Вырванные страницы из дневника

Одно время я периодически встречался с девушкой – студенткой университета. Училась она на факультете психологии, жила в общежитии. Как-то раз после окончания второго курса она позвонила мне и попросила приехать помочь собрать вещи – на лето она возвращалась к себе домой. В тот день я был полностью свободен и не отказал ей в просьбе. Вещей у неё было много, и моя знакомая боялась, что опоздает на поезд. Пока она упаковывала чемоданы, а затем пошла выносить мусор, я вытаскивал кое-что из антресоли. В какой-то момент я зацепился за край картонки, и обнаружил, что между ним и стенкой что-то спрятано. Я отогнул тонкий лист, и вытащил из щели несколько исписанных ручкой вырванных из тетради листов бумаги. В этот момент вернулась моя знакомая, и я машинально засунул их себе в карман. Затем проводил её до поезда. И лишь спустя месяц обнаружил в кармане находку. Развернул листы, а затем, не отрываясь, с удовольствием и лёгким изумлением прочитал написанное. Это, видимо, были листы, вырванные из личного дневника девушки. Описанный один день поражал настолько откровенным текстом, что, по всей вероятности, сама написавшая решила вырвать этот день из жизни, но не осмелилась его уничтожить, спрятав в потайном месте. Кто эта девушка? Об этом мне ничего неизвестно, но можно узнать про один день из её жизни, о котором она поведала со всей откровенностью.

«Блиииин! Я сегодня пережила такоооое! Об этом даже и писать как-то стрёмно! Я пока никому не рассказывала, а может и не расскажу даже. Если только Машке, да и то фиг знает – вдруг разболтает потом Светке, а та уже потом всем расскажет. Даже здесь пока не знаю, как написать. В общем, день был очень странный для меня. Оооочень странный! Я такое ещё никогда не испытывала! Ни разу! Вот сейчас если напишу о том, что сегодня произошло, то сто пудово этот дневник нельзя будет вообще никому показывать! Даже Машке! Ну ладно. В общем, сегодня с утра пришлось мне ехать в Пушкинский заповедник. Я так и подумала, что как самая правильная одна туда поеду из всего класса. Подошла к автобусу, и поняла что одна, как дура сегодня буду. Никого знакомых не было больше. А да! Автобус был фирменный, двухэтажный. Думали, наверное, что куча желающих будет на эту экскурсию. Ха! Там всего человек 20 было, да и то все взрослые. И ещё какой-то пацан. В общем, все внизу расселись, ну а я с плеером и бутылкой с водой наверх. Там наверху удобные очень кресла, я спинку откинула, врубила музло, ну и думаю, ладно, хоть покататься на автобусе. Лишь бы экскурсия не затянулась. В общем, едем, ну и где-то через полчаса я понимаю, что хочу в туалет. Сколько ехать до заповедника – фиг знает. Нам говорили, но я как обычно всё прослушала, или в наушниках была как всегда. Да, думаю, и хрен с ними. Остановятся – тогда и схожу. Едем дальше. Через некоторое время я в туалет ещё больше захотела, думаю – скорее бы уже остановка. А спуститься и спросить мне, конечно же, было в лом. Состояние расслабленное, устроилась вроде удобно, в наушниках музыка. Но блин, мочевой пузырь весь кайф мне обламывал. Я, короче, руку просунула под юбку – ай, думаю, всё равно никто не видит, а так хоть легче. Бёдра сжала, рука между ними и вроде как терпимо. Но через некоторое время всё равно поняла, что это не спасёт. Тогда я вспомнила, что то ли Машка рассказывала, то ли в журнале читала или по телику говорили, что в такой ситуации надо отвлечься и подумать о чём-нибудь другом. В общем, я думаю, что надо о чём-то другом подумать. И тут почему-то подумала о Паше из десятого класса. И после этого, короче, со мной стали твориться странные вещи. Мне почему-то стало очень хорошо и захотелось ещё больше о нём думать. И чем больше я о нём начинала думать, тем больше мне хотелось елозить по креслу в автобусе. Мне было очень приятно так делать. А потом, о боже! Мне стрёмно об этом рассказывать… А потом я немного испугалась, потому что у меня промокли трусики, и я подумала, что немного сикнула! Но не фига! Я замерла и поняла, что по-прежнему хочу в туалет. Снова переключила свои мысли, посмотрела в окно, и потом снова стала представлять Пашу. Мне захотелось усилить это ощущение, и тогда я запустила пальцы между трусиков. Там было очень влажно и скользко. Я стала нажимать ладонью сильнее, гладить там себя, и мне хотелось продолжать это делать. Это было так кайфово!!! А ещё когда вибрировал автобус, это придавало дополнительное ощущение. Мне уже наоборот хотелось, чтобы мы не останавливались, а ехали дольше. Потом, через некоторое время, во рту стало сухо, и я выпила ещё воды. Потом я смочила руку, и запустила обратно. Но как только я вспоминала Пашу, когда он полураздетым бегал на уроке физкультуры, у меня опять всё намокало и я ловила кайф.

