С) Жан-Поль Сартр 22 page

- Ничего, если я покурю, Бэнни?

- Конечно, мадам.

Именно тогда я поняла, что вечерняя сумочка, которую я крепко держала в руке, вовсе не моя вечерняя сумочка, а коричневый кожаный блокнот. Должно быть, я схватила его вместо клатча.

- О!

Должно быть, я положила вечернюю сумочку на столик у входной двери, когда прощалась и в спешке взяла вместо неё блокнот.

- Если у вас нет сигарет, мадам, я могу угостить.

- Да, пожалуйста, я... я забыла их, - сказала я, пытаясь проглотить панику, что поднималась комом в горле.

Бэнни дал мне сигарету с ментолом из мятой пачки, которую достал из внутреннего кармана пиджака и опытным жестом передал зажигалку через плечо, не сводя глаз с дороги. Я открыла окно и глубоко затянулась.

У меня нет пудры.

У меня нет помады.

У меня нет ключей от дома.

У меня нет денег.

У меня нет пароля, который я должна сказать, чтобы попасть на показ.

И ещё мне пришло на ум, что я понятия не имею, как буду добираться домой. Думаю, что мы с Джеймсом пойдём к нему, но что если я не смогу найти его? Неожиданно наш план начал казаться таким хрупким, а без сумочки я абсолютно безоружна перед ликом ночи.

- Бэнни, ты... ты меня домой после мероприятия тоже повезёшь?

- Нет, мадам, только туда.

- О, - сказала я тихим голосом.

Теперь уже поздно поворачивать назад. Мы уже проехали Бруклинский мост, а Джеймс просил не опаздывать. Просто придётся найти его, когда доберусь туда. Я слегка сжала губы. Кажется, на них ещё предостаточно помады, но нужно быть осторожной, чтобы случайно не смазать её. Я попыталась разжать губы, из-за чего появилось ощущение, что они сухие. Голова начала пульсировать от нервов, ментоловой сигареты и огромного количества невидимок.

Премьера была в "Зигфелде" на 54-ой улице, где я уже была однажды с Джейн на релизе "Смешной девчонки". Но когда мы повернули на 54-ую улицу с Шестой Авеню, я едва узнала её. Несмотря на то, что был вечер, фасад театра был так ярко освещён, что, казалось, вовсю палило солнце, но едва ли было понятно, где располагается источник света. Полицейская машина и два минивена службы новостей блокировали движение, полицейский со свистком направлял машины в другую сторону.

- Боюсь, мадам, дальше проехать я не смогу. Ничего, если я высажу вас здесь?

- Да... всё... Всё в порядке, - но мой голос был безучастным и отстранённым.

Бэнни остановил машину у обочины, вышел на улицу, и какое-то мгновение я пребывала в замешательстве с малюсенькой надеждой, что, может быть, он припаркует автомобиль и проводить меня? Но затем я увидела, что он просто обходит машину, чтобы открыть мне дверь. Я слегка раскачивалась и пошатывалась.

- Спасибо большое, Бэнни. Я забыла свою... И у меня нет...

Но Бэнни отмахнулся от моих извинений с улыбкой и кивком.

- Пожалуйста, мадам, хорошей вам вечеринке.

Я заковыляла по тротуару, а машина покатила прочь. Я прошла всего лишь несколько шагов, а Бэнни и тёмную комфортную машину, которая только недавно казалась частью вечера, уже поглотила тьма. Я пыталась идти насколько возможно грациозно, но туфли создавали впечатление, словно я иду на цыпочках. Я наклонила голову и устремилась к тому, что надеялась, было входом.

К счастью, кажется, там как раз и было "начало" красной ковровой дорожки, вельветовый канат, и девушка с тугим конским хвостом, одетая в чёрное коктейльное платье, держала планшет в одной руке и рацию в другой руке. Я огляделась, надеясь увидеть Джеймса, но не нашла его нигде. На мгновение я оробела и увидела, как девушка пропускает несколько человек, не сверив их имена со списком. Может быть, она и моё не проверит. Я решила попытаться пройти мимо, словно не вижу её. Я пыталась выглядеть уверенной в себе и спешащей, но моя попытка быстро проскочить мимо закончилась неприятными последствиями, поскольку мой левый каблук застрял в ковре, и я споткнулась и едва не упала на её планшет.

