Введение. Окружное послание Святейшего Отца Иоанна Павла II об экуменическом долге

Божий замысел и общение

5. Католическая Церковь вместе со всеми учениками Христа исходит из понимания своего экуменического долга — собрать всех воедино — как замысла Божьего. Церковь не является замкнутой в самой себе реальностью, она всегда открыта миссионерским и экуменическим устремлениям, ибо послана в мир для благовествования таинства общения, которое эту Церковь учреждает, и для свидетельства о нем, для его осуществления и распространения, дабы собрать всех и вся во Христе, быть для всех «нераздельным таинством единства»⁴.

Уже в Ветхом Завете, говоря о тогдашнем положении народа Божьего, пророк Иезекииль использовал простой символ жезла, разделенного надвое, а впоследствии вновь соединенного, чтобы таким образом выразить волю Божию «собрать отовсюду» по частям Его рассеянный народ: «И будут Моим народом, и буду их Богом», «и узнают народы, что Я — Господь, освящающий Израиля» (Иез 37, 16-28). В свою очередь, Евангелие от Иоанна, касаясь положения, в котором находился в тот период народ Божий, усматривает в смерти Иисуса смысл единения сынов Божьих: «Иисус умрет за народ, и не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино» (Ин 11, 51-52). В сущности, как поясняет Послание к Ефесянам, Он, «разрушивший стоявшую посреди преграду (...) посредством креста, убив вражду», из того, что было разделено, «соделал одно» (Еф 2, 14.16).

6. Единство всего разделенного человечества и есть воля Божья. Поэтому Он послал Своего Сына, дабы Тот, претерпев за нас смерть и воскреснув, даровал нам Дух любви. В преддверии Своей крестной жертвы Иисус молит Отца за Своих учеников и всех верующих в Него, чтобы они были едино, являли собой одну живую общностью. Отсюда следует не только непременность стремления к единению, но и ответственность перед Богом и Его замыслом тех, кто посредством крещения становится Телом Христовым, в Котором во всей полноте осуществится примирение и общение. Как можно быть разделенными, если святым крещением мы «погрузились» в смерть Христа, то есть в то самое действо, в котором Бог посредством Сына разрушил разделявшие преграды? Разделение «прямо противоречит воле Христа, служит соблазном для мира и наносит ущерб святейшему делу — проповеди Евангелия всему творению»⁵.

7. «Господь веков, Который мудро и терпеливо осуществляет замысел Своей благодати по отношению к нам, грешникам, в последнее время стал обильнее изливать на разделенных друг с другом христиан дух раскаяния и желания единства. Повсюду есть великое множество людей, движимых этой благодатью. Вот и среди отделенных от нас братьев действием споспешествующей благодати Духа Святого возникло и с каждым днем ширится движение, стремящееся к восстановлению единства христиан. В этом движении к единству, называемом экуменическим, участвуют те, кто призывает Триединого Бога и исповедует Иисуса Господом и Спасителем, причем не только по одиночке, но и в составе целых общин, в ко торых они услышали Евангелие и которые каждый из них называет Церковью: и своей, и Божией. Однако почти все они, хотя по-разному, стремятся к единой и зримой Церкви Божией, которая была бы подлинно Вселенской, посланной ко всему миру, чтобы мир обратился к Евангелию и таким образом был спасен во славу Божию»⁶.

8. Слова из Декрета об экуменизме Unitatis redintegratio следует прочитывать в контексте всего соборного учения. II Ватиканский Собор выражает решимость Церкви, поставившей перед собой экуменическую задачу объединить христиан и со всей убежденностью и энергией призывать к этому других: «Сей Святой Собор призывает всех верных католиков к тому, чтобы они, различая знамения времён, усердно участвовали в деле экуменизма»⁷.

