Послесловие автора. Значительная часть моего детства прошла в Чернобыле

Значительная часть моего детства прошла в Чернобыле. Днепровская «Ракета» отходила от Речного вокзала, проплывала плотину; четыре-пять часов - и вы на месте. Очень хорошо помню высокий обрывистый берег, на котором стоял городок, и противоположный — пологий, с лугами до горизонта, через которые протекало множество мелких речушек: Старик, Старуха, Рачья… С местными пацанами мы ловили там раков и рыбу — не удочками, это для городских туристов, но бреднем, прямоугольной сетью, натянутой между двумя палками. Солнце жарило как сумасшедшее, ноги увязали в жирном илистом дне, а слепни кусались больно, и все же это было восхитительно. Помню паром, большой и неповоротливый, курсирующий между берегами Припяти, — он страшно нравился мне и, как я понял уже много позже, «запал в душу», — а понял я это после того, как заметил, что во многих придуманных мною историях так или иначе фигурируют паромы, паромные переправы. Помню леса вокруг — какие там были леса! Они были дремучи и заповедны. Вполне вероятно, что уже тогда в дальних чащобах обитали слепые псы и крысиные волки, и на затерянных полянах расцветал жгучий пух. Я не очень любил собирать грибы с ягодами, предпочитаю рыбалку, а вот взрослые собирали часто и притаскивали домой полные корзины. Теперь всего этого должно быть еще больше, как и рыбы. Только она уже двухголовая. Ягоды, наверное, светятся, а грибы ходят и разговаривают.

Странно, но дом бабушки запомнился не слишком хорошо: одноэтажная постройка… Водопровод есть, но сортир — деревянная будка во дворе… Лучше всего в памяти сохранилась спальня, прохладное тихое помещение с высоченным бурьяном за окном, множеством ковров и высоким, под потолок, книжным шкафом. В нем, кроме прочего, стояло собрание сочинений Уэллса — пятнадцать томов, серо-синяя блеклая обложка, тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года издания - и прошитые веревочкой стопки древнего «Вокруг света». В том возрасте мне почему-то больше всего нравились «Когда спящий проснется» и, пожалуй, «Война в воздухе»; «Машина времени» оставляла равнодушной, а вот «Человек-невидимка» и «Остров доктора Моро» сильно пугали. Зато в журналах были два романа, навсегда, как говорится, изменившие мой внутренний мир: «Неукротимая планета» и «Пасынки вселенной». Оба в сокращенном варианте и с шикарными - как мне казалось тогда — иллюстрациями. Уэллса мы спасли, прямо сейчас все пятнадцать томов стоят на полке в шкафу за моей спиной (как-то мы даже проверяли их дозиметром — не фонят), но вот что стало с журналами? Сгорели, утащены радиоактивными бомжами на растопку или для других дел? Да и что с тем домом на обрывистом берегу, с тенистым узким бульваром, где мы играли в футбол — я считался чуть не самым худшим игроком среди юных чернобыльцев нашей улочки, хотя в городе, в своем дворе, был лучшим, — есть ли теперь все это или разрушено? Бабушка давно умерла от рака, во время химиотерапии она медленно сходила с ума, швырялась посудой и бредила. Надпись на странице первого тома Уэллса гласит: «Внуку от бабушки Вали. Увлекаясь фантастикой, умей видеть реальную жизнь и быть в ней реалистом». С назидательностью этой дарственной может соперничать разве что ее банальность. Бабушка была красивой женщиной, она воевала, вышла замуж: за бывшего заключенного Освенцима, одного из немногих оставшихся после концлагеря в живых (я не помню имени деда, только то, что он умер в Белой Церкви уже после 1986 года), от нее осталась куча медалей да вот Уэллс, все остальное затерялось во времени и пространстве, исчезло навсегда. Хотя, по-моему, и медали уже куда-то подевались, я давно их не видел.

Никаких сентиментальных чувств по тому времени, тем людям и тем местам нет. Есть что-то другое… странное и трудноописуемое ощущение. Как и завещала бабушка, я реалист: все это исчезло, его нет, вернее, сильно изменившееся, обветшалое и полуразрушенное, оно существует где-то далеко, где я уже никогда не появлюсь, а в прежнем виде осталось только в пространстве моей памяти. Но и там картины детства постепенно бледнеют, гаснут из года в год, и вскоре, наверное, этот полный яркого летнего солнца (ведь я ни разу не был в Чернобыле зимой или осенью) мирок исчезнет бесповоротно. Теперь, когда уже есть возможность вернуться туда с какой-нибудь экскурсией, я не делаю этого - и не сделаю никогда. Не хочу видеть, во что превратились те места. Лучше я забуду их окончательно. Этот роман - способ прощания с ними, способ стереть Чернобыль, дом и паром из памяти, сжечь их вместе со старенькой подшивкой журнала «Вокруг света». Способ простой и, пожалуй, вульгарный, но, как я успел понять, действенный.

Выбор оружия 2.

Часть II. ДВА НЕГОДЯЯ В СКРЫТОЙ ДОЛИНЕ.

\n Глава 1

\n

\n Что это там блестит, Химик? На артефакты похоже, а? - У бинокля мы отломали половину, ту, что с выбитой линзой, и стали пользоваться им как подзорной трубой. Теперь напарник, присев и привалившись боком к склону, смотрел на то, что невооруженным глазом я увидеть не мог.

\n - На. - Он сунул мне полбинокля и задрал голову. Кривой домик давно исчез из виду, желто-белая кремовая дымка будто спускалась вслед за нами.

\n Должно быть, я как-то выдал себя, допускаю даже, что у меня все тело этак сладострастно содрогнулось, потому что Пригоршня тут же спросил примерно с таким же Выражением, с каким я в домике говорил ему про то, что в соседней комнате полно оружия:

\n - Эх, жаль, тяжело отсюда до артефактов добраться, а, Химик?

\n Сквозь треснувшую линзу видно было плохо, но все же я разглядел золотистые проблески, перелив искр… Нуда, похоже на шрапнель. А рядом, кажется, заросли ржавых волос.

\n - Да и незачем сейчас туда добираться, - сказал я как можно равнодушнее. - Далеко слишком. Но место запомнить надо.

\n Артефакты - если это были они - находились на самом краю большого выступа, напоминающего ребром вонзенную в склон тарелку. Выступ виднелся далеко вверху и в стороне, под ним и над ним склон тянулся отвесно, дальше, как мне показалось, тоже, а вот с нашей стороны подобраться было можно. В этом месте висело облако особо плотного густо-желтого тумана, поэтому толком я ничего не разглядел, хотя мне показалось, что в тумане что-то движется.

\n Я отдал бинокль Пригоршне.

\n - Ладно, нечего пялиться. Пошли дальше.

\n Мы спускались уже долго, хорошо, что успели поспать, пусть и немного, а то бы я с ног валился. Собственно, я и так валился, но пока лишь в том смысле, что то и дело оступался по осыпающимся мелким камням, падал, прижимаясь спиной или боком к склону, соскальзывал, как по горке, какие обычно ставят на пляжах, чтобы счастливые отдыхающие с визгом сыпались в воду…

\n - Вроде вижу что-то, - произнес напарник, и я расставил ноги, упершись ступнями в два валуна, между которыми протянулся вертикальный каменный желоб.

\n - Где? - я поднял голову.

\n Пригоршня присел на валуне справа, подавшись вперед.

\n - Внизу, где ж еще. Кажется, земля близко. Ну, еще не совсем…

\n - Так давай дальше.

\n Желоб был почти гладким, в тонких трещинах, которые не могли поранить спину. Кивнув, я сдвинул ноги и скользнул между валунами.

\n И увидел, как два бюрера едят третьего.

\n Самец и самка - хотя различил я их не сразу, лишь через пару секунд заметил две груди, будто полные свалявшегося пуха мешочки, свисающие на живот бюрерши. Морщинистые серые карлики в обносках, он - в изгвазданных армейских штанах с подвернутыми штанинами, она - лишь с тряпкой, обмотанной вокруг поясницы. Уродцы пристроились на корточках возле трупа сородича и срывали с него лоскуты мяса, отправляя в рот. В груде плоти виднелись арки ребер.

\n Твари сидели на другой стороне небольшой расселины, оказавшейся под валунами. Когда я с хрустом и стуком свалился на камни, они повернули ко мне почти одинаковые морды. Из зубов самки, будто сигара, торчала кость. Они. заворчали, забормотали что-то. Башки у них были бугристые, в круглых ямках и шишках и почему-то напомнили мне полную луну. Нет, скорее, два астероида… Только у этих имелись тупые злобные глазки и пасти с клыками.