- Упс, - сказала она, помогая мне вернуться в вертикальное положение.

- Извините, - сказала я, разглаживая платье и пытаясь выглядеть беспечно.

- Могу помочь?

- Извините. Да. Я, э, гостья на сегодняшнем мероприятии.

- Хорошоооо, - сказала она, оглядев меня сверху вниз. - Могу я увидеть ваше удостоверение личности?

- У меня нет... его... В смысле, оно у меня есть, но я забыла его дома, - она вздохнула, как будто именно это она ожидала услышать от меня.

- Хорошо, с кем вы?

- Джеймсом Франклином, - сказала я с надеждой.

- Джеймсом Франклином, актёром? - спросила она, сузив глаза с сомнением.

- Эм... да.

- В качестве его девушки? - спросила она, нахмурившись, глядя на меня сверху вниз.

- Да, я с ним...да.

- Но он уже внутри, - сказала она.

- Знаю. Он сказал мне... Мы должны встретиться там.

- Встретиться там?

Я устала от того, что всё, что я говорю этой девушке, повторяется с недоверием, но даже для меня вся эта история звучала неубедительной. Почему мы не пришли вместе? Почему я здесь сама по себе, чувствую, как будто пытаюсь пробраться на вечеринку, на которую не приглашена?

- Да, мы должны встретиться там.

Она по-прежнему смотрела на меня скептически.

- Хорошооо, как вас зовут? - спросила она.

- Фрэнни, э, Фрэнсис Бэнкс.

Пока она искала моё имя, меня оттеснили пара, которую я не очень хорошо рассмотрела, но даже уголком глаз я заметила, что они сияли и светились, и словно принадлежали этому миру.

- Привет, Тейлор! - выкрикнул счастливый голос сияющей девушки.

Тейлор с конским хвостом подняла глаза от доски, и её лицо прояснилось, как будто она только что узнала, что её приняли в группу поддержки.

- Прииивеет! ОБожемой! - потоком хлынули из неё слова. - Привет, Пенни! Ты так великолепно выглядишь.

Я знала, кто это ещё до того, как повернула голову, но всё же у меня оставалась маленькая надежда, что я ошибаюсь, что это не Пенелопа Шлотски, теперь Пенни Де Пальма, сияет позади меня, выглядит великолепно, что Пенни не увидит, как меня не пустят на вечеринку, когда она с лёгкостью проносится мимо, но когда я повернулась, я увидела сперва не Пенни, а её платье.

Пенни Де Пальма была одета в точно такое же платье, как и я.

Её челюсть упала, и она быстро заморгала, как будто пыталась вытащить соринку из глаза. Но затем, спустя мгновение, её лицо начало растягиваться в улыбку, и она подняла голову высоко и прямо.

- Фрэнни! - сказала она тепло. - Мы близняшки! Ты выглядишь чудесно!

Я поняла, что мой рот до сих пор открыт, захлопнула его и попыталась реабилитироваться.

- Спасибо! Ты тоже.

Она и вправду выглядела чудесно. Платье подходило ей лучше, а её длинные, прямые, светлые волосы сияли ещё больше от контраста с ярко-зелёным шёлком. Моя рука потянулась к затылку, где я нащупала кучу невидимок, и я могла только надеяться, что ни одна из них не выбилась в этот момент.

- Вы знаете друг друга? - спросила озадаченная Тейлор.

- Привет, Фрэнсис, приятно снова увидеться с тобой, - сказал Джо Мелвилл, который, казалось, возник из ниоткуда.

Изначально я даже не рассмотрела сопровождающего Пенни, поскольку он отвернулся и разговаривал с кем-то, и теперь уверена, что стала ярко-свекольного цвета, потому что всё моё тело горело. Хуже не могло быть. Мне укажут от ворот поворот не только перед Пенни Де Пальма, но и перед бывшем агентом.

