Б) Злоупотребление письменной формой общения

Для того чтобы выяснить какой-нибудь деловой вопрос или отдать распоряжение, сопровождаемое пояснениями, обычно проще и быстрее действовать словесно, чем письменно.

Кроме того, известно, что переписка часто порождает конфликты и недоразумения, которые легко можно было бы рассеять при устной беседе.

Отсюда следует, что всегда, когда только это возможно, сношения должны быть устными. Здесь выигрывают и в скорости, и в ясности, ив гармонии.

Тем не менее случается, что в предприятиях служащие соседних служб, находящиеся между собой в частых сношениях, или даже служащие одного и того же отдела, которые могли бы легко встречаться друг с другом, общаются между собою лишь в письменной форме. Отсюда проистекают вредные для предприятия хлопоты, усложнения и волокита. В то же самое время можно констатировать, что между отделами или служащими одного и того же предприятия заметна какая-то взаимная озлобленность. Режим письменных сообщений обычно ведет к подобному результату.

Способ положить конец этому злу — просто запретить все те письменные сношения, которые могут быть легко и с выгодой заменены устными.

Здесь тоже мы еще раз встречаемся с вопросом меры. Могущество единения обнаруживается не только в счастливом результате гармонии, царствующей среди служащих одного предприятия; значительную роль в организации всяких дел играют также коммерческие соглашения, профсоюзы и всякого рода ассоциации.

Роль ассоциации особенно возросла за последние полвека.

Я видел в 1860 году рабочих крупной промышленности — без взаимного соприкосновения, без связи — подлинную пыль из индивидов; профсоюзы же делают их коллективной силой, стоящей на равной ноге с хозяевами. В то же самое время между крупными сходными предприятиями царствовало бешеное соперничество, постепенно уступившее место учтивым отношениям, позволяющим упорядочивать, по взаимному соглашению, то, что выгодно для обеих сторон. Это — начало новой эры, уже глубоко видоизменившей привычки и понятия. Руководители предприятий должны учитывать эту эволюцию.

Здесь я прекращаю свой обзор принципов, не потому, что исчерпан их список — число их вряд ли имеет точный предел, — но потому, что мне представляется особенно полезным в настоящее время включить в административную доктрину дюжину обоснованных принципов, на которых и сосредоточить все внимание при широкой общественной дискуссии.

Перечисленные принципы — это те, на которые мне чаще всего приходится ссылаться. Я просто изложил здесь мое личное мнение о них. Найдут ли они свое место в административном кодексе, который надо создать? Это решит общественная дискуссия.

Кодекс этот необходим. Коснемся ли мы торговли, промышленности, политики, религии, войны или филантропии — во всяком предприятии и начинании есть подлежащие выполнению административные функции; а для того чтобы их выполнять, надо опираться на принципы, то есть на признанные истины, считающиеся доказанными. Совокупность этих истин и составляет кодекс данного времени.

Без принципов мы во тьме, в хаосе; без опыта и меры, даже с наилучшими принципами, мы тоже в трудном положении. Принцип — это маяк, помогающий ориентироваться: служить он может только тем, кто знает путь в порт.