Глава третья. Король макгил – тучный, грудь колесом, с очень густой бородой и длинными седыми волосами, с широким лбом

Король МакГил – тучный, грудь колесом, с очень густой бородой и длинными седыми волосами, с широким лбом, испещренным морщинами после многих битв, - стоял в верхних покоях своего замка, не обращая внимания на готовящиеся торжества этого дня. Его Королева находилась рядом с ним. Его королевские земли раскинулись перед ним во всей красе, простираясь так далеко, насколько хватало глаз – процветающий город, окруженный древними каменными укреплениями. Королевский Двор. Соединенный между собой лабиринтом извилистых улиц, он был застроен каменными зданиями всех форм и размеров – для воинов, смотрителей, лошадей, Серебра, Легиона, стражи, казарм, оружейных и вооружения. И среди всего этого сотни домов для его многочисленных людей, которые предпочли жить внутри городских стен. Между этими улицами находились акры травы, королевских садов, каменные площади и бьющие через край фонтаны. Королевский Двор совершенствовался на протяжении столетий его дедом и отцом, чтобы сейчас достичь пика своего великолепия. Несомненно, сейчас это была самая безопасная крепость во всем Западном Королевстве Кольца.

МакГилу посчастливилось иметь самых лучших и самых верных воинов, о которых мог мечтать каждый король. И за всю его жизнь никто не осмеливался нападать на него. Седьмой МакГил восседал на троне. За свои тридцать два года правления он проявил себя как хороший и мудрый король. Во время его царствования земля процветала. Он вдвое увеличил свою армию, расширил свои города, проявлял щедрость по отношению к своим подданным и ни один из них не мог бы на него пожаловаться. Он славился как щедрый король. До того как он занял трон, никогда еще прежде королевство не знало такого процветания и мира.

Хотя именно это мешало МакГилу уснуть этой ночью. Он знал свою историю – никогда еще за все времена не было такого затишья без войны. Он больше не размышлял над тем, будет ли когда-нибудь нападение. Его волновало, когда это случится. И кто нападет.

Разумеется, самая большая угроза находилась за пределами Кольца. Она исходила от империи дикарей, которые правили дальними землями Уайлдс, покорив народы вне Кольца, за пределами Каньона. Дикари никогда не оказывали прямой угрозы ни МакГилу, ни семи поколениям до него. Благодаря своему уникальному географическому положению, его королевство, сформированное в виде идеального круга – кольца - было отделено от остального мира глубоким каньоном шириной в милю, и защищено энергетическим щитом, которое был активно со времен правления первого МакГила. Именно поэтому они могли не бояться Дикарей. Много раз они пытались атаковать, проникнув через щит и пересекая каньон. Тем не менее, ни одна из этих атак не увенчалась успехом. Пока он и его люди оставались в пределах Кольца, им нечего было опасаться.

Но все же это не означало, что внутри королевства не было никакой угрозы. Именно это вынуждало МакГила бодрствовать всю ночь. На самом деле это была причина сегодняшних торжеств. Свадьба его старшей дочери была устроена для того, чтобы успокоить его врагов, чтобы поддержать хрупкий мир между Восточным и Западным Королевствами Кольца.

Несмотря на то, что Кольцо было растянуто на добрых пятьсот миль в каждом направлении, оно было разделено посередине горной цепью – Хайлендс. По другую сторону от Хайлендса раскинулось Восточное Королевство, которое правило второй половиной Кольца. И это королевство, на троне которого столетиями восседали их соперники МакКлауды, веками стремившиеся пытались разрушить хрупкое перемирие с МакГилами. МакКлауды были мятежниками, недовольные своей участью. Они убедили свою часть королевства занять менее плодородные земли. Они также боролись и за Хайлендс, настаивая на том, чтобы завладеть всей горной цепью, но, тем не менее, половина гор принадлежала МакГилам. Время от времени происходили пограничные стычки и существовала вечная угроза вторжения.

Мысли об этом докучали ему. МакКлауды должны быть счастливы – в пределах Кольца они находились в безопасности, защищенные Каньоном, они занимали выбранные ими земли, и им нечего было бояться. Почему они не могли удовлетвориться их собственной половиной Кольца? И только из-за того, что МакГил значительно укрепил свою армию – впервые за всю историю – МакКлауды не осмеливались атаковать. Будучи мудрым королем, МакГил ощущал что-то на горизонте. Он знал, что долго мир не продлится. Поэтому он устроил этот брак своей дочери со старшим принцем МакКлаудов. И вот теперь настал этот день.