\n - Харр… - сказал самец, оскалившись.

\n Я замер, не зная, что делать: то ли хвататься за пистолет, то ли звать напарника. Он, должно быть, все еще пытался разглядеть в бинокль, что находится у подножия горы.

\n Самка привстала, неразборчиво лопоча и двигая костью во рту, словно пыталась ее раскурить. Выпрямившись, я негромко позвал: «Никита!» - после чего бочком пошел вдоль склона, положив ладонь на рукоять «форта» за ремнем. Эти украинские пистолеты не слишком надежные, хотя обойма на двенадцать патронов, да и рукоять такой формы, что лежит в руке удобнее, чем, к примеру, у «пээма». Расселина была окружена завалами камней со всех сторон кроме одной, прямо за бюрерами. Оттуда лился дневной свет, и там, по идее, опять начинался склон. «Никита!» - повторил я, но он не слышал. Головы обедающих поворачивались, глазки продолжали пялиться на меня. Я двигался так, что вскоре должен был оказаться за спиной самки. Самец вдруг всхрапнул, будто со сна, вытянул руку и с натугой вырвал из мертвой плоти косточку, на которой, как мороженое на палочке, был кусок мяса. Бюрер чуть ли не вонзил его в свою пасть и принялся с хрустом жевать, и самка в ответ заволновалась, заворчала, испугавшись, должно быть, что он сожрет все без нее и не подавится.

\n Повернувшись к самцу, бюрерша рявкнула на него и принялась отламывать от трупа ребрышко. Я выпустил воздух из легких. Поглощенные едой и перебранкой, они забыли про меня…

\n Напарник сверзился между валунами, по дороге громко выругавшись.

\n - Химик, я там воду, кажись, заметил… Ой, е! Он умолк и схватился за пистолет-пулемет, я же, поняв, что теперь миновать бюреров тихо не получится, рванул из-за ремня «форт». Оружие Пригоршни находилось за спиной, к тому же он был увешан тяжелым железом, поэтому у меня на то, чтобы направить ствол в сторону карликов, ушло куда меньше времени.

\n Но самец отреагировал быстрее. Он взвыл и швырнул в меня плоским камнем, на котором лежал их обед.

\n «Швырнул» - не значит поднял руками и бросил. Бюреры - телекинетики и умеют проделывать всякие штучки волевым усилием, поднимая вес немногим меньший, чем способен поднять взрослый человек.

\n Недоеденные останки мертвого тела полетели на камни, большой голыш подскочил в воздух сантиметров на десять и, будто торпеда, рванулся в мою сторону, поднимаясь. Но я-то стоял сейчас за спиной самки! От ярости самец позабыл про это: бюреры никогда не отличались мозгами, скорее уж отсутствием оных. Ахнув, карлица упала на лопатки, но отклониться не успела. Край камня врезал ей по подбородку, она взлетела, напоминая человека, который ухватился за нос быстро движущегося катера, припав к нему грудью и распластав ноги вдоль бортов.

\n Я успел выстрелить дважды. Первая пуля высекла искры из голыша, вторая попала в спину карлицы. Ее тело смягчило удар - мне не проломило ребра, только в груди екнуло, будто там столкнулись две гранитные глыбы. Задрав ноги к небу и выпустив пистолет, я опрокинулся. А ведь подо мной была не земля, все те же камни…

\n Стиснув зубы, чтобы не заорать и не привлечь других бюреров, которые, вполне возможно, находились неподалеку, я вцепился в загривок самки. Она лежала на мне, а на ней - камень. Вереща, обдавая меня потоком вони, бюрерша дернула головой, оставив в пальцах клок волос. Разинутая клыкастая пасть оказалась прямо перед глазами. Карлица попыталась вцепиться мне в горло, припав ртом к лицу. Я вдавил большие пальцы в ее глазницы, сжимая выступающие надбровные дуги. Бюрерша заорала - пронзительно, мерзко.

\n Раздался выстрел, потом грохот: Никита сражался с самцом. Я не видел, что там происходит, зато хорошо видел розово-коричневую влажную пасть самки, закрывшую небо. Ее голова приподнялась, когда я нажал сильнее. Когти полоснули по шее, оставив глубокие борозды, в которых тут же проступила кровь.

\n Под одним пальцем что-то пискнуло… Неужели я раздавил глазное яблоко? Карлица сипло вдохнула и мотнула головой, моя рука соскользнула - и тут же кривые клыки впились в запястье.

\n Застучал автомат; очередь быстро смолкла, и вместо нее расселину огласил вопль Никиты.

\n Зубы бюрерши приникли к моей шее, но я удерживал самку за ухо, тянул изо всех сил, стараясь не то оторвать ее башку от шеи, не то ухо - от башки.

\n Кончики пальцев нащупали что-то металлическое на камнях. Я всем телом потянулся вправо. И одновременно самка, сумев преодолеть мое сопротивление, подалась вниз. Острый клык продырявил кожу, по шее побежала теплая струйка.

\n Согнув запястье, я взмахнул рукой. Зажатый в ней «форт» описал дугу, ствол ударил под левую лопатку бюрерши, и я выстрелил: раз, второй, третий…

\n Крик Никиты пару секунд как смолк, вместо него раздавался непрерывный стук камней - будто они катились и катились… Потом вновь заговорил автомат.

\n После третьего выстрела что-то сильно кольнуло в грудь. Скрежетнув зубами, я спихнул карлицу. На груди лежал сгусток кровавого, похожего на комок фарша мяса… Последняя пуля пробила тело карлицы насквозь! В рубашке появилась рваная дырка, а в коже под ней - ранка, из которой сочилась кровь.

\n - Никита! - Я уселся, оглядываясь, водя пистолетом из стороны в сторону. В ушах звенело, шея ныла.

\n Из груды камней торчали широко расставленные ноги и голова напарника с выпученными глазами, и сбоку - рука с автоматом. Я видел, как напряжены сжимающие оружие пальцы, как указательный пытается согнуться -= и не может, потому что изрешеченный пулями, едва живой бюрер, валявшийся рядом с объеденным трупом, не давал нажать на курок.

\n Но он не понял еще, что я справился с его красоткой-подружкой. Я поднял пистолет, прицелился и вогнал три пули: в узкий морщинистый лоб, в поросшее шерстью ухо и в правую скулу.

\n Бюрер что-то бормотнул, прокашлялся и замер, лежа на спине. Но перед тем как испустить дух, вскинул правую руку, будто фашист, салютующий своему фюреру.

\n Должно быть, при этом он освободил курок, потому что Никита, крякнув, начал стрелять. Пули выбили красно-коричневые фонтанчики из кучи мяса и костей, которыми стала тварь, а после рожок опустел, и все смолкло.

\n - Чтоб ты сдох! - с чувством сказал напарник.-

\n - Ты как? - спросил я, прижимая ладонь к шее и поднимаясь на колени.

\n - Я… - он помолчал. - Глупо, блин!

\n - Что?

\n - Глупо себя чувствую, как дурак. Идиот! Завалили камнями…

\n - Не сломало ничего?

\n - Не. - Он заворочался и принялся выбираться. - Я в него попал несколько раз, и он их не сильно швырял, так, подбрасывал только… Это что там шумит вверху?

\n Сунув пистолет за ремень, я задрал голову. Валуны, между которыми мы с Пригоршней соскользнули в расселину, нависали, загораживая то, что находилось выше.

\n Но все же не настолько, чтобы под ними можно было толком спрятаться.

\n Я перевел взгляд на вытянутую руку мертвого бюрера. Грохот нарастал…

\n - Э-э, партнер, - начал я.

\n Грохот, как бы это сказать, продолжал нарастать. Не прекращал. Нарастал все сильнее. Усиливался. Наращивал свое усиление.

\n Склон задрожал.

\n - Он свой предсмертный импульс вверх бросил! - рявкнул я, лихорадочно оглядываясь. Камни со всех сторон…

\n - Так что оно на нас сверху сейчас как… - пробормотал Никита, выбираясь из завала.

\n Глыбы дрожали, грохот катился к нам, приближаясь. Не сговариваясь, мы одновременно попятились, и тут над краем валунов взметнулись клубы пыли, мелкого каменного крошева.

\n - Берегись! - заорал Пригоршня и прыгнул назад.

\n Я метнулся за ним и с воплем рухнул вниз: за краем расселины склон был отвесным.