Указывая на католические принципы экуменизма, Декрет об экуменизме Unitatis redintegratio прежде всего сообразуется с Догматической конституцией о Церкви Lumen gentium в главе, посвященной народу Божию⁸. В то же время оно принимает во внимание и учение, содержащееся в соборной Декларации о религиозной свободе Dignitatis humanae⁹.

Католическая Церковь с надеждой принимает на себя экуменическое служение, видя в нем веление христианской совести, просвещенной верою и движимой любовью. Здесь уместно привести слова апостола Павла, обращенные к первым римским христианам: «Любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым». Итак, на

ша «надежда не постыжает» (Рим 5, 5). Такова надежда на христианское единство, которое находит свой Божественный источник в тринитарном единстве Отца, Сына и Святого Духа.

9. Сам Иисус в час Своих страстей молился: «Да будут все едино!» (Ин 17, 21). Единство, которым Господь одарил Свою Церковь и в котором Он хочет объять всех, является не чем-то незначительным, а главным элементом Его деятельности. Не есть оно и вторичным признаком общности Его последователей, но относится к самой сути этой общности. Бог хочет, чтобы Церковь была, потому что Он хочет единства — в нем выражается вся глубина Его агапе (греч. agape).

Это единство, исходящее от Духа Святого, не значит просто собраться вместе, одним коллективом. Нет, такое единство представляет собой связи вероисповедания, таинства и церковного общения¹⁰. Верные составляют одно целое, ибо Духом Святым они входят в общение с Сыном, а в нем пребывают в Его Сыновнем общении с Отцом: «А наше общение — с Отцом и Сыном Его, Иисусом Христом» (1 Ин 1,3). Для Католической Церкви, следовательно, общение христиан — не что иное, как проявление в них благодати, посредством которой Бог делает их причастниками собственного общения, то есть Своей вечной жизни. Слова Христа «Да будут все едино!» — молитва, обращенная к Отцу, чтобы Его замысел осуществился во всей полноте, и открылось «всем, в чем состоит домостроительство тайны, сокрывавшейся от вечности в Боге, создавшем все Иисусом Христом» (Еф 3, 9). Верить во Христа — значит жаждать единства; жаждать единства — значит жаждать Церкви; жаждать Церкви — значит жаждать общения в благодати, которое соответствует предвечному замыслу Отца. Таков смысл молитвы Христовой: «Ut unum sint» — «Да будут все едино!»

10. Сегодня, когда при всем отсутствии единства христиан заметно исполненное надежды стремление к полноте общения, верные католики осознают призыв, с которым обращается к ним Господь Церкви. II Ватиканский Собор поддержал их желание своим экклезиологическим учением, которое предполагает открытость всем церковным ценностям других христиан. Верные католики воспринимают экуменическую проблематику в духе веры.

Собор гласит, что Церковь Христова «продолжается в Церкви Католической, управляемой преемником апостола Петра и епископами, находящимися с ним в общении», и в то же время признает, что «вне ее состава обретаются многие начала освящения и истины, которые, будучи дарами, свойственными Церкви Христовой, побуждают к кафолическому единству»¹¹.

«Следовательно, хотя мы и верим в то, что отделенные от нас общины страдают некоторыми недостатками, тем не менее они облечены значением и весом в тайне спасения. Ибо Дух Христов не отказывается пользоваться ими как спасительными средствами, сила которых исходит от той полноты благодати и истины, которая вверена Католической Церкви»¹².

11. Итак, Католическая Церковь утверждает, что на протяжении двух тысячелетий своей истории она пребывает в единстве с теми благами, которыми Бог наделил Свою Церковь, при всех трудностях и потрясениях, неверности ее некоторых служителей и ошибках, совершаемых ее членами. Католическая Церковь знает, что благодаря поддержке, исходящей от Духа Святого, слабости, несовершенства, грехи и даже предательство некоторых ее чад не уничтожат того, что Бог даровал ей в соответствии со Своим благодатным замыслом. «И врата ада не одолеют ее» (Мф 16, 18). А потому Католическая Церковь не должна забывать, что в ее лоне есть и те, кто искажает замысел Божий. Говоря об отсутствии христианского единства, Декрет об экуменизме не обходит молчанием вину «и с той, и с другой стороны»¹³, считая, что нельзя собственную ответственность перекладывать на плечи «других». Лишь по благодати Божией не была утрачена структура Христовой Церкви и то общение, которое не перестает объединять ее с другими Церквами и церковными общинами.

