Женская сила 4 page

В свою очередь, и Игорь Котельников, как борец с организованной преступностью, принес немало пользы семейному бизнесу, присутствуя незримо во всех магазинах сети. Конкуренты на торговую сеть Федотовых не наезжали, криминальные элементы боялись даже посмотреть в ту сторону, налоговая инспекция предупреждала о проверках заранее, а пожарные и СЭС вовсе ставили свои разрешительные подписи без выезда на объект. Конечно, такая тепличная ситуация сложилась не сразу и потребовала от Котельникова некоторых телодвижений и определенного напряжения, но со временем всем стало ясно – Федотовых трогать нельзя, себе дороже!

Без отрыва от производства Ирка родила Котельникову дочку Ингу, в которой тот души не чаял. Любовь эта была взаимной, и Инга обожала своего папочку, не зная от него отказа ни в чем. Котельников ребенка откровенно баловал, а Ирка, занятая бизнесом, смотрела на это сквозь пальцы. Она обожала их обоих – и дочку, и мужа. Ирка считала, что ей необыкновенно повезло и жизнь удалась. Со временем она выстроила бизнес так, чтобы бывать дома как можно больше. Она с упоением занималась домашним хозяйством и обихаживала своего принца со всех сторон. Котельников стал гладким и невозможно красивым. Ну просто сытый кот породы мэйн‑кун, как определяла его Таня Виноградова. Счастье Иркино казалось безграничным, у нее была чудесная семья, любимая работа, огромный автомобиль «шевроле‑тахо», красивая квартира в центре города и замечательный загородный дом на большом участке земли в престижном Курортном районе.

Незадача случилась ясным зимним днем. Ирка к приходу Инги из школы готовила борщ по фирменному рецепту Тани Виноградовой, когда ей позвонила дачная соседка:

– Ир, привет! Вы там Асланбека нашего смотрите не избалуйте.

Асланбеком звали соседского сторожа, который постоянно жил на даче у соседей и за небольшую денежку приглядывал за домом Котельниковых.

– Чего‑то не поняла, мы ж согласовали его зарплату с вами, – удивилась Ирка.

– А уборка снега? Вы там ему все время пятьсот рублей даете. Этак он наш снег и вовсе чистить перестанет.

– Ну это ж редко. Мы же только когда приезжаем. Пару раз‑то всего за зиму и были. Сама посуди, весь снег, что за несколько месяцев навалил, за один раз убрать – это ж дорого стоит. – Ирка скорее даже самой себе попыталась объяснить логику такого ценообразования на снегоуборку. Ведь соседи ездили на дачу каждые выходные, а Ирка в своих выходных редко совпадала с отсутствием дежурств и усилений у супруга, поэтому зимой на даче они бывали практически только в новогодние школьные каникулы. Новый год Котельниковы всегда отмечали на даче, для чего наряжали елку у крыльца и украшали разноцветными гирляндами дом. Потом Ирка оставалась на даче вместе с Ингой, а Игорь ездил на работу прямо оттуда.

– Ха! Пару раз всего, говоришь, были? Да Асланбек уже к вам повадился чуть ли не каждую неделю, а то и по два раза! Ходит счастливый, аж рожа светится. Если так часто ездите, то хоть меньше ему платите.

– Странно. Но я мужу передам. – Ирка попрощалась с соседкой и нажала отбой.

Тут же набрала номер Котельникова.

– Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети, – приятным голосом ответила девушка из трубки, потом повторила фразу по‑английски, предложив Ирке попробовать позвонить позже.

«Наверное, совещается», – автоматически подумала Ирка и набрала Виноградову.

Виноградова не совещалась и трубку взяла сразу.

– Виноградова, мне нужна твоя помощь.

– Ну?

– Ты ба‑а‑альшой специалист в управлении персоналом.

– Может быть.

– Если персонал получает за свою работу значительно больше денег, чем положено, что это значит?

