Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Глава 38. — Врач, который помогал Анатолию
— Как он выглядел? — Кто? — Врач, который помогал Анатолию. — А не все ли равно? Главное, что он вовремя оказался на месте. Что он спас Толю. — Мне не все равно. Мне очень надо его найти. — Зачем? — Хотя бы затем, чтобы отблагодарить его за спасение друга. Вы‑то, надеюсь, ему спасибо сказали? — Нет. Не успели. Здесь такая суета началась, когда «Скорая помощь» приехала. — Ну вот видите. Нельзя добрые дела оставлять без внимания. Он хотя бы вам адрес свой оставил? — Нет. — Фамилию сказал? — Тоже нет. Неудобно как все получилось. Он помог. Переживал сильно. Сочувствовал. А мы ни имени, ни фамилии. Вы его найдете, Сан Саныч? — Приложу все усилия. Если вы мне поможете. Если ответите на вопрос — как он выглядел. — Обычно выглядел. Белый халат. Сумка в руках. — Какая сумка? — Небольшая такая. Светлая. С красным крестом. — Почему вы запомнили именно сумку? — Необычная она очень была. Металлическая. С кодовым замочком. Он когда открывал ее, еще цифирки там крутил. И внутри были закрывающиеся специальными крышечками отделения. Я такую никогда не видел. — А сам он каким был? Если кроме халата. — Нормальным. Как все врачи. — Как все — это значит никакой. Без всяких примет и особенностей? — Без. — Тогда давайте так, я буду называть вам внешние характеристики, а вы говорить те, которые подходят. Высокий — низкий? — Скорее высокий. Вот такой. Я когда с ним говорила, глаза поднимала. — Борода — усы? — Бороды нет, не было. Усы были. Вот такие. — Светлый — темный? — Темный. С проседью на висках. — Брови тонкие? Кустистые? Высокие или нависающие? — Тонкие. — Цвет глаз… Залысины… Уши… Нос… Родинки… Шрамы… — Шрам был. Над правым уголком рта. Он когда еще улыбался, у него рот чуть‑чуть косил. — Какие‑нибудь особенные привычки? Нервные тики. Подергивания. Характерные позы. Как он сидел, как вставал. Сразу или опираясь на спинку стула. Как мыл руки… — Да, вот руки. Я вспомнила. Он в перчатках был. — Как в перчатках? В медицинских? — Нет, в обычных, матерчатых, белых. Я их заметила, еще когда он в квартиру зашел. Зачем, думаю, ему перчатки? На улице тепло. И не грязно. И потом еще удивилась, что он их в комнате не снял. Так и ходил. Как белогвардейский офицер. — Он их вообще‑то снимал? — Я уж и не помню. Потом не до них было. Потом все так закрутилось. — А больного осматривал, давление мерил он тоже в них? — Точно не скажу. Но, кажется, в них. Может, у него руки больные? Или уродство какое‑нибудь? — Может, и уродство. А может, и нет… Укол он сам делал? — Сам. — Один? — Нет, кажется, два. — А ампулы использованные куда дел? И сам шприц? — Не знаю. Наверное, выбросил. — Куда выбросил? — Как куда? В ведро, конечно. Куда еще. — А ведро вы после этого выносили? — При чем здесь ведро! Как будто до него нам сейчас. Мы из больницы не вылазим. — Можно на него взглянуть? — Пожалуйста. А зачем это вам? — Так. Из любопытства. Сан Саныч расстелил на полу в кухне газеты и, вывалив весь мусор, по бумажке, по соринке перебрал его. Ни шприцев, ни ампул, ни даже их осколков в ведре не было! Хотя даже трехдневной давности мусор был. Странный какой‑то врач. Работает в перчатках, причем не в резиновых хирургических, защищающих от грязи и заразы, а в матерчатых, которые больше ворам‑домушникам под стать. Использованные ампулы не выбрасывает, а уносит с собой. Фамилии не называет. Уходит по‑английски — не попрощавшись. — А когда «скорая» приехала, что он врачам сказал? — Врачам что сказал? Ничего не сказал. Его уже, кажется, тогда не было. — Он раньше ушел? — Может быть. Я не помню. — А «скорую» кто вызывал? Он? — Нет, мы. Он попросил, чтобы мы вызвали. Мы и вызвали… Значит, и голоса его на обязательной магнитофонной записи вызова, в диспетчерской 03, тоже нет. Ничего нет — ни голоса, ни отпечатков пальцев, ни случайного, оставляемого всяким нормальным человеком, мусора. — А к кому он вообще‑то приходил? До вас? — К соседям. — К каким? — Не знаю. Он не сказал. Сан Саныч пошел по соседям. По всем подряд. — Извините, я из Совета ветеранов района. Мы проверяем работу участковых врачей. Быстро они приходят по вызову или нет. Как обслуживают население. Какие нарекания есть в их адрес… Вы давно вызывали врача на дом? А когда последний раз?.. В означенном подъезде в последние три дня никто никаких врачей не вызывал. И в соседнем тоже не вызывал. Врача никто не вызывал. Но врач пришел! Интересное кино получается! Полковник пошел в районную поликлинику. — Что же это такое творится! — с порога заорал он. — Я вызывал врача, а пришел какой‑то франтоватый мужик, который понимает в болезнях меньше меня! Мало что не понимает, еще имеет наглость заявлять, что я симулянт, что мне просто поговорить не с кем. А я не симулянт. Я ветеран войны. — Как фамилия врача? — Не знаю я его фамилию. Он не сказал. — А какой ваш участок? Адрес ваш какой? Сан Саныч назвал адрес Анатолия. А заодно и его фамилию и имя. — Я кавалер орденов. Я заслуженный человек. Фронтовик. Со мной нельзя так. Вас государство поставило следить за моим здоровьем… — А как выглядел обслуживавший вас врач? — Отвратительно выглядел. Мерзко. Высокий, худой, брови выщипаны как у гимназистки… — Но у нас нет таких врачей! — Как нет? А кто ко мне тогда приходил? Вы меня обманываете. Рукой руку моете! — У нас на вызовах работает только один мужчина — толстый и лысый. Остальные все женщины… Вот ведь как выходит, мало что его никто не вызывал, он еще и по месту работы не работает! Кто же тогда к Анатолию приходил? Кто его спасал? Кто уколы делал и «скорую» вызывал? — Идите, дедушка, мы разберемся. Обязательно разберемся. Разберемся и сообщим. — Вы уж разберитесь. Я ветеран… Фронтовик… Со мной так нельзя… Все, что Сан Саныч мог сделать своими силами, — он сделал. Для ответа на дальнейшие вопросы нужен был Борис. Полковник пошел к ближайшему телефону‑автомату. — Боря! Срочно дуй в больницу к Толе. Встречаемся через сорок минут в вестибюле. — Что случилось? Что с ним? Он умер? — С ним все нормально. Пока. Но ты поспеши. Объясню все при встрече. Да, и очень прошу — будь внимателен при переходе улиц! Не ходи на красный свет. И близко к проезжей части. — При чем здесь улицы? Я никогда не нарушаю. — Будь внимателен! — нажал на слово Сан Саныч. — Ты понял меня? Понял?! Трубка молчала несколько секунд. — Я понял. Буду через сорок минут. И буду внимателен. — Жду!
|