И в самом деле, отдельные элементы освящения и истины, так или иначе присутствующие в других христианских общинах, составляют объективную основу для общения, пусть несовершенного, но существующего между ними и Католической Церковью.

В той мере, в какой эти элементы содержатся в других христианских общинах, единая Христова Церковь осуществляет свое действенное присутствие. По этому поводу II Ватиканский Собор утверждает, что общение — определенное, хоть и несовершенное, существует. Догматическая конституция Lumen gentium подчеркивает, что Католическая Церковь «по ряду причин признает свою связь»¹⁴ с этими общинами в истинном единении со Святым Духом.

12. Та же конституция подробно перечисляет «элементы освящения и истины», которые по-разному присутствуют и действуют вне видимых границ Католической Церкви: «Есть много людей, почитающих Священное Писание как правило веры и жизни, проявляющих настоящее религиозное рвение, с любовью верующих в Бога Отца Вседержителя и во Христа, Сына Божия, Спасителя, и запечатленных крещением, которым они соединяются со Христом, и, кроме того, признающих и принимающих в своих Церквах или церковных общинах также и другие таинства. Многие из них имеют и епископат, совершают святую Евхаристию, а также благоговейно чтут Богородицу Деву Марию. К этому надо добавить общение в молитвах и других духовных благах — более того, даже некое подлинное единение в Святом Духе, ибо Он действует и в них освящающей силой через Свои дары и благодать, а некоторых из них укрепил даже до пролития их крови. Так, во всех учениках Христовых Дух пробуждает желание и действие, чтобы все мирно объединились в единое стадо под водительством одного Пастыря, как установил Христос»¹⁵.

Соборный Декрет об экуменизме, говоря о Православных Церквах, в частности, утверждает: «Церковь Божия созидается и возрастает через совершение Господней Евхаристии в каждой из этих Церквей»¹⁶. Признать все это необходимо во имя истины.

13. Этот же декрет обстоятельно формулирует те догматические трудности, которые осложняют данную ситуацию. Говоря о членах этих общин, он утверждает: «Тем не менее, оправдавшись верой в крещение, они сочетаются с Христом и, следовательно, по праву носят имя христиан, и чада Католической Церкви с полным основанием признают их братьями в Господе»¹⁷. Касаясь многочисленных благ, которыми наделены другие Церкви и церковные общины, декрет добавляет: «Все это, исходя от Христа и приводя к Нему же, по праву принадлежит единственной Церкви Христовой. У наших братьев, отделенных от нас, совершается также немало священнодействий христианской религии, которые, вне всякого сомнения, могут разнообразно, согласно особому положению каждой Церкви или общины, действительно порождать жизнь благодати. Надлежит признать, что они способны открыть доступ ко спасительному общению»¹⁸.

Всё это экуменические тексты величайшей важности. За пределами католической общины — не церковная пустота. Многочисленные элементы огромной ценности (eximia), которые объединены в Католической Церкви и органично во всей полноте присутствуют в спасительных средствах и дарах благодати, составляющих Церковь, наличествуют и в других христианских общинах.

