Что такое федерация?

Внимательное чтение русских зарубежных газет и журналов привело нас к выводу, что большинство наших доморощенных федералистов имеет лишь смутное понятие о предмете своих мечтаний: они не понимают – ни юридической формы федерации, ни условий возникновения здорового федерализма, ни истории федеративной государственности. Видят во всем этом некую завершительную форму «политической свободы», которая якобы должна всех удовлетворить и примирить, и, по старой русской привычке, решают: «Чем больше свободы, тем лучше!» И потому федерация заносится ими в список «всего высокого и прекрасного» и вписывается в программу российского оздоровления.

Установим прежде всего юридическую природу федерации. Латинское слово «федус» означает договор и союз, и далее – порядок и закон. В науке государственного права федерацией называется союз государств, основанный на договоре и учреждающий их законное, упорядоченное единение. Значит, федерация возможна только там, где имеется налицо несколько самостоятельных государств, стремящихся к объединению. Федерация отправляется от множества (или, по крайней мере, от двоицы) и идет к единению и единству. Это есть процесс отнюдь не центробежный, а центростремительный. Федерация не расчленяет (не дифференцирует, не разделяет, не дробит), а сочленяет (интегрирует, единит, сращивает). Исторически это бывало так, что несколько малых государств, уже оформившихся политически и попытавшихся вести независимую жизнь, убеждались в том, что внешние опасности и внутренние трудности требуют от них единения с другими такими же государствами – сочленения, сращения, интеграции. И вот они образовали единое государство, заключая друг с другом договор о том, в чем именно будет состоять это единение и в каком законном порядке оно будет осуществляться. Это единение обычно провозглашается как «вечное».

Так именно было в Швейцарии, где в борьбе с сильными соседями сначала в 1291 году стратегически объединились малые государства (кантоны) Ури, Швиц, Нидвальден и Обвальден и написали затем «союзную грамоту». В 1332 году к их федерации присоединился кантон Люцерн. В 1352 году примкнул Цюрих, Гларус и Цуг. В 1353 году примкнул «на веки» Берн. В 1415 году был отвоеван у Австрии и присоединен кантон Ааргау. С этого года «швейцарское клятво-товарищество» начало свои ежегодные федеральные съезды. Ныне таких кантонов (с полукантонами) насчитывается всего 26.

Так объединились гораздо позже и Соединенные Штаты. Их было сначала 13 английских колоний, самостоятельных друг от друга, причем каждая из них уже имела свою особую – политическую и конституционную историю. В 1775 году они объединились стратегически в борьбе с Англией. В 1781 и затем в 1787 году эти штаты выработали свою федеральную конституцию, т. е. объединились уже и государственно. К ним потом присоединилась купленная у Французов Луизиана. У России была куплена Аляска. У Мексики были отвоеваны «территории», у Испании – Антильские острова. Ныне федеративное государство состоит из 47 штатов, трех «территорий» и ряда колоний. В аналогичном порядке объединились в 1871 году 25 германских независимых государств и вольных городов, в течение столетий ведших самостоятельную политическую жизнь. Они создали единую Германию как «вечную конфедерацию».

В 1867 году объединились в «единую и независимую державу, под именем Канады», три английских провинции Северной Америки – (Канада, Новая Шотландия и Новый Брауншвейг).

В 1885-1886 году под английским суверенитетом федеративно объединились в государство «Австралазию» – шесть австралийских колоний, Новая Зеландия и Острова Фиджи.

Таково типичное возникновение классического федеративного государства: снизу – вверх, от малого – к большому, от множества – к единству: – это есть процесс политического срастания, т. е. целесообразное движение от разрозненности ко взаимопитающему единению. При этом федеральные конституции устанавливают, в чем именно политически срастающиеся малые государства сохраняют свою «самостоятельность» и в чем они ее утратят; обычно самостоятельность предоставляется им во всем, что касается каждого из них в отдельности и что неопасно для единства. И вот если впоследствии союзное государство начинает превышать свою компетенцию и вмешиваться в местные дела, сторонники местной самостоятельности ссылаются на федеральную конституцию и говорят: «Мы – федералисты! У нас не унитарное государство, а федеративное! Да здравствует законно признанная местная самостоятельность!» Отсюда идея «федерализма» получает помимо своего главного, объединяющего и центростремительного значения – еще и обратный оттенок: не угасшей самобытности частей, их самостоятельности в законных пределах, их органической самодеятельности в недрах большого союза. Важно отметить, что этот «обратный оттенок» имеет смысл не юридический, а политический, ибо он касается не конституционной нормы, а ее практического применения и осуществления.

Установим далее, что федерация совсем не есть ни единственный, ни важнейший способ срастания малых государств друг с другом. История показывает, что малые государства нередко сливались в единое большое – не на основе федерации, а на основе поглощения и полного сращения в унитарную державу.

Вспомним, как Франция в три-четыре столетия срослась в современное единство, состоя первоначально из одного королевства, одного курфюршества, 26 герцогств, 6 княжеств, одного маркграфства, одного вольного графства, 77 графств, 19 вицеграфств, 14 «владений», одного «маркизата», одного «капталата» и 13 духовных владений (из которых некоторые отошли потом к Германии и Швейцарии). Революционный «жирондизм» был последней вспышкой распада во Франции. К началу 19 века от всего этого множества государств не осталось почти и «швов».

Италия еще в середине 19 века (1815-1866) состояла из Королевства обеих Сицилий, Ломбардско-Венецианского Королевства (под Австрией), Королевства Сардинского, Герцогства Савойского, Великого Герцогства Тосканского, Герцогства Моденского, Герцогства Пармского, Княжества Пьемонта и Церковного Государства. Давно ли это было? И где же это все теперь? В единой Италии остались одни «названия» и «титулы»!

История хранит еще память о том, что Испания несколько сот лет тому назад распадалась на три королевства: Кастилию, Арагонию и Гренаду; что имелись на ее территории и другие государства – Астурия, Леон, Наварра, Маркграфство Барселона… Все давно уже срослось в единую Испанию.

Еще хранит кое-какие политические швы сросшаяся воедино на своем острове Великобритания.

Во всех этих случаях малые государства объединились, не федерируясь, а поглощаясь одним из них или сливаясь. Нации ассимилировались и народы заканчивали период политической дифференциации и полугражданских войн – унитарной политической формой. Глупо и смешно говорить, что унитарная форма государства уходит в прошлое. Нелепо утверждать, что все современные «империи» распадаются: ибо одни распадаются, другие возникают. Так всегда и было: вспомним хотя бы историю Испании, Португалии, Голландии, Англии, Германии, Турции и Италии.

Таким образом, история знает два различных пути при возникновении более крупных держав. Оба начинают с нескольких или многих отдельных государств. Один путь – договорного объединения (федерации); другой путь – политического включения, экономического и культурного срастания в унитарное государство.

Однако, наряду с юридически прочными и политически жизнеспособными союзами государств, история знает еще и мнимые, фиктивные «федерации», не возникавшие в органическом порядке – снизу, а искусственно и подражательно насаждавшиеся сверху. Мы называем их «псевдофедерациями».

Date: 2015-07-23; view: 391; Нарушение авторских прав