Три отличия африканских звериных путей от американских

(См. карту «Звериные тропы Африки״.)

Система сухопутных звериных троп Африки существенно отличалась от американской. Африка даже после возникновения Гибралтарского пролива и прорыва моря через перешейки, соединявшие берег нынешнего Туниса с Сицилией, а Сицилию с Италией, не осталась отделенной от Евразии. Поэтому сеть африканских дорог не замкнута в рамках одного континента, а Соединена с евразиатской, что существенно повлияло на развитие биосферы этого континента, а затем и на развитие человеческих цивилизаций.

По существовавшим же в прошлом перешейкам между континентами звери Африки перебирались не только в Западную Азию, но и в Южную Европу. Вследствие этого на севере Африки, западе Азии и юге Европы (в Испании, Италии, значительной части Балканского полуострова) сложился и сохранился до наших дней единый животный мир Средиземноморской зоогеографической подобласти, которая входит в Палеарктическую область. В Эфиопскую же зоографическую область, охватывающую тропическую Африку, входят не только звери этого региона, но и Южной Аравии.

Из‑за того, что звери постоянно могли проникать в Африку и покидать ее, многие виды животных стали общими для всех зоо‑графических областей Старого Света. Белки, свиньи, ежи, собакоголовые обезьяны распространены как в Африке, таки в Евразии. И в Эфиопской области, и в Индо‑Малайской обитают человекообразные обезьяны, лемуры‑лори, слоны, носороги, оленыси, ящеры. Лишь треть родов животных являются характерными (эндимичными) для Эфиопской области. Среди них жирафы, бегемоты, долгоноги, прыгунчики и т. д. По этой причине герои «Пятнадцатилетнего капитана״ долгое время не замечают того, что они находятся в Африке, и лишь появление жирафов заставляет их впервые задуматься о том, действительно ли они попали в Южную Америку,

После повышения уровня Мирового океана входить в Африку и выходить из нее стало возможным только по сравнительно узкому Суэцкому перешейку. При этом путь» глубь Африки преграждал Нил, и зверям приходилось долго идти по узкой полосе между правым берегом Нила и поясом пустынь (Аравийская, Нубийская), лежащим между нильской долиной и Красным морем. Такой сравнительно узкий вход ограничил передвижение животных по сухопутному пути. Наверное, это отчасти объясняет своеобразие фауны значительной части африканского континента.

Являясь горловиной, соединявшей африканский континент с Евразией, этот участок суши играл такую же роль, как Центральная Америка и Панамский перешеек на американском континенте. Как и в «песочных часах» американского континента, звери могли устремляться либо в сторону Африки, либо в сторону Евразии. По этой причине этот участок был самым оживленным в системе сухопутных звериных дорог Африки.

Вторым отличием Африки от Америки было наличие здесь больших внутриконтинентальных земель, на которых располагались озера, пересыхающие реки, степные равнины (Восточно‑Африканское нагорье, полоса саванн, к югу от Сахары), степные и полупустынные районы (Калахари, Сомали и другие области Африканского рога) и обширные пустыни (Сахара, Намиб и другие). Эти внутриконтннентальные земли разрывали трансафриканскую систему сообщения на отдельные части. Сахара же фактически является внутренним континентом Африки, в глубь которого невозможно проникнуть по воде с моря.

Наконец, в‑третьих, Африка не имеет трансконтинентальной горной системы, подобной американским Кордильерам, которая тянется через весь континент.

Сходство же между этими двумя континентами можно усмотреть в том, что и тот и другой разделены естественными барьерами на две примерно равные части. В Африке нет перешейка, подобного Панамскому, разделителем континента служат две его самые крупные реки. Водный барьер, разделяющий Африку на две части, проходит по Нилу и Конго с их притоками. Л. И. Мечников писал о «Конго‑Нильской оси», разделяющей континент На «две огромные материковые площади (одна налево от Конго‑Нильской оси до Атлантического океана, а другая – направо…)». Эти две части Африки (назовем их условно Западной и Восточной) соединены лишь узкими участками суши в районе Великих африканских озер. Эти озера органично дополняют конго‑нильскую ось.

Схожую с Амазонкой и Миссисипи роль играют третья по величине западноафриканская река Нигер в Западной Африке и восточноафриканская река Замбези вместе со своими притоками и соединенным с ним озером Ньяса.