- О, привет, Джо, - мой голос звучал, как будто я читала детскую книгу вслух. Жил да был Крокодил. Я хотела продолжить, но Джо увидел кого-то ещё и снова повернулся ко мне спиной.

- А ты с кем? - спросила Пенни, оглядываясь вокруг в поисках моей невидимой пары.

- Мы, эм, с Джеймсом должны были встретиться здесь, а я забыла пароль, потому что схватила блокнот вместо сумочки, мне жаль, что мы в одинаковых платьях, и я подумываю о том, чтобы просто пойти домой.

Я ожидала жалости во взгляде, смущённой улыбки, вежливой попытки отделаться от меня побыстрее. Но Пенни Де Пальма схватила меня за руку и посмотрела мне прямо в глаза.

- Чушь, - сказала она. - Ты со мной.

Она взяла у меня из рук блокнот и прижала его к груди Джо Мелвила.

- Держи, - сказала она ему, и повела меня мимо Джо, Тейлора и других людей, околачивающихся неподалёку, надеющихся мимолётно увидеть кого-нибудь, кого они знают.

У театра в линейку выстроились фотографы. Должно быть, некоторые стояли на каких-то подъёмах или трибунах, потому что они были невероятно высокими и шатались, как зрители на стадионе. Я отстала, давая Пенни возможность попозировать перед ними. Фотографы разразились серией фотовспышек, словно в небе взорвался огромный белый фейерверк.

- Пенни! Пенни! Пенни! Пенни! Пенни! Пенни!

Они кричали, словно она была в нескольких километрах от них, настойчиво и требовательно выкрикивая её имя снова и снова. Мне они показались чуть ли не злыми, как будто позы, которые она принимала, было не тем, зачем они пришли, как будто она не оправдала их высоких ожиданий. Но Пенни просто улыбалась, хихикала и махала рукой, как будто они все были её старыми друзьями, и посылали ей воздушные поцелуи вместо истерических криков. Она оглянулась и помахала мне, чтобы я присоединялась к ней, и когда я покачала головой, она потянулась и схватила меня за руку.

- Пошли!

- Пенни, нет, стой... Я не знаю, как...

- Становись под углом, так, ты не будешь казаться плоской на камеру, - сказала она, сложив ладошки у моего уха, таким образом, я услышала её сквозь рёв толпы. - Ставь одну ногу слегка впереди другой. Следуй за мной! Из-за одинаковых платьев мы можем оказаться в журнале "Page 6"!

И поставила меня подле себя в пустующее место напротив стены хлопающих вспышек, где стоял на подставке гигантский постер фильма. Она положила руки на бёдра и жестом показала мне сделать тоже самое, из-за чего мы выглядели, словно танцоры в хоре.

- Смотрите, - крикнула она, откидывая волосы с одного плеча. - Мы с подругой решили сегодня одеться в одинаковые платья! Разве мы не сумасшедшие?

Я изо всех сил старалась не щуриться от света фотовспышек и продолжать улыбаться, но губы начали трястись, а колени подгибаться. Пенелопа неутомимо тянула меня за собой, мимо фотографов, вдоль журналистов, радостно рассказывая каждому историю о том, почему мы надели одинаковые платья, дополняя её объяснениями, как мы готовили эту шалость, и сколько веселья доставило совместное облачение.

- Мы с моей подругой, Фрэнни, просто сумасшедшие! - говорила она репортёру из "Интертеймент! Интертеймент!" - Мы любим делать всякие сумасшедшие поступки!

- Тебе весело? - спросила она, ведя меня через толпу к следующему журналисту.

- Я... думаю, да, - я была ей благодарна за помощь, но, по правде говоря, не думаю, что мне было весело. - Я даже понятия не имела, что ты... что ты теперь настоящая знаменитость.

- О, что? - она отмахнулась от моего комментария лёгким движением руки. - Они так кричат всем. Рекламщики сказали им моё имя. Они понятия не имеют, кто я, и представляю ли что-нибудь из себя. Они кричат так и снимают всех на фотоаппарат просто на всякий случай.

