Октября, вторник, приемная директрисы Гупты

О боже! Прихожу сегодня в школу, а мне говорят, что меня ждет директор!

Я сначала подумала, что Гупте просто понадобилось удостовериться, что я не притащила с собой в школу кодеиновый сироп от кашля. Но потом поняла, что дело, скорее всего, в моем вчерашнем кошмарном интервью. Даже, наверное, конкретно в той его части, где я весело рассказывала, как все в нашей школе ужасно, все сходят с ума, балдеют и бездельничают на уроках, курят, и никто не учится.

Но, как бы там ни было, все те, кого никогда раньше не приглашали на вечеринки, теперь на моей стороне. Такое ощущение, будто я выступила на каком‑нибудь митинге протеста, и это показали во всех новостях. Не успела я сегодня ступить на порог школы, как сразу все: рэперы, ботаники, артисты, спортсмены – повернулись ко мне и заорали вразнобой:

– Эй! Говоришь все, как есть, сестренка?

До этого меня никто не называл «сестренкой». Здорово, мне понравилось. Как родные. Но виду не показала. Покраснела, наверное, как свекла.

А вот болельщицы относятся ко мне как всегда. Когда я шла по коридору, они стояли группой и мерили меня взглядами – с головы до ботинок. А потом сгрудились и принялись шептаться и хихикать. Противно, ну да что с них возьмешь.

Из всех моих друзей только Лилли и Шамика, само собой, так бурно отреагировали. Лилли все еще расстраивается из‑за того, что я наговорила про группировки в нашей школе. Впрочем, не до такой степени она расстраивается, чтобы отказаться от поездки в школу на моем лимузине сегодня утром.

Интересно, что эта ее неприязнь только сблизила нас с ее братом. Сегодня утром прямо в лимузине Майкл сам предложил пройтись по моей домашке по алгебре, проверить уравнения.

Я была тронута его предложением. Меня охватило такое теплое чувство, когда он сказал, что все правильно… И не потому я обрадовалась, что сошлись ответы, а из‑за того, что, отдавая мне листок с заданием, Майкл коснулся рукой моих пальцев. Может, Джос Ирокс – все‑таки он? А?

Ой, директриса Гупта готова меня принять.