Глава 13. Следующие сутки я отсыпался, отъедался и медитировал

Следующие сутки я отсыпался, отъедался и медитировал. Меня никто не беспокоил и я не беспокоил никого. Во время медитации я пытался разобраться с самим собой. Мне непонятно было мое поведение во время нападения баронов. Конечно, снятие клятвы и выучка Финь Ю сказались, но подобную ярость и ненависть вплоть до уничтожения пары тысяч человек, среди которых были лишь отчасти виновные в убийстве моих граждан – те же техники, повара и медики – прежний Филин испытывать явно не мог. Безусловно, я изменился, но не до такой же степени.

Очень жаль, что я не успел позаниматься с нашим лучшим мозговедом, Гиттерианом деи Ванторо, но и без него во время тщательного осмотра структуры собственного мозга я обнаружил… скажем так ростки прежней личности владельца тела. Самосознание еще было очень слабо развито, но с упорством травинки, пробивающей бетон, он росло и постепенно крепло. Если так дальше пойдет, то через… год, максимум полтора, оно окрепнет настолько, что сможет всерьез бороться с внедренной личностью за главенство в теле. Не это ли является источником нестабильности психики подобных существ. Если бы я – принц – ничего не знал бы и не умел, то не исключено, что к началу срока моя психика была бы расшатана несвойственными принцу реакциями, а к концу вполне могла бы развиться самая настоящая шизофрения. Причем самое "смешное" в этом случае то, что в одном разуме действительно существовало бы сразу две личности.

Выполоть эти ростки мне не представляло бы труда, но я наоборот создал им самые благоприятные условия для развития. Нет. С дуба головой об жёлудь я не рухнул. У меня появилась надежда на то, что после моего ухода я оставлю вместо себя не растение, а личность, которую рискну снабдить своими знаниями. Они не сразу свалятся на голову этому человеку, а постепенно, по мере развития и укрепления, а я постараюсь сделать так, чтобы он помнил еще и меня – Филина. Что в результате получится – не знаю, но надеюсь на благополучный исход. Хм. Вообще-то, новая личность начинается с чистого листа. Tabula rasa, так сказать. У этой личности будет воспитание Филина, память Филина, поначалу и отношение к людям тоже Филина. А вот как сложится дальше – неизвестно. Характер и ядро личности будут уже не мои. Вот и гадай, какая из теорий верна – воспитание и среда формируют личность человека или наследственность? Или и то и другое вместе?

Придя в норму, прежде всего, просмотрел корреспонденцию, сброшенную на мой информик секретарем. Утвердил списки награжденных и подписал личным кодом письма родственникам погибших. К письмам полагалась компенсация, которую я также распорядился выплатить в полном объеме. Илона добавила пункт о принятии сирот на полное обеспечение до их совершеннолетия – я не возражал и утвердил проект бюджета.

Согласно отчету командования города-крепости наши потери личного состава и гражданских лиц составили тридцать девять тысяч семьсот двадцать шесть человек, включая погибших в результате первого удара звездолета-убийцы. Еще около двенадцати тысяч человек получили ранения различной степени тяжести. В самом конце была приписка о том, что имеющихся ресурсов кибермедов не хватит, чтобы оказать помощь всем пострадавшим. Из-за этого ожидается гибель еще около двух тысяч человек.

Я бросился в отсек, где стояла моя камера, лучшая на борту, и убедился, что она не задействована. Дежурный медик на запрос отозвался мгновенно:

– Слушаю, ваше высочество.

– Бригада оказывает помощь пострадавшим?

– Нет, ваше высочество. Мы относимся к штату личных медиков и не имеем права без вашего распоряжения…

– Я даю такое распоряжение! Всем без исключения подключится к работе городских медицинских служб. Камеру готовить к работе!

– Слушаюсь, ваше высоч…

Я не дожидаясь окончания фразы, прервал связь и вызвал секретаря:

– Соедините меня с тем, кто у нас там главный по медицине в крепости.

– Донья Марта. Секундочку.

Мне пришлось ждать две минуты, как передо мной возник фантом усталой пожилой женщины, одетой в операционный комбинезон, забрызганный кровью.

– Слушаю вас, ваше высочество.

– Почему вы в таком виде?