Кажется, Пэнни это не волновало, я же была смущена оттого, что неверно истолковала очередной элемент этого непостижимого мира.

Звук толпы начал нарастать, и позади меня послышались крики фотографов: "Артуро, Артуро, Артуро!" Я повернулась и увидела его, Артуро Денуччи, в двух шагах от себя. Без колебаний Пенелопа пробилась сквозь толпу, окружающую его и протянула руку.

- Артуро, хочу представиться. Меня зовут Пенни Де Пальма. Я большая поклонница вашей работы.

Артуро Денуччи, кажется, это позабавило, он осматривал её сверху вниз, пока жал ей руку.

- Пенни...?

- Де Пальма, - сказала она. - Как режиссёр.

- Ты итальянка? - спросил он, посмотрев на неё скептически.

- Нет, сэр, - сказала она с гордостью. - Я из Тампы!

Позже, когда Пенни разговаривала с ещё одним репортёром, я наткнулась на агрессивного вида мужчину в костюме.

- Извините, - сказал он, сердито глядя через моё плечо на Пенни. - Может быть, вы могли бы... Я здесь с Аннелизой Карсон, и она должна была следующей предстать перед "Интертеймент! Интертеймент!", но люди Брэда Якобсена по-прежнему прыгают перед нами.

- Извините, - сказала я, хотя и не была уверена, что это имеет ко мне какое-то отношение.

- Эм, могли бы вы... Пенни уже почти закончила или...?

- Э, да, думаю, да.

- Хорошо, но, постойте, вы же с ней, так? В смысле, я видел, как вы вместе шли мимо фотографов.

- Э, я с ней, думаю, да.

- Извините, уверен, что мы встречались раньше, но я запамятовал, вы её... рекламщик, да? Или, нет, постойте, менеджер? - он напряжённо улыбался мне, и я знала, что его улыбка померкнет тут же, как он поймёт, что я ничем не могу ему помочь, что я не знаю людей, чьи имена он только что назвал, что я последний человек, который обладает здесь властью.

- Нет, извините, - сказала я. - Я никто.

Нас с Пенелопой разделили, когда мужчина в костюме протолкнул вперёд своего клиента, чтобы у неё следующей взяли интервью. Я помахала Пенелопе, жестом показала, что мы увидимся внутри, но она не увидела, меня снова поглотила толпа и некоторое время несла вперёд. Они изо всех сил проталкивались к входу, желая пройти мимо меня, пройти мимо всех остальных, подойти к чему-то, оказаться первыми, что мне почти не приходилось прикладывать усилий, чтобы двигаться в этом потоке.

Мне показалось, что впереди я увидела его. На самом деле, я знала, что это он, поняла это по его затылку, по тому, как над воротником голубой рубашки слегка вились волосы. И меня затопило облегчение, из-за того, что я увидела хотя бы часть его. Я пыталась изо всех сил освободиться из текущего потока людей, и, наконец, я выплыла на поверхность, пробралась в свободный карман в толпе и вышла прямо позади Джеймса. Но когда я дотронулась до его плеча, он не повернулся. Я дотронулась до него снова, в этот раз сильнее.

-...я сказал Артуро, это наша работа, работа актёров... - говорил он журналисту, потом оглянулся и поймал мой взгляд.

- Секунду, - небрежно сказал он мне, затем снова повернулся к журналисту. - Как я говорил, всё это связано с историей, миром фильма и посланием...

Он должен был увидеть меня, хотя в его глазах не было того выражения, с каким он обычно смотрит на меня. Но он даже не улыбнулся мне, хотя бы слегка, не подмигнул, ничем не дал мне понять, что в тайне рад меня видеть.

