Глава 3. Апартаменты Леи были едва ли не самыми просторными и обжитыми из всех покоев Императорского Дворца — но и здесь то и дело звучало пустынное эхо

Апартаменты Леи были едва ли не самыми просторными и обжитыми из всех покоев Императорского Дворца — но и здесь то и дело звучало пустынное эхо. Лея Органа Соло, бывшая принцесса, а ныне — министр иностранных дел, вернувшись домой после напряженного рабочего дня, чувство вала себя как никогда уставшей и совершенно разбитой.

Главным и самым примечательным событием было, естественно, триумфальное выступление Люка, но и оно не заслонило остальных проблем этого дня. Досадные противоречия в ходе многоязычных переговоров, косность чужеродных куль тур, преодолеть которые не в силах любая дипломатия, — тут у кого угодно голова пойдет кругом!

Лея окинула взглядом свои апартаменты, и морщина недовольства легла на ее лоб.

— Усилить освещение на два пункта, — скомандовала она, и комната озарилась ярким светом, выгоняя тени из углов.

Хэн с Чубаккой в отъезде, под предлогом восстановления контактов с планетой Кессел, хотя она была уверена, что это лишь повод для того, чтобы проветриться, оживить в памяти «старые добрые времена», когда они вольными бродягами шлялись по галактике.

Временами ей приходило в голову, что Хэн, верно, жалеет, что связал судьбу с женщиной, столь не похожей на него, и застрял на веки вечные на Адаманте, в паутине дипломатии. Чего стоили ему бесконечные визиты и приемы и эти тесные парадные костюмы, в которых разве что сверчок» может чувствовать себя удобно. А беседы, в которых надо взвешивать каждое слово, что было делом крайне затруднительным для ее мужа.

Однако хороши шуточки — оставить ее одну в этом треклятом городе имперцев!

Глава Правительства Новой Республики, Мон Мотма — женщина с сильным характером и крайним отсутствием свободного времени, — постоянно нагружала Лею ответственейшими дипломатическими поручениями, предоставляя фортуне и благорасположению планет помогать ее заместительнице. И Лея справлялась, хотя семь лет, прошедшие со времени сражения при Эндоре, были полны срывов и осложнений: война против Империума Шшируук, вооруженная оппозиция, повстанческое движение под знаменами Адмирала Трауна, поклявшегося ценой любой крови восстановить Империю с Императором и его гигантскими машинами опустошения. И хотя сейчас в Новой Республике, казалось, наступило время относительного мира и согласия, постоянная военная угроза не способствовала оптимизму.

Куда проще было иметь общего врага — Империю, объединившись в союзе Содружества. Но теперь определить врага было не так легко. Теперь Лее и ее соратникам предстояло заново выковать прочную цепь между всеми планетами, некогда придавленными тяжкой стопой Императора. Некоторые из этих миров пострадали столь серьезно, что теперь хотели только одного: чтобы их оставили в покое, дав возможность залечить раны. Многие явно не стремились к вступлению в галактическую федерацию, предпочитая оставаться независимыми.

Однако независимые миры ставили себя под угрозу захвата враждебными силами, всегда готовыми прибрать к рукам своевольную планету.

Лея задумчиво побрела в спальню и там стянула с себя костюм дипломата, который пришлось таскать весь день. Утром он был таким свежим, ярким, однако за несколько часов под лучами радуги в президиуме материал потерял энергию.

На следующей неделе Лее предстояло организовать встречи с посланниками из шести различных миров, с тем чтобы убедить их войти в состав Новой Республики. Четыре из них производили приятное впечатление сговорчивых, однако две настаивали на полном нейтралитете до тех пор, пока не выявятся особенности культурного развития родной планеты.

Но самое трудное задание было еще впереди: через несколько дней ожидалось прибытие кариданского посла. Карида лежала в глубине территории, которая до сих пор контролировалась имперцами: на ней была размещена одна из военно-учебных баз. Несмотря на то что Император Палпатин был мертв, а Адмирал Траун низложен, Карида упрямо отказывалась смотреть правде в глаза. Величайшим завоеванием было уже то, что посол вообще согласился прибыть на Адамант, и теперь Лее предстояло организовать достойный прием, разумеется не спуская с него глаз и изображая из себя олицетворенную радость.

Лея повернулась к регулятору звуковой ванны и настроилась на легкий массаж. Тяжело вздохнув, она поднялась к себе в комнату, желая сейчас лишь одного — выбросить из головы все проблемы.

Всюду стояли свежесрезанные цветы из Купола Садов — гигантского ботанического комплекса, согревая и оживляя помещение своим дурманящим ароматом.

Стены были украшены ностальгическими видами планеты Альтераан — планеты, на которой Лея провела свое детство, — разрушенной Великим Моффом Таркином, желавшим продемонстрировать силу своей Звезды Смерти: безмятежные, бескрайние равнины, покрытые высокой травой, в которой шепчется легкий ветерок, парящие в высоком небе существа, похожие на коршунов, которые переносят людей из города в город, индустрия и целые поселения, встроенные в стены широких тектонических трещин, и ее родной город — восходящий из сердца озерных вод.

Еще не прошло и года с тех пор, как Хэн разыскал для нее эти картинки; он ни в какую не хотел рассказывать, где и каким образом ему удалось раздобыть их. Вот уже несколько месяцев изображения родной планеты тревожили ее сердце всякий раз, когда на них останавливался взор. Она вспоминала о приемном отце, сенаторе Байле Органа, о своем детстве принцессы, когда она даже не догадывалась о своем истинном происхождении.

