальцы. Элен удивилась. Их руки соединились сами собой. Кто же был инициатором новой привычки — она или Лукас? Совершенно не ясно, но прекратить это почти невозможно. Она раньше никогда не держалась за руку с парнем. Ей бы следовало смутиться, но такого не произошло. Прикосновение к Лукасу стало в порядке вещей. Естественный жест. Элен недоуменно покачала головой. А Лукас, похоже, думал о том же.

— Не хочешь посидеть? — спросила девушка. Ведь Лукаса после травмы постоянно поддерживал Ясон.

— Нет. Но я бы что-нибудь съел, — заявил он слегка рассеянно.

— И я. Боже, я превратилась в обжору! — воскликнула Элен изумленно.

— Но ты после завтрака в рот крошки не взяла, а тебе надо восстановиться, — пояснил Лукас, уводя Элен с пляжа. — И эти безумные разговоры…

— Кстати, если бы не одуряющая боль, мне бы понравилось быть страдалицей. Все хлопочут, заботятся о тебе, носят на руках, кормят без передышки. Как будто ты младенец, только уже взрослый и можешь оценить прелесть своего положения.

— Но когда нужно посетить ванную комнату, ситуация осложняется.

— Точно! Особенно если вокруг собралась толпа посторонних, — улыбнулась она, надеясь, что Лукас рассмеется. Но он был серьезен.

— Мы не посторонние, — тихо ответил он, замедляя шаги.

— Теперь — нет, — согласилась она.

Она почувствовала, как запылали ее щеки, и опустила голову. Глаза Лукаса были такими честными и такими голубыми, что Элен не на шутку испугалась. Ей следует прямо сейчас отвернуться, иначе застынет как статуя и будет смотреть на него…

Они держались за руки, возвращаясь в дом. Внезапно Элен заметила Кассандру, наблюдающую за ними с одного из балконов второго этажа. Кассандра показалась ей совсем не радостной.

Они добрались до кухни и обнаружили Ноэль, хлопотавшую над полудюжиной кастрюль и сковородок. Она быстро усадила обоих за стол и предложила мороженое, печенье, орехи и воздушный крем. Миссис Делос заявила, что им надо хорошенько подкрепиться. А после придется подождать, пока будет готов гигантский кусок жареного мяса, который она давно поставила в духовку. Закуска быстро привлекла на кухню и остальных обитателей особняка, желавших испортить себе аппетит. Ноэль сказала, что домочадцы могут вообще-то и не вставать со своих мест. Она подаст ужин уже минут через двадцать.

— Но мне пора домой, — разочарованно произнесла Элен, выуживая из своего блюдца последние орешки пекан.

— Глупости. Никуда ты не пойдешь, — возразил Лукас.

— Нет, правда. Мне нужно поскорее вернуться, взять джип и ехать в аэропорт, встречать Кэт и отца.

— Кто-нибудь из нас сделает это вместе тебя, — проговорила Ариадна, сидевшая справа от Элен, и встала.

— Ари, ты еще слишком истощена после целительства. И не воображай, что тебе удастся одурачить меня, — усмехнулась Пандора, подмигнув и грозя Ариадне пальцем, отчего все ее браслеты сразу вспыхнули огоньками и зазвенели. — Я с удовольствием встречу твоего папу, — сказала она, повернувшись к Элен.

— Нет! — громко вскрикнула та, но тут же сдержалась и продолжила более ровным тоном: — Папа ведь не знает никого из вас. И вообще не в курсе… Пожалуйста! Это очень мило с вашей стороны предложить мне такое… Но вы лучше просто подбросьте меня домой. Я буду вам ужасно благодарна!

Элен не смотрела на них, но знала, что Делосы многозначительно переглядываются. Ариадна коснулась пальцев Элен и открыла рот, чтобы что-то сказать, но Лукас ее опередил.

— Я мигом доставлю тебя, — воскликнул он и, вскочив со стула, схватил Элен за руку и потянул за собой. — Давай!

— Ты еще не в том состоянии, чтобы куда-то отправляться! — возразила Ноэль, но Лукас насмешливо улыбнулся.

— Я ведь Элен на машине повезу, летать я не собираюсь, — заверил он мать. Потом схватил ее в объятия и поцеловал в макушку, невероятно громко чмокнув при этом.

Наверное, проявление нежности не особо успокоило Ноэль. Однако она рассмеялась и признала, что для вождения автомобиля ее сын вполне окреп.

Элен попыталась поблагодарить Делосов, но Лукас фыркнул и потащил через кухню, приговаривая:

— Да-да, конечно же. Только ты завтра к нам вернешься.