\n

\n * * *

\n

\n Хорошо, я не на Никиту упал, рядом, а то бы сломал ему спину. Под нами оказалась вода, край озера, вплотную подходящего к склону. Неглубокое, ниже пояса. Когда я с воплем свалился в него, напарник как раз встал на четвереньки, над поверхностью показалась широкая спина. Подняв фонтан брызг, я ушел под воду, ткнулся грудью и лицом в земляное дно, оттолкнулся от него, захлебываясь, вскочил. Пригоршня к тому времени уже выпрямился; как только я показался на глаза, он, ухватив меня за шиворот, рванулся прочь от склона. Ноги заплелись, я упал, и напарник проволок меня по поверхности несколько метров, как легкую лодочку. Потом сзади что-то словно взорвалось, озеро всколыхнулась, и высокая волна накрыла нас. Пальцы Никиты сорвались с воротника, меня бросило вперед, протащило животом по дну, вновь вынесло на поверхность.

\n Когда волнение успокоилось, я кое-как встал и огляделся. Последние камни еще падали: на краю озера образовался завал, булыги рушились на его вершину, скатывались в воду или застревали на склоне. Еще чуть-чуть - и быть бы мне под грудой каменюк и захлебнувшимся, и раздавленным.

\n Напарник длинно выругался, плюясь водой, скосил глаза на раненое плечо. Бинт размок и потемнел, но кровь не шла.

\n - И по нему попал, урод гадский, - жалостливо протянул Никита. - Только болеть перестало… А у тебя на шее кровь, Андрюха.

\n - Царапина, - ответил я. - Но глубокая. Эту воду ты сверху заметил?

\n -Нуда.

\n Озеро тянулось метров на триста, ровная гладь зеленовато-синей воды, окруженная с трех сторон пологими земляными берегами, а с четвертой - отвесным каменным склоном. Теперь, когда мы попали внутрь желто-белой кремовой дымки, она уже не так застилала взгляд; и в светлом мареве проступили очертания холмов, поле между ними, деревья, едва различимые на таком расстоянии…

\n - Слушай, а ведь поле засеяно вроде? - спросил Пригоршня.

\n - Не вижу. Ты в бинокль погляди. Он виновато ответил:

\n - Да я потерял его там. Он же в руках был, когда я в ту расселину соскочил, вот и выпустил с перепугу… Теперь не найти, завалило.

\n - А, ну и черт с ним, - сказал я. - Все равно покопанный совсем…

\n - Обветшалый.

\n - Обветшалый, да.

\n Я открыл сумку, захваченную из кривого дома. Так и есть: бинты размокли и таблетки тоже. В сумке хлюпала вода. Выудив бутылочку с перекисью водорода, вытер бинтом шею, наклонив голову, полил - под ухом зашипело, запузырилось…

\n Пригоршня тем временем тяжело зашагал вперед, оставляя две расходящиеся волны и напоминая речной буксир. Спрятав перекись, я пошел за ним, проверяя оружие. Все намокло, будто искупался… Собственно, не «будто», а так и есть.

\n - Птиц вижу, - сказал напарник, не оборачиваясь. - Вон над холмом кружат.

\n - А людей?

\n - Пока нет…

\n Наконец добрались до берега, где разделись и выжали одежду. Пригоршня разложил оружие на поросшей куцей травкой земле и любовно обтер своими штанами, что-то ласково приговаривая, поглаживая, словно тело любовницы, то приклад, то цевье. „

\n - Гранатам конец? - спросил я.

\n - Да нет, почему… Надо только чтоб просохли нормально. А вот…

\n Я поднял руку, и он смолк. Потом спросил шепотом:

\n - Чего ты?

\n - Только что выстрелы были, - сказал я, все еще вслушиваясь.

\n Мы надолго замолчали.

\n - Тихо, - сказал Пригоршня.

\n -. Теперь - да, а до того вроде так очень приглушенно… Во, опять! Он кивнул.

\n - Ага, теперь и я… Со стороны тех холмов. Но че-то совсем уж тихо. Не разобрать, выстрелы сильно далеко или где-то поближе ящики с грузовика сгружают.

\n - Или гром.

\n - Может, и гром.

\n - Или обвал в горах на той стороне долины.

\n Мы начали одеваться. Прыгая на одной ноге и пытаясь попасть в штанину, напарник сказал:

\n - Вот мне тоже чудится, что долина это, а вокруг - такие же склоны, как тот, по которому мы вниз… Чудится, но не уверен я. Потому что не видно пока, что там, туман этот…

\n - Надо просто подальше отойти, мы ж сейчас, считай, на самом краю. Из центра наверняка видно станет, что вокруг. Гранаты не забудь, вояка.

\n

\n * * *

\n

\n Когда мы достигли гряды холмов, склоны проступили в дымке со всех сторон. Видно их было смутно, но все же стало понятно: вокруг высокие каменные стены. Холмы отделяли одну половину долины от другой, и та, по которой мы до сих пор шли, располагалась несколько выше, так что теперь нам открылась обширная область, состоящая из полей, рощ и озер между ними. Дальняя часть скрадывалась все той же дымкой, в ней очень смутно проступали очертания приземистых зданий.

\n - Гляди, вроде два поселка там. - Напарник ткнул пальцем. - Вон… это вроде обычные дома. Ну, сельские такие, да, видишь? А вон там, - он показал намного правее, - что-то большое… Кажись, тоже здания, но необычные какие-то. Эх, бинокля нет! А идти-то далеко…

\n - Ну так пошли, - сказал я.

\n Вскоре вместо засеянного поля мы увидели дикий луг, зато ниже, между двумя озерами, действительно была пшеничная нива.

\n - Сарай на краю стоит, - сказал Пригоршня.

\n - Вижу. Давай к нему, может, внутри что интересное…

\n - Че там «внутри», я и снаружи интересное вижу. Телега вон рядом.

\n Я пригляделся.

\n - Ага. Почти за сараем, поэтому плохо видно…

\n - А вон лошадь! - Напарник вдруг сорвался с места и побежал. На ходу оглянулся, крикнул: - Поймаю сейчас, пока не ускакала! Ты к телеге иди, Химик!

\n Возле телеги на земле лежал труп, при виде которого меня слегка замутило: у него был выеден живот. Над телом кружили крупные зеленые мухи и жужжали так напористо, будто уговаривали друг друга не робеть и доесть его до конца. На середине телеги была расстелена промасленная тряпка, посреди которой лежал одинокий патрон. Я поставил ногу на колесо, приподнялся, глядя вдаль: Пригоршня поймал лошадь и тянул ее за собой, их головы виднелись над морем колышущихся на ветру колосьев.

\n Сжимая пистолет в опущенной руке, я направился к сараю, заметив приоткрытые ворота в торце здания. Шагнул внутрь, остановился, привыкая к тусклому освещению. Тихо, пахнет соломой и черноземом. Сквозь щели в крыше падают полосы света, озаряя загородку в углу, небольшой стог сена, яму в земляном полу. Приблизившись к ней, я присел на корточки, взял пригоршню земли и пропустил между пальцами. Свежая яма, недавно выкопали. Ну и о чем нам это говорит? Телега, труп, яма в сарае, тряпица с патроном в телеге… Я наморщил лоб, пытаясь сложить два и два. Кажется, к промасленной тряпке на телеге тоже прилипла земля… Выйдя из сарая, поглядел - так и есть. Значит… Но почему тогда живот, при чем тут этот живот… А!

\n Пригоршня был уже рядом, вел под уздцы низкорослого пегого конягу. Тот дергал головой и тихо ржал, испуганно кося темным глазом.

\n - Расслабься, парень, расслабься! - сказал напарник, лучась счастьем, и успокаивающе похлопал животину по шее, отчего конь всполошено захрипел и попытался встать на дыбы. - Ишь, переживает как…

\n - Чего это он переживает?

\n - А я знаю? Боится, наверно. Что дальше будем делать, партнер? Надо людей найти, если они в этом месте есть. А здесь что? - Тут он заметил труп. - Ага, есть люди! Потому-то он и боится, а ты думал! Что здесь произошло?

\n - Значит так, Ватсон, - сказал я. - Мужик этот на телеге приехал за оружием, которое в сарае было закопано. Можешь посмотреть, там яма свежая. Откопал, положил на телегу, тут на него напали какие-то… другие мужики. Прострелили ему голову - у него в виске дырка, - забрали то, что он выкопал, и свалили.

\n - Ага… э, а живот? Живот у него, как от псов! Не лепится что-то, э?

\n - Элементарно, доктор. Уже после того как убийцы отъехали, прибежали слепые псы и поели ему внутренности.