Взглянув вниз, он увидел тысячи подданных, одетых в яркие разноцветные туники, которые прибыли изо всех уголков королевства, по обе стороны Хайлендса. Едва ли не все жители Кольца пришли сегодня в его укрепления. Его люди готовились несколько месяцев, следя за тем, чтобы все выглядело процветающим и сильным. Это был не просто день бракосочетания. Это было послание для МакКлаудов.

МакГил окинул взглядом сотни своих солдат, которые стратегически выстроились в ряд вдоль крепостных валов, на улицах, вдоль стен – солдат было больше, чем того требовала необходимость. МакГил был удовлетворен. Это была демонстрация силы, которую он и хотел. Тем не менее, он был весь как на иголках. Обстановка была накалена и перепалка могла возникнуть в любой момент. Он надеялся, что со стороны МакКлаудов не поднимутся сумасброды, разгоряченные напитками. Он осмотрел рыцарские поля и игровые площадки и подумал о предстоящем дне, наполненном играми, рыцарскими турнирами и всеми теми мероприятиями, которые принесет с собой завтрашнее торжество.

Они были сильны. МакКлауды, несомненно, появятся со своей небольшой армией, и каждый рыцарский турнир, каждая борьба, каждое соревнование будут иметь подтекст. Если хоть что-то пойдет не так, это может перерасти в битву.

«Мой Король?»

Он ощутил мягкую руку на своей и, обернувшись, увидел свою Королеву. Крэа все еще оставалась самой красивой женщиной, которую он когда-либо знал. Их брак был счастливым с самого начала его правления. Она родила ему пятерых детей, трое из которых были мальчиками и ни разу ни на что не пожаловалась. Более того, она стала его самым доверенным советником. Спустя годы он мог с уверенностью сказать, что она была мудрее всех его людей. В действительности даже мудрее его самого.

«Это политический день», - сказала она. – «Но это также и свадьба нашей дочери. Постарайся получить удовольствие. Это случится только однажды».

«Когда у меня ничего не было, я волновался меньше», - ответил он. – «А теперь, когда у нас есть это все, тревога переполняет меня. Мы в безопасности. Но я не чувствую себя защищенным».

Она посмотрела на него большими карими глазами, полными сострадания. Казалось, вся мудрость мира заключалась в этих глазах. Ее веки опустились, как всегда, что придавало ей несколько сонный вид. Красивые прямые каштановые волосы, слегка посеребренные сединой, обрамляли ее лицо. Она нисколько не изменилась – только несколько морщинок пролегли на лице.

«Потому что ты не в безопасности», - сказала она. – «Ни один король не может чувствовать себя защищенным. В нашем дворе гораздо больше шпионов, чем тебе хотелось бы знать. И такова правда».

Она наклонилась и, улыбнувшись, поцеловала его.

«Постарайся насладиться праздником», - посоветовала она. – «В конце концов, это же свадьба».

После этих слов она развернулась и вышла из крепостного вала.

МакГил наблюдал за тем, как она уходит, после чего отвернулся и выглянул во двор. Она была права. Впрочем, она всегда права. Он действительно хотел насладиться праздником. МакГил любил свою старшую дочь и, в конце концов, это была ее свадьба. Это был самый красивый день самого красивого времени года – весны в самом ее разгаре, на пороге лета. На небе было два идеальных солнца и дул легчайший бриз.

Все цвело – деревья повсюду утопали в палитре розовых, фиолетовых, оранжевых и белых цветов. Он ничего не желал так сильно, как спуститься и сесть со своими людьми, наблюдая за тем, как его дочь выходит замуж, пить эль до тех пор, пока не сможет взять ни капли в рот.

Но он не мог. Прежде чем выйти из своего замка, он должен выполнить целый ряд обязательств. В конце концов, свадьба дочери возлагала на короля определенные обязанности – он должен встретиться со своим советником, со своими детьми, и с целым рядом просителей, у которых было право увидеть Короля в этот день. Он будет счастлив, если ему удастся покинуть свой дворец для вечерней церемонии.

*

МакГил был одет в свой лучший королевский наряд – черные бархатные брюки, золотой пояс, королевская мантия, сделанная из изысканного пурпурного и золотого шелка, белая накидка, блестящие кожаные сапоги до голени, и корона – богато украшенный золотой обод с большим рубином посередине. Он расхаживал по залу замка в окружении слуг. Он шагал из комнаты в комнату, спустившись с парапета. Он проходил через свои королевские покои, через большой арочный зал с его возвышающимися потолками и рядами цветного стекла. Наконец, он подошел к старинной дубовой двери - толстой, словно ствол дерева, которую его слуги открыли прежде, чем отступить в сторону. Он вошел в Тронный Зал.

Его советники встал по стойке смирно, когда МакГил вошел. Дверь за ним захлопнулась.

«Присаживайтесь», - сказал он резче, чем обычно. Он устал, особенно сегодня, от бесконечных формальностей правления королевством и хотел покончить с ними. Он прошел через Тронный Зал, который никогда не переставал производить на него впечатление. Его потолки были пять футов в высоту, одна стена полностью была покрыта витражами, пол и стены сделаны из камня, толщиной в полметра. Этот зал легко мог бы вместить сотню сановников. Но в такой день, как сегодня, когда был созван совет, здесь находились только он и его группа его советников. В зале стоял огромный стол в форме полукруга, за которым стояли его советники.

Он прошел через отверстие, прямо к центру, где находился его трон. Поднявшись по каменным ступенькам, прошел мимо резных золотых львов и опустился на красную бархатную подушку, полностью выделанную золотом, которая лежала на его троне. На этом троне сидели его отец и дед, а также все остальные МакГилы до них. Присев, МакГил почувствовал бремя его предков – всех поклонений – над собой.

Он окинул взглядом присутствующих советников. Здесь были Бром, его генерал и советник по военным делам; Кольк, генерал Легиона мальчиков; Абертоль, самый старший в группе, ученый и историк, наставник королей трех поколений; Фирт, его советник по внутренним делам двора, тощий человек с короткими седыми волосами и запавшими, постоянно бегающими, глазами. МакГил никогда не доверял Фирту и в действительности никогда не понимал его титула. Но его отец и дед держали советника по внутренним делам, и он сохранил эту должность за Фиртом из уважения к ним. Здесь также были Оуэн, его казначей; Брада, советник по внешним делам; Эрнан, его сборщик налогов; Дювейн, его советник по народным массам; и Кельвин, представитель знати.

Конечно, Король обладал абсолютной властью. Но его королевство было либеральным, и его отец всегда гордился тем, что позволял знати сказать свое слово по всем вопросам, через своего представителя. Баланс власти между королем и знатью исторически был непростым. Теперь здесь царила гармония, но в прежние времена происходили восстания и борьба за власть между знатью и членами королевской семьи. Сейчас они достигли прекрасного равновесия.

Осматривая комнату, МакГил заметил, что не хватает одного человека – именно того человека, с которым он больше всего хотел поговорить. В зале не было Аргона. Как обычно, невозможно было предсказать, когда и где он появится. Это приводило его в бешенство, но выбора у него не было. Друиды были непостижимы для него. В его отсутствие МакГил еще больше торопился. Он хотел скорее с этим покончить и приступить к тысяче других дел, которые ожидали его до бракосочетания. Группа советников села напротив него вокруг полукруглого стола, каждый из них сидел на стуле из древнего дуба с искусно вырезанными деревянными ручками.

«Мой сир, позволите ли Вы мне начать?» - начал Оуэн.

«Начинай, только покороче. Времени у меня сегодня в обрез».

«Сегодня Ваша дочь получит много подарков, которые, как мы все надеемся, наполнят ее казну. Тысячи людей отдают дань, принеся Вам подарки лично. Они посещают наши бордели и таверны, что также пополнит нашу казну. Но все же подготовка к сегодняшнему торжеству истощит значительную часть королевской казны. И советую повысить налог для людей и для знати. Одноразовый налог, чтобы возместить затраты на это значительное событие».

МакГил увидел тревогу на лице своего казначея. Его желудок сжался от одной мысли об истощении казны. Тем не менее, он не будет снова повышать налоги.

«Лучше иметь скудную казну, но верных подданных», - ответил МакГил. – «Богатство приходит, когда счастливы наши подданные. Мы не будем возлагать на них больше».

«Но, мой мир, если мы не…»

«Я уже решил. Что еще?»

Удрученный Оуэн откинулся на спинке стула.

«Мой король», - произнес Бром своим глубоким голосом. – «По Вашему приказу мы поставили большую часть наших сил во дворе для сегодняшнего мероприятия». Демонстрация силы будет впечатляющей. Но если где-нибудь в королевстве произойдет нападение, мы будем уязвимы».

МакГил кивнул, размышляя об этом.

«Наши враги не станут атаковать нас в то время, когда мы их кормим».

Мужчины рассмеялись.

«А что насчет Хайлендса?»