– Кибермедов не хватает, а помощь требуется срочно, вот мы и оказываем ее вручную, по старинке.

– Почему не задействовали мою регенерационную камеру?!

Женщина замялась:

– Мы не имели права без вашего личного распоряжения…

– Почему не запросили моего личного распоряжения в таком случае?

Она опустила глаза и промолчала. Все ясно. Какой дурак будет покушаться на личное имущество аж самого наследника престола?

– Так вот. Камеру уже готовят. Весь штат моих личных медиков поступает в ваше полное распоряжения. Необходимые помещения в моем отсеке моежет занимать все, кроме моего кабинета и спальни. Вам все ясно?

Лицо доньи Марты просветлело и она энергично закивала головой:

– Спасибо, ваше высочество. Огромное спасибо!

– Все действуйте. Будут вопросы – обращайтесь напрямую. Не ждите, пока кто-нибудь умрет, – не удержался я от упрека под конец разговора.

К сожалению, бывает и так, что от излишней деликатности тоже могут пострадать люди. Будь главмедик города понаглее и поэнергичнее, она уже давно подняла бы меня с постели, добилась разрешения и уже пропустила бы через камеру пару десятков человек.

– Ваше высочество, – снова секретарь.

– Да.

– Через тридцать минут состоится церемония прощания с павшими. Вы должны будете что-то сказать.

– О?! А если бы я еще спал? Или ел?

– Простите, ваше высочество, но я взяла на себя смелость проинформировать дона Олега, что вы уже проснулись и поели, а тела погибших уже собраны на палубах разбитого крейсера.

– К-хм. М-да. Ну ладно, а…

– Ваш парадный мундир уже несет ваш личный портной.

– Хорошо.

Пришлось вместо удобного комбинезона надевать мундир. Разумеется, все пришлось впору и портной критически оглядев меня поклонился:

– Ваше высочество, мундир сидит идеально. Ничего доделывать не требуется.

Я его отпустил, осмотрел себя в зеркале и остался доволен. Небесно-голубой френч со стоячим воротником доходил до середины бедер. Такого же цвета свободные штаны заправлены в короткие мягкие сапожки. По стоячему воротнику золотом вьется тонкая вязь шитья, на левой стороне груди большой вышитый герб царствующего дома, на золотых эполетах – монограмма "К". Я прошел к кару, и вместе с охраной отправился в ангар, где меня уж ожидали в строю избранные части гарнизона.

Неподвижно застывшие шеренги были обращены лицом в сторону гигантских ворот в открытый космос. Тонкая пленка силового поля препятствовала утечке воздуха и защищала людей от излучений. Слева от строя была устроена небольшая трибуна, где меня поджидали дон Олег и донья Илона, олицетворявшие власть военную и гражданскую. Рядом с трибуной стояла небольшая толпа избранных граждан города, допущенных на эту скорбную церемонию.

– Гарниз-о-он! Р-равняйсь! Смир-р-р-рна-а! Р-равнение на середину! – прозвучал усиленный громкоговорителями голос дона Олега.

Посередине никого не было кроме разбитого звездолета с телами погибших в космосе. На него и равнялся строй.

– Сейчас перед вами выступит его высочество принц Константин! Прошу вас.

Церемонию передавали на все информики и большие экраны, установленные на улицах и площадях города. Фактически мне предстояло выступить сразу перед полутора миллионной аудиторией, а в записи и гораздо большей. Первый раз по прибытии я не склонен считать нормальным выступлением.

– Воины города-крепости, – начал я слегка волнуясь. – В крепости нет гражданских как таковых. Каждый гражданин работает на победу и жизнь любого воина в бою зависит от добросовестного труда того, кто обеспечивает его всем необходимым. Сегодня мы понесли большие потери. Не стало многих наших товарищей, братьев, сестер, отцов и детей. В этом только моя вина и ничья больше. Что-то я не доделал. Что-то не предусмотрел. За мои ошибки заплатили своими жизнями эти герои. Низкий поклон им за их подвиг, – я повернулся в сторону импровизированной усыпальницы и глубоко поклонился, застыв в таком положении на некоторое время. Выпрямившись, сказал: – Светлая память павшим! Их подвиг мы никогда не забудем!