– Кем положено?

– Ну, допустим, рынком труда.

– Значит, персонал перерабатывает, сверхурочные и все такое, или знает чего‑то особенное, чего другие знать не должны.

– Вот и я так думаю. Ты не смогла бы со мной сейчас до моей дачи смотаться, а то мне одной стремно?

– Зачем это?

– Проверить надо. Перерабатывает персонал со сверхурочными или знает кое‑что интересное.

– Ну я вообще‑то на работе сижу и для дачи одета весьма неподходящим образом.

– Брось, наша дача практически в городе уже. Там цивильно все. Опять же от офиса твоего недалеко. Полчаса, и мы на месте. Заодно и мозги проветришь.

– Уговорила. Жду тебя, подъедешь, позвони.

Ирка быстро выключила борщ, сняла передник и кинулась в прихожую. Там она глянула в зеркало, чертыхнулась и помчалась в ванную. Что бы там ни оказалось на даче, а женщина всегда должна быть при оружии. То есть при макияже. Ирка намазала лицо тональным кремом, подвела и накрасила глаза, наклонила голову вниз, потрясла волосами и сбрызнула все это безобразие лаком. Волос с виду сразу стало в два раза больше. Потом Ирка побежала в кабинет и достала из сейфа ружье. Котельников давно купил ей это ружье и оформил охотничий билет. Как он сказал, на всякий случай. Даже в тир ее водил, где Ирка показала недюжинные способности к стрельбе. Вот он, похоже, этот всякий случай и наступил.

Ирку терзали разные смутные подозрения, верить в которые не хотелось. В глубине души она надеялась, что обнаружит на даче каких‑нибудь обосновавшихся там бомжей или следы их пребывания. А может, и не бомжей, а друзей Котельникова, занимающихся прелюбодеянием. За это, конечно, она супругу голову снимет, но пусть бы только за это. С такими нелегкими мыслями Ирка загрузилась в машину и через пятнадцать минут была уже у проходной завода, где работала Виноградова. Пока Таня выгребалась из своего офиса, Ирка накрасила губы и еще раз позвонила Котельникову. Абонент по‑прежнему находился вне зоны. На этот раз мысли о том, что он совещается, у Ирки в голове почему‑то не появилось.

Наконец Виноградова взгромоздилась в машину и плюхнулась на сиденье рядом с Иркой.

– Тебе лестницу надо к этому сараю присобачить, чтоб я в узкой юбке да на каблуках всегда залезть могла, – посоветовала она Ирке, оглядываясь по сторонам. – Хорошо выглядишь, а ружье зачем?

– На всякий случай. Ты же знаешь, ружье нужно на всякий случай!

– Не придуривайся. Мы кого‑то захватывать едем? Или убивать?

– На месте разберемся. Может, померещилось.

– Хорошо бы, – заметила Виноградова, и Ирка поняла, что подруга обо всем догадалась. Да уж, с подругой ей повезло. Можно даже и не говорить ничего. Вон сидит, набычилась, аж челюсть вперед выставила. Тоже к бою готовится.

До дачи домчались быстро. В будний день шоссе практически было пустым. В поселке дороги были хорошо почищены. Пожалуй, даже получше, чем в центре города. Въезд на участок Котельниковых был тоже тщательно расчищен. Ирка подъехала к воротам и нажала на кнопку пульта дистанционного управления. Ворота бесшумно поползли в сторону, и взгляду предстала также расчищенная от снега парковочная площадка, на которой стояла машина Котельникова. Ирка застонала, потом заглушила мотор, взяла ружье и вылезла из машины, сделав знак Виноградовой сидеть тихо. Татьяна не послушалась, а поперлась следом. Ирка остановилась и завращала глазами, приложив палец к губам, а Виноградова изобразила возле рта застежку молнию.