— Что? — переспросила девушка, разволновавшись. Но Лукас быстро вытолкнул ее за ту дверь, которая разделяла кухню и огромный гараж. Там стояло несколько потрясающих машин.

Лукас заставил Элен сесть в небольшой классический «Мерседес» с откидным верхом и, шлепнувшись на водительское место, запустил двигатель.

— Ты будешь здесь завтра, — кивнул он, выруливая на подъездную дорогу. Вскоре они ехали к Майлстоун-роуд.

— Но я не могу. Мне нужно бегать, — напомнила Элен.

— А у меня — футбол. И я тебя подброшу, когда у нас закончатся тренировки. И заберу тебя утром по дороге в школу, если хочешь.

— Я считала, тебя отстранили от занятий.

— Ничего, родители разобрались, — ответил Лукас. — Между прочим, футбольная команда… Поверь, мы с кузеном им необходимы.

— Наверное, мне следовало обидеться… но я тоже считаю, что команда слабовата… — согласилась Элен. — Ладно… но я действительно не смогу. По понедельникам я работаю вечером.

— Значит, во вторник.

— Не получится. Я готовлю папе ужин, — грустно объяснила Элен.

— Но он ведь может навестить нас. Маме не терпится с ним познакомиться, — с нарастающей неуверенностью грустно предложил Лукас. И покосился на Элен. — Ты просто не хочешь у нас бывать?

— Нет, — возразила она, чувствуя себя загнанной в угол. — Мой папа не согласится.

Элен отвернулась и принялась смотреть на поле для гольфа. Лукас взял ее руку и слегка сжал.

— Никто ничего не станет рассказывать о тебе мистеру Гамильтону без твоего ведома, — пробормотал он.

— Дело в другом… Он не разрешает мне отлучаться из дома по вечерам в дни школьных занятий, — призналась она, и он сильно нахмурился.

Прошло несколько минут. Элен ощущала, как настроение Лукаса ухудшается.

— Не сработает, — внезапно произнес он и затормозил у обочины.

Затем он повернулся к Элен. Увидев, насколько она огорчена, он судорожно вздохнул и заговорил.

— Я не знаю, успел ли тебе объяснить мой отец… В общем, все Дома происходят от разных богов, — начал он.

— Что-то такое он говорил, — тихо откликнулась Элен. Она будто превратилась в ученицу младших классов в кабинете директора школы.

Лукас продолжал:

— Дом нашей семьи — Дом Фив — ведет свое начало от Аполлона. Он в основном известен как бог света, музыки, целительства и истины. Искатели лжи — те Сционы, которые чувствуют любую неправду, — очень редки. Однако я как раз один из них. Я всегда чую, узнаю ложь, если она исходит от кого-то близкого мне, для меня это невыносимо. А поэтому не надо меня обманывать, Элен. Никогда. Если не хочешь сказать мне правду, то, пожалуйста, ради меня, просто молчи, — умоляюще произнес он.

— Тебе бывает больно? — спросила Элен, сгорая от любопытства.

— Я как-то пытался объяснить Ясу, что чувствую, но он так и не понял. Тогда ты словно теряешь что-то по-настоящему важное и никак не можешь найти… Даже намного хуже. Чем дольше длится ложь, тем более яростно хочется докопаться до правды.

— Мне необходимо немного времени, чтобы привыкнуть, — поспешно призналась Элен. — Я не готова рассказать папе о себе или о маме… Я не представляю, как он это воспримет. Возможно, я не стану его ни во что посвящать. Мне самой надо приспособиться… Ну, хотя бы пару дней.

Лукас мгновенно расслабился.

— И почему ты все скрывала?

— Ну… это слишком… — пробормотала Элен и умолкла.

— Неожиданно и странно. Как внезапно обнажиться, — закончил Лукас. Элен кивнула. — Извини. Но со мной тебе придется или быть честной, или помалкивать.

Он снял машину с тормоза и вернулся на шоссе.

Как только «Мерседес» влился в общий поток движения, Лукас опять схватил руку Элен и прижал к своему колену. Когда угасающее солнце вынудило его включить фары, он предпочел отпустить руль, лишь бы не выпускать ее пальцы.

Лукас подъехал к дому Элен и остановился за «поросенком», а потом выключил двигатель.

— Побудь пока в машине, — попросил он, выскочил из автомобиля и исчез в сумраке.

Элен вытянула шею, пытаясь рассмотреть, куда он скрылся, но ничего не увидела и не услышала. Рассерженная, она выбралась наружу и подошла к джипу. Девушка заметила свою сумку, лежавшую на земле возле переднего колеса. Ого! Элен подняла ее и выудила из него мобильник. Так и есть — семь пропущенных вызовов.