14. Эти элементы — плоды внутреннего призыва к единству, обретающие в нем свою полноту. Речь идет вовсе не о том, чтобы собрать все богатства, рассеянные по христианским общинам, а о создании Церкви, которую Бог замыслил для будущего. Согласно великому преданию, засвидетельствованному святыми Отцами Востока и Запада, Католическая Церковь верит, что в Пятидесятнице Бог уже явил Церковь в ее эсхатологической реальности, приготовляемой Им «со времен Авеля праведного»¹⁹. Церковь есть уже данность, а потому и мы вступили в последние времена. Элементы этой данной нам Церкви неразрывно существуют во всей полноте в Католической Церкви, а без таковой полноты — в других общинах²⁰, где некоторые особенности христианского таинства проявляют себя иногда заметнее. Экуменизм и стремится к тому, чтобы существующее между христианами частичное общение привести к обоюдному общению в истине и любви.

Обновление и обращение

15. Переходя от принципов и веления христианской совести к осуществлению экуменических принципов единства, II Ватиканский Собор делает особый упор на необходимости внутреннего обращения. Мессианское возвещение: «Исполнилось время и приблизилось Царствие Божие» — и следующий за ним призыв: «Покайтесь и верьте в Евангелие» (Мк 1, 15), которым Иисус начинает Свое служение, указывает на существенный элемент всякого подлинного начинания: основополагающее требование евангелизации на любом этапе спасительного пути Церкви. Это в особенности касается процесса, которому положил начало II Ватиканский Собор, поставив в качестве обновления задачу объединения разделенных христиан. «Настоящий экуменизм немыслим без внутреннего обновления»²¹.

Собор призывает к обращению как индивидуальному, так и целой общины. Стремление каждой христианской общины к единству равнозначно ее верности Евангелию. Говоря о тех, кто осуществляет свое христианское призвание, Собор призывает к внутреннему обращению, обновлению сознания²².

Каждый, следовательно, должен решительнее обратиться к Евангелию и, руководствуясь замыслом Божиим, по-новому взглянуть на мир. Благодаря экуменизму, созерцание чудесных дел Божиих (mirabilia Dei) обогатилось новыми измерениями, которые побуждают возблагодарить Бога в Единой Троице. Эти измерения: сознание того, что Дух Святой действует и в других христианских общинах, открытие примеров святости, опыт безграничного богатства таинства общения святых, знакомство с неизвестными прежде видами христианской деятельности. В соответствии с этим возросла и потребность в покаянии: признание определенного разделения, задевающего братскую любовь, неспособность прощать, высокомерия и не по-евангельски упрямого осуждения «других», презрения, проистекающего из нездоровой самоуверенности. Таким образом, экуменическое стремление оказывает влияние на внутреннюю жизнь христиан, которым надлежит, формируя себя, им руководствоваться.

16. В соборном Учительстве заметно выступает связь между обновлением, обращением и реформой. Собор утверждает: «Христос призывает Церковь на пути ее странствования к тому непрестанному преобразованию, в котором она постоянно нуждается, будучи установлением человеческим и земным. Поэтому, если в силу обстоятельств, времени или объективных условий что-либо сохранилось не вполне точно, будь то в церковной дисциплине или даже в способе изложения учения, которое следует тщательно отличать от самого залога веры, это следует своевременно и надлежащим образом восстановить»²³. Ни одна христианская община не может пройти мимо этого призыва.

Ведя широкий диалог, общины помогают друг другу взглянуть на себя в свете Апостольского предания. Это побуждает их задаться вопросом, действительно ли они способны выразить все то, что Святой Дух передал через апостолов?²⁴ От лица Католической Церкви я не раз говорил об этой необходимости и перспективах, например, в апостольском послании по случаю годовщины Крещения Киевской Руси²⁵ или вспоминая теперь, одиннадцать веков спустя, евангельский подвиг святых Кирилла и Мефодия²⁶. Чуть позже было, с моего одобрения, опубликовано Папским Советом по содействию христианскому единству Правило по применению принципов и норм экуменизма, — всё это нашло применение в пастырском служении²⁷.