Можно обнаружить также известное сходство в меридиональном направлении американской транспортной системы и восточноафриканской магистрали. Как и в Америке главная сухопутная дорога Восточной Африки направлялась через континент с севера на юг, соединяя крайнюю северо‑восточную точку Африки (Суэцкий перешеек) с ее крайней южной точкой (мыс Доброй Надежды). Однако в отличие от трансамериканской дороги восточноафриканская магистраль не была единой, а дважды прерывалась обширными степными и пустынными областями.

Спустившись вдоль левого берега Нила, восточноафриканская магистраль устремлялась за переделы Палеоарктической области – в Эфиопскую область и Восточно‑Африканскую подобласть. Попетляв между верховьями различных рек на Абиссинском нагорье, трансконтинентальная дорога выходила на территорию Африканского рога, а затем на обширное Восточно‑Африканское нагорье. Здесь общая магистраль, по которой следовали звери с севера и на север, исчезала, так как животные разбредались по просторным равнинам нагорья, занимающим огромную площадь «черного континента״. Эта «площадь״ ограничена на севере реками северной Кении, на востоке – Индийским океаном, реками южной Танзании на юге и целью Великих африканских озер и рек – на западе.

До сих пор входящие в национальный заповедник Серенгети степи Восточно‑Африканского нагорья служат пристанищем для животных «черного континента». Б. и М. Гржимеки заметили, что животные заповедника направлялись в саванну, как только начинался сезон дождей и степи увлажнялись, и покидали ее к началу засушливого времени: «Зебры, гну и газели… кочуют по степи примерно в одно и то же время и теми же путями… Вслед за огромными стадами копытных в степь приходят гиены, шакалы и львы״. Гржимеки увидели в Серенгети образец того, как выглядела живая природа до вмешательства в нее человека. «Кому в грядущие десятилетия захочется узнать, какой прекрасной была наша природа до того, как Господь Бог доверил ее нашему попечению, тот должен полететь в Серенгети и понаблюдать за огромными вольно кочующими стадами».

Животные могли уходить с Восточно‑Африканского нагорья на север, запад и юг. Те звери, которые шли на юг, следовали по трансконтинентальной дороге, которая вела от южной окраины Восточно‑Африканского нагорья вокруг верховьев притоков Конго и Замбези.

Достигая Карской эоографической подобласти и покинув пределы Восточно‑Африканской подобласти, трансафриканская магистраль вновь растворялась на широких степных и пустынных равнинах Калахари, не разделенных течениями крупных рек.

Трансконтинентальная магистраль вновь возникала там, где южная окраина этой полупустыни соединялась с верховьями Лимпопо, Вааля и Оранжевой. В дальнейшем путь вел к Драконовым и Игольным горам, завершаясь у мыса Доброй Надежды.

По‑иному устроены сухопутные дороги Западной Африки. Их создавали наступавшие пустыни (Сахара, Ливийская и другие). В далеком прошлом эта часть Африки была пересечена многими реками, которые ныне пересохли. После гибели рек под натиском пустынь Сахара превратилась в бескрайнюю дорогу для тех животных, которые могли преодолевать безводные пространства без особых трудов. А пути зверей, которые нуждались в постоянном водном питании, сместились к течениям рек, а также к морским и океанским побережьям.

Даже после появления автотранспорта путешествие через Сахару не стало безопасным. Описывая свою поездку через пески Сахары, датский путешественник Йорген Бич в своей книге «К сердцу Африки» подробно рассказал, как следует ехать по твердому песку, рыхлому песку, участкам с камнями и песком, как не сбиться с пути среди однообразной равнины, что делать во время песчаных бурь, которые могут длиться от нескольких часов до нескольких дней. «Если машина окончательно встала, то… что бы ни случилось, не отходи от машины״. – предупреждал он. – Днем не следует слишком много двигаться, так как при этом организм теряет невероятное количество влаги. Если же какой‑нибудь безумец захочет добраться до ближайшего оазиса, то он лишний раз докажет, что тридцать километров в пустыне – это максимальное расстояние, которое может пройти человек прежде чем умрет от жажды или солнечного удара».

Поэтому сухопутные маршруты, которыми пользовались все животные Западной Африки, кроме обитателей пустынь, огибали смертельно опасную пустыню. Их можно представить в виде кольцевой дороги вокруг Сахары. Если за ее начало взять Дельту Нила и двигаться в западном направлении против часовой стрелки, то эта дорога тянулась вдоль средиземноморского и атлантического побережья, то приближаясь к соленым водам Мирового Океана, то прерываясь песками пустыни, то вновь возникая и расширяясь, насколько это позволял пояс растительности. Лишь в районе Зеленого мыса дорога выходила за пределы Средиземноморской подобласти.