Мне не хотелось ещё раз пытаться привлечь его внимание, но я боялась, что больше не найду его, если войду в театр одна. Посему я неловко осталась ждать в сторонке, чувствуя себя абсолютно не ко двору. Я не знала, что делать с руками, и куда смотреть, поэтому я просто продолжала смотреть на его затылок, как будто именно за этим пришла сюда, как будто он какое-то новое животное в зоопарке, которого мне поручили изучить. Толпа толкала меня, но я не сдвинулась с места. Я была скалой в людском океане, единственным объектом не двигающимся вперёд. Я не была ничем особенным, на что можно посмотреть, не была одной из тех красивых рыб, проплывающих мимо, лишь та, мимо кого нужно стремительно пройти. Я просто занимаю место.

Наконец, Джеймс закончил интервью и повернулся.

- Пошли, - сухо сказал он, не глядя мне в глаза.

Толпа стала ещё гуще, и пробраться сквозь неё было ещё тяжелее, чем мгновение назад. Я уже видела вход впереди, но мы двигались так медленно, по сантиметру в минуту, что, казалось, никогда не доберёмся до него. В какой-то момент нас Джеймсом практически разделила толпа, и когда меня начало утягивать прочь, я, не думая, потянулась к его руке и нащупала кончики его пальцев, потому что не хотела потерять его снова. Наши руки соприкоснулись, но прежде, чем я успела сжать руку, он откинул её, словно это была оса, которая ужалила его, затем стремглав понёсся вперёд, держа руки плотно прижатыми к телу и не оглядываясь назад.

Толпа проникла в прохладный и относительно тихий театр. Наконец, пробка поредела, и мы оказались в фойе, как нечто, выброшенное на берег океаном, и я ошеломлённо начала оглядываться по сторонам.

Глазам понадобилось время, чтобы привыкнуть к темноте в фойе, и я не смогла найти Джеймса, не увидела вообще никого знакомого.

- Фрэнни? - послышался голос из темноты слева. - Сюда.

Я была удивлена, когда ощутила, что Джеймс схватим меня за руку, и я чуть опять не выпала из своих туфель. Он потащил меня за угол, за терминал оплаты, где поцеловал меня, прижавшись ко мне всем телом. На мгновение я поддалась порыву, но потом оттолкнула его. Сначала я даже не могла нормально дышать.

- Почему... ты, - произнесла я гневно. - Какого чёрта?

- Что?

- Что? Что? Что это было? Ты полностью игнорировал меня. Ты откинул мою руку.

- О, эм, ага.

- Ага?

- Фрэнни, мы на публике.

- Я знаю, но ты пригласил меня сюда.

- Да. Чтобы ты увидела мою работу. Увидела кино.

- Но... я думала, ты пригласил меня на свидание.

- Да. И вот мы здесь. На свидании. Ты, кстати, выглядишь очень красиво.

- Пенни Де Пальма одета в такое же платье, как и я. Ты что купил и ей его тоже?

- Правда? - спросил он, при этом он выглядел скорее смущённым, чем обеспокоенным. - Забавно. Я ведь даже не выбирал платья. Кто-то з ассистентов выбрал их.

- О, - сказала я, как-то сразу сдувшись, и почему-то эта новая информация только усугубила ситуацию. - И что? Я могу быть с тобой в темноте театра, но ты не можешь... нельзя, чтобы люди меня видели с тобой, так что ли?

- Э, нет, в смысле, скорее всего, это не очень хорошая идея, - сказал он так, как будто это нечто очевидное.

- Почему нет?

- Фрэнни, в этом нет ничего особенного, - сказал он, улыбаясь. - Просто здесь куча прессы, вот и всё. Фильм становится всё известнее и известнее.

- И?

- И я не хочу, чтобы они копошились в моей личной жизни.

- И поэтому ты захотел встретиться со мной здесь?

- Вроде того. Артуро хотел выпить со мной до преставления.

- Кажется, ты сказал, что актёры должны прийти раньше.

- Так и было. А мы с Артуро выпивали.

- И ты не мог взять меня с собой?

- Это...эм, нет. Артуро очень... любит приватность.

- Я не понимаю эту неожиданную потребность в приватности. Почему это тебя должно волновать? Что случилось, если бы он узнал, кто-нибудь узнал, что у тебя есть... ты сказал, что любишь меня.

- И я люблю. Но это только для нас, это наше личное пространство.