17. Касаясь других христиан, можно назвать основные документы Комиссии «Вера и церковное устройство»²⁸ и заявления, сделанные в результате многочисленных двусторонних диалогов, снабдивших христианские общины средствами, которые позволят им руководствоваться тем, что необходимо для экуменического развития и внутреннего, в итоге, обращения. Эти материалы важны по двум причинам: они свидетельствуют о большой проделанной работе и вселяют надежду, поскольку в определенной мере составляют основу для дальнейших изысканий, которые надлежит развивать и углублять.

Все возрастающее общение и постоянно сопутствующая ему реформа, осуществляемая в свете Апостольского предания, несомненно, является одной из важнейших отличительных черт экуменизма в нынешней ситуации, в которой находятся христиане. Вместе с тем экуменизм — и главный залог будущности общения. Верные католики убеждены, что экуменическая направленность II Ватиканского Собора есть следствие усилий тогдашней Церкви взглянуть на себя в свете Евангелия и Священного Предания. Это хорошо осознавал Папа Иоанн XXIII: созывая Собор, он исходил из того, что обновление неразрывно связано с экуменической открытостью²⁹. И при завершении Собора Папа Павел VI подтвердил его экуменический характер, возобновив диалог любви с Церквами, состоящими в общении с Патриархом Константинопольским, сделав вместе с ним конкретный и важный шаг — «уведя в забвение» и «исторгнув из памяти и церковной среды» прошлые анафемы. Стоит напомнить, что создание специальной комиссии по вопросам экуменизма совпало с началом подготовки II Ватиканского Собора³⁰ и посредством именно этой группы в нем смогли сыграть свою роль мнения и оценки других христианских общин по вопросам Откровения, Церкви, природе экуменизма и религиозной свободы.

Основополагающий смысл вероучения

18. Опираясь на идею, высказанную Папой Иоанном XXIII на открытии Собора³¹, Декрет об экуменизме называет в числе конкретных элементов реформирования способ толкования вероучения³². Имеется тут в виду не искажение сути веры, изменение смысла догматов, исключение из них существенно важных слов, не приспособление истины к вкусам эпохи или упразднение от дельных частей Символа веры под ложным предлогом, что сегодня они, де, уже непонятны. Единства, угодного Богу, можно достичь лишь при одном условии: через всеобщую верность Откровению в его целостности. Компромисс в делах веры противоречит Богу, Который есть Истина. Разве можно признать законным примире ние в Теле Христовом, Которое есть «путь и истина и жизнь» (Ин 14, 6), ценой отказа от истины? Соборная декларация о религиозной свободе Dignitatis humanae отстаивает за человеческой личностью право на поиск истины «особенно в том, что касается Бога и Его Церкви»³³, и верность ее требованиям. Следовательно, если «общность» предает истину, то тогда это будет противоречить самой природе Бога, Который предлагает Свое общение, и потребности в истине, глубоко укорененной в каждом человеческом сердце.

19. И все же вероучение следует излагать так, чтобы оно было понято теми, кому оно предназначено Самим Богом. В энциклике Slavorum apostoli («Апостолы славян») я напомнил, что Кирилл и Мефодий именно по этой причине взяли на себя труд изложить библейские идеи и понятия греческого богословия на языке, понимаемом в контексте совершенно иного исторического опыта и традиций мышления. Они стремились, чтобы Слово Божье «нашло свое выражение в языке любой цивилизации»³⁴. Они понимали, что нельзя «навязать народам, вверенным их проповеди, бесспорный авторитет греческого языка и византийской культуры, равно как обычаи и образ жизни более развитого общества, в котором они сами выросли»³⁵. Таким образом, они претворили в жизнь то «совершенное общение в любви, которое хранит Церковь от всех форм партикуляризма, этнического превосходства и расовых предрассудков, а также от всякого националистического высокомерия»³⁶. В том же духе я, не колеблясь, обратился к аборигенам Австралии: «Вы не должны быть разделенным народом (...), Иисус призывает вас вобрать Его слова и ценности в свою культуру»³⁷. Поскольку по своей природе вера своим содержанием обращена ко всему человечеству, естественно желание сделать ее достоянием всех культур. По существу, общение в истине определяется смыслом этой истины. Истина может проявлять себя по-разному. А потому именно обновление ее форм позволит передать неизменный смысл евангельское воззвания³⁸.