Теперь Элен вспомнила, что сумка оказалась на земле потому, что она подверглась нападению. И напал на нее не Гектор или Лукас.

Сейчас она могла спокойно оглянуться по сторонам, поскольку ей уже не мешали Фурии. Очевидно, тогда кто-то подкарауливал ее. Незнакомка с жилистыми руками… подумала Элен, вспоминая запах косметики. Но ее спугнули явившиеся вовремя Делосы. Лукас послал вдогонку Ариадну и Ясона, но женщина успела сбежать. За все выходные никто ни разу ее не упомянул. А Элен, потрясенная полетом и остальными событиями, совершенно забыла о нападении.

— Лукас? — позвала она, направляясь к тени сбоку от дома.

Он отсутствовал слишком долго. Вдруг сзади раздался глухой удар.

— Я просил тебя не выходить. Ради твоей же безопасности! — произнес Лукас.

Она взмахнула зажатым в руке телефоном.

— Ты искал ту женщину, которая налетела на Кэт и меня! — воскликнула Элен. Наконец-то ее осенило. — Она — из Сционов! Конечно!..

— Да, ты права, — перебил ее Лукас. — Но послушай меня. Их две — и обе гоняются за тобой, а мы еще не поймали ни одной.

Огни фар осветили дом и подъездную дорогу. Машина уже тормозила. Лукас шагнул вперед, закрывая собой девушку и всматриваясь в автомобиль. Элен сощурилась.

— Это твой отец, — сообщил юноша.

— Элен? Вот ты где! И где пропадала? — закричал Джерри, выпрыгивая из такси, хотя водитель не совсем остановил автомобиль. Отец был очень разозленным. — Я тебе звоню, звоню! А ты не отвечаешь! Я думал, с тобой что-то случилось!

— А почему ты здесь? — пискнула она.

— Мы прилетели другим рейсом. Раньше. Ты не получала мои сообщения?

— Я… — Она умолкла, вглядываясь в мобильник.

Девушка понимала: нужно немедленно придумать правдоподобную отговорку. Но лгуньей она была никудышной и уже начала впадать в панику. Лукас выхватил ее телефон, и она услышала почти неуловимый треск.

— Он сломался, — заявил Лукас, протягивая мобильник ее отцу, чтобы тот сам удостоверился. Тот развалился на части в руке Джерри. — Я тоже хотел выяснить, почему она не отвечает. А ваша дочь собиралась ехать в аэропорт.

Элен уставилась на Лукаса с разинутым ртом. Надо же — требует от других абсолютной честности, а сам так ловко врет!

— Как ты умудрилась, Ленни? — испуганно спросил Джерри, уставившись на куски пластика и микрочипы в своей ладони. — Он был совсем новый!

— А я почем знаю? — неестественным тоном откликнулась Элен. — Вот ужас! Мне так жаль, папа! Я и не знала о вашем расписании!

— Ладно, все в порядке, — смущенно откликнулся Джерри. Он радовался, что тревога оказалась напрасной. Они с Элен улыбнулись друг другу. Ситуация была разрешена. Потом настал черед Лукаса. — Где-то я тебя видел, — с подозрением сказал Джерри, впервые осознав присутствие незнакомого парня.

На мгновение Элен увидела Лукаса глазами отца. Потрясающе красивый молодой человек, отлично сложен, превосходно одет и вдобавок колесит на дорогой машине. Иными словами, в наличии имеется все, что не понравится ни одному нормальному отцу.

— Лукас Делос, — представился он, протягивая руку.

— Ты вроде ненавидишь его? — без церемоний спросил Джерри, отвечая на рукопожатие.

Лукас рассмеялся — настолько искренне и непринужденно, что Джерри невольно присоединился к нему.

— Уже разобрались. Тема закрыта, — подытожила Элен.

— Вот и хорошо, — кивнул отец. Возвращаясь к такси, чтобы расплатиться и забрать багаж, он прошел мимо «Мерседеса». — А может, и нет, — уточнил он.

Элен воспользовалась паузой и сердито вытаращила глаза на Лукаса.

— Так что — насчет той женщины? Когда ты просветишь меня об остальном? — зашептала она. — Если я буду болтать по городскому телефону на кухне, меня папа услышит!

— Извини, — вздохнул Лукас, но глаза его при этом смеялись. — Не смог ничего лучше.

— Завтра! — предупредила его Элен. — Я хочу знать все, до конца!

— Я заеду за тобой на полчаса пораньше. Выпьем кофе до уроков, — пообещал он.

— Что происходит? — мрачно спросил Джерри, возвращаясь к ним.

— Лукас спешит домой к ужину, — пояснила Элен. Парень поморщился от ее лжи, но намек понял.