Теперь Лея смотрела на эти пейзажи с болью и нежностью — как на доказательства любви Хэна. Однажды он даже выиграл для нее в карты целую планету и преподнес в дар — для тех, кому удалось уцелеть после гибели Альтераана. Он и в самом деле любит ее.

Хотя сейчас его и нет рядом.

Уже после нескольких минут звуковой ванны ее мышцы освободились от лишнего напряжения, ее тело стало наполняться свежестью, и освежая и оживляя. Лея снова оделась, на этот раз попроще я поуютнее.

В зеркале она увидела себя. Теперь она уже не могла уделять своей прическе столько времени, как в бытность принцессой Альтераана. Ведь с тех пор она успела родить троих детей: близняшек, которым было теперь всего пара лет от роду, и совсем недавно — третьего. Ей удавалось видаться со своими малышами всего несколько раз в год, и она ужасно по ним скучала.

Вследствие недюжинной потенциальной Силы, носителями которой оказались внуки Анакина Скайвокера, близнецы вместе с младшим братом были помещены на отдаленную и бдительно охраняемую планету Анот. Все сведения об этой планете были намеренно блокированы в ее памяти, дабы предотвратить попытку постороннего вмешательства с целью получения этих архиважных данных.

В первые два года жизни, как сказал Люк, дети Джедаев чрезвычайно уязвимы. И любой неосторожный контакт с Темной Стороной может роковым образом повлиять на их умственное и физическое развитие.

Лея перебирала в руках небольшие карточки-голограммы, на которых поочередно вспыхивали изображения детей. Двухлетние близнецы Джесин и Джайна играли в пестром многоцветье детского городка. На другой карточке наперсница Винтер держала на руках ее младшенького. Анакина, и сын улыбался кому-то за кадром. Лея тоже улыбнулась, хотя, разумеется, застывшее изображение никак не могло видеть улыбки матери.

Ничего, скоро ее затянувшемуся одиночеству придет конец. Джесин и Джайна могут уже пользоваться своей силой для самозащиты, да и сама Лея сможет постоять за них. Осталось немногим больше недели — если точнее, каких-то восемь дней,— и ее малыши, мальчик и девочка, возвратятся домой.

Последняя мысль привела ее в самое радужное настроение. Лея вытянулась в кресле, тут же повторившем формы ее тела, добавляя в симфонию отдыха синтезаторы, исполнившие пасторальную мелодию — произведение знаменитого альтераанского композитора.

Дверь в коридоре гукнула, выводя ее из задумчивости. Лея поспешно окинула себя обеспокоенным взором, убеждаясь, что успела одеться, и двинулась к прихожей.

Ее братец Люк стоял в темном углу, запахнутый в свой коричневый плащ с капюшоном.

— Привет, Люк! — сказала она и тут же ахнула: — Ой, совсем забыла!

— Способности Джедаев позволяют развивать память безгранично. — Люк нахмурился, словно собираясь отчитывать ее.

Лея махнула рукой, приглашая его в гостиную:

— Кажется, сейчас у меня появится возможность получить у тебя несколько дополнительных уроков.

С расстояние гигантский строительный дройд маячил исполинской фигурой, тяжело подымавшей конечности—опоры по одной в полчаса, шаркая по развалинам. Однако стоящим поблизости генералу Виджу Антилесу и его бригадам подрывников он казался скорее громадным пятном, от которого рябило в глазах. Тысячи коленчатых рук дройда непрерывно двигались, созидая и разрушая. Эта ходячая фабрика все глубже вкапывалась в каменную трясину полуразрушенной застройки старых кварталов Великого Города.

Некоторые из конечностей этого стального исполина заканчивались стенобитными шарами или плазменными резаками — ими дройд сокрушал уцелевшие обломки стен. На подхвате сновали другие конечности: они сортировали обломки, выдергивая арматуру, выталкивая булыжники и ссыпая каменный мусор в приемники для переработки. Прочие обломки, пригодные в качестве сырья, ссыпались ковшами в механические жвала и на подвижные ленты конвейера, свозившие разнокалиберный мусор к специальным сепараторам для переработки. Там мусор обращался в готовый к употреблению кирпич, щебень, известь, и таким образом старое превращалось в новое. От фабрик, заключенных в исполинском дройде, шли волны нестерпимого жара — от остова исходили горячие волны тепла. Раскаленная машина гигантским миражем знойно колыхалась на фоне звездной ночи Корусканта.

Робот-строитель продолжал проламываться сквозь развалины, оставленные последней гражданской войной. С толщей и ширью этой разрухи, казалось, не справиться и механическому Бриарею со всеми его бесчисленными руками и мусороуловителями. И он казался здесь лишь мальчиком, ковыряющимся в мусорных кучах необозримой свалки.

Видж Антилес поднял взгляд как раз вовремя, успев увидеть, как пошатнулась под дройдом опора — опять попался подвал или какое-то подземное хранилище. Земля под ними всколыхнулась.

— Эй, поберегись! — воскликнул он. — Все в укрытие!

Команда минеров спешно ретировалась под защиту стены, торчавшей из развалин, и тотчас же рядом с ними рухнула двадцатиэтажная волна обломков.