«Поэтому обновление это имеет экуменическое значение»³⁹. Речь идет не только об обновлении способа выражения веры, но и самой жизни в вере. Можно, следовательно, задаться вопросом: кто должен это совершить? Собор принципиально заявляет, что эта забота «возлагается на всю Церковь — как на верующих, так и на пастырей, — и касается каждого в зависимости от его способностей: будь то в повседневной христианской жизни, будь то в богословских и исторических исследованиях»⁴⁰.

20. Все вышесказанное крайне важно и имеет основополагающее значение для экуменической деятельности. Из этого ясно следует, что экуменизм — движение за христианское единство — не является всего лишь «приложением», неким дополнением к традиционной деятельности Церкви. Напротив, он органически входит в церковную жизнь и деятельность, а потому должен проникнуть в нее целиком, вырастая из нее наподобие плода на здоровом и крепком дереве, набирающем силы.

Такой была вера в единство Церкви Папы Иоанна XXIII и представление о единении всех христиан. Обращаясь к другим христианам, к великой христианской семье, он утверждал: «То, что нас объединяет, во много раз сильнее того, что нас разъединяет». И II Ватиканский Собор со своей стороны призывает: «Да памятуют все верные Христу, что они тем успешнее будут способствовать единению христиан и даже осуществлять его, чем более чистую жизнь по Евангелию будут они стараться вести. Ибо чем теснее будет их общение с Отцом, со Словом и с Духом Святым, тем легче сумеют они углубить и взрастить взаимное братское общение»⁴¹.

Первенство молитвы

21. «Это обращение сердца и святость жизни наряду с частными и общественными молениями о единстве христиан следует считать душой всего экуменического движения. Они с полным правом могут называться духовным экуменизмом»⁴².

Путь к обращению сердец означен ритмом любви, обращенной как к Богу, так и к братьям — всем братьям, включая и тех, кто не разделяет с нами всей полноты общения. Любовь порождает желание единства даже в тех, кто никогда не испытывал потребности в нем. Любовь сама создает общение между отдельными людьми и сообществами. В любви друг к другу мы стремимся углубить наше общение, сделать его совершенным. Любовь обращена к Богу как к Самому совершенному источнику общения, которое есть единство Отца, Сына и Святого Духа, чтобы из этого источника черпать силу для создания общения между людьми и сообществами, а также открывать его среди еще разделенных между собой христиан. Любовь — скрытое и жизнеутверждающее течение процесса единения.

Эта любовь находит свое наиболее совершенное выражение в общей молитве. Собор называет такую молитву душой всего экуменического движения — в ней соединяются католики и разделенные с ними братья. Она является «вернейшим средством испросить благодать единения, а также подлинным знаком тех уз, которыми католики до сих пор связаны с отъединенными от них братьями»⁴³. Даже если молятся и не о христианском единстве, а о чем-то дру-

гом, например, о мире, эта молитва сама по себе становится выражением и подтверждением единства. Совместная молитва — это и призывание Самого Христа в общину молящихся: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф 18, 20).

22. Когда христиане молятся все вместе, определеннее становится и цель единения. Вековая история христианства с его многочисленными расколами создается заново, в стремлении к Источнику своего единства, Который есть Иисус Христос. Он «вчера, и сегодня, и вовеки Тот же!» (Евр 13, 8). В молитвенном сообществе Христос всегда присутствует реально, Он молится «с нами», «в нас» и «за нас». Он путеводная нить нашей молитвы в Духе Утешителе, Которого обещал и даровал Церкви, когда ее первоначально в единстве основал в Иерусалимской горнице.