Через некоторое время мы проехали табличку «Заповедник 15км». Приятные ощущения уже стали отступать, и вместо них уже очень сильно хотелось в туалет! Причём уже ничего не помогало! Успокаивало только то, что мы почти приехали. Я вынула руку, села ровно и блиииин! Только тогда поняла, что УЖАСНО ХОЧУ ПОПИСАТЬ! Наконец мы подъехали, я с трудом встала с места. Еле даже разогнулась! Внизу всё болело и ныло. Я поправила юбку и стала спускаться вниз. Не знаю, может все остальные были не люди, а роботы, или у них как-то всё по- другому устроено – никто, похоже, не страдал так, как я! А, ну правда, я и воды выпила немало. Но всё равно. Вышли из автобуса, экскурсовод, пожилая тётка в очках с роговой оправой, нас уже встречает. Думаю, сейчас куда-нибудь повезу и первым делом я ломанусь в ТУАЛЕТ, а там уже мне хоть Пушкин, хоть Лермонтов. И не фига! Она своим скрипучим голосом стала нам тут же рассказывать, что вот в этих местах Александр Сергеевич часто бывал, и что здесь родились знаменитые строчки… Впрочем, мне было всё-равно, что за строчки. Я включила плеер и не слушала её. Правда и музыку я тоже слушать не могла - в туалет хотелось просто жутко, и я чего-то застремалась спросить у неё. Просто представила себе, как прерву её пламенную, возвышенную речь, и спрошу, где здесь можно сходить в туалет… Потом мы долго поднимались вверх по какой-то равнине. Тётка не умолкала ни на минуту, да ещё и привычка у неё была дурацкая – посмотрит на кого-нибудь, задаст вопрос, а потом сама же длинно на него отвечает. В общем, мы поднимались, а я уже просто тупо помирала! И ничего похожего на туалет вокруг не было. А мне еще захотелось спросить в тот момент, сам Пушкин, когда бывал здесь, он куда ходил в туалет? Мы как раз переходили через мост, а потом вышли к памятнику. Я уже из последних сил плелась за всеми, как раненая овца, и мне уже было наплевать на всё – я дико хотела облегчиться!!! И я уже думать ни о чём другом не могла! Низ живота ныл со страшной силой, каждый шаг отдавался болью, и голова уже просто ничего не соображала! Была бы я первоклашкой – я бы наверняка разревелась на месте. Но не фига! Я плелась и терпела. Потом мы остановились, экскурсовод продолжала говорить, все встали около памятника Пушкина, а я стояла немного в стороне ото всех. Стоять было еще хуже, чем идти. Я скрестила ноги, но это ни фига не помогало! Чувствовала, что скоро обсикаюсь, но не соображала, что делать. Так и стояла, пока не почувствовала, что между ног становится тепло и трусы намокли. Я сжала плотно ноги и немного писнула. Почувствовала, как стало тепло. Я сделала это еще раз, и тёплая струйка потекла по ногам… Пока она рассказывала историю памятника, мне уже стало немного получше. Затем они двинулись вперёд, а я немного притормозила, спряталась за памятником. На моё исчезновение никто даже не обратил внимания. Как только все скрылись с поля зрения, я быстренько присела и сходила, наконец-то по нормальному в туалет!!!

Догонять их не хотелось, и я решила вернуться к автобусу. Перешла мост, огляделась, убедилась, что никого вокруг нет. Я подошла к речке и сполоснула ноги. Дверь в автобус была открыта, водитель дремал, и я тихонько вернулась на своё место. Трусы были мокрые и холодные. Я их сняла. Подумала, что одену, как только будем подъезжать к городу. Хотелось есть. С собой у меня были бутерброды, я разверн…» На этом лист обрывается.

Date: 2015-07-22; view: 2603; Нарушение авторских прав