Каменный ливень хлестнул по сохранившимся булыжникам мостовой нижнего уровня. Кто-то взвыл по волне командной связи, но тут же осекся и замолчал.

— Похоже, главное здание может разъехаться по швам в любую минуту, — изрек Видж. — Оранжевая бригада, держитесь от этой штуковины на расстоянии не меньше полквартала. Мало ли что там взбредет ему в голову; а глушить не хочется — уйдет не меньше трех дней, чтобы потом завести и наладить. — Виджа ничуть не тревожило, что они работают с дройдами старого образца, которые к тому же в любой момент могут выйти из-под контроля — ведь, ясное дело, только с их помощью можно в разумные сроки разобрать весь этот бардак.

— Заметано, командир, — откликнулся бригадир Оранжевый. — Да только посмотришь, как эти штуковины вкалывают, — не по себе делается. Дикари они, конечно, и перебежчики, но так и тянет им подсобить — хоть, конечно, они и шкурой потолще, и попроворней нашего брата.

Оперативный канал снова забалагурил десятками голосов — бригадир скомандовал выходить из укрытия.

Видж улыбнулся. Хотя он, как Ландо Кальриссиан и Хэн Соло, был удостоен звания генерала, Видж до сих пор чувствовал себя одним из этих парней. В душе он оставался пилотом-штурмовиком — тут уж он ничего не мог поделать. Последние четыре месяца он провел в космосе с командой, занимаясь буксировкой разбитых истребителей на более высокие орбиты, где они могли крутиться сколько душе угодно, не рискуя врезаться в проходящие мимо транспортные корабли. Основное внимание уделялось судам с уцелевшими после взрыва реакторами — тем, что имели реальный шанс сработать ядерной миной на трансорбитальных линиях.

Последний месяц Виджу, несмотря на все его пристрастие к небесам, пришлось провести на грешной земле, присматривая за двумя без малого сотнями отчаянных ребят-подрывников, да вдобавок за четырьмя строительными дройдами, которые прогрызались сквозь развалины этого сектора Старого Города, залечивая боевые шрамы последней войны против Империи.

Естественно, в недрах компьютерной памяти каждого из суперроботов был заложен общий план строительства со всеми геологическими, архитектурными и прочими разработками. Так они и восстанавливали Старый Город — красу и гордость бывшей Имперской Столицы; и впереди выступали четыре дройда-исполина — они перетряхивали развалины, оставляя и достраивая уцелевшее и растирая в порошок то, чему не осталось места в новых планах.

Подавляющая часть живых существ была эвакуирована из подземных коммуникаций, лежавших глубоко под древней метрополией, однако некоторых обитателей темных переходов уже при всем желании нельзя было сопричислить к роду людскому. Эти убогие оборванцы, с выцветшей кожей и гноящимися глазами, были потомками тех, кто давным-давно укрылся в коридорах мрака в надежде избежать политического преследования, некоторые из них, казалось, впервые в жизни видят солнце. Когда знамя Новой Республики, водруженное отважными бойцами генерала Додонны, доблестного ветерана Явина-4, снова взвилось над Корускантом, это, бесспорно, помогло несчастным, однако слишком забитыми были они, слишком подавленными, каждую минуту готовыми вновь броситься в свои вековечные убежища.

Улицы — или, точнее, то, что считалось улицами и перестало быть ими несколько столетий назад — покрывал мох и целые заросли буйно разросшейся плесени. Смрад разложения и тухлой воды витал в воздухе, когда Видж и его команда вступили в очередной раз в развалины старых кварталов. Вездесущая сырость и испарения создавали напряженную атмосферу, в которой порой разражались небольшие кратковременные ливни, но и дождевые капли имели тот же запах, что и вода в лужах и сточных канавах. Бригада Виджа развернула плавучие фонарики-маячки, однако тучи оседающей пыли одевали воздух пеленою мрака.

Дройд-строитель на миг застопорился, прекратив работу, и это мгновение прозвучало громом в ушах Виджа, отвыкших от тишины. Подняв глаза, он увидел, что дройд выдвинул две свои стенобитные конечности. С исполинской силой он раскачивал привешенные к ним металлические ядра, целя в неподатливую стену. Преграда разлетелась вдребезги, и робот тяжело приподнял переднюю опору, вступая в разверзшиеся руины.

Однако стена, к удивлению Виджа, удержалась, не потонув в обломках: что-то поддерживало ее, напирая изнутри и не давая рухнуть, что-то более прочное, чем фундамент. Дройд попытался надавить, но стена не уступала.

Исполинский дройд разразился неистовым лязгом и грохотом, взвыли гидравлические насосы, пытаясь привести его в состояние равновесия. Сорокаэтажное собрание шестеренок и валов покосилось набок и каким-то чудом удерживалось на весу. Видж врубил оперативную связь. Если строительный робот рухнет, он похоронит под собой полквартала, а с ним и его Оранжевую бригаду, которая только что отправилась искать убежища в руинах.

Но тут десяток конечностей дройда сложился в одну, цепляясь за соседнюю стену, срываясь, и этого оказалось достаточно для сохранения равновесия. По оперативной волне пронесся дружный вздох облегчения.

Видж попытался разглядеть что-либо в сумерках, тронутых лишь светом зари и плавучих фонарей. Из обломков здания проглядывала — уже слегка помятая исполинской стопой строительного дройда — монолитная металлическая стена.

Видж нахмурился. Команда подрывников не раз уже натыкалась на памятники древности в руинах Старого Города, однако им еще не случалось видеть столь мощно защищенного и искусно спрятанного артефакта. Что-то наводило его на мысль о том, что дело тут непростое.

Строительный дройд тем временем уже окончательно обрел равновесие и снова вернулся к загадочному зданию, стоявшему на его пути. Склонив оснащенную сканерами исполинскую башку, дройд обозревал упрямую стенку, будто примериваясь, как бы половчее разнести ее вдребезги. Пара клешней с электрическими взрывателями неуверенно позвякивала.

Стройдройду было неведомо, какие секреты могли скрываться в этих зданиях. Дройд следовал инструкции, заложенной в его компьютерный разум, и оперировать мог лишь в рамках программных модификаций.

Виджем овладело мучительное ощущение того, что он не знает, как действовать дальше. Если застопорить дройда, понадобится не менее трех дней, чтобы наладить все системы и привести их в рабочее состояние. Однако если дройд откопает действительно нечто важное, о чем нужно будет известить правительство, то что значат в таком случае несколько дней?

Бело-голубое сияние вспыхнуло на кончиках клешней-взрывателей, когда дройд протянул их к укрепленным стенам.

Видж вышел на волну командной связи с компьютером дройда, собираясь остановить его, и... запамятовал пароль.

От находившегося поблизости адъютанта, лейтенанта Дигана, не укрылось смятение командира — он вовремя подоспел с подсказкой:

— Эс-Джи-Дабл-ю ноль-ноль два семь. — Видж тут же набрал код.

Огромный дройд замер как раз в момент, когда собирался выпустить разряд из своих электрических клешней. Из гигантского корпуса до ушей Виджа донеслись лязг и шипение останавливающихся фабрик и механизмов. Дело сделано. Виджу оставалось только надеяться на то, что он принял правильное решение.

— О'кей, Серебряная и Фиолетовая — за мной, — скомандовал он. — Посмотрим, что у нас там.

Смотав плавучие фонарики, команды собрались у подножия дройда и двинулись по направлению к трещине в стене. Поднятая пыль оседала, мерцая во тьме.

Они карабкались по грудам щебня и обломков, старательно избегая арматуры и рваных краев покореженных металлических конструкций. Видж слышал шорох из-под руин — это мелкая живность, потревоженная последним покушением на ее территорию, спешно перебиралась в новые обиталища. Поверженные стены местами еще шевелились и вздрагивали, и камни скатывались по ним, производя рокот и колебания.

— Смотрите по сторонам, — предупредил Видж своих ребят, — здесь еще возможны оползни.

Впереди маячила широченная брешь в стене, за которой не было ничего, кроме мрака.

— Что ж, пойдем осмотрим. — Видж прищурился. — Только тихо и без ложного героизма. В любой момент быть готовыми к отступлению.

Душераздирающий вопль откуда-то сверху заставил вздрогнуть саму ночь. Команды подрывников так и подпрыгнули на месте, но вскоре успокоились, обнаружив, что источником шума был клапан, через который дройд выпустил пар остывающих механизмов.

Видж подошел к самому краю бреши. Ее заполняла тьма.

Однако стоило ему просунуть голову внутрь, как монстр бросился вперед, сверкая клыками и истекая слюной.

Видж вскрикнул и, отшатнувшись назад, запнулся за острый край трещины — и в этот момент из бреши на него попер целый бронепоезд когтей, меха и зубов.

Он даже не успел подумать, какой приказ отдать своим ребятам, как паутина лучей, вспыхнувших, одновременно со всех сторон, пронзила ночь. Большая часть лазерных зарядов с треском и шипением упокоилась в теле чудовищной твари. Вторая очередь из бластеров была явно лишней.

Чудовище взревело, совершенно вне себя от боли и удивления, успев напоследок устроить небольшой камнепад. Его последний вздох был подобен вою раскаленного газа в жерле доменной печи.

Видж тяжело опустился на землю и только тут почувствовал, что сердце его начало биться.

— Спасибо, ребята!

Остальные стояли как вкопанные и, безмолвно уставившись поверх стволов, в полном ошеломлении наблюдали агонию монстра, обитавшего в подземном убежище.

Эта тварь напоминала крысу — только громадную, покрытую броней и шипами вдоль хребта. Из пасти ее торчали настоящие бивни. Драконий хвост извивался в судорогах, и темная багровая кровь хлестала из дыр, прожженных лазерами в теле чудовища.

— Кажется, он здесь успел порядком проголодаться в ожидании добычи, — почти сочувственно произнес Видж — Вашему бесстрашному предводителю отныне придется вести себя несколько поосмотрительнее.

Он отмотал часть троса, чтобы осветить помещение. Там, внутри, не чувствовалось ни малейшего признака движения. За их спинами гигантская бронированная крыса последний раз дернулась, испуская предсмертный вздох, и затихла.

По двое подрывники стали спускаться в потайную комнату. Выложенный металлическими пластинами пол был усыпан обломками костей и черепов человекоподобных существ, обитателей нижних ярусов Старого Города.

— Кажется, он не особенно голодал, — заметил по этому поводу Видж.