На экуменическом пути к единству первенство, несомненно, принадлежит совместной молитве — молитвенному единению вокруг Самого Христа. Если христиане, при всем разделении, сумеют сплотиться в совместной молитве вокруг Христа, они сумеют глубже постичь, сколь незначительно то, что их разъединяет, по сравнению с тем, что объединяет. Чем чаще и усерднее они будут собираться в молитве перед Христом, тем отважнее будут противостоять этому мучительному расколу, и тогда в этой общине они обретут Церковь, которую Христос не перестает созидать в Святом Духе, невзирая на человеческие слабости и преграды.

23. И, наконец, молитвенная община предопределяет и новое видение Церкви и христианства. Не следует забывать, что наш Господь просил Отца о единстве Своих учеников, дабы оно свидетельствовало о Его служении, и мир уверовал бы, что Его послал Отец (ср. Ин 17, 21). Можно сказать, что экуменическое движение в определенном смысле началось из отрицательного опыта тех, кто, проповедуя одно и то же Евангелие, при этом призывали в различные Церкви и церковные сообщества. Это противоречие касалось тех, кто, внимая призыву к спасению, не мог преодолеть преграды в понимании евангельского пророчества. К сожалению, это серьезное препятствие так и не устранено. Следует признать, что мы еще не достигли полноты общения. И все же, несмотря на разделение, мы идем к полному единству — тому единству, которое было присуще апостольской Церкви у самых ее истоков и к которому мы искренне стремимся. Доказательство тому — наша совместная молитва, направляемая верой. В ней соединяемся мы во имя Единого Христа. Он — наше единство.

«Экуменическая» молитва служит христианской миссии и подтверждает ее подлинность. А потому она особым образом должна присутствовать в жизни Церкви и во всякой деятельности, направленной на христианское единство. Нам надлежит постоянно словно возвращаться в день Великого четверга в Иерусалимскую горницу, хотя наше совместное присутствие там все еще далеко до полного осуществления, до тех пор пока мы постепенно не преодолеем препятствия, мешающие совершенному церковному общению, и тогда все христиане соберутся в едином совершении Евхаристии⁴⁴.

24. Радостно отметить, что многочисленные экуменические встречи почти всегда неразрывно связаны с молитвой — их кульминацией. Распространенной и признанной традицией стала Неделя молитв за единство христиан, которая проходит в январе, а в некоторых странах — с приближением Пятидесятницы. Но и кроме этого в году немало есть поводов, побуждающих христиан молиться вместе. В связи с этим мне хочется упомянуть об особом опыте паломничеств Папы к различным Церквам на разные континенты и в разные страны современной ойкумены. Я глубоко убежден, что именно II Ватиканский Собор направил Папу по столь важному апостольскому служению. Более того, Собор сделал такого рода визиты Папы конкретной обязанностью Римского епископа в его содействии общению⁴⁵. В рамках моих визитов всегда были экуменические встречи и совместная молитва братьев, ищущих единства во Христе и в Его Церкви. С особым волнением вспоминаю молитву с примасом Англиканской церковной общины в Кентерберийском соборе (29 мая 1982 года). Я сказал тогда, что это величественное здание — «красноречивое доказательство долгих лет нашего общего наследия и горьких лет разделения, которое потом наступило»⁴⁶. Невозможно забыть и совместных молитв в странах Скандинавии, Северной Европы (1-10 июня 1989 года), в Северной и Южной Америке и в Африке; как и в главной резиденции Всемирного Совета Церквей (12 июня 1984 года), цель которого — привести все представленные в нем Церкви к «зримой общности в единой вере и в едином Евхаристическом причастии, выраженном в культе и в совместной жизни во Христе»⁴⁷. А разве могу я забыть, как принимал участие в Евхаристической литургии в церкви Святого Георгия Вселенского Патриархата (30 ноября 1979 года), разве могу забыть богослужение в соборе Святого Петра во время посещения Рима моим преподобным братом, