ВАЛЕНТИНА: Кофе будешь?

КАТЯ: Какое кофе? Ехать надо по-быстрому.

ВАЛЕНТИНА: КА-КО-Й кофе… Придется подождать. Он опять сел.

КАТЯ (смущенно): А можно холодца?

(Валентина удивленно смотрит на Катю, достает из холодильника холодец, приносит ей тарелку, вилку. Катя накладывает себе холодец, ест.)

КАТЯ: Очень вкусно. Сто лет такой не ела… А горчицы нет?

ВАЛЕНТИНА (ставит перед ней баночку с горчицей): Приятного аппетита. Мы после шести не едим. (С иронией): Мы едим после двенадцати…

КАТЯ: Это у меня с детства. После развода родителей есть не могла. Худая была, как скелет.

ВАЛЕНТИНА: Та же болезнь, что у Дианы?

КАТЯ: Нет, у нее была булимия. Всё время ешь – и всё обратно.

ВАЛЕНТИНА: И как вылечилась?

КАТЯ: Еще хуже, чем заболела. Одноклассницу машина сбила, насмерть…

Я на похороны пришла, увидела… Потом поминки… Все плачут, а я ем, ем, и остановиться не могу. На меня все смотрят… Наверное, клин клином выбило. (Пауза. Смотрит в тарелку.) Ой… Ты же его для какого-то мероприятия готовила?

ВАЛЕНТИНА: Ешь, ешь…

КАТЯ (берет с блюда пирожок, принесенный соседом, откусывает): Вкусный.

ВАЛЕНТИНА: Наташкина работа. Ее соседи изжогой прозвали.

КАТЯ: Почему?

ВАЛЕНТИНА: Потому что печёт, всё время печёт. Весь дом уже пропах… (Заваривает себе кофе. Достает из коробки конфету.) Бедная Диана… А Чарльз, после всего, на Камилле женился.

КАТЯ: Ну… Кому и Камилла невеста.

ВАЛЕНТИНА (пододвигает коробку с конфетами): Бери.

КАТЯ: Нет, я не по сладкому. Вот маслины, селедка!.. Еще раков люблю.

ВАЛЕНТИНА (задумчиво): А раки любят, чтобы их варили живыми.

КАТЯ: Любят?

ВАЛЕНТИНА: Точно. Любят. Я в одной книжке прочитала… Кать, а ты на что кредит оформляла?

КАТЯ: На стиралку.

ВАЛЕНТИНА: С сушилкой?

КАТЯ: Не помню. По кредитным историям их у меня уже семь. Договариваешься в магазине – они тебе чек, ты им – пять процентов… ручными… Всё законно… Они дают – я беру… в разных банках, конечно… все довольны, все свободны…

ВАЛЕНТИНА: Пока.

КАТЯ: Да иди ты!.. замуж…

ВАЛЕНТИНА: Деточка, я уже там была. Причем дольше, чем ты на свежем воздухе.

(Катя подходит к окну.)

КАТЯ: Ничего. Поступлю в институт и отдам. (Поняв, что сказала лишнее, говорит быстро): Он долго там сидеть будет?.. Валя, так чего ты с мужем разошлась?

ВАЛЕНТИНА: Не сошлись характерами.

КАТЯ: Ты его любила?

ВАЛЕНТИНА: Первые годы друг друга губами съедали… Все время на лекции опаздывали. Он сильный был… Умный. У него первый язык - итальянский. Переводы делал, их даже печатали – поэзия семнадцатого века. Что ты знаешь об итальянских поэтах семнадцатого века?

КАТЯ: Только то, что все они умерли.

ВАЛЕНТИНА: Правильно. Кому это сегодня надо? Ну вот… Когда всё развалилось, одна тетка-челночница предложила ему в Италию за шмутками ездить. Мы квартиру купили, машину. Потом командировки стали затягиваться… А в один ужасный день позвонил… Данте нашел Беатриче. Простите, прощайте, всё остается вам… В общем, женился на итальянке, каждый месяц буду деньги высылать. Пару лет высылал, а потом бамбины пошли, не до нас стало… Раньше часто звонил, теперь - раз в полгода, и всегда из автомата. Машины гудят, и половину того, что говорит, не слышно. Хотя это даже лучше, что не слышно…

КАТЯ: Все мужики – сволочи! Вот ты во Франции не осталась?!

ВАЛЕНТИНА: Да при чём здесь заграница?.. (Пауза.) Говорят, что с училками разводятся из-за тона… назидательного. (Пауза.) Однажды вошла в комнату, он с газетой сидит. Поднимает глаза и спрашивает: «Как называется чувство, состоящее из ненависти и жалости?» Спрашиваю: «Сколько букв?» Восемь. Я говорю: «Ревность». А он: «Скорее - верность», - и вышел. Я потом часто это вспоминала. Ненависть и жалость… вода и масло, которые не смешаешь… А кроссворда в той газете не было…

КАТЯ: Чего ты об этом вспомнила?

ВАЛЕНТИНА: Потому что к тому, что лежит в спальне, я испытываю эти два чувства сразу.

КАТЯ: А я кроме брезгливости ничего не испытываю… (Пауза.) А чего потом замуж не вышла?

ВАЛЕНТИНА: С мужем разойтись можно. С собой – сложнее. Доктор, знаешь, что такое фантомная боль? Когда руки нет, а пальцы еще болят… В общем, ко второй замужности я не готова – от первой не отошла. И вообще, говорят, каждый следующий муж хуже предыдущего…

(Катя смотрит в окно.)

КАТЯ: Слушай, дальнобойщик к подъезду направляется.

ВАЛЕНТИНА (подходит к Кате): Минут через десять можно выходить. Только надо его одеть полностью. Куртку, обувь… Я машину подгоню и двигатель глушить не буду, а то второй раз не заведётся.

(Катя берет куртку.)

ВАЛЕНТИНА: Мобильный в карман положи.

(Валентина выходит в прихожую. Катя отодвигает диванную подушку, аккуратно, прихватив салфеткой, берет мобильный и кладет его в карман куртки. Из прихожей возвращается Валентина. У нее в руках – мужские туфли.)

КАТЯ: Давай.

(Валентина протягивает ей обувь. Из туфля выпадают сложенные купюры. Немая сцена.)

ВАЛЕНТИНА: Находчивый Буратино…

КАТЯ: Это он от нас спрятал?

ВАЛЕНТИНА: Уже не важно. (Поднимает деньги, пересчитывает.) Тысяча триста.

КАТЯ: Тебе и мне – по триста…

ВАЛЕНТИНА: …и триста – Глебу.