Глава 6. Когда пострадавшего ввезли в операционную, пожар на Кесвик-лейн был взят под контроль и пожарные графства Фэрфакс готовились войти в дом

Когда пострадавшего ввезли в операционную, пожар на Кесвик-лейн был взят под контроль и пожарные графства Фэрфакс готовились войти в дом. Соседи успели сообщить им, что в доме жили два человека – женщина и ее трехлетний сын. Мужа не было. Женщина была одинокой матерью. Ее «вольво» нашли в гараже.

Несмотря на ноябрьскую прохладу, толпа зевак постепенно росла. На улице царил хаос. Его создавали кареты «скорой помощи», пожарные машины, полицейские автомобили и прибывшие как по команде телевизионщики. Темноту разрывали огни проблесковых маячков – красных, желтых и голубых. Разноцветные вспышки на мгновение озаряли улицу, после чего она на доли секунды вновь погружалась во мрак. Под ногами, словно длинные змеи, извивались парусиновые шланги, а лужайка перед горящим домом превратилась в чавкающее болото.

Два телеоператора и радиорепортер вносили свой вклад во всеобщий бедлам, волоча сквозь толпу толстенные кабели и прожекторы. Стараясь казаться серьезными и сосредоточенными, они трудились по обе стороны улицы, без разбору тыча микрофоны в физиономии пожарных и зевак.

– Какой из этих домов принадлежит вам?

– По правде говоря, никакой. Я вообще снимаю жилье, и не здесь, а в городе. Услышал о пожаре по радио – на полицейской частоте – и примчался сюда.

Последствия пожара были ужасающими. Судя по всему, его пережил только обожженный мужчина.

Во время первого похода в дом пожарные искали живых на залитом водой нижнем этаже, но никого не нашли. Поиски на втором этаже были отложены из-за аварийного состояния лестницы. Поэтому у дома поставили подъемник с двумя пожарными. После недолгого маневрирования площадка оказалась у окна второго этажа.

Многие сомневались в необходимости этого предприятия. При таком пожаре выжить не мог никто. Избежавшие пламени все равно задохнулись бы в дыму. Тем не менее всегда оставалась надежда – весьма ничтожная, – что кто-то укрылся в ванной и, не утратив присутствия духа, заткнул мокрыми полотенцами щель под дверью. Пожары непредсказуемы. Порой они специально ищут свои жертвы, иногда позволяют людям спастись. Имея дело с огнем, ни в чем нельзя быть уверенным.

Младший из двух пожарных, перегнувшись через подоконник, проверил ломом прочность пола. Решив, что покрытие достаточно надежно, он влез в окно, оставив партнера на площадке подъемника.

Пожарный нашел именно то, что искал. Взрослого человека. И крошечного ребенка. Они лежали в кроватях или, вернее, в том, что раньше было кроватями. Матрасы со свисающими обрывками обгорелой ткани сгорели практически до пружин. Постельное белье растворилось в пламени, и пепел впитался в тела жертв. Рядом с головкой ребенка лежала пара стеклянных глаз – все, что осталось от мягкой игрушки. В сыне и матери все еще можно было распознать человеческие существа, что являлось большой «удачей». Если бы пожарные машины прибыли на несколько минут позже, а пожарный гидрант оказался чуть дальше от дома, на месте пожарища остались бы дым и кости. Ничего более.

В обязанности заместителя шефа полиции входило информирование ближайших родственников пострадавших. И сейчас это предстояло сделать незамедлительно. Когда горит дом ценой четыреста тысяч долларов в таком привилегированном пригороде, как Коббз-Кроссинг, и в нем гибнут люди, это сенсация, а сенсации распространяются мгновенно. Хотя пожар разразился уже после того, как ночной выпуск «Пост» поступил в продажу, в утренних радио– и теленовостях о нем обязательно сообщат. Поэтому заместитель, выяснив по телефону, что дом принадлежит некой Кэтлин Энн Ласситер, проживающей (или, вернее, проживавшей) там со своим маленьким сыном, стал звонить ее ближайшим родственникам. Согласно страховке, таковым оказался брат Кэтлин – Джозеф Ласситер, владеющий домом в Маклине.