Дон Олег вовремя дал отмашку, и над всем городом мощно полилась торжественная и печальная мелодия. Когда последний аккорд затих, главнокомандующий скомандовал:

– Салют в честь павших героев произведет орудие главного калибра, уничтожившее в этом бою два супердредноута противника. Огонь!

В то же мгновение город, словно слегка вздохнул – гигантская и чудовищно мощная установка выстрелила в звездолет гробницу маленьким косматым солнышком, которое, мгновенно достигнув цели, вспухло, немного потеряв яркость, потом сжалось и вдруг разлетелось мириадами быстро гаснущих искр. Через несколько секунд космос снова был чист и прозрачен. Однако церемония на этом не закончилась. Олег объявил о награждении отличившихся, но вручение наград должно было состояться непосредственно в подразделениях, иначе главнокомандующему пришлось бы неделю без перерыва на обед и сон вручать награды. Списки награжденных с подробным описанием заслуг были уже опубликованы в местной мультимедийной сети, и каждый желающий мог прочитать про своих родных и знакомых все подробности. В честь награжденных строй троекратно рявкнул: "Ур-ра!", – после чего последовало сообщение о торжественном обеде для награжденных и недельном отпуске для них. Пока в пределах города, но по прибытии на любую планету, гарантировалась еще одна неделя.

– Ваше высочество, нам надо срочно поговорить, – немного напряженно обратился ко мне дон Олег, когда люди стали расходиться.

– Это срочно?

– Это срочно и важно.

– Хорошо. Через полчаса в моем кабинете.

Вернувшись к себе, я приказал вызвать к оговоренному сроку дона Абрама, дона Томаса и дона Сергея, командира абордажников. Последнего попросил придти с абордажным поясом. Догадываюсь, о чем пойдет разговор. В коридорах моего сектора уже было полно народу. Сновали медики, летали носилки с ранеными, направляемые собственными автопилотами в ведомые только им точки маршрута. Бедлам, однако. Но очень знакомый и, можно сказать, родной бедлам.

– … а он вместо ожидаемой тактики охвата и штурма тылов, пока их стена супердредноутов долбит наши щиты, ударил по левому флангу ударной группы, фокусируя огонь каждой отдельной эскадры на одном единственном корабле баронов. Никакое защитное поле не способно долго держать такой сосредоточенный залп. Затем переход к следующему, потом к следующему… Не надо говорить насколько такой маневр рискован. Достаточно паре супердредноутов выйти в хвост, как с эскадрой можно попрощаться. Но в том-то и дело, что в хвост зайти в таких условиях оказалось просто невозможно. Любое нарушение строя баронов при таком тесном контакте, как сложился у нас, означает немедленное уничтожение. И не только нарушителей, но и всего строя. Против наших орудий они могли держать щит только при условии нерушимости математически точной конфигурации боевого порядка не менее семидесяти суперкораблей. Наше поле тоже подверглось почти предельной нагрузке, но Олег рискнул и победил. А как он потом гонял отдельные флоты баронов… Любо дорого посмотреть. Единственно, что я не понимаю, как ему удавалось так быстро перебрасывать команды абордажников, чтобы лишать управления некоторые корабли противника, да и выбор минимум трети из них был странен и, по мнению моих аналитиков, не очень эффективен.

Дон Абрам увлеченно просвещал дона Томаса о ходе прошедшего сражения. Начали они свой разговор еще на подходе к кабинету, зашли, поклонились, присели за стол для совещаний и тихо продолжили разговор. Интересный анализ боевых действий. У дона Абрама хорошие специалисты.

Следом за ними пришел Сергей, капитан абордажников, держа в руках абордажный пояс. Он вопросительно посмотрел на меня, и я одобрительно кивнул. Наконец, появился дон Олег с доньей Илоной. Главнокомандующий с удивлением посмотрел на дополнительных участников, но ничего не сказал.

– Вы просили об аудиенции дон Олег. Против присутствия этих людей вы не возражаете?

– Я – нет. Это ваш выбор. Если у вас(!) секретов от них нет, то у меня – тем более.

– Думаю, разговор в таком составе давно назрел, поэтому я, догадываясь, о чем пойдет речь, решил, что повторяться нет смысла. Итак, слушаю вас дон Олег.

– Что ж. В таком случае я начну. Прежде всего, хотел бы ознакомить присутствующих с некоторыми материалами, добытыми нашими десантниками в ходе сбора трофеев, а также аналитиками при просмотре баз данных противника. Информация на сегодняшний день снабжена грифом военная тайна. Со всех причастных взята подписка о неразглашении. Очень хорошо, что здесь присутствует дон Абрам. Некоторые материалы я передам ему прямо сейчас. Но сначала вы, ваше высочество, должны принять решение, что с ними делать в дальнейшем.

Дон Олег достал кристалл памяти и попросил вывести фантом так, чтобы видели все. Я вставил кристалл в свой информик и передал командующему право на управление показом.

Перед нами над столом в полутораметровом кубе появилась звездная система, строй вражеских кораблей и звездолет-убийца, неторопливо уплывающий к своим.

– Итак, перед вами ситуация на момент минус сорок минут до боя, – начал комментировать Олег. – Уничтожив наши отсеки, корабль, помеченный синим маркером, возвращается предположительно в начальную точку строя. Всем видно?

Фантом сменился на изображение центра управления крепостью. Крупным планом мое побелевшее от ненависти лицо. Затем снова смена фантома – звездное небо, звездолет-убийца уже практически в строю своих кораблей.

– Время минус одна минута до разблокирования оружия и нашей атаки.

Звездолет, помеченный маркером, все также неторопливо плыл… сквозь строй кораблей баронов и все больше смещался вправо. Через минуту строй баронов стал незначительно менять свою конфигурацию:

– Мы включили силовое поле, запустили маршевые двигатели крепости и пошли на сближение, смещаясь влево и вверх относительно оси первоначальной встречи. Обратите внимание на действия помеченного звездолета.

– А какие действия? – удивился дон Томас.

– В том-то и дело, что никаких. Он продолжает лететь, как вычислили аналитики, в ту точку, откуда начинал свой полет к городу. Хотя, согласно ордеру, должен был изменить направление обязательно. Он этого не сделал, а это значит… – дон Олег сделал паузу, которую нарушил дон Абрам:

– Это может означать то, что управлял кораблем автопилот, а экипаж по каким-то причинам не мог вмешаться.

– Совершенно верно. Он достиг первоначальной точки и там замер, словно сражение его не касается. Скажу сразу. Бой сместился далеко в сторону, и данный корабль по случайности и из-за бездеятельности остался цел и невредим. Он так и висел в пространстве, ни на что не реагируя. На запросы неизменно отвечал управляющий информик, отказываясь связать с кем-либо из людей: "В настоящий момент командование корабля не может ответить на ваш вызов". Следующий фантом покажет, что же произошло с экипажем. Запись вели десантники. Донья Илона, может быть вам лучше воздержаться от просмотра? Картина, скажем так, не очень аппетитная.

– Ничего, дон Олег. Я всякое успела повидать в жизни. Показывайте.

Следующие фантомы отображали палубы, коридоры и боевые посты корабля. Везде одни трупы. Большинство мертвых тел были перекорежены страшными судорогами, лица – сплошные маски дикого ужаса, но попадались умиротворенные и даже счастливые. Вероятно, у этих "блаженных" первым разрушился мозг и столь причудливым образом, что перед распадом активировал так называемые центры рая. Таким в смерти, можно сказать, повезло. Наконец запись показал внутренности рубки. Илона не выдержала и опрометью бросилась в санитарный блок. Зрелище, конечно, было чересчур даже для закаленных десантников.

– Кто же их так? – содрогнулся дон Томас.

– А вот это – самое интересное. Сейчас я покажу запись происшествия в центре управления, зафиксированную "черным ящиком". Внимание!

В кубе отображался центр управления до бойни. Операторы работали у своих пультов, между ними медленно двигался робот-стюард, время от времени наливая различные жидкости в одноразовые стаканчики и подавая их людям. Обычная, не очень напряженная работа. Вдруг… с кресла, похожего на маленький трон, привстал молодой парень в дорогом комбинезоне со знаками различия штурман-капитана. Он круглыми от удивления глазами уставился на внезапно появившуюся в центральном посту фигуру… принца Константина. Лицо, золото волос и осанку ни с чем спутать невозможно. На несколько секунду время словно остановилось. Принц и капитан пристально смотрели друг другу в глаза.