Не доходя до Зеленого Мыса животные должны были повернуть на восток вдоль течения реки Сенегал. Далее их путь пролегал по саваннам. Хотя эта часть Африки является Западной, с точки зрения зоогеографов территория между Сахарой и течением Сенегала и Нигера считается той же Восточно‑Африканской подобластью, так как здесь обитают те же животные африканских саванн, что и на Востоке континента.

Через участок суши между верховьями Сенегала и Нигера к окружной дороге присоединялись пути, идущие из бассейнов рек Сенегала, Гамбии и других, а также из Верхней Гвинеи. Так сюда попадали звери влажных тропических лесов, обитавших в при‑океанских междуречьях Западно‑Африканской подобласти. В свою очередь, в леса Гвинеи по этому пути забредали мигрировавшие животные из остальной части континента. Аркадий Филлер так описал выгорающую летом саванну, которая тянется вдоль Нигера: «Нас окружал… сухой, не очень густой лес, местами выжженный, заросли кустарника, небольшие поросшие травой поляны. По мере приближения к реке лес густел и разрастался. Стало попадаться больше болот, влажных зарослей; мхов и больше птиц». Оказавшись на берегу Нигера, путешественник поразился: «Насколько хватало глаз, перед нами расстилалась саванна с выгоревшей травой, а среди нее – леса с деревьями без листвы и множество болотистых стариц, где в тростнике было полно водяной птицы». Польский путешественник без труда разглядел невдалеке крокодилов, от которых «веяло допотопной древностью». Местные жители рассказали, что в километре от них жили гиппопотамы. Вероятно, в прошлом животный мир в полосе саванны вдоль Нигера был еще обильнее.

Устремляясь на восток по саванне вдоль Нигера и верховьев его притоков, западноафриканская дорога обходила озеро Чад и впадавшие в него реки с севера и юга. Здесь с ней соединялись другие дороги из Западно‑Африканской подобласти влажных тропических лесов, расположенных севернее Конго и правобережных притоков этой реки. Дорога достигала верховьев реки Бахр‑эль‑Араб, являвшейся притоном Белого Нила. Здесь кольцевая дорога еще раз соединялась с дорогами, ведущими в междуречья притоков Конго и из них.

Примерно здесь же кольцевая дорога замыкалась, соединяясь с путем, который шел от дельты Нила вдоль его левого берега до верховьев его притоков. Между верховьями притоков Конго и Нила западноафриканская дорога вела к Великим африканским озерам, откуда по узким участкам суши выходила на Восточно‑Африканское нагорье. На этих путях могли встретиться звери со, всех концов Африки. Вблизи от этих мест в начале XX века стали создаваться заповедники, в которых старались сохранить в первозданном виде былую африканскую фауну.

Чешские путешественники И. Ганзелка и М. Зикмунд, посетившие в конце 1940‑х годов заповедник Альберт, который был Медан в верховьях притоков Конго и в окружении гор и озера Эдуард, обнаружили здесь один из «красивейших уголков Африки: той Африки, которая в нашем представлении неотделима от львов, проскальзывающих сумеречным бушем, бегемотов, растянувшихся на берегах озер, и слонов, бродящих на воле по всему краю». На территории заповедника проживали тысячи слонов, бегемотов, буйволов, антилоп топи, газелей Томсона, много львов и леопардов, шакалов, диких собак, гиен, диких кабанов и редких пород крупных птиц. Можно себе представить, что обитатели заповедника представляли собой остановленную людьми волну миграционного потока, который в прошлом регулярно тек по просторам Африки с запада на восток и с востока на запад.

Последовательные волны миграций могли заполнять Восточно‑Африканское нагорье животными со всех концов континента, превращая его в главную площадь Африки. Видимо, это обстоятельство в сочетании с экваториальным солнцем способствовало активному размножению животных, их бурному развитию и разнообразным мутациям среди них. Вероятно, по этим причинам Восточно‑Африканское нагорье стало местом рождения многих видов животных, в том числе и человека. Отсюда же животные, в том числе и их новые виды, могли распространяться по всей Африки и за ее пределы.