«Несколько недель не поступало никаких известий об активности в тех местах. Кажется, их войска утихли на время подготовки к свадьбе. Возможно, они готовы заключить перемирие».

МакГил не был уверен в этом.

«Это означает или то, что организация этого брака приносит свои плоды, или то, что они собираются напасть на нас в другое время. Что ты думаешь об этом, старик?» - спросил МакГил, обращаясь к Абертолю.

Абертоль прочистил горло и произнес скрипучим голосом: «Мой сир, Ваш отец и Ваш дед никогда не доверяли МакКлаудам. Тот факт, что они спят, не означает, что они не проснутся».

МакГил кивнул, оценив его мнение.

«А что насчет Легиона?» - спросил он, повернувшись к Кольку.

«Сегодня мы приветствовали новобранцев», - ответил Кольк, быстро кивнув.

«Мой сын среди них?» - спросил МакГил.

«Он заметно выделяется из всех, славный парень».

МакГил кивнул, после чего обратился к Браде.

«А что слышно за пределами Каньона?»

«Мой сир, наши патрули видели больше попыток пересечь мост через Каньон последние недели».

Мужчины зашептались. МакГил почувствовал, как сжался его желудок от одной только мысли об этом. Энергетическое поле было непобедимым, тем не менее, эти новости не сулят ничего хорошего.

«А что если они предпримут полноценную атаку?» - спросил он.

«Пока поле активно, нам нечего опасаться. Дикарям веками не удавалось разрушить Каньон. Нет никакой причины полагать, что им это удастся».

МакГил не был так уверен. Нападение извне почему-то не происходило до сих пор, и он не переставал размышлять над тем, когда же это может случиться.

«Мой сир», - произнес Фирт своим гнусавым голосом. – «Я должен добавить, что сегодня наш двор наполнен многими подданными из королевства МакКлаудов. Они почувствуют себя оскорбленными, если Вы не примете их, независимо от того, являют ли они бунтарями или нет. Я бы посоветовал Вам потратить час-другой после обеда, чтобы поприветствовать каждого из них. Они принесли с собой много подарков, большую свиту и, к слову сказать, много шпионов».

«Кто сказал, что шпионы уже не здесь?» - спросил МакГил, внимательно глядя на Фирта, думая о том, не является ли Фирт одним из них.

Фирт открыл рот, чтобы ответить, но МакГил вздохнул и поднял ладонь, велев ему не продолжать. «Если это все, я ухожу, чтобы принять участие в бракосочетании моей дочери».

«Мой сир», - произнес Кельвин, прочистив горло. – «Разумеется, это еще не все. Я говорю о традиции, сопровождающей свадьбу старшего ребенка, когда каждый МакГил называл своего приемника. Люди ждут, что Вы сделаете то же самое. Они говорят об этом и было бы неразумно разочаровывать их. Особенно когда Меч Судьбы все еще неподвижный».

«Вы хотите, чтобы я назвал своего наследника в то время, как сам я еще в расцвете лет?» - спросил МакГил.

«Я не хотел Вас обидеть, мой сир, - запнулся Кельвин. Он выглядел обеспокоенным.

МакГил поднял руку. «Я знаю традицию. И действительно я назову сегодня своего приемника».

«Вы сообщите нам, кто он?» - спросил Фирт.

Раздраженный МакГил смерил его взглядом. Фирт был сплетником, которому он не доверял.

«Вы узнаете новости в подходящее время».

МакГил встал и его советники последовали его примеру. Они поклонились и поспешили из зала.

МакГил не знал, сколько времени он находился там, предавшись размышлениям. В такие дни он жалел о том, что он – король.

*

МакГил спустился с трона, стук его сапог нарушал тишину. Он пересек зал и сам открыл древнюю дубовую дверь. Дернув железную ручку, он вошел в боковые покои.

Он наслаждался покоем и уединенностью этой уютной комнаты, как всегда. Расстояние между ее стенами едва ли достигало больше двадцати шагов в любом направлении, хотя потолок был высоким и арочным. Эта комната полностью была сделана из камня, на одной стене было маленькое круглое витражное окно. Свет лился через его желтые и красные стекла, освещая единственный предмет в этой практически пустой комнате.

Меч Судьбы.