И смотревший в данный момент интереснейший сон. Во сне Джо Ласситер стоял на берегу Потомака, чуть выше водопадов Грейт-Фоллз, и забрасывал спиннинг на большеротого окуня. Он сделал ловкое движение, леска описала дугу – бросок, о котором можно только мечтать, – и блесна погрузилась точно в намеченном месте. Едва она успела уйти под воду, рыба клюнула, и Джо начал водить ее, поднимая удилище к небу.

Но где-то зазвонил телефон. Черт возьми! Достаточно скверно, что эти штуки звонят во время концерта в Кеннеди-центре или в решающий момент бейсбольной встречи на стадионе Камден-Ярдз, – но такое! Что за кретин догадался притащить сотовый телефон на рыбалку? Какой смысл ловить рыбу, если с тобой это чертово изобретение?

Джо ровно повел удилище вправо, сматывая катушку свободной рукой. Но где-то рядом внезапно раздался его собственный голос:

– Привет. Это Джо Ласситер. Сейчас я не могу подойти к телефону, скажите, кто вы, оставьте свой номер, и я перезвоню.

Река, спиннинг, рыба и катушка… растворились. Он проснулся и, лежа с закрытыми глазами, стал ждать, что скажет телефон. Но тот, кто звонил, повесил трубку. «Размышляет», – подумал Джо, зарываясь поглубже в подушку.

Он хотел вернуться обратно в свой сон, но ничего не вышло. Река исчезла, рыба уплыла, и из всего сна он отчетливо помнил лишь негодование, охватившее его после телефонного звонка. Призрачный телефон. Телефон в его доме.

И в следующий момент Джо снова услышал звонок. На этот раз он поднял трубку.

– Что?!

Голос собеседника звучал негромко, профессионально спокойно, рассудительно и весьма официально. Но в словах, льющихся из трубки, не было никакого смысла. Истинное содержание услышанного дошло до Джо Ласситера, только когда он, уже сидя в машине, гнал в направлении Фэрфакса. Произошел пожар. Идентификация пока не проведена, но обнаруженные тела…

«Нет, – думал Джо, – нет!»

…тела соответствуют тому…

Соответствуют? Тому?

…что нам известно об обитателях дома. Вашей сестре…

Кэтлин.

…и ее сыну…

Брэндон. Маленький Брэндон.

Дорога шла вдоль Потомака недалеко от того места, где он во сне ловил рыбу. За рекой, за шпилями Джорджтаунского университета, небо начинало светлеть.

Они умерли. Хотя этот тип выразился иначе. «Имеются два смертельных случая» – вот его слова. Джо Ласситер так стиснул зубы, что заболели челюсти. Кэти. И это случилось теперь, когда после стольких лет жизни в дерьме Кэти по-настоящему была счастлива. Угомонилась. Утешилась! Вопреки всем предсказаниям из нее получилась отличная мать, а сам мальчишка…

Перед его глазами появилась веселая рожица Брэндона, и он отвернулся, чтобы прогнать видение. Опустив окно, он подставил лицо струям холодного воздуха. В Росслине, напротив Кеннеди-центра, он свернул на 66-е шоссе. В обратную сторону, в направлении города, шло уже довольно много машин.

«Каким образом мог сгореть этот дом?» – размышлял Ласситер. Он был новым, и все в нем – камин, электропроводка, трехступенчатая отопительная система – было самое совершенное. Он лично проверил оба этажа. Повсюду стояли дымовые датчики и детекторы угарного газа. Кэти даже купила огнетушители! Она делала все, чтобы обеспечить безопасность своего ребенка.

Ласситер понимал, что думать следует не о доме, а о сестре, но подсознательно превращал трагедию в абстракцию, размышляя как следователь, а не как брат. Наверное, это была попытка уйти от действительности, но в глубине души Джо действительно не мог поверить, что сестра мертва. Слова о смерти не более чем слова, они не делали гибель Кэти реальной. Он не верил, что ее дом сгорел, а если дом не сгорел, как она могла погибнуть? Как мог умереть Брэндон?

Почему они не выскочили на улицу? Говоривший по телефону субъект сообщил ему очень мало, а Джо хотел знать как можно больше. Он хотел знать все. Ласситер вдавил в пол педаль акселератора, хотя понимал, что это просто глупо. «Два смертельных случая». Как бы он ни спешил, сестру не вернуть.

Он собирался поехать в морг, расположенный в здании администрации графства, и вдруг неожиданно для себя обнаружил, что свернул на улицу, ведущую к дому Кэти. В нескольких кварталах от Коббз-Кроссинг Ласситер почувствовал едкий запах. Потянуло дымом, и сердце Джо упало. В глубине души он еще цеплялся за едва теплившуюся надежду. Может быть, это все же ошибка – не тот адрес или другая Кэти Ласситер.

Теперь последняя искорка угасла. Увидев сигнальные огни пожарных машин, он подкатил к краю тротуара, выключил мотор и оставшийся путь проделал пешком.

Джо знал, что в соответствии с установленным порядком полиция проведет тщательное расследование причин пожара. Это делается всегда, но не для того, чтобы удовлетворить чье-нибудь любопытство или извлечь полезный урок из трагедии. Ответ на вопрос – почему произошло возгорание? – влечет за собой серьезные юридические и финансовые последствия. Сигарета? Неисправный нагреватель? Разрушения в каминной трубе?

От определения виновного зависит, кто и сколько будет платить. В силу этого причины пожаров расследуются очень серьезно.

Перед домом стояло много машин. Одна с опознавательными знаками полиции, две тоже полицейские, но без всяких знаков, если не считать проблесковых маячков на крышах, два пожарных грузовика и бежевая легковушка, которая могла принадлежать страховому агенту. Впрочем, с тем же успехом она могла принадлежать и кому-то другому. Полицейский в униформе скатывал катушку желтой ленты, конец которой был прикреплен к столбу в дальнем конце подъездной аллеи. На ленте, повторяясь снова и снова, виднелись слова:

ПОЛИЦЕЙСКАЯ ЧЕРТА – НЕ ПЕРЕСЕКАТЬ!

Висевший в воздухе смрад – смесь древесного дыма и вони сгоревшей пластмассы – был почти непереносим. Но хуже всего оказался вид самого дома. Это был настоящий удар под дых. Перед Джо стоял мертвый остов, и страшный смысл слов, услышанных ночью по телефону, наконец-то дошел до него. Два смертельных случая. Его сестра умерла; его племянник умер. Дом еще дымился, возвышаясь на искалеченной, засыпанной обугленным деревом и закопченным металлом лужайке. Оконные проемы с выбитыми стеклами смотрели в мир глазами мертвеца. Джо отвернулся и подошел к полицейскому, отвязывающему ленту от столба.

– Что здесь произошло?

Молодой, рыжеволосый и голубоглазый коп, взглянув на Ласситера с видом завзятого остряка, произнес, пожимая плечами:

– Пожар случился.

Ласситеру мучительно захотелось вмазать с размаху по гладкой физиономии, но, глубоко вздохнув, он сдержался и спросил:

– Как это произошло?

Коп посмотрел на Джо так, словно старался запомнить его лицо. Немного помолчав, он все же кивнул в сторону пожарных машин и сказал:

– Они говорят – поджог.

Ласситер снова ощутил себя так, словно на его глаза надели шоры. Он ожидал чего угодно, но не этого. Сигарета? Да. Кэти продолжала курить, правда, не в присутствии ребенка. Отопитель? Да… Впрочем, это не мог быть отопитель… Не в таком доме и не с такой отопительной системой. Значит, удар молнии или короткое замыкание в каком-нибудь мелком приборе…

– Что?

Юный страж порядка еще раз внимательно посмотрел на навязчивого прохожего:

– А, собственно, кто вы такой?

Ласситер понимал, что ведет себя подозрительно. Какая-то часть рассудка говорила ему, что парнишка прав, задавая подобный вопрос, – поджигатели часто возвращаются на пожарища. А другая кричала о том, что ему давно, уже при виде полицейских машин, следовало обо всем догадаться. Если подозревается поджог, то пожарище сразу становится местом преступления. И если имеются жертвы, открывается дело об убийстве.

– Кому понадобилось поджигать дом Кэти? – неожиданно закричал он.