Я с трудом сглотнула, пытаясь успокоиться, поскольку ощущала, что нахожусь опасно близко к тому, чтобы заплакать.

- Но ты же привёл меня сюда. На публичное мероприятие. Ты пригласил меня.

- Правильно. Я пришёл сюда продвигать фильм. Это часть моей работы. Работы актёра.

- Но ты же не только человек, который должен делать это? Ты же ещё и актёр, у которого должна быть личная жизнь... человека?

- Нет, не... э, хорошо, думаю, в каком-то смысле, если отношения официальныt... Смотри, ты расстраиваешься из-за ерунды. Ведёшь себя неразумно. Честно говоря, у меня складывается ощущение, словно ты хотела, чтобы я встретил тебя на полпути на это мероприятие.

- А разве не на полпути встречаются обычно люди?

- Э, в основном, может быть, но сегодня... сегодняшний вечер вроде как для меня много значит. Это моя ночь. Я не уверен...

- Ты думаешь, что я не справлюсь?

- Э, нет, в смысле, как ты смогла бы?

У меня возникли проблемы с тем, чтобы найти смысл в этом разговоре. Джеймс говорил со знанием дела, но было что-то неправильное, чувствовалось что-то ужасно неправильное в этом. Мне было всё равно, что я не прошла с ним по дорожке, не махала людям, не улыбалась, не фотографировалась с ним, не в этом дело, но почему-то у меня появилось ощущение, словно он стыдится меня, словно не уверен, что я достаточно для него хороша. И неожиданно мне захотелось уйти и подумать, хотя бы минутку.

- Извини. Мне нужно в уборную.

- Фрэнни, стой.

- Я вернусь. Ты можешь... подождать меня здесь, или мне встретиться с тобой где-нибудь?

- Да, конечно... я могу подождать здесь, - сказал он, а потом замялся. - Хотя фильм должен начаться через пять минут. Может быть, я отдам тебе билет, и мы встретимся уже там?

- Конечно. Хорошо. Не хочу, чтобы ты что-нибудь пропустил.

- О, я уже видел фильм.

- Да?

- О, да, кучу раз. Его показывали Артуру, когда он просил.

- О, - не знаю, почему эта информация задела меня. Может быть, потому что мир вещей и событий, которыми Джеймс не делится со мной, продолжал расти.

Он пожал плечами.

- Мне просто хочется увидеть, как будут реагировать зрители.

- О.

- Вообще-то, знаешь что? Я подожду, - сказал он. - Если только... тебе нужно больше, чем пара минут?

- Нет, всё в порядке. Я скоро вернусь. Мне просто... нужно помыть руки.

- Хорошо, - сказал он, сделав глубокий вдох, и я поняла, что он пытается не выглядеть нетерпеливым, пытается не быть нетерпеливым, пока потворствует моей внезапной необходимости в чистоте.

Я ощутила прилив стыда, пока шла на цыпочках по ковру фойе. В чём дело? Я понимала, почему он не взял меня на встречу с Артуро Деннучи. Вероятнее всего, я бы настолько стеснялась и была настолько потрясена сидеть с Артуром Денуччи на публике, что из-за меня бы они оба чувствовали себя некомфортно. Я бы не знала, как себя вести перед ними больше, чем не знаю, как вести себя сейчас, в этой ситуации. Я просто человек, который создаёт проблему из ничего, и я оставила Джеймса ждать у автомата, чтобы помыть руки, когда ему следовало бы сидеть и смотреть свой фильм. "Я просто отойду минутку и возьму себя в руки, - решила я, - и когда я вернусь из уборной, я буду абсолютно другим человеком". Я превращусь в девушку, которая легко отходит от того, что забыла свою сумочку и надела одинаковое платье с другим человеком. Я буду как Кларк Кент, превращающегося в Супермена, правда, он использовал телефонную будку, чтобы переодеться, а в моём распоряжении лишь кабинка в дамской уборной театра "Зигфред". Что ж. Откуда-то нужно начинать.