Он находился в центре покоев, лежа горизонтально на железных зубцах словно искушая. С тех пор как был еще мальчишкой, МакГил приближался к нему, обходил его и рассматривал. Меч Судьбы. Легендарный меч, источник власти и могущества всего его королевства, передаваемый от одного поколения следующему. Тот, кто сможет поднять его, станет Избранным – тем, кому суждено править королевством, кто освободит королевство от всех угроз – внутренних и внешних угроз Кольца. Это была красивая легенда, с которой он вырос, и поскольку он был помазан на царствование, МакГил попытался поднять его – только короли дома МакГилов имели право попытаться. Ни одному королю до него это не удалось. Он был уверен, что он другой. Он был уверен, что станет Избранным.

Но он ошибался, как и все его предшественники. И эта неудача отравила его царствование.

Сейчас МакГил рассматривал его длинное лезвие, сделанное из таинственного металла, который никто не мог разгадать. Происхождение меча было даже более туманным – поговаривали, что он был извлечен из земли во время землетрясения.

Рассматривая меч, он снова ощутил горечь поражения. Возможно, он и хороший король, но он не является Избранным. Его люди знали об этом. Его враги знали это. Даже если он и хороший король, не важно, что он сделает – ему никогда не стать Избранным.

Иначе, как он подозревал, в его дворе было бы меньше беспорядков, меньше заговоров. Его собственные люди больше доверяли бы ему, а враги и не подумали бы о нападении. Какая-то часть его хотела, чтобы меч просто исчез вместе с легендой о нем. Но он знал, что этому не бывать. Это было проклятием – и властью – легенды. Это было даже сильнее армии.

Глядя на меч в тысячный раз, МакГил не мог не задаться вопросом о том, кто же станет этим Избранным. Кому из его рода будет суждено завладеть им? Он думал о том, что ждет его впереди, о своей обязанности назвать приемника. МакГил спрашивал себя, предназначено ли кому-нибудь судьбой поднять этот меч.

«Его лезвие тяжелое», - раздался голос.

МакГил обернулся, удивившись тому, что он не один в комнате.

Позади него в дверях стоял Аргон. МакГил узнал этот голос еще до того, как увидел его владельца. Он был одновременно и раздражен из-за того, что друид не появился раньше, и доволен, потому что теперь Аргон все-таки был здесь.

«Ты опоздал», - заметил МакГил.

«Ваше ощущение времени не распространяется на меня», - ответил Аргон.

МакГил повернулся к мечу.

«Ты когда-нибудь думал, что я смогу овладеть им?» - задумчиво спросил он. – «В тот день, когда я стал Королем?»

«Нет», - решительно ответил Аргон.

Обернувшись, МакГил уставился на него.

«Ты знал, что я не смогу. Ты видел это, не так ли?»

«Да».

МакГил задумался над этим.

«Ты испугал меня, ответив прямо. Это на тебя не похоже».

Аргон молчал пока, наконец, МакГил не понял, что больше он ничего не скажет.

«Сегодня я назову своего приемника», - сообщил МакГил. – «Я чувствую себя бесполезным из-за того, что вынужден сделать это сегодня. Это крадет радость короля в день бракосочетания его ребенка».

«Возможно, эта радость должна быть сдержанной».

«Но впереди у меня долгие годы правления», - оправдывался МакГил.

«Возможно, не такие долгие, как ты думаешь», - произнес Аргон.

Удивившись, МакГил сузил глаза. Это было сообщение?

Но Аргон больше ничего не добавил.

«Шесть детей. Кого я должен выбрать?» - задал вопрос МакГил.

«Почему ты спрашиваешь меня? Ты уже выбрал».

МакГил посмотрел на него. «Ты многое видишь. Да, я выбрал. Но все же я хочу знать, что ты думаешь».

«Думаю, ты сделал верный выбор», - сказал Аргон. – «Но помни, что король не может править из могилы. Независимо от того, кого ты выбрал, у судьбы также есть право выбора».

«Буду ли я жить, Аргон?» - серьезно спросил МакГил. Этот вопрос он хотел задать с прошлой ночи, когда проснулся от ужасного кошмара.

«Прошлой ночью мне приснился ворон», - добавил он. – «Он прилетел и украл мою корону. А после другой ворон вернул ее мне. И тогда я увидел перед собой раскинувшееся царство. Когда я вошел, оно стало черным. Бесплодным. Пустым».

Он взглянул на Аргон влажными глазами.

«Это был всего лишь сон или нечто большее?»

«Сны всегда означают нечто большее, не так ли?» - спросил Аргон.

МакГил похолодел от страха.

«Где опасность? Скажи мне только это».

Аргон подошел ближе и заглянул ему прямо в глаза. МакГилу показалось, словно он заглянул в иную сферу.

Аргон наклонился вперед и прошептал:

«Всегда ближе, чем ты думаешь».