\n - А, точно! Нет, а почему тогда конь… Ну то есть тогда б они и его сожрали. А он… хотя… - Пригоршня обошел скакуна, приглядываясь к свисающим с морды обрывкам веревки. - Вот, теперь понял. Этот, который за оружием приехал, его распряг, прежде чем яму начинать копать, и привязал вон там, где, видишь, трава, чтоб, значит, кушало животное. А когда псы появились, конь веревку порвал и убежал… Молодец, хороший! - Напарник вновь ласково хлопнул животное по шее, и оно в ответ попыталось его лягнуть, но как-то боязливо, без энтузиазма.

\n - Пригоршня, вот скажи, - произнес я, усаживаясь на телегу. - Ты что больше любишь, оружие или лошадей?

\n - Женщин, - честно ответил он.

\n

</text>

</string>

<string id="enc_vibor_or_2_2">

<text> Глава 2

\n

\n Псы появились, когда поле с сараем давно осталось позади. Пегий и без того оказался нервным зверем, я даже предложил Пригоршне сдать его в психбольницу на стационарное лечение. А тут он заржал и попытался встать на дыбы, после чего рванул вперед с такой скоростью, что телега застонала, готовая рассыпаться в любое мгновение.

\n - Что там? - выкрикнул напарник, вцепившись в поводья и качаясь на передке, как хилое деревце на ураганном ветру.

\n Я распластался позади, широко расставил ноги и упер локти в бортик телеги, целясь из пистолета.

\n - Псы.

\n - Обычные?

\n - Нет, слепые.

\n - Наверно, те, что мужика погрызли, - предположил Никита.

\n - Наверно. - Я выстрелил.

\n И попал, но пес лишь клацнул зубами в ответ. Их было три больших чернобыльских зверя, безглазых лобастых урода, ориентирующихся благодаря «ментальному нюху»: они ощущали ауру живого, а не видели это живое.

\n Конь опять заржал, хрипло и как-то надрывно, горлом, - совершенно неожиданно ржание это отчетливо напомнило человеческий вопль, будто он заорал от ужаса. И рванул вперед быстрее прежнего. Телега содрогнулась.

\n - Давай назовем его Безумным! - прокричал я, суя пистолет за ремень и снимая с плеча «эфэн», к которому в домике на склоне мы нашли боезапас.

\n - Безумно быстрым?- крикнул Никита.

\n - Безумно нервным.

\n Я полоснул очередью. Попасть с мотающейся из стороны в сторону телеги в скачущих по ухабам и рытвинам зверей не так-то легко. Пули взбороздили землю перед лапами тварей, а после взобрались по телу одной из них, пересекли тупую бугристую морду и перескочили на грудь второй. Очередь уже готова была последовать дальше, чтобы добраться до третьего пса, но тот, будто что-то почувствовав, оттолкнулся от земли и одним мощным длинным прыжком преодолел расстояние до телеги, оказавшись прямо за ней.

\n Два зверя кубарем покатились в пыли. Патроны закончились, я полез в сумку за магазином. Тут Безумный опять заорал нечеловеческим голосом, а вслед за ним завопил Никита. Телега резко накренилась, и меня бросило в сторону.

\n Я бы выпал, если бы не боковой бортик. Он громко треснул, но задержал движение. Привалившись к нему спиной, чувствуя, как инерция вдавливает тело в дерево, я повернул голову и увидел, что мы несемся по крутой дуге мимо отвесного земляного склона в пару метров высотой. Он был справа, а слева сразу за краем дороги тянулся глубокий кривой овраг, над которым закручивался смерч… Что это там, карусель или птичья плешь?

\n - Черт!! - выкрикнул Никита. Выискивая глазами последнего пса, я перезарядил «эфэн».

\n Небо на мгновение затмила тень, и с откоса через меня перемахнул еще один слепой мутант. Напарник заметил его раньше и, развернувшись на одной ноге, носком ботинка со всей силы залепил в морду твари. Оба упали, Никита рухнул на спину, а пес, кувыркнувшись в воздухе, - боком, на самый передок.

\n Пригоршня вскочил на колени, рванув оружие, но с перепугу ухватился не за одну из многочисленных рукоятей на боках, а за гранату.

\n Услышав рев зверя прямо позади себя, Безумный совсем обезумел. Я хочу сказать, он с самого начала не показался мне адекватным конем, а тут в голове у него, должно быть, окончательно соскочила какая-то пружинка, и он, издав звук, на который, как мне казалось, никакая лошадь от природы не способна, прыгнул.

\n Нормальные лошади обычно не прыгают, разве что встают на дыбы, да и то не так уж часто. Прыгают спортивные скакуны, подчиняясь приказу наездника, преодолевая препятствие во время состязания… Так или иначе, Безумный скакнул, а потом еще раз и еще. Крутой поворот внезапно закончился; телега наклонилась сильнее, я услышал треск за спиной, потом она подскочила, выравниваясь… Я же свалился вместе с бортом, не выдержавшим давления. Задняя его часть оторвалась, но передняя лишь надломилась, и борт упал наискось, скребя концом по земле. Я скатился, выпустив оружие, рухнул на дорогу. Окружающий мир взорвался искрами и потемнел. Плохо понимая, что делаю, я схватился за широкую наклонную доску, волочащуюся сбоку от телеги.

\n Рядом бежал пес. Голова и шея зверя были явно длиннее, чем у других представителей его породы. Я заелозил пальцами по шершавой, в сколах и сучках, поверхности. Пронырнув между колес, пес метнулся ко мне, Он прыгнул, но промахнулся, потому что я наконец смог влезть на доску и кое-как подтянулся; лишь ноги оставались на дороге, подскакивая, судорожно дергаясь на ухабах и кочках, которые уже превратили нижнюю часть штанин в индейскую бахрому.

\n Челюсти лязгнули в сантиметре от колена. Я подтянул тело выше, упираясь каблуками в торчащие из нижнего конца гвозди… Пес прыгнул опять.

\n Но теперь я был готов. Согнул ноги и с силой распрямил их, вмазав подошвами тяжелых армейских ботинок ему в морду. Голову зверя отбросило назад, перевернувшись в воздухе, он упал на край доски. Прямо на длинные ржавые гвозди.

\n Я зашарил у пояса. Пес взвыл, дергая лапами, пытаясь сорваться с гвоздей, будто Мюнхгаузен, за волосы вытаскивающий себя из болота. Я Видел его коричневое брюхо и обращенную ко мне задницу между раскоряченными задними лапами. Подняв голову, он мучительно заскулил.

\n Я направил в безглазую морду ствол «форта», который держал в вытянутой левой руке. Расстояние между пистолетом и целью было не больше полутора метров..

\n Как уже было сказано, в этом пистолете двенадцать патронов. До того я выстрелил дважды, пуль оставалось десять… И семь из них я всадил в голову зверя, которая под конец стала напоминать рыхлый муравейник. Я разинул рот, увидев, как что-то ползает там, в развалах покалеченного пулями черепа: маленькие гибкие тельца сновали из стороны в сторону, жирно поблескивая, копошились, пытаясь уползти вглубь, подальше от дневного света… Черный Сталкер, что же это такое?! Паразиты, живущие в голове, прямо в мозгу слепого пса-телепата? Только этого - или у всей их породы? Это болезнь? Или симбиоз? Быть может, именно он и сделал их телепатами?

\n Мысли пронеслись в голове мгновенно. Доска под спиной стремительно провалилась вниз: последние древесные волокна, скрепляющие ее с бортом, лопнули. Я повернулся, бросая «форт» на дно телеги, обеими руками вцепился в ее край и повис.

\n Обломок доски улетел вместе с псом, а моему взгляду предстала живописная скульптура вроде той, где Самсон разрывает пасть льву. Пригоршня, опустившись на одно колено, левой рукой сжимал шею пса, а правой пытался скормить ему гранату, просовывая ее в разинутую пасть. Гранату без чеки.

\n - Взорвется сейчас! - заорал я, не зная, что делать: то ли лезть на телегу, то ли, наоборот, прыгать с нее.

\n Напарник взмахнул рукой и нанес сокрушительный удар, на мгновение став похожим на машину для забивания свай. Кулак врезался в морду зверя, вогнав гранату глубже в пасть. Клыки заскрежетали по ребристой оболочке, Никита привстал, обхватил извивающееся тело, поднял. Когти оставили на его боку глубокие царапины, и он отбросил зверя.

\n Я схватил лежащий неподалеку на дне «форт», и когда массивное тело взлетело в воздух, дважды выстрелил в летящую мишень. Одна пуля впилась в брюхо, другая в бок. Никита упал на колени, прижался лбом к телеге и накрыл голову руками. Бросив пистолет, я отпрянул, повис за бортом, спрятавшись за ним. Граната взорвалась.