Что уж там увидел командир корабля, трудно сказать. Похоже, собственную мучительную смерть или реализованный самый страшный кошмар, поскольку отчаянно завизжал:

– Взять его!!

Принц не стал ждать, когда его схватят. Его фигура словно расплылась и превратилась в смерч. Там, где он проходил, люди взрывались фонтанами крови, ошметками плоти, кусками прочнейших комбинезонов и осколками шлемов, способных выдержать многотонный удар. Скоро в рубке не осталось ничего живого. Наступила тишина. Только какая-то деталька разбитого робота-стюарда продолжала крутиться волчком и печально позвякивать. Принц встал посередине, прикрыл глаза, развел руки в стороны и вдруг сделал ладонями движение, будто отталкивал от себя что-то. Затем снова застыл. Явственное напряжение отразилось на его лице. Принц иногда слегка поворачивал корпус влево вправо и делал ладонями гладящие движения, словно что-то направлял или проталкивал. Через некоторое время он ощутимо расслабился, опустил руки и… исчез, будто и не было его здесь никогда.

К завершению показа вернулась донья Илона и успела увидеть самое интересное.

– Костя… в-ваше высочество… это в-вы… всех?

– Да, – я опустил глаза. Я не знал, что делать, если меня посчитают чудовищем. – Считаете меня монстром?

Мне, Филину и целителю, действительно было физически больно смотреть на то, что сам же сотворил, но какая-то частичка во мне (догадываюсь какая) сохраняла полное спокойствие. Она как бы говорила мне, успокаивая: "Они заслужили свою участь! Вспомни десятки тысяч гражданских, несколько минут назад по их вине переставших радоваться жизни, смеяться, любить… пить пиво с друзьями и обсуждать новые фасоны с подругами…".

– Нет, – к немалому моему облегчению замотала головой Илона. – Я не считаю тебя монстром, Костя. В конце концов, это они убили наших людей. А если уж на то пошло, по приказу дона Олега убито еще больше. Я понимаю, что это бой. Либо мы – их, либо они – нас…

– Илона, прости, но есть еще один крайне важный вопрос, – вмешался дон Олег. – Учитывая ситуацию, никаких претензий к принцу предъявить нельзя. Несправедливо. Был бой и он делал, что мог. Меня волнует иной вопрос. Как?! Каким образом вы оказались на корабле противника так быстро и вернулись обратно? Помещение центра вы не покидали, а по времени эта бойня произошла как раз в тот момент, когда вы стояли и смотрели в сторону этого звездолета. Как вам удалось быть одновременно в двух местах, отстоящих друг от друга на приличном расстоянии?

– А и правда?! – воскликнула Илона.

– К сожалению, удовлетворить ваше любопытство в полной мере я не могу. Скажу только, что когда-то я увлекался, в том числе, и магией. Есть она или нет – вопрос сейчас не обсуждается. Скорее всего, под магией подразумевается прямое управление неизвестным науке видом энергии. Рациональное зерно в занятиях магией есть хотя бы в том, что они требуют высокой дисциплины сознания и с помощью специальных методик развивают способности к управлению измененным состояниям разума человека – так называемым, трансовым состояниям. Мы со старшиной Нестором попробовали поработать и приспособить их к управлению снаряжением абордажников. Методики оказались чрезвычайно эффективными. Уровень управления снаряжением вырос многократно. Старшина, оказавшийся талантливым инженером, даже разработал проект нового снаряжения. В том числе и скейтов, которые, как вы знаете, используются бойцами для быстрого перемещения в крупных кораблях противника – иначе бегать им пришлось бы слишком далеко и долго. Как вы знаете… во всяком случае дон Олег знает и успешно применил их в этом бою, старшиной совместно с группой инженеров и техников разработана методика и техническое обеспечение дистанционного управления и подрыва абордажных торпед, способных проникать сквозь любые силовые поля. Таким образом, я не хотел бы чтобы талант и достижения других приписывали мне. А насчет бойни в рубке… так ведь индивидуальные фантомы, маскирующие личность, если я не ошибаюсь, уже давно прошли апробирование. Единственно, оборудование к ним несколько громоздко, но и оригинальное абордажное снаряжение тоже далеко не пушинка. Дон капитан, прошу вас продемонстрировать присутствующим, что сделано и внедрено вашей инженерной группой.

Нестор и инженерная группа реально внесли весомый вклад в разработку. Они мне очень помогли. Например, в торпедах, где вес оборудования был некритичен, мы многое оставили, так как было, получив некий сплав магии и технологии. Причем, поскольку вмешательство управляющих кристаллов на основе целительских узоров там было минимально, служить они могли многие годы.

Ну и что, что я допустил некоторый перекос, выпятив его заслуги и затенив свое участие. Главное, не солгал.

– Не хотите ли вы сказать, что бойню устроил ваш двойник, который добрался до цели с помощью скейта? – мягко поинтересовался дон Абрам.

– Как видите, при современном уровне развития технологий нет ничего невозможного.

– Но зачем именно ваш образ использовался этим неизвестным героем?

– Так это был все-таки не Костя?! Вы меня совсем запутали. Зачем же ты извинялся тогда, Костя, если это был не ты? – переспросила Илона.

– Я непосредственно причастен к разработке этого оружия и не собираюсь снимать с себя ответственность за последствия его применения, – ужом выкручивался я. Слишком поздно я вспомнил о том, что и в своем родном мире тщательно скрывал способности перемещения сознания по нити-лучу и нити-связи. Но, признаться, и про черный ящик тоже вспомнил поздно. Как-то не пришло в голову. Думал, свидетелей не осталось, так и останется произошедшее загадкой. Мало ли космос хранит тайн? Абордажники, уверен, будут молчать. А Сергей и молчал. Он вместе со всем отрядом клялся хранить тайну, тем более она касается только абордажников. Все равно позже я с ним поговорю и приведу ему те же доводы, что мне в свое время приводил Финь Ю.

– Но почему все-таки именно ваш образ, ваше высочество? – не успокоился дон Олег.

Я пожал плечами:

– А почему бы и нет? Какая разница? По-моему, образ достаточно характерный, чтобы не спутать ни с кем…

– Вы так рассчитывали, что корабль останется цел, и мы доберемся до черного ящика?

– Нет. Там достаточно зеркал, чтобы испытатель мог оценить достоверность фантома.

На некоторое время в кабинете повисла тишина.

– Я могу говорить, ваше высочество? – прервал задумчивое молчание присутствующих капитан.

– Да. Можете. Как на ваш взгляд прошли полевые испытания? – в присутствии высших управленцев мы с Сергеем соблюдали протокольную дистанцию.

– Считаю, более чем успешно.

– О чем вы, капитан?! Какие испытания?! Что вы придумали? Почему я, главнокомандующий войсками крепости, не имею понятия о том, что происходит в моем(!) подразделении?! Что за тайны от собственного руководства? – не сдерживая раздражения, процедил Олег.

– Это я настоял о неразглашении наших разработок, пока они не прошли тщательную проверку. Поверьте, еще бы месяц и вы узнали бы все. Разумеется, в части боевого применения и возможностей, но не конструкции и технологий. Это нападение фактически вынудило нас на преждевременные испытания в бою, – взял я под свою защиту Сергея.

– Значит, то, что мы видели сейчас в записи – это и есть результат применения нового оружия?

– Да. Отчасти. Для бойни в рубке использовались невидимые сабли, сформированные целиком и полностью на основе энергии абордажного снаряжения. Как видите, в общем-то, реальные сабли хорошо подготовленному воину не требуются. Все бойцы подразделение усиленно тренируются, но, к сожалению, пока многие не могут без них обойтись. Не все еще перешли на такой уровень владения собственным сознанием, который позволяет заменять реальные предметы на целиком и полностью энергетические. Это требует дополнительных сил и концентрации.

– Так хотя бы издали мы можем посмотреть на это новое снаряжение? – вежливо поинтересовался дон Абрам.

– Не верю, что служба безопасности уже давно не зафиксировала его.

– Мало ли что мы там зафиксировали? Может вы стали надевать снаряжение только внутри боевых торпед перед тренировками или боем?

– Вы правы. Так могло быть. Тем не менее, то, что вы видите в руках дона Сергея, это и есть снаряжение абордажника. Скейт и торпеду, думаю, тащить сюда было бы нецелесообразно.

В течение десяти минут Сергей рассказывал о наших разработках, показывал пояс, кристаллы. Олег слушал объяснения с интересом и видно сразу прикидывал особенности боевого применения и в частности возможные изменения тактики. Илона – с интересом, как сказку. Дон Абрам явно продумывал, какие меры предстоит ему и его службе предпринять для соблюдения секретности. И только дон Томас смотрел на меня, прищурившись, и гадал, что еще скрывает эта копия принца? Подробный рассказ Сергея не затронул основных тайн наших разработок, а присутствующие не настаивали.

– Хорошо, – сказал, наконец, дон Олег. – В ходе боя нами были замечены странные случаи потери управления некоторыми кораблями противника. Нет, дон Абрам. Никаких команд абордажников я туда не посылал. Они, похоже, выросли из подгузников настолько, что главнокомандующий им теперь не указ. Так вот о потере управления некоторыми кораблями противника во время боя. Парочку таких "недотеп" случайно не расстреляли во время боя, и они сдались сами. У всех оказалась одна проблема – личный состав во главе с командованием в основных и запасных центрах управления оказался полностью выбитым неизвестным оружием. Не так кроваво, но тоже очень эффективно. В первом случае некий призрак, похожий на вас, убивал голыми руками, в других – явно каким-то оружием с хорошим поражающим эффектом. Я правильно понимаю, что во всех случаях применения оружия использовался так называемый "ёж" с разрывными иголками?

– Да. В том числе и такую структуру боевого применения энергии удалось разработать. Каждый абордажник имеет его на вооружении.

– Вы говорили, что "ёж" может выдать до двадцати залпов, чем обусловлена эта цифра?

– Скажем так, емкостью аккумуляторов, которые могут использоваться и для иных видов удара.

– Господа, – вмешалась донья Илона. – Все это конечно же интересно, но, думаю, в основном касается сферы интересов дона Олега. Может нам не стоит здесь и сейчас влезать в детали тактики и стратегии космического боя?

– Да, донья, вы правы, – завершил обсуждение дон Олег. – У меня остался последний вопрос. Как вам удалось добыть коды разблокирования крепости, ваше высочество?

– Я догадываюсь о ваших подозрениях, дон Олег, но спектакль ценою в двадцать тысяч жизней мне был совершенно не нужен. К сожалению, свои способы добычи сведений я разгласить не могу. Считайте это моей маленькой личной тайной. Главное, что я знаю теперь коды блокирования и разблокирования. Сейчас я хочу задать вопрос. Дон Абрам, вы проверили того, кто доставил мне послание? Он действительно сотрудник службы, подчиненной лично императору? Послание – подлинное?

– Да, на оба ваши вопроса. Сотрудник секретной службы императора доставил вам подлинное послание.

– Это, во-первых, подтверждает мои слова о том, что я не разыгрывал спектакль и узнал коды после(!) блокирования крепости – не так ли дон Олег? – тот молча кивнул. – И, во-вторых, надеюсь, не оставит у вас сомнений в том, что и запись, которую я вам хочу сейчас продемонстрировать, тоже не моя больная фантазия изобразила.

– Вы хотите ознакомить нас с секретным посланием государя? А он давал вам разрешение? – спросил дон Абрам. – Поймите, я задаю эти вопросы с единственной целью – не подставить вас. Если император не давал такого разрешения, то ознакомление нас можно будет квалифицировать в лучшем случае, как неисполнение прямого приказа государя-императора. В худшем – как мятеж против государственной власти.

– Разрешения он не давал. Но! Поскольку перед боем я фактически принял решение за вас, не посоветовавшись и не выслушав вашего мнения, считаю себя обязанным все-таки ознакомить с посланием. После просмотра вам предстоит выбор. Или вы со мной или… Вы сможете уйти. Препятствовать не буду. Во все виноват буду только я один и отвечать за последствия тоже буду один.

Я вынул кристалл Олега из гнезда и вставил с посланием императора. В моем информике тоже был встроенный идентификатор, однако программа все равно много-много раз спросила, а хорошо ли я подумал, собираясь просматривать послание вне защищенной камеры.

Хорошо я подумал. Хорошо. Даже если ошибаюсь – иного пути не вижу.

Date: 2015-07-11; view: 1002; Нарушение авторских прав