Дом производил впечатление абсолютно нежилого, а вот над баней струился дымок. Когда до бани оставалось пройти еще метра три, дверь ее внезапно распахнулась и оттуда с хохотом вывалилась совершенно голая упитанная и пышногрудая девица, она с визгом упала в снег и тут только заметила Ирку. Ирка стояла столбом и глядела на девицу во все глаза. Девица опять завизжала, правда, уже с несколько истерическими нотками. Следом за девицей из бани выскочил голый Котельников и замер с открытым ртом, увидев Ирку. Ирка подняла ружье и тщательно прицелилась. Девица заорала благим матом и рванула в баню. За ней припустил Котельников, дверь захлопнулась, в этот момент раздался выстрел. С места, где только что стоял Котельников, от стены бани отлетела щепка. Виноградова за Иркиной спиной тихонько пискнула и села в снег.

– Совсем сдурела! – заорал из бани Котельников.

– Ага, – ответила Ирка и расхохоталась. Теперь она знала, что такое смех сквозь слезы. Слезы душили Ирку и предательски ползли по щекам, а она хохотала. Так хохоча как безумная, она подошла к дверям бани, опустила роллету и защелкнула ее на замок.

– Ирка, помоги мне встать, видишь, я увалилась, – запричитала Виноградова, пытаясь вылезти из сугроба. – Говорила тебе, что не одета для дачи, так нет, кто ж меня слушать будет? Дай руку, а то я себе все в короткой юбке отморожу.

– Щас! Вот только схожу в генераторную за бензином. Подожгу тут все, тогда и тебя из снега вытащу! – Ирке очень хотелось, чтобы Котельников ее слышал, поэтому орала она на весь лес.

Виноградова наконец вылезла из сугроба и подошла к Ирке.

– И правильно! «Гори, гори, моя звезда», – пропела Виноградова с чувством, а потом добавила: – А еще лучше колеса прострелить. Простенько и со вкусом.

Необычайно спокойный голос подруги звучал где‑то очень далеко, однако то, что она не успокаивала, не жалела и не останавливала Ирку, а, наоборот, советовала предпринять еще что‑то такое очень для Колесникова обидное, подействовало отрезвляюще. Ирка мотнула головой:

– Действительно, мне эту канистру с бензином ни в жизнь не поднять! А может, их просто там оставить, пусть сами подохнут? От голода и холода? – Ирка заметила, что может рассуждать уже практически спокойно, и порадовалась за себя.

Виноградова оценивающе оглядела баню:

– Хорошая идея. Окна под потолком, узкие, да еще и решетками забранные. Дверь наружу открывается, ее ты отсекла роллетой. Так что голубчики‑то замурованы. – Похоже, Виноградова тоже хотела, чтобы Котельников их слышал, потому что говорила она громче обычного, но не орала, как Ирка.

А Котельников, выходит, и правда все слышал, так как из окошка над их головами раздалось:

– У меня телефон есть, забыли?

– Действительно, – согласилась Ирка, обращаясь к Виноградовой. – Про телефон‑то мы и забыли! Он ведь службу спасения из города вызовет с вертолетами.

– А немножко понервничать никому не повредит. Пока там эти вертолеты прилетят, дрова‑то, глядишь, и закончатся. Похолодает в баньке, и потом, опять же – упс! – а начальника жена с бабой поймала. Представляешь, как у них там организованные преступники веселиться будут?

Ирка представила и заулыбалась:

– Эх, жалко, что одежда у них там есть. Так бы покрасивше было, если б спасатели их голышом спасали. Холодненьких таких в синюю пупырышку!

– Женщины, откройте нас, пожалуйста! – раздался из бани женский голос.

– Заткнись! – хором рявкнули Ирка и Котельников.

– «Не виноватая я, он сам пришел!» – со смехом добавила Виноградова. – «А город пил коктейли пряные, пил и ждал новостей», – запела она и пошла к машине.