Где я это услышала? Конечно же, люди говорят это всё время, мы все должны откуда-то начинать, но сейчас что-то промелькнуло в моей памяти, конкретная картинка сцены, когда я слышала эту фразу, хотя сфокусироваться на ней и не удалось. А потом в одно мгновение меня озарило - Барни Спаркс! В тот день в его офисе, когда он цитировал своего отца, все эти клише, но говорил с такой гордостью и почтением, из-за чего они звучали внушительно. Почему я не подписала с ним контракт в тот же день? Почему хотя бы не подождала с принятием решения, когда получила работу в "Кевине и Кэти"? Я была в таком отчаяние в тот день, когда встречалась с Джо Мелвиллом в "Абсолюте", была такой неуверенной в себе и так хотела понравиться. Теперь мне с трудом удавалось представить ту девушку, которая предпочла неулыбчивого, розово-лицего Джо Мелвилла Барни Спарксу. Сегодня я не та девушка. Сегодня я бы выбрала человека, с которым ощущаю тепло, а не который заставляет меня дрожать.

Волна парфюма чуть не сшибла меня с ног, когда я открыла дверь в дамскую уборную. Я вошла в старомодный салон с розовым ковром и длинным зеркалом на всю стену, где три длинноногие девушки в коротеньких платьицах красили губы.

- Эй, давайте быстрее, - сказала одна из девушек двум другим. Но, загипнотизированные своими отражениями, они даже не двинулись.

Я помыла руки во второй комнате, где располагались стойки с раковинами, в доказательство того, что пришла сюда сделать то, что сказала, как будто Джеймс мог бы узнать, и посмотрелась в зеркало. Помада практически полностью стёрлась, за исключение странной красной линии вокруг рта. Карандаш для глаз размазался, оставив два чёрных отпечатка под глазами, из-за всего этого я казалась грязной незнакомкой, как будто моё лицо раскрасил мелками неряшливый ребёнок, который не может закрашивать фигуры, не выходя за границы. Я взяла влажное бумажное полотенце, которое использовала, чтобы вытереть руки и провела им по губам, потом под глазами, пытаясь придать себе узнаваемый вид.

- Слава Богу! Вот ты где! - послышался голос Пенелопы из самой последней кабинки в ряду, и её каблучки застучали по плитке по пути к раковине рядом с моей, где она остановилась и бросила мимолётный взгляд в зеркало.

- Оу, - сказала она, как будто её отражение в зеркале было ужасной катастрофой, порылась в маленькой розовой шёлковой сумочке, извлекла пудру и помаду, хотя, как по мне, складывалось ощущение, что и то и другое только недавно наносили.

- Я надеялась, что найду тебя! На, - сказала она, передавая мне блокнот.

- О, спасибо, - сказала я, слегка пробежавшись пальцами по изношенной коричневой обложке.

- Ты нашла его? - спросила она. - Ты нашла Джеймса?

- Нашла, ага. Он... ждёт меня. Разве тебе не нужно быть на показе?

- Кому, мне? Неа. Я не пойду на фильм.

- Не пойдёшь?

- Нет. Я крайне редко хожу на них. Я просто прохожу по дорожке и иду на следующее мероприятие.

- Проходишь по дорожке?

- Мимо фотографов и репортёров. Я прихожу лишь для фото и интервью.

- О, - сказала я, сбитая с толку. Мне никогда не приходило в голову прийти на фильм ради чего-то, кроме просмотра фильма.

- Кроме того, мне совсем не хочется, чтобы ты чувствовала себя некомфортно, потому что я очень рада за тебя, но между нами с Джеймсом по-прежнему всё немного странно. Я до сих пор чувствую себя оскорблённой им, без обид.

- Ты имеешь в виду, из-за сериала?

- Сериала?

- Я, э, мне кажется, он сказал, что сериал затормозит твоё развитие или что-то...

- О, Боже, нет, - сказала она, закатив глаза перед своим отражением в зеркале. - Разве он не забавный? Он так серьёзно относится ко всему. Как будто я нуждаюсь в том, чтобы мне говорили, что эта нудная работа. Я никогда и не собиралась подписывать контракт надолго. Это просто быстрые деньги. Всё равно я переезжаю в Лос-Анджелес, чтобы сняться в "Бриллианты для Хизер".