\n

\n * * *

\n

\n Привести Безумного в чувство мы так и не смогли. Кое-как заставили умерить бег, но никакие увещевания Никиты, который спрыгнул с телеги и пошел рядом с этим психом, никакие похлопывания по шее и ласковые слова, произнесенные в нервно подрагивающее ухо, ни к чему не привели. Должно быть, больному сознанию коня мы представлялись этакими зловещими демонами, в одночасье перенесшими его из привычного мира в какое-то иное пространство, полное ужасных непонятных врагов.

\n - А давай его пристрелим? - предложил я, когда Безумный в очередной раз попытался встать на дыбы и заржал. - Сделаем хорошее дело, ему же легче станет. Никита оглянулся на меня чуть ли не с презрением.

\n - Да он же шизофреник, - продолжал я, едва заметно дергая вожжи, отчего длинный облезлый хвост коня нервозно засновал из стороны в сторону. - И еще, может быть, маньяк, Чикатило какой-нибудь, наверное, по ночам молодых жеребцов в лесополосу заманивает и там…

\n - Город, - объявил Пригоршня.

\n

\n * * *

\n

\n Полноценным городом назвать это было все же нельзя. Обогнув холм, дорога вывела нас на окраину небольшого поселения, пыльного и тихого. Состояло оно в основном из одноэтажных домиков, давно покинутых, судя по слепым окнам без стекол и проломленным шиферным крышам.

\n - Никого не вижу, - сказал напарник, ведя коня под уздцы.

\n Мы достигли земляной улицы, и я выпрямился во весь рост на передке телеги, глядя по сторонам. Домов стало меньше, вместо них потянулись длинные приземистые строения.

\n - Да это ферма бывшая, - объявил Пригоршня.

\n - Или колхоз. Но небольшой совсем. Что там, площадь?

\n - Люди, - сказал он.

\n Сараи и амбары тянулись слева, дома были справа, а впереди мы увидели площадь и небольшую толпу народа.

\n - Что они делают? - я прищурился, вглядываясь. - Слушай, а ну-ка давай телегу тут оставим и тихо к ним подойдем. Что-то там непонятное происходит…

\n - Да что непонятного? - начал Пригоршня, и тут раздался выстрел.

\n Звук далеко разнесся в тишине, царившей над поселком и окрестными полями. Безумный, к моему удивлению, не заржал, но встал как вкопанный, опустив голову между бабками.

\n - Но-о… - Напарник схватил поводья и потянул коня в сторону, под прикрытие домов.

\n Я спрыгнул с телеги. Никита набросил поводья на покосившийся плетень, погладил коня по пегой шее и ласково сказал в подрагивающее ухо:

\n - Мы за тобой вернемся.

\n Безумный попятился, кося на Пригоршню выпученным глазом. Мы пошли к площади. Возле нее высилось единственное здесь двухэтажное здание - еще и с деревянной башенкой над скошенной крышей. В башне виднелось узкое окно, заколоченное досками.

\n - Военные. Видишь? Я сказал тихо:

\n - Ага. Теперь осторожно надо.

\n - Я понял уже. Слушай, у них и машина… Так, держись слева от меня, Химик. Чуть что - в кусты ныряй. Возле коровника вон.

\n - Это, по-моему, курятник, - возразил я. - А вон поле с этим… с бураком. Зачем им столько бурака?

\n Он не ответил, сосредоточенно разглядывая две группы людей на площади. Нас пока не замечали. Одна группа - в основном мужчины, хотя среди них было несколько женщин - вытянулась длинным рядом. Сомнительно, что люди встали так сами, скорее их выстроили, чтобы каждый был на виду. Одеты обычно для Зоны, без оружия - во всяком случае, я его пока не заметил. Они выстроились спинами к полю и кустам, глядя на солдат в обветшалой грязной форме ооновских войск. Я такую видел у вояк с Кордона - тех, кто из иностранного контингента. Среди них выделялся один, в форме офицера, выглядевший более опрятно, чем остальные, высокого роста, с черными, гладко зачесанными волосами. Капитан, или кто он там был, стоял возле армейского автомобиля - нечто среднее между джипом и небольшим грузовичком - с массивными колесами и бронированной кабиной. В открытом кузове лежали мешки и ветхие деревянные ящики, в кабине виднелся одинокий силуэт.

\n Теперь мы шли совсем медленно, стараясь не привлекать к себе внимания. В толпе селян, как я мысленно окрестил тех, кто выстроился рядком, нас пока никто не заметил, а вот вояки заметили, но особого значения нашему появлению не придали. Издалека оружие Пригоршни не бросалось в глаза, и они, должно быть, приняли нас за припозднившихся жителей поселка. Автоматы у солдат висели за спинами, да и стояли все, кроме капитана, в непринужденных позах… Кажется, они чувствовали себя здесь в безопасности.

\n - Все на этот дом пялятся, - краем рта негромко сказал Пригоршня. - Который с башней. Чего это они?

\n - Ждут, чтоб кто-то вышел? - предположил я.

\n И оказался прав: дверь распахнулась, двое солдат вывели оттуда девицу, которой они заломили руки за спину.

\n Девица была красивой - это как-то сразу стало понятно. Молодая брюнетка невысокого роста, одетая в закатанные до колен мужские брюки и рубашку навыпуск. Я мысленно вздохнул, заранее предчувствуя недоброе. Брюнетки были слабостью Пригоршни, он от них таял. И, как многие здоровяки под два метра ростом, он любил именно таких: мелких, щупленьких.

\n К тому моменту, когда они вышли из дома, мы успели подойти почти вплотную к толпе селян - некоторые удивленно оглянулись, заметив незнакомцев, один из которых был увешан оружием и гранатами, как какой-нибудь шахид. Но никто не сказал ни слова, все чего-то напряженно ждали.

\n Черноволосый капитан с появлением девицы подался вперед, и я увидел в его руке короткоствольное ружье.

\n - Стой, - едва слышно прошептал я напарнику. - И молчи ради бога!

\n Девица, злобно выругавшись, пнула в голень идущего слева от нее солдата. И тут же в щель между досками, закрывающими оконце на башне, просунулся ствол.

\n Оказывается, капитан ждал именно этого. Мгновенно вскинув ружье, он выстрелил. Тот, кто прятался в башне, не попал, его пуля подняла фонтан пыли у колес машины. А пуля ооновца с треском проломила доски на окне. Одна упала внутрь, исчезнув в полутьме, вторая закачалась на гвозде и сверзилась вниз.

\n Don’t shoot! - приказал офицер. - Spare the cartridges!

\n - Что он сказал? - прошептал Никита.

\n - Кажется, чтоб не стреляли, потому что патроны надо экономить.

\n - Ага… - он кивнул, явно намотав этот факт себе на ус. •

\n - Пригоршня, ты не вмешивайся! - напряженно прошипел я.

\n - Да я не собираюсь… Хотя почему это?

\n - Я вижу три причины.

\n - И какие?

\n - Тебе достаточно одной: их девять человек.

\n - А-а… Да, это много.

\n - Даже для тебя, Пригоршня.

\n Теперь мы стояли в конце ряда, возле краснощекого юнца и рыжего вихрастого деда с большим носом, напоминающего грустного Эйнштейна, только без усов. Юнец, облаченный в армейские брюки и гражданскую рубаху, подался вперед, переводя напряженный взгляд с капитана на девицу и обратно. Ему явно было не до новичков, а вот дед то и дело с удивлением косился на нас.

\n - Козел, дебил, отпусти, урод американский! - донеслось со стороны девицы и двух солдат, уже почти подтащивших ее к грузовичку.

\n В оконце, теперь частично свободном от досок, вновь что-то мелькнуло, и капитан тут же выстрелил. Стрелял он быстро, ничего не могу сказать: направленный в землю ствол ружья взлетел и обратился точно к окну, на котором после выстрела треснула и зашаталась еще одна доска. Крутой капитан, да. Но я знал одного человека, который стрелял еще быстрее и точнее.

\n Человек в окне отпрянул. Офицер громко сказал:

\n - Ok, calm him down.

\n - Че он?… - спросил Пригоршня.

\n - Хочет, чтоб успокоили того, кто там засел… - дальнейшие мои слова заглушил грохот.

\n Солдаты, все как один, достали автоматы из-за плеч и стали палить по башне. Задрожал весь поселок, вихрастый дед прижал ладони к ушам. Доски на окне разлетелись, но и вокруг были те же доски, просто лучше сколоченные, более плотно друг к другу подогнанные - и они заходили ходуном, треща, проламываясь. Через несколько мгновений башенка стала напоминать тонкий ломоть дырчатого сыра. Затем она на глазах развалилась: плоская квадратная крыша наклонилась и поехала в сторону, стены ссыпались вниз, будто состояли из песка.