В дальнем углу утопавшей во мраке комнаты они обнаружили люк, уводивший еще глубже под землю, в туннель. Ржавая решетка была сорвана с люка, и на ней отчетливо виднелись следы когтей — отсюда чудовище выходило на поверхность.

— Только не ему, а ей, — уточнил лейтенант Диган. — Теперь понятно, отчего она так остервенела. — Диган указал в угол комнаты.

Зрелище было не из веселых: осыпавшиеся камни придавили собой гнездо крысоподобной твари. Три кровавых пятна виднелись там, где было трое крысят — каждый размером с эндорианского пони.

Видж стряхнул оцепенение, вызванное этой картиной, и продолжил осмотр комнаты. Подрегулировав свое устройство ночного видения, он различил во тьме топчаны, кронштейны, брусья и прочие хитроумные приспособления, с ремнями и цепями. Здесь же, обесточенные и бездействующие, стояли, поблескивая черным глянцем корпусов, имперские дройды-следователи. Телекамеры секретного компьютера уставились в пространство потухшими, мертвенно-серыми глазами амфибий.

— Что—то вроде пыточной? — поинтересовался Диган.

— Похоже на то, — хмуро откликнулся Видж.— Сектор допросов. Эта аппаратура может порассказать нам о многом таком, что Император попытался бы скрыть любой ценой.

— Хорошо, что вовремя успели выключить машину, — заметил Диган. — Игра стоила свеч. Видж поджал губы.

— М-да-а, — произнес он, еще раз скользнув взглядом по замершим фигурам беспощадных дройдов-палачей и прочему пыточному оборудованию. Где-то в глубине души он желал, чтобы они никогда не находили этого тайника.

Статуэтка на хрустальном столике Леи задрожала, наклоняясь вперед, затем замерла на мгновение и поднялась в воздух.

Фигурка изображала толстяка с распростертыми объятиями и улыбкой, в которой мог поместиться крестокрыл-истребитель. Торговец антиквариатом уверял Лею, что это настоящая кореллианская скульптура, которая будет навевать Хэну столь же теплые воспоминания о родном мире, как и Лее — подаренные им виды с Альтераана. При получении подарка Хэн, хоть и не скупился на похвалы и прочие выражения благодарности, в конце концов не выдержал и рассмеялся. И ему все-таки пришлось объяснить, что статуэтку, по всей видимости, выкрали в одном из дешевых кореллианских ресторанчиков — там такие расставляют возле каждой тарелки.

— Не отвлекайся. Лея. Продолжай концентрироваться, — прозвенел в тишине шепот Люка. Он пристально вглядывался в ее лицо. Лея сидела, сфокусировав свой взгляд на какой-то отдаленной точке пространства и совершенно не глядя на висевшую фигурку маленького пузатого человечка.

Статуэтка тем временем продолжала левитировать, все выше и выше поднимаясь над столом, — и вдруг сорвалась и упала на пол.

Лея со вздохом откинулась в перетекающем кресле, комфортно воспринявшем формы ее молодого, упругого тела. Люк попытался скрыть разочарование — он вспомнил свои первые тренировки. Йода заставлял его стоять на голове, удерживая в воздухе булыжники и другие тяжелые предметы. Люку довелось освоить и другие методы тренировки у хитроумного Йоруса К'Баота и постичь глубины Темной Стороны у самого воскресшего Императора.

Занятия, которые он проводил с сестрой, были не столь напряженными и к тому же не систематическими — поскольку большую часть времени Леи поглощали неуклонно расширявшиеся дипломатические обязанности. Однако Лея вызывала у него тревогу: Люк занимался с сестрой уже больше семи лет, и, казалось, она дошла до предела Силы, положенного ей природой. Между тем дочь самого Анакина Скайвокера могла бы более преуспеть в искусстве Силы. Каково же ему будет заниматься с большой группой будущих Джедаев, если он не может управиться с собственной сестрой?

Лея встала из кресла и, подобрав статуэтку с пола, поставила ее на столик. Люк следил за ней, ничем не выдавая своего раздражения.

— В чем дело. Лея?— как можно спокойнее спросил он.

Лея подняла на него черные глаза и, помедлив, ответила:

— Наверное, просто в последнее время я как-то слишком себе жалею. Хэн уже два дня как отбыл на Кессел, но до сих пор не удосужился выйти на связь. Хотя — чего от него ожидать! — Однако за сарказмом в глазах сестры Люк без труда мог прочитать глубокую тоску.

— Порой мне даже кажется, что не надо было обзаводиться детьми. Я провела вместе с двойняшками лишь крохотное мгновение их жизни. Я по пальцам могу сосчитать, сколько раз я навешала маленького. У меня не было времени, чтобы почувствовать себя матерью. Эта дипломатическая поденщина вытеснила все остальное. — Она посмотрела на Люка в упор: — А теперь вот и ты отправляешься в эту свою Экспедицию за Джедаями. Я чувствую себя совершенно потерянной.

Люк коснулся ее руки:

— Ты могла бы стать необычайно могучим Джедаем, если бы как следует концентрировалась. Если ты взыскуешь Силы, стержнем твоей жизни должны стать тренировки, вытеснив все постороннее.