– Значит, так, – удивительно спокойно сказала Ирка. Она приняла решение и даже ощутила какую‑то небывалую легкость. – Жить будешь здесь, на даче. Мне теперь этот дом и задаром не нужен. Бр‑р‑р! Щас сблюю! Инге сам все расскажешь. И чтоб никаких там «мама меня выгнала». Ты сам ушел. А вот почему, попробуй дочери объяснить, иначе я со временем ей сама все расскажу в подробностях. И постарайся мне больше на глаза не показываться. Я завтра на работу уеду к десяти, вернусь часов в семь. Времени предостаточно, чтобы все, что тебе нужно, из квартиры забрать. На развод я подам, а ты уж там по своим каналам этот процесс ускорь максимально.

Ирка наклонилась, открыла замок и подняла роллету. По дороге к своему автомобилю она не удержалась и выстрелила в переднее колесо машины Котельникова. Со стороны бани послышались ругательства.

Когда они выезжали со двора, навстречу им кинулся соседский сторож Асланбек.

– Стреляли? – спросил он, заглядывая в закрывающиеся ворота.

– Ага, – сказала Ирка. – Убила мужа и бабу его.

Асланбек заулыбался:

– Если надо еще снег чистить, зовите.

– Обязательно. – Ирка подняла стекло и поехала из поселка.

Асланбек, улыбаясь, махал ей вслед.

– Ты как? – спросила Виноградова, протягивая Ирке сигареты. – Хочешь, я за руль сяду?

– Все нормально. Ты с непривычки на моем сарае можешь нас угробить. – Ирка закурила и посмотрела на себя в зеркало заднего вида. – А я ничего, очень даже хорошенькая.

– Ты красавица настоящая! Не хуже любой топ‑модели. Я имею в виду прежних, которые красивые были. Синди Кроуфорд, Линда Евангелиста, Клава Шиффер. Сейчас‑то не пойми кто по подиуму шоркается. Бледные спирохеты какие‑то!

– Точно. И куда мне теперь со всей моей красотищей деваться? Выходит, пусть зря пропадает?

– Ни в коем случае. Это она у тебя, считай, последние пятнадцать лет зря пропадала, а теперь ты найдешь себе настоящего принца и сделаешь из него царя.

– Так я же думала, что Котельников принц и есть.

– Не каждый встреченный тобой на жизненном пути свинопас является тайным принцем. Иногда свинопас – это просто свинопас.

– А баба‑то эта чуть не обоссалась от страху! – Ирка вспомнила перекошенное лицо толстомясой девицы и заржала.

– Да я и сама чуть не описалась, когда ты палить начала, – со смехом согласилась Виноградова. – Да уж, приключение у нас с тобой сегодня было хоть куда. Может, мне Белова моего тоже ружьем пугануть, чтобы пить бросил?

– А ты что, думаешь, Котельников теперь с бабами трахаться с перепугу перестанет?

– Да, ты права. Это не метод. Это утешительный приз.

– Действительно, мне понравилось! А ведь поначалу даже удавиться хотела.

– Надо будет подумать, как это к моему управлению персоналом приспособить.

– Ой, Танька, у тебя уже все к управлению персоналом приспосабливается!

Действительно, с определенного момента жизни Тани Виноградовой все у нее приспосабливалось к основной цели ее трудовой деятельности, а именно управлению персоналом. К тому моменту, когда Таня родила Григория и вышла на работу из декрета, Кулек она уже закончила. Однако библиотекари были никому на фиг не нужны. Существовала призрачная надежда устроиться в какой‑нибудь архив, но такая работа Таню не прельщала. Да и привыкла она как‑то у себя в кадрах. Поговаривали, что ее начальница Лидия Андреевна готовит Таню себе на смену.

Однажды Лидия Андреевна была вызвана к директору, откуда вернулась озабоченной и матерящейся, что с ней случалось очень и очень редко.

Date: 2015-07-25; view: 192; Нарушение авторских прав