\n Надстройка исчезла в столбе пыли. Тут у солдат закончились рожки, выстрелы смолкли. С улицы позади нас донесся хриплый вопль Безумного.

\n -Не очень-то боезапас экономят, - проворчал напарник. - Но фиг они того, кто внутри, положили. Если не дурак - бросился сразу на пол и лежит там сейчас под обломками живой.

\n Я заметил, что Никита только одним глазом поглядывал на башню, а вторым то и дело косил в сторону девицы, которую уже подтащили к грузовику. И черноволосый капитан глядел на нее же. Солдаты попытались подсадить пленницу, а она ударила одного коленом между ног. Вырвавшись из рук второго, отпрыгнула к офицеру и что-то выкрикнула ему в лицо, после чего обеими руками толкнула в грудь. Капитан размахнулся и дал ей пощечину. Никита пробормотал:

\n - Хорошие манеры.

\n - Но компания плохая, - ответил я.

\n Девица чуть не упала, отшатнувшись от него, вскрикнула. Зажав ружье под мышкой, офицер грубо схватил ее за локоть, дернул к себе… И напарник не выдержал.

\n - Никита, нет! - зашипел я вслед, попытавшись схватить его за ремень, но было поздно.

\n Он шагнул вперед и сказал:

\n - Эй, придурок, отпусти ее! К тому времени на площади наступила тишина, так что

\n голос показался особенно громким.

\n - Ты, ты, я к тебе обращаюсь, хрен моржовый! Он пошел к солдатам, свесив длинные руки. Матерясь сквозь зубы, я бочком засеменил вдоль ряда людей, повернувшись спиной к ним, сжимая «форт». Капитан отпустил девицу - но скорее от удивления, чем подчиняясь приказу, - и повернул к нам худое холеное лицо. Я заметил, как стоящий возле рыжего деда юнец в армейских брюках, помедлив, направился следом за мной.

\n Офицер толкнул девицу к двум солдатам. Его рука дернулась, одновременно над бортом грузовика возник еще один солдат. Никита выстрелил.

\n Он выхватил «браунинги», висящие в кобурах на левом и правом боку. Два выстрела слились в один; солдат в грузовике, вскрикнув, полетел спиной назад; другая пуля выбила ружье из рук офицера. Тот качнулся, с недоумением поднес запястье к лицу. С пальцев текла кровь.

\n - Ты кто? - с ощутимым акцентом спросил капитан на русском.

\n Дернулся, вскидывая автомат, стоящий далеко слева солдат, и Никита выстрелил снова. Рядовой, согнувшись, упал на колени, схватившись за правое плечо, разевая рот. Автомат отлетел далеко в сторону.

\n Я остановился возле напарника. Он наставил «хай пауэры» на толпу перед собой, готовый выстрелить в любого, кто шевельнется. У большинства солдат оружие еще не было перезаряжено, а те, кто перезарядил, не успели направить его в нашу сторону. Девица попятилась, бочком протиснулась между вояками и неуверенно пошла к нам.

\n - В сторону! - велел я ей. - Не закрывай… - и тут же узнал ее.

\n Я даже вздрогнул, когда понял, кто это. Вот те на! Неожиданная встреча…

\n - Стволы на землю! - громовым голосом скомандовал Пригоршня.

\n Солдаты посмотрели на капитана, а он сверкающими глазами глядел на нас.

\n - Бросить оружие! - повторил напарник, поднимая пистолеты.

\n Я видел по лицу офицера, что еще немного, и он прикажет открыть огонь. Поэтому я сказал как можно более успокаивающе:

\n - Капитан, мой друг распереживался. Я-то понимаю, что вы, ребята, просто в шутку тут стреляете, но вот друг - он шуток не понимает. Скомандуйте своим, чтобы бросили стволы, а то… - Я поднял «форт» и прицелился в высокий офицерский лоб. - А то я пристрелю тебя, а друг - он пристрелит всех остальных.

\n Что-то не в порядке было с капитаном. В его голове словно пылала мощная газовая горелка, и огонь лился наружу сквозь глаза, придавая лицу довольно-таки безумное выражение. Я сказал:

\n - Капитан, ты меня вообще слушаешь? Наплевать, что ты военный, офицер… Я не так меток, как мой друг, но тоже умею. Меня учил стрелять Иван Пистолет. Беда только в том, что он учил как стрелять, но не учил - в кого.

\n Я уже решил, что он все равно сейчас отдаст приказ, а сам попытается схватить лежащее на земле ружье, и приготовился всадить ему пулю между глаз. Но тут он быстро оглянулся на сидящего в кабине грузовика человека, а когда вновь посмотрел на меня, огонь притух, напоминая теперь свет ярко тлеющих углей.

\n - Throw the arms into the body, - велел капитан солдатам и добавил на русском, обращаясь ко мне: - Мы не оставим вам эти автоматы.

\n - Но вначале - разрядить, - сказал я. - Рожки на землю. Ремни, патронташи - снять.

\n Черноволосый повторил мой приказ, и солдаты подчинились без раздумий: он их хорошо вымуштровал. Выщелкивая рожки и бросая в пыль вместе с ремнями, они стали подходить к грузовику, класть туда автоматы и отступать в сторону, освобождая дорогу другим.

\n Тем временем девица встала рядом, с любопытством нас разглядывая. Меня она не узнала, впрочем, этого стоило ожидать.

\n - Привет, Марьяна, - сказал я, и она удивленно переступила с ноги на ногу.

\n - Откуда ты меня знаешь?

\n - Ты ж дочка Вани Пистолета?

\n - Кого… а, нуда. А ты кто? Я не…

\n Тут с остатков башни упала доска, а после кто-то зашевелился под обломками. Растерянные лица солдат стали настороженными, а капитан глянул вверх. Ну да, если прячущийся в башне остался жив, то сейчас он спустится и, наверное, сразу же начнет палить в недругов.

\n - Вам пора уезжать, капитан, - сказал я. - Садитесь в грузовик и валите отсюда. Ну, чего встали?

\n - Вы их отпускаете?! - возмутилась девица. - Пристрелите их! Убейте, я сказала!

\n - Химик, а давай их в плен возьмем? - предложил Никита.

\n - Девять человек? Да плюс тот, кто вон в кабине сидит… Без стрельбы не получится, - сказал я. - И потом, откуда ты знаешь, кто за ними может приехать?

\n - Здоровяк, застрели их! - взвизгнула Марьяна. - Слышишь, ты?!

\n - Заткнись! - рявкнул я. - Капитан, я что сказал? Раз-два, ноги в руки…

\n Розовощекий юнец вдруг оказался между мной и Никитой, шагнул к Марьяне, протянув руку, и она оттолкнула его. Шум из башни не прекращался: тот, кто находился в ней, пытался спуститься.

\n Капитан что-то сказал на английском, и солдаты вновь зашевелились. Большинство полезли в кузов, а один и офицер, раскрыв дверцы кабины, забрались в нее, усевшись по бокам от находившегося там человека. В кабине могло лежать заряженное оружие, и мы с напарником, не сговариваясь, подняли пистолеты.

\n - Я кузов контролирую, ты кабину, - тихо сказал Пригоршня.

\n Инцидента не произошло. Марьяна стояла, гневно наблюдая за происходящим, розовощекий что-то говорил ей, кажется, пытался успокоить, мы с Пригоршней замерли с оружием на изготовку.

\n Заурчал мотор. Солдаты в кузове уселись вдоль бортов, лицами друг к другу. Между ними были навалены мешки и ящики. Машина дала задний ход, развернулась и поехала прочь по улице.

\n Дверь дома с развалинами башенки распахнулась, наружу вывалился пожилой мужчина с допотопной берданкой в руках. Седые волосы были присыпаны древесной трухой, лицо исцарапано. Прихрамывая, он сделал несколько шагов, вскинул берданку, прицелился вслед грузовику. Но было поздно: тот как раз повернул, скрывшись из виду. Незнакомец опустил ружье и, ругаясь сквозь зубы, заковылял к нам.

\n - О! - произнес Никита удивленно. - Андрюха, это же Злой! Сталкер пропавший, помнишь, я рассказывал?

\n

</text>

</string>

<string id="enc_vibor_or_2_3">

<text> Глава 3

\n

\n Злой был ранен, так что его отвели на второй этаж дома с башенкой и уложили там. Здание это местные называли трактиром. Тем временем пожилая женщина (в поселке их было четверо, не считая Марьяны, и больше десятка мужчин) замазала и забинтовала наши с Пригоршней боевые раны, ссадины и царапины.

\n Народ проявил к нам интерес, но не слишком большой - хотя его все же было куда больше, чем благодарности за спасение. Собственно, мы никого особо и не спасли, кроме разве что Злого. Солдаты не собирались никого убивать,, они, как вскоре выяснилось, приезжали за продуктами, а еще искали кого-то.

\n - Сами ни черта не делают, - проворчал сталкер, лежа на койке в небольшой комнате второго этажа. - С нас дань берут, америкосы чертовы. А теперь приперлись и зачем-то всех людей согнали, в ряд выстроили, потом дома стали шмонать… Явно искали кого-то, а кого - не ясно. Не вас ли?

\n Я отрицательно качнул головой.

\n - Нет, мы тут недавно совсем и ни с кем еще зацепиться не успели… Пока к вам в поселок не попали.

\n - И Марьянку еще хотели забрать! - Злой похлопал по колену присевшую на кровать девицу, которая держала его за руку. - А я ж как чуял, что приедут, и решил: пора бунт поднять, избавиться от прихлебателей. Послал Джона Корягу за оружием…

\n - Это которое в сарае закопано, за холмами? - спросил я. Глазки Злого подозрительно уставились на нас.

\n - Откуда знаешь?

\n - Мы его видели, когда мимо проходили. Телега возле сарая стояла, в нем - яма свежая. А Коряга твой рядом лежал с башкой простреленной. И еще его псы погрызли, но это уже потом, видимо.

\n Сталкер наморщил лоб, размышляя, и сказал:

\n - Ну! Тогда все ясно. Разведчики военных, значит, где-то неподалеку от селения прятались и выследили Джона. Тут-то у нас только винтовок несколько старых для охоты, америкосы другое держать запрещали, отбирали. А там у меня автоматики были припасены да взрывчатка… Значит, они Корягу положили и стволы отобрали.

\n - Почему американцы? - спросил я. - Разве это не ооновские войска, не европейские?

\n - Америкосы, европейцы - один хрен, - махнул рукой Злой. - Иностранцы, ненавижу их. Так, теперь вы двое. Я вам, конечно, благодарен за спасение, то-се, но кто вы такие и откуда в Долине взялись?

\n Еще на площади, после того как солдаты уехали, я решил про дом на склоне и темных сталкеров ничего пока не рассказывать, ограничиться кратким описанием того, что с нами произошло, и успел об этом шепнуть Никите. Надо сначала разобраться, что тут к чему, выведать побольше. Поэтому я сказал:

\n - Нас карусель закрутила. Мы обычные сталкеры, бродяги, хотели око добыть, это артефакт такой редкий очень, если не знаешь. Ну, там разное произошло, к делу не относится. Крысы поперли, потом на контролера нарвались. В общем, в конце концов, затянула аномалия, думали, обычная карусель, уже с жизнью попрощались. Но она…

\n - Сюда вас выбросила, - заключил Злой. - Бывает, да. В Долину люди разными путями попадают, я вот - просто шел себе по дороге, ехал то есть… ну и приехал, и дороги той теперь не найти.

\n - А Потапыч говорил, что его тоже через аномалию, - вставила Марьяна. - Злой, ты бледный совсем, тебе отдохнуть, поспать надо. Хватит разговаривать…

\n - Заткнись! - прикрикнул на нее сталкер, приподнимаясь. - Молодая еще, учить, что мне делать… - Он замолчал и скривился, упав обратно на подушки, должно быть, больно стало, когда начал шевелиться. Я заметил, что Марьяна недобро глядит на него и даже кулаки сжала, отпустив руку Злого. Непростые у них, значит, отношения.

\n - Ладно, вам внизу расскажут, что тут к чему, - заключил наконец сталкер. - Имейте в виду: в поселке я старший, я командую. И она… - Злой повел морщинистым небритым подбородком в сторону девушки, - она моя. Ясно это? Покрутитесь тут, переночуете, поговорите со всеми, и тогда будем решать. Военные это дело так не оставят, капитан их - псих конченый. Вы сейчас его оскорбили смертельно, и он так отомстить может… Не конкретно вам двоим, а всем в поселке. Он уже давно подумывает нас проучить, чтоб мы в страхе оставались и не своевольничали. Завтра они наверняка сюда примчатся и тир здесь устроят по бегающим мишеням. Я отлежусь за ночь, тогда будем думать. У вас вон оружие, вижу, есть, значит, полегче будет. Ну все, идите себе, что-то мне плохо опять… - Он откинулся на подушке и прикрыл глаза.

\n

\n * * *

\n

\n Рыжего деда, как выяснилось, звали Илья Львович, и он был тут кем-то вроде трактирщика, заведовал этим двухэтажным «постоялым двором» и гнал из бурака самогон на заднем дворе. Дед его не продавал, а за так наливал всем желающим, потому что денег в поселке не водилось, но все поселяне, обрабатывающие землю, следящие за живностью или охотящиеся в окрестных лесочках, обязаны были каждую неделю притаскивать в трактир что-то съестное, а еще иногда помогать Илье Львовичу по хозяйству.

\n - Садитесь в питейном зале, молодые люди, - предложил старик, провожая нас по лестнице вниз. - Поужинаете?

\n Никита кивнул.

\n - Да, нам бы поесть и что-нибудь выпить.

\n - Воду можете взять в бочонке. Напарник покосился на хозяина.

\n - Нет, воды не надо. Я произнес:

\n - Злой сказал, Долина тут у вас. Что это за Долина?

\n - Просто Долина, - донесся сверху голос Марьяны. Она вышла из комнаты сталкера и прикрыла за собой дверь. - Безвыходная, потому что наружу пути нигде нет. Так откуда ты меня знаешь? - обратилась она ко мне, догоняя нас на ступеньках.

\n - Я Ваню Пистолета знал, когда ты еще с ним жила, маленькая совсем. Он моим скупщиком был.

\n - Ваню… - протянула она. - Я его совсем не помню. Что с ним теперь?

\n Мы достигли помещения, которое Илья Львович назвал питейным залом. Старик показал на один из грубо сколоченных столов и ушел, шаркая ногами.

\n - Застрелился, - ответил я на вопрос девицы. - После того как ты пропала. Он же, считай, ради доченьки только и жил, деньги копил, все для нее… - говоря это, я поглядывал на Марьяну. Выражение красивого лица почти не изменилось, когда она услышала про смерть отца, и это вполне подтвердило мнение, которое у меня успело о ней сложиться.

\n - Застрелился, значит…

\n - Ага. Он с ума сошел, как ты исчезла. Ну, не совсем, но… В общем, такая глухая депрессия началась, вот он в конце концов «пээм» себе в рот и сунул. А ты куда тогда подевалась, Марьянка? Тебе сколько… тринадцать лет было? Четырнадцать?

\n Мы сели под окном, сквозь которое была видна все та же площадь. Люди уже разошлись, только двое мужиков вели под уздцы запряженного в телегу Безумного.

\n - А я сбежала! - ответила она. - Мимо парни из «Свободы» проезжали как раз, обоз из грузовиков, и я с водителями… Потому что надоел он мне! С батей жизни не было никакой, он меня в комнате запирал и бил.

\n - Он тебя любил, - вставил я.

\n - Любил и бил, да? Не нужна мне такая любовь!

\n - Ну ладно, а сюда как попала? - спросил Никита. Выражение Марьяниного лица изменилось, стало почти

\n ласковым, а голос - мурлыкающим. Блеснув на Пригоршню глазами, она ответила:

\n - Да я потом… ну, с сержантом одним жила. Не настоящим сержантом, он себя так называл просто. Он в «Свободе» был, в группировке их, мы в лагере обитали, далеко, аж за Янтарем. Потом на нас «Долг» напал, большая бригада, на броневике и с огнеметами. Почти всех поубивали, и сержанта моего… А я сбежать успела, ночью, по лесу… За мной собаки погнались слепые, и пока от них убегала, попала в какие-то горы. Вижу вдруг: деревья закончились, земли нет, каменный склон вместо нее. Собаки куда-то подевались, только что выли, лаяли рядом совсем, а потом раз - и пропали. Я стала спускаться… И здесь очутилась, в Долине. Она замолчала, когда к столу подошел Илья Львович с тарелкой и бутылкой в руках. В тарелке оказалась посыпанная укропом вареная картошка, а в бутылке самогон.

\n - Марьяночка, Настасья Петровна просит, чтоб ты ей на кухне помогла, - произнес старик, и девица в ответ скривила недовольную рожу. Но все же подчинилась; напоследок стрельнув в Пригоршню глазами, ушла к двери в глубине помещения.

