Мальстрем. Шхуна, казалось, повисла, задержанная какой-то волшебной силой, на половине своего пути в бездну

(Норвежское море)

"…Шхуна, казалось, повисла, задержанная какой-то волшебной силой, на половине своего пути в бездну, на внутренней поверхности огромной круглой воронки невероятной глубины; ее совершенно гладкие стены можно было бы принять за черное дерево, если бы они не вращались с головокружительной быстротой…

Озираясь кругом и вглядываясь в огромную черную пропасть, по стенам которой мы кружились, я заметил, что наше судно было не единственной добычей, захваченной пастью водоворота.

Над нами и ниже нас виднелись обломки судов, громадные бревна, стволы деревьев и масса мелких предметов — ящики, доски, бочонки, причем последние, как мне показалось, смещались вниз, к черной пасти, медленнее, чем более тяжелые вещи: лодки, бревна или куски корабельной обшивки…

Я решил привязать себя как можно крепче к бочонку, за который я держался, обрезать найтов, крепивший его к корме, и броситься в воду…

Прошел, может быть, час после того, как я покинул шхуну, которая уже успела спуститься значительно ниже меня, как вдруг она стремительно перевернулась три-четыре раза, нырнула в пучину и навсегда исчезла из глаз в бушующей пене…"

Этот монолог, похожий на отрывок из фантастического романа ужасов, как ни удивительно, имеет под собой вполне реальную основу. Место, о котором шла речь, находится не так уж далеко — у берегов Норвегии, и грозное природное явление, периодически возникающее в этом районе, вызывается вовсе не потусторонними или инопланетными факторами. Но, чтобы понять, как образуется зловещий водоворот, начнем немного издалека.

Самый крупный и самый широкий залив Норвегии — Вест-фьорд — окаймляет с запада, со стороны Атлантики, скалистая гряда Лофотенских островов. Словно гигантский мол, она разрезает стремительный поток идущего с юга вдоль побережья Северо-Атлантического течения, направляя половину его в глубь Вест-Фьорда. Надо сказать, что по форме этот залив напоминает огромную 250-километровую воронку, узкий конец которой изогнут на восток и глубоко вдается в сушу. Основная же акватория залива вытянута с юго-запада на северо-восток, причем северный край ее почти полностью перекрыт островами, оставляя мощному течению для выхода лишь узкие проливы.

Суда, плавающие в Вест-фьорде, вынуждены бороться с водоворотами и бурунами, возникающими там, где течение всей своей массой протискивается в узкие каменные щели проливов. Но воронкообразные заливы, вроде Вест-фьорда, имеют еще одно неприятное для моряков свойство: приливная волна, входя в его непрерывно сужающееся горло, постоянно растет, достигая порой огромной высоты.

Именно такую форму имеют все морские заливы, славящиеся особенно высокими приливами: канадский залив Фанди, где вода поднимается на 19 метров, Пенжинская губа в Охотском море, залив Ла-Плата и другие. И когда на могучую струю течения, с ревом и гулом рвущуюся на север в узких проходах между островами, накладывается исполинский вал приливной волны, идущий с запада на восток (или наоборот, если наступает отлив), то у Лофотенских островов образуется гигантский водоворот, с давних пор внушавший ужас не только рыбакам на их утлых лодчонках и малых ботах, но и капитанам крупных парусников, бороздивших воды Вест-фьорда.

Имя его известно многим из книг. Это — Мальстрем. Возникает он дважды в сутки между островами Лофотен и Москестром (или просто Моске), с западной стороны Вест-фьорда.

Немало леденящих душу историй рассказывают старые моряки о страшной пучине Мальстрема. Да и писатели-классики отдали дань ужасному водовороту. Вспомните, именно здесь бегут на шлюпке с терпящего бедствие «Наутилуса» пленники капитана Немо в "20000 лье под водой" Жюля Верна. Французский фантаст замечает мимоходом, что суда опасаются подходить к Мальстрему ближе, чем на пятнадцать километров!

Знаком, наверное, вам и рассказ Эдгара По "Низвержение в Мальстрем", отрывками из которого начинался этот очерк.

А вот как описывал это уникальное явление природы норвежский ученый XVII века:

"Вот время прилива течение между Лофотеном и Моске бурно устремляется к берегу, но оглушительный гул, с которым оно во время отлива несется обратно в море, едва ли может сравниться даже с шумом самых мощных водопадов. Гул этот слышен за несколько десятков километров, а глубина и размеры образующихся здесь ям и воронок таковы, что судно, попадающее в сферу их притяжения, неминуемо захватывается водоворотом, идет ко дну и там разбивается о камни; когда море утихает, обломки выносит на поверхность. Но это затишье наступает только в промежутке между приливом и отливом и продолжается всего четверть часа, после чего волнение снова постепенно нарастает. Когда течение бушует и ярость его еще усиливается штормом, опасно приближаться к этому месту на расстояние норвежской мили. Шхуны, яхты, корабли, вовремя не заметившие опасности, погибают в пучине. Часто случается, что киты, очутившиеся слишком близко к этому котлу, становятся жертвой разъяренного потока; и невозможно описать их неистовый рев, когда они тщетно пытаются выплыть. Однажды медведя, который плыл от Лофотен к Моске, затянуло в воронку, и он так ревел, что рев его был слышен на берегу. Громадные стволы сосен и елей, поглощенные водоворотом, выносит обратно в таком растерзанном виде, что щепа из них торчит, как щетина…"

Впервые Мальстрем появился на картах в XVI веке, когда был опубликован знаменитый атлас Меркатора. Но уже до этого рассказ о водовороте можно было прочитать в записках английского купца Дженкинсона, путешествовавшего через северные моря в Россию по торговым делам. Купец, правда, не будучи мореходом, страшился больше адского шума, издаваемого Мальстремом, чем его жуткой воронки. Вот строки из его дневника:

"Замечу, что между так называемыми островами Рост и Лофут находится водоворот под названием Мальстрем, который с середины отлива до середины прилива издает такой ужасный рев, что на десять миль в округе звонят дверные колокольчики на домах в рыбацких селениях. Если киты попадают в струю водоворота, они жалобно кричат. А если большие деревья затащит внутрь силой потока, и потом с отливом выбросит наверх, то концы их и сучья бывают так размочалены, что похожи на истрепанные веревки".

Особенно страшных масштабов достигло, по преданию, буйство стихий в вербное воскресенье 1645 года, когда свирепая мощь вращающихся волн усилилась из-за ужасающего шторма, бушевавшего у побережья. Рев Мальстрема, если верить рассказам, достигал такой силы, что в селениях на ближних островах были разрушены каменные дома!

Что же правда, а что вымысел в этих полулегендарных рассказах? И существует ли вообще в природе водоворот, затягивающий морские суда? Разумеется, и средневековый путешественник, и живший три века назад ученый, а вслед за ними и уважаемые Эдгар По и Жюль Верн слегка сгустили краски, описывая неистовство и безмерную мощь гигантского водяного вихря. Залив Вест-фьорд был и остается ареной оживленного судоходства. Помимо многочисленных рыбацких поселков, на его побережье расположен крупный современный порт Нарвик. Сюда с месторождений Швеции проложена железная дорога, и через незамерзающий норвежский порт шведская железная руда круглый год вывозится во многие страны Европы.

Огромным современным рудовозам Мальстрем не особенно страшен, да и масштабы его не так велики, как уверяли своих читателей почтенные литераторы. Но даже современная лоция предостерегает от попытки пройти в трехмильный пролив к северу от острова Моске во время максимального прилива, особенно если штормовой ветер с запада развел крутую волну. Такое нередко случается в зимний период, и тогда рев Мальстрема, разносящийся за три мили, действительно заставляет поеживаться и бывалых рыбаков. В проливе, изобилующем подводными скалами, вода несется в это время со скоростью 11 километров в час, отчего образуются завихрения и водовороты, превращающие его в труднопреодолимый лабиринт с непредсказуемыми изменениями течений.

Поэтому лоция справедливо называет Мальстрем самым опасным приливным течением у норвежских берегов.

Между прочим, в 55 милях к югу от Лофотен, возле популярного морского курорта Бодо, существует еще один водоворот, менее известный, хотя и более значительный по массе воды, вовлеченной в движение. Его называют Сальстраумен, по одноименному проливу, где он и наблюдается. Прямо из окон отелей курортного городка летом, когда солнце здесь почти не заходит, можно дважды в сутки наблюдать, как огромный вал воды врывается в пролив с ревом, слышным на мили вокруг. В эти минуты даже на глаз видна кривизна морской поверхности в месте водоворота. А любители рыбалки прямо с берега вовсю ловят полуоглушенную водоворотом рыбу.

Но Мальстрем, даже уступая Сальстраумену в количестве воды, остается более опасным из-за своего коварства. Сила и скорость течений в нем изменяются в зависимости от времени года, ветров и фаз луны, так что далеко не всегда мореходный опыт и мощь двигателя выручат неосторожного капитана. Поэтому лофотенские рыбаки и сейчас, выходя на промысел, норовят проскочить район Мальстрема в промежутке между приливом и отливом. Они знают: даже современным мотоботам и сейнерам лучше не попадать в лапы водовороту, чья дикая мощь приумножается природным коварством, а острые скалы вокруг не оставят шанса на спасение в случае аварии.

И туристы, путешествующие по Норвегии, тоже предпочитают наблюдать за Мальстремом с прибрежных утесов. Ведь как ни притягательно зрелище буйства стихий, будь то извержения вулканов, бешеный бег горных потоков, наводнения, смерчи или морские катаклизмы, все же пока далеко не всегда могучие силы природы поддаются укрощению.

И восхищаясь их мощью и величием, мы поневоле относимся к ним с почтительным уважением.