- О? Это...?

- Это фильм. Я играю младшую сестру Корделии Бискейн. Ты же знаешь меня, я всегда была нахалкой! - она засмеялась, а потом покачала головой. - Нет, он меня оскорбил тем, что предложил заплатить, чтобы сделать мне грудь.

Я почувствовала, как моё лицо краснее, но Пенни продолжала, ничего не заметив, весело припудривая несуществующие недостатки.

- Но ты же... ты совершенство, - запинаясь, сказала я.

- Что? - спросила она, отворачиваясь от зеркала, ослепительно мне улыбаясь. - Едва ли, но с твоей стороны мило сказать такое. В смысле, я знаю, что многие девушки делают её, как новая Рейчел или что-то в этом духе, и мне всё равно, но я зарабатываю свои собственные деньги, больше, чем он, и если я соберусь делать что-то в этом духе, я в состоянии сама заплатить!

Мне пришло в голову, что на всех курсах Ставроса в мире, я бы не узнала столько всего об актёрском ремесле, сколько я узнала от Пенелопы Шлотски за один вечер. Стоять под углом к камере, журнал "Page Six" - хорошая штука, некоторую работу можно выполнять только лишь для того, чтобы заработать деньги и крошечные идеальные блондинки тоже могут претендовать на роль нахалок. Мне стало интересно, чему ещё она меня может научить, кроме того, что концепция Джеймса Франклина о том, что натуральность - это красиво, настоящая чушь, потому что он желает совершенства, не важно, какими методами.

Пенелопа откинула свои шёлковые волосы таким образом, что они оказались на одном плече.

- Не обращай на меня внимания! - сказала она, со щелчком закрывая пудру. - Я полностью тебя понимаю. Он красавчик, горячий парень. Я не хотела вести себя, как кайфоломщик!

- Всё в порядке, в любом случае я не уверена, что у нас что-то получится, - смело сказала я, несмотря на то, что понимание этого факта пришло ко мне всего лишь несколько секунд назад. Когда я произнесла это вслух, я почувствовала себя сильной, что подсластило пилюлю сегодняшнего дня. - Я хотела, чтобы между нами всё было хорошо, правильно, но думаю, в глубине души я всегда знала, что ничего у нас не получится. Если ты понимаешь, о чём я?

- Я понимаю, что ты имеешь в виду, - сказала она, изогнув бровь во взаимном понимании. - Это как, когда Джулия Робертс вышла замуж за Лайла Ловетта.

- Да, - сказала я. - Что-то в этом духе.

Когда я снова проходила мимо трёх девиц, всё ещё прихорашивающихся перед зеркалом, мне пришло в голову, насколько они молодые. Странно, потому что, когда я вошла в дамскую комнату, я не заметила никаких различий между нами, но теперь я чувствовала себя старше и мудрее. Теперь я знала больше, чем несколько мгновений назад, до того, как вошла в уборную. Например, я знала, что Джеймса не будет в фойе у терминала. Я знала, что он ушёл почти тут же, как я ушла мыть руки. Я знала, что он не прождал и одной минуты, не говоря уже о пяти, а сразу направился к местам в театре, и мимолётный взгляд туда, где мы стояли ранее, сказал мне, что я права.

Я так же знала, что я не останусь на фильм, и что даже не буду пытаться найти Джеймса, чтобы сказать ему, что ухожу.

Я ещё не сообщила водителю такси, медленно пробирающегося сквозь пробку по Бруклинскому мосту, что у меня нет и цента в кошельке, что на самом деле у меня нет кошелька вообще. До того как поймать такси, я подумывала перепрыгнуть турникет на станции у пересечения 47-ой и Шестой Авеню, чтобы вернуться домой, но даже если бы я примерилась с беззаконностью этого плана, я не могла себе представить, как сделаю это в таком узком платье.

Date: 2015-07-11; view: 288; Нарушение авторских прав