\n - И принеси нам стаканы, пожалуйста, - сказал Илья Львович вслед.

\n - Со Злым живет? - спросил я. Старик, усевшись напротив, сказал:

\n - Таки да. Не могу не отметить, что он ее тоже бьет частенько.

\n - А эти, остальные, кто здесь… - я махнул рукой в окно. - На сталкеров не очень-то похожи.

\n - Это все больше бродяги, бомжи. Я сам, молодые люди, был библиотекарем и школьным учителем в этом колхозе, меня-то ниоткуда сюда не переносило, когда пространство закуклилось. Женщины, которые здесь у нас есть, все больше из разных колхозов и ферм или из Чернобыля. Вот Настасья Петровна, которая у меня готовит постоянно, говорит, что дояркой была.

\n - Закуклилось? - переспросил я, беря из тарелки горячую картошку и осторожно откусывая. - Что это значит?

\n Илья Львович потер большой нос с крупными порами на коже.

\n - Это все после выброса, юноша. Здесь всего несколько человек осталось, кто не покинул эти места или не погиб. По какой-то причине у нас мутантов мало было, псы только иногда забегали, реже - кабаны. Мы оружие раздобыли какое-то и их отстреливали… От выбросов прятались в подвале под домом председателя колхоза, то есть под этим самым. И как-то особо сильный выброс произошел. Председатель Михаил Петрович - а он тоже остался, потому что после аварии жена его с дочкой и сыном тут погибли, и ему некуда идти было, как, к примеру, и мне, - от сердечного' приступа скончался прямо в подвале, так на него выброс повлиял. Земля тогда гудела громко, и словно весь воздух из подвала на секунду выкачали, а после назад закачали. Потом землетрясение небольшое произошло, у нас упала балка, и выход из подвала завалило. Выбрались только через два дня. И увидели, что теперь находимся здесь, в Долине. Ну это так мы ее позже стали называть. Выхода из Долины нет, а сюда новые люди иногда попадают, обычно во время выбросов, хотя бывает, что и в обычный день объявится новичок.

\n В питейный зал вошли трое местных, в том числе розовощекий юнец в армейских штанах. Они сели за стол неподалеку, поглядывая в нашу сторону без особого любопытства, а парень тут же вскочил, когда в дверях показалась Марьяна с подносом. За ней появилась толстая пожилая женщина - должно быть, Настасья Петровна, - окинула взглядом зал и ушла обратно на кухню.

\n Марьяна что-то сказала ставшему перед ней юнцу, он опустил голову и попятился. Она подошла, глядя на Никиту, положила на стол плоские алюминиевые вилки, из тех, какие раньше использовали в советских столовых, поставила тарелки с огурцами, луком и нарезанным вареным мясом, стаканы и бутылку с желто-коричневой жидкостью.

\n - Это квас, - пояснил Илья Львович. - Мы его сами делаем, как и самогон. Вы пьете, молодые люди?

\n - Я не буду, - сказал я. - А он точно выпьет.

\n - И выпью, - подтвердил Никита.

\n Напарник налил себе и старику, я же наполнил стакан квасом.

\n - Мясо - это не собачатина у вас случайно? - подозрительно спросил Никита. - Не конина?

\n - Что вы такое говорите, молодой человек? - удивился Илья Львович. - Таки это натуральная телятина, Злой вчера молодую коровку забил…

\n - Но вы же наверняка пробовали отсюда выбраться? - спросил я, когда они выпили.

\n Илья Львович кивнул, жуя огурец.

\n - Неоднократно. Злой чуть с ума не сошел, пытаясь обратно вернуться. Нет его, выхода, нигде нет.

\n - А за горами что?

\n Старик пожал узкими плечиками.

\n - Кто ж знает? По склонам не забраться, они чем выше, тем отвеснее, и говорят, что в конце концов тянется уже сплошная вертикальная стена, гладкая. Несколько человек разбились, пробуя… Дольше всех Злой залез с год назад. Его почти две недели не было, Марьяночка извелась вся, испугалась, что он выход нашел и за ней не вернется. Но он вернулся. Не за ней, а потому что не нашел никакого выхода. Рассказывал, что поднялся чуть не до неба, а камень все тянулся и тянулся… Но назад путь всего полдня занял. То есть понимаете, молодые люди, я подозреваю, что склоны эти до бесконечности в одну сторону длятся. А в другую, обратно если, - вполне они конечны.

\n - Пузырь, одним словом, - кивнул Никита, вновь разливая напиток. Он почти все время молчал, предоставляя вести разговор мне, лишь хмуро поглядывал по сторонам, да когда появлялась Марьяна - на нее, причем с другим выражением.

\n - А солнце? - спросил я.

\n Старик пояснил:

\n - Его не видно никогда. Хотя день с ночью сменяются как обычно. И еще то холоднее становится, то теплее, но настоящей зимы никогда не было. И еще, молодые люди, - выбросы мы тоже ощущаем. Не так, как если бы в Зоне находились, слабее, но что-то и до нас докатывается. Вроде мгла с неба наползает, собаки выть начинают, и на душе так грустно, пессимистично…

\n Вспомнив легенду Никиты о пропавшем взводе, я задал еще вопрос:

\n - А Злой ведь не с самого начала тут? Позже появился, вместе с военными? И где, кстати, они обитают? Кто у них главный - капитан этот? Какие отношения с ними? Рассказывайте все, Илья Львович.

\n И старик принялся рассказывать. Сталкер Злой действительно попал в Долину позже, прибыл вместе с военными, приехали они на пяти машинах, броневике и мотоколясках, старшим у них был генерал НАТО, который умер где-то с год назад.

\n - Не умер, Йен его убил, - перебила Марьяна, присевшая за наш стол. - Это точно, мне Уиллик, - она мотнула головой в сторону розовощекого парня, стоявшего возле окна, - рассказывал.

\n Выяснилось, что Уиллик этот - один из солдат, который еще с двумя рядовыми предпочел жить здесь. Из них, впрочем, один погиб почти полгода назад, ушел охотиться в лес и не вернулся, а второй, которого называли Джоном Корягой, остался лежать под сараем за холмами с простреленной головой и выеденным животом.

\n Военные, когда только появились, были очень удивлены и даже ошарашены, а пуще всех ошарашен сталкер Злой. Впрочем, то, что он сталкер, выяснилось позже, потому что он был облачен в военную форму и разыгрывал такого же вояку, только русского, посланного сопровождать заграничных коллег. Осмотревшись, они предприняли несколько попыток покинуть Долину, но ничего не вышло. Сначала иностранцы разбили лагерь на краю этого поселка и были с местными в ладах, но после что-то у них произошло… В общем, Злой остался здесь, а они переехали дальше на восток, поселились за водопадом, возле завода. Да-да, здесь был и небольшой водопад, подпитывающий местные озера, и за ним когда-то простиралась песчаная пустошь, но после очередного выброса появился там древний, еще, наверное, середины прошлого века, кирпичный завод и даже часть глиняного карьера, из которого на таких заводах берут материал для работы.

\n И после того отношения у поселян,с военными стали портиться все сильнее. Троица солдат сбежала от них как раз тогда. По их словам, генерал умер, и командовать отрядом стал капитан Йен Пирсняк.

\n - Он в меня втюрился! - процедила Марьяна, кривя губы. - Сначала просто подваливал несколько раз, с предложениями всякими приезжал… Гадкий мужик, скользкий как рыба, не нравится мне. А Злой ревновал очень.

\n У сталкера была причина для ревности. Марьяна не отличалась праведным нравом, к тому же во всей Долине она была, кажется, самой молодой и красивой, во всяком случае, судя по тем теткам, которых я успел заметить в поселке. Впрочем, Илья Львович тут же рассказал, что вскоре после того, как не стало генерала, военные увели к себе на завод нескольких молодых женщин, раньше живших здесь. Любовница Злого была единственной, кого они до сих пор не I смогли забрать, хотя именно на нее положил глаз капитан Пирсняк.

\n - Мы долгое время платили военным своеобразную дань, - заключил Илья Львович. - И вот теперь взаимоотношения обострились до предела. Боюсь, таки ничем хорошим это не кончится…

\n - Злой говорит, завтра они точно припрутся сюда, - перебила Марьяна. - А повариха ваша, дед, сказала: надо уходить, по лесам спрятаться и переждать.

\n - Нельзя прятаться вечно, Марьяночка, - возразил старик.

\n - Не вечно, а только на время, пока солдаты тут.

\n - А кто будет следить за скотиной? За курочками? К тому же ве