Лея отреагировала на его слова энергичнее, чем он ожидал:

— Может, этого-то я и боюсь. Люк, братец мой Несчастный. Когда я вижу в твоих глазах это выражение, мне кажется, что ты одержимый, кажется, что в пламени этой одержимости сгорает твоя жизнь — и ты идешь огненным коридором ада, стены которого ты сам и воздвиг. Поединок с отцом, дуэль с собственным двойником, служение Темной Стороне при дворе Императора — если все это потребовалось для того, чтобы стать могущественным Джедаем, то увольте, это не для меня!

Она подняла руку, пресекая его попытку сказать что-либо в свою защиту, до тех пор пока она не кончит.

— Я занята архиважной и архинужной работой в Совете. Я помогаю строительству Республики, которая объединит в своем составе тысячу звездных систем. Может быть, в этом цель моей жизни, а не в том, чтобы стать настоящим Джедаем. И может быть — да, может быть, — смысл моей жизни в том, чтобы стать настоящей матерью, а не истеричной феминисткой на побегушках.

Люк замер, не сводя с нее безмолвного и небезопасного взора. Его мысли и эмоции были укрыты от всех — ведь он уже потерял невинность.

— Раз ты так решила. Лея, если такова твоя доля — это вполне достаточный повод для прекращения наших совместных занятий. — Они смотрели некоторое время друг на друга в тягостной тишине. Люк первым отвел глаза в сторону, сменяя тему разговора.

— Однако ты по-прежнему нуждаешься в защите от Темной Стороны. Давай поработаем еще, немного с экранированием и твоей внутренней защитой и затем протрубим отбой, — Лея ответила утвердительным кивком, однако он чувствовал, как дух ее удаляется все глубже внутрь.

Он протянул к ней руки, касаясь черных волос и скользя кончиками пальцев по очертаниям головы:

— Проверим твою блокировку сознания. Я пользуюсь в таких случаях различными техниками, различными методами прикосновений. Попытайся сопротивляться моему проникновению или по крайней мере отмечать точки прикосновения.

Полуприкрыв глаза тяжелыми складками век, Люк направил слабую мысленную волну в сознание Леи, искусно зондируя топографию ее памяти. Сначала она никак не реагировала, однако вскоре Люк почувствовал, как Лея начинает концентрироваться, выстраивая невидимую стену, препятствующую его проникновению. Медленно, но верно ей все-таки удалось заблокировать и вышвырнуть его.

— Хорошо, а теперь попробуем вот так. — И он переключился на другой центр. — Сопротивляйся, если сможешь.

Чем глубже он заходил, тем увереннее оборонялась Лея. Она все быстрее и мощнее парировала его попытки проникновения за воздвигнутый ею барьер. Тут он впервые почувствовал удовлетворение от совместных занятий: нанося удары и выпады наугад, он ни разу не сумел застать ее врасплох. Он чувствовал восхищение, которое переполняло Лею от осознания собственных возросших способностей.

Люк достиг самых потаенных задворок ее сознания, зоны первичных восприятий, туда, где кончалась власть рассудка и управляли одни глубокие инстинкты. Он сомневался, что получит отпор и здесь, да и никто из посторонних не смог бы проникнуть так глубоко. Все ее мысли расстелились перед ним, точно карта, и Люк почти случайно задел одну шишечку, едва заметную, почти изолированную от прочего рельефа мозга. И вот он нажал...

И внезапно почувствовал, как гигантская невидимая ладонь налегла ему на лицо и с ужасной силой отбросила назад. Люк постарался сохранить равновесие, отступив на два шага. Глаза Леи и ее рот широко раскрылись от удивления.

— Что это?.. — почти одновременно вырвалось у удивленного Люка и испуганной Леи.— Не понимаю! — Ответ также прозвучал с завидной синхронностью.

Люк решил повторить все в том же порядке.

— Давай я снова попробую. Только расслабься. Она была какой угодно, но только не расслабленной, когда он вновь попытался достичь задворок ее сознания и отыскать изолированную шишечку, расположенную в некотором отдалении от прочих инстинктивных центров. Дотронувшись до нее, он почувствовал, что неведомая сила вновь отшвырнула его.

— Но ведь я не хотела! — Лея была искренне удивлена.

Люк позволил себе улыбнуться:

— Твои рефлексы захотели. Лея. Когда медицинский дройд стукнет тебя по коленке, твоя нога отреагирует на это помимо желания. Вполне вероятно, мы наткнулись на нечто присущее потенциальному Джедаю и совершенно не свойственное другим. Я хочу, чтобы ты испытала свое умение на мне. Закрой глаза, и я перешлю тебе образ того, что я делал.

— Думаешь, у меня получится? — неуверенно спросила Лея.

— Если это и вправду инстинкт, тебе останется только засечь участок, откуда это исходит.

— Что ж, попытаюсь. — На лице Леи появилась скептическая усмешка.

— Или делай, или не делай. Не надо пытаться. Так говорил Йода.

— Может, хватит цитировать? По крайней мере, на меня ты этим впечатление не произведешь.

Лея дотронулась кончиками пальцев до висков Люка, и тот сделал глубокий вздох, прибегая к технике релаксации, чтобы снять лишние блоки. За последние семь лет он воздвиг между собой и окружающим миром столько всевозможной ментальной брони, что оставалось только надеяться, что он сможет пропустить сестру сквозь свою защиту. Люк почувствовал мягкий толчок ее мысленного проникновения, легкую щекотку ментальных пальцев, обводящих контуры его мозга. Он пропустил ее подальше, на периферию, туда, где дремали примитивнейшие из его инстинктов. «Не могла бы ты» — начал было Люк.