— Рад был познакомиться с вами, мистер Гамильтон, — сказал Лукас, попрощался и отправился к «Мерседесу».

— Я бы предпочел, чтобы тебя мучили прыщи или гланды, — пробурчал Джерри.

— Папа! — смутилась девушка. — Спокойной ночи, Лукас, — виновато сказала она чуть громче.

— Доброй ночи, Элен! — мягко ответил он, и его глаза сияли.

— Хватит уже! Живо в дом, — нервно приказал Джерри. Он схватил дочь за плечи и слегка подтолкнул к двери. — Лучше бы ты снова начала его ненавидеть.

Элен услышала, как Лукас тихонько засмеялся. Теплый звук его голоса заставил ее улыбнуться.

Лукас не спешил, возвращаясь в особняк Делосов. Он размышлял о том, как взять себя в руки, прежде чем он встретится с родными. Хотя, конечно, вряд ли самоконтроль сможет ему помочь. Кассандра и Ясон сразу его раскусят. Они уже давно проявляют к нему повышенную бдительность. Они тревожились о нем с того самого дня, когда он впервые увидел Элен в школьном коридоре. Теперь дела складываются гораздо хуже. Ясон, пожалуй, попытается вовлечь его в долгую беседу, но у Лукаса не хватит на это терпения. И не надо его жалеть. Он мечтал, чтобы его — в виде исключения — оставили в покое.

Лукас завез машину в гараж и посидел несколько минут, стараясь успокоиться. Целую неделю его переполняли противоречивые эмоции. Порой ему казалось, что, если он чуть-чуть расслабится, они мгновенно вылетят наружу фонтаном, как конфетти из рождественской хлопушки. Лукас слишком хорошо понимал, что не в состоянии столкнуться с Кассандрой. Но, несомненно, она уже поджидала его. Он вылез из автомобиля, вышел из гаража и проскользнул к окну своей спальни, чтобы не столкнуться с сестрой.

Но Кассандра, конечно, все предугадала. Девушка уже устроилась на кушетке в его комнате. Лукас печально улыбнулся. Ему следовало помнить, что незачем и пытаться одурачить младшую сестренку.

— Я не хочу ни о чем говорить, Касси, — пробормотал он, надеясь, что его голос прозвучал мягко, но решительно.

— У тебя нет выбора, — откликнулась она.

— Да. Мы Сционы. И мы к этому привыкли, — произнес Лукас, влетая в спальню и плавно опускаясь на пол.

Его тело снова обрело вес, а ноги на миг согнулись в коленях — так он переходил от состояния полета к обычной ходьбе.

— Ты долго отсутствовал, — вкрадчиво произнесла Кассандра.

— Я задержался у ее дома. Осмотрелся вокруг, поискал, нет ли следов тех женщин, — объяснил Лукас. Он не лгал.

— Я ведь говорила: тебе не стоит тревожиться. Ей пока ничего не грозит, — заявила Кассандра, качая головой. — А вот насчет тебя… я не так уверена.

— Я к ней не прикасался.

— Но ты и держаться вдали от нее не можешь.

Сестра была права. Даже когда в присутствии Элен его начинали преследовать Фурии, он был не в силах оставить ее. Лукас не знал, как описать свои ощущения. Он словно не должен быть отделенным от Элен.

— Тебе незачем тревожиться. Я ее не трону.

— Меня другое беспокоит, — предостерегающе начала Кассандра.

Но Лукас перебил сестру, устав от туманных речей.

— Разумеется, как и всех остальных, — буркнул он.

Сняв наручные часы, он аккуратно положил их на тумбочку. Он не смотрел на Кассандру, хотя понимал, что ведет себя грубо.

— Неправда. И тебе самому это известно. Верно? — спросила она, снова превращаясь в его милую младшую сестренку.

Сердце Лукаса смягчилось. Кассандре досталась гораздо более тяжкая ноша, чем ему. Иной раз горечь заставляла его вести себя не лучшим образом. Однако он был уверен: Кассандра не сомневается в том, что он ее любит. И он не перестанет ее любить даже в том случае, если она велит ему отказаться от того, чего он желал больше всего на свете. Конечно, им обоим не становилось легче, но никто никогда не спрашивал, чего они хотят…

— Разве наши личные чувства имеют значение? — произнес он. — Если я овладею Элен, начнется война. И мы ничего не изменим.

— Не знаю, — задумчиво сказала Кассандра. — Я пока не настолько сильна.

— Но здесь ты своего мнения не изменишь, — возразил Лукас, садясь на край кровати и ощутив огромную усталость. — И не притворяйся. Даже ты не сможешь мне солгать.