Не успел он закончить вопрос, как Лею отшвырнуло назад и вжало в кресло.

— Ух, — выдохнула она. — Я нащупала твою шишку, но, как только дотронулась до нее, ты сбил меня с ног.

Люк почувствовал, что сквозь тело его проходит легкая звенящая волна.

— Я понял — понял, как это происходит. Совершенно помимо моей воли.

Люк снова задумчиво пожевал губами, и тут новая мысль озарила его рассудок.

— Надо опробовать это на других людях. Если здесь чисто рефлекторная реакция, то она может оказаться полезной для обнаружения людей со скрытыми способностями Джедаев.

На следующее утро столичный шаттл скользнул над крышами Имперского Города, поддерживаемый теплыми потоками воздуха, поднимающегося из расселин меж высотных домов. Ряд зданий, заново воздвигнутый строительными дройдами, напоминал сияющий шеврон, накрепко пришитый к плечу древней столицы.

За пультом управления шаттла восседал адмирал Акбар собственной персоной, ловко перебирая кнопки и клавиши своими рукоплавниками и выпучив рыбьи глаза. За его спиной, надежно пристегнутые ремнями безопасности, сидели Люк Скайвокер и Лея Органа Соло. Забрезживший рассвет выпускал длинные тени из нижних ярусов города.

Акбар склонился над микрофоном:

— Генерал Антилес, мы на подходе. Вижу строительного дройда. Есть место для посадки?

— Так точно, сэр, — отчетливо прозвучал в динамике голос Виджа.— Прекрасное место для посадки справа от дройда.

Акбар вскинул голову, стряхивая нашлемный экран, и повел шаттл вниз, спускаясь к неисследованным нижним уровням.

Видж вышел им навстречу, как только Акбар посадил шаттл рядом с колоссальной фигурой дройда. Акбар первым вылез на усыпанную щебнем площадку расчищенного пустыря и задрал шаровидную голову, разглядывая наклонную полосу солнечного света, нисходящую с верхних ярусов городских зданий. Люк и Лея вышли почти рука об руку, сопровождаемые урчанием охлаждающихся двигателей.

— Привет, Видж!— воскликнул Люк. — Или, прошу прощения, генерал Антилес?

Видж усмехнулся:

— Посмотрим, что ты запоешь, когда увидишь, какую штуку отрыли мои подрывники. Определенно мне светит повышение по службе?

— Сомневаюсь, что тебе этого захочется, — усмехнулась Лея. — В таком случае тебя запихнут куда-нибудь по дипломатической части.

Видж кивком пригласил их следовать за ним. Они двинулись по пустырю, и исполинская фигура дройда заслонила от них солнце. Люк слышал, как там, внутри дройда, позвякивают лестницы под сапогами строительных рабочих, с подвыванием снуют подъемники и лифты. Ремонтные команды использовали возникшую паузу в работе для наладки внутренних фабрик и загрузки процессоров и командных программ компьютера дройда.

Освежеванная туша громадной крысы лежала в развалинах как раз напротив входа в тайник. Видж указал на нее:

— Эта гадина набросилась на нас прошлой ночью. Мои ребята расстреляли ее в упор. Пока мы были в командном отсеке дройда для пересменки, пришли другие падалыцики и ободрали мясо с костей. Хреново. Ксенобиологи с радостью классифицировали бы эту тварь, но теперь в ней осталось материала разве что для таблицы Менделеева.

Видж нырнул в разбитый и покореженный металлический бункер, внутрь тайника. Люк услышал шорох, лязг и топот тяжелых сапог подрывников. Он заметил, что Лея наморщила нос, уловив доносившиеся снизу запахи.

Всего мгновение потребовалось Люку, чтобы его глаза привыкли к тусклому освещению плавучих фонарей, гирляндой развешанных по комнате. Какая-то мощная, повелительная сила направила сюда берсерка. Глазам Люка открылось разметанное в клочки оборудование, разбросанное по полу, разбитые компьютерные терминалы, исполосованные когтями стены. Черный сферический дройд-допросчик валялся в углу с выпущенными наружу электронными потрохами. Люк заметил, как застыл взгляд Леи, парализованный этим зрелищем, и почувствовал дрожь отвращения, пробежавшую по ее телу.

Несколько человек из команды Виджа возились с тяжелой ржавой решеткой в дальнем углу комнаты, откуда сыпались сполохи лазерной сварки. Решетка была изогнута так, будто ее терзал кто-то неистовый и яростный, кого не могли сдержать никакие запоры.

— Веселенькая выдалась ночка, — обронил Видж. Сварщики подняли глаза от своей работы, приветственно помахали Виджу и вновь вернулись к агрегатам.

— Видно, дружок той самой крысы пробрался по подземному туннелю, обнаружил, что его товарка мертва, и устроил небольшой скандал. — Видж нахмурился: — Почти все уничтожено, однако кое-что нам удалось спасти. Император хранил это место в строгой секретности. Вероятно, нечто вроде сектора глубокого допроса.

— Похоже на то, — донесся голос Акбара, пробиравшегося к ним по обломкам. Разбитые доски трещали под его широкими плоскими стопами.— Главное, чтобы все это не попало в чужие руки.

Внимание Люка привлек какой-то моток проводов на полу и плоские кристаллы считывателей, сложенных на манер веера. Лоб его тут же прорезали морщины, что не укрылось от взгляда Леи: брат вошел в настороженно-сосредоточенное состояние. Люк нагнулся над предметами, которые целиком завладели его вниманием.

— Неужели это оно и есть? — пробормотал он.

— О чем ты, Люк? — спросила Лея, наклоняясь рядом.

Не издав в ответ ни звука. Люк присел на корточки и стал копаться в проводах. Бормотание при этом продолжалось.

— Похоже на три отдельных соединения. Наверное, уже оборваны... — Внутри он, однако, ощущал растущее возбуждение. Может, не все еще потеряно и удастся собрать?

— Что это? — снова спросила Лея. Люк развернул один из кабелей и обнаружил на его конце исправный кристаллический считыватель. Он походил на зеркальную серебряную пластину — чуть длиннее его руки.

— Мне приходилось читать о таких вещах во время архивных исследований о судьбе старых Рыцарей Джедаев. Императорские ищейки использовали их для обнаружения скрывающихся Джедаев, во время великой чистки.

Он нашел второй считыватель, а затем и пульт управления, с виду пострадавший больше всего. Своей киборгорукой Люк стряхнул пыль, подсоединил кабели по обеим сторонам пульта, держа при этом в каждой руке по пластинке. Щелкнув переключателем, он с удовлетворением увидел теплую вспышку света: соединение работало.

— Группы захвата использовали это приспособление в качестве детектора силы, для того чтобы прочитать ауру людей, в которых они подозревали дар Джедая. Согласно архивным записям, последние из уцелевших Рыцарей Джедаев панически боялись этой штуковины, нам же она, вероятно, пригодится для другого дела — воссоздания нового Ордена.

Он усмехнулся и в этот миг вдруг почувствовал себя тем полным сил и молодого задора деревенским пареньком с планеты Таттуин.

— Ну, Лея, держись. Сейчас мы испробуем его на тебе.

Лея выпрямилась и невольно попятилась назад:

— А как она работает?

Видж и Акбар, наоборот, подошли поближе.

— Верь мне, — авторитетно произнес Люк и, вытянув руку, прикоснулся к ней кристаллами контактов. Как только он щелкнул переключателем, тонкие лучики обежали тело Леи — от головы до ног. В воздухе над контрольным блоком одновременно стала вычерчиваться такими же лучиками уменьшенная копия ее силуэта, считывая данные и конструируя крошечную голограмму Леи.

Здесь она выглядела совсем не так, как на той голограммке, которую снял Арту для Бена Кеноби. Это был стереометрический силуэт ее тела, с линиями цветовой кодировки, отсылающими к воздушной проекции цифровых таблиц. Очертания тела окружала мерцающая аура голубого света, слабая, но вполне отчетливая.

— Люк, ты что-нибудь понимаешь в этом? — спросил адмирал Акбар, приблизив рачьи глаза.

— Надо попробовать кого-нибудь другого. Для сравнения. — В этот раз он коснулся контактами Виджа, который невольно вздрогнул от прикосновения луча, скользнувшего по комбинезону. Когда его топографический силуэт вычертился рядом с фигурой Леи, большинство из цветовых обозначений в линиях совпало — однако голубое сияние отсутствовало.

— А теперь попробуем вас, адмирал. — Люк направил пластины на мон каламарианина, позволяя устройству соприкоснуться с полем чужеземной расы. На появившейся голограмме Акбара голубой ауры не было и в помине.

— Лея, попробуй теперь на мне. Надо выяснить окончательно.

Лея приняла прибор неохотно, как бы не решаясь прикоснуться к предмету, который успел побывать в руках людей, додумавшихся до изобретения пыточного дройда. Однако она на диво легко и сноровисто управилась со сканером.

Силуэт Люка запылал ярким светом.

— Весьма полезное изобретение, — заметил он, — Не требуется особых талантов в области Силы, чтобы им пользоваться. Мы сможем обнаруживать людей с потенциалом Джедаев простым сканированием, что существенно облегчит работу по комплектованию Школы Джедаев. Может быть, впервые это устройство найдет себе достойное применение.

— Весьма достойное, Люк, — заметил Акбар. Люк задумчиво пожевал губами:

— Видж, я хочу еще кое-что попробовать. Ты можешь на минутку расслабиться, чтобы я мог оказать на тебя ментальное влияние?

— Хм, — выдавил Видж, но тут же заметил, что взгляды его команды сосредоточены на нем. Он выпрямился и отважно сказал: — Действуй!

Не тратя даром времени. Люк вытянул руки перед собой, коснулся висков Виджа, пробежал кончиками пальцев по голове, снимая ментальную пробу поверхностного состояния его рассудка, забираясь постепенно все глубже, к той удивительной заветной шишке-фишке, расположенной на периферии мышления»

Однако, когда Люк коснулся ее — с осторожностью и уважением, припоминая свой первый опыт, — ничего не произошло. Вероятно, Видж даже не почувствовал. Люк надавил посильнее, однако это было все равно что давить на спусковую кнопку незаряженного бластера.

— Ну как? — осторожно спросил Видж, словно трезвый клиент под ножницами пьяного парикмахера. — Ты что там делаешь?

Люк улыбнулся:

— Совершенствую свою теорию. Мы совершили гигантский скачок в деле основания нового Ордена.

Date: 2015-07-23; view: 262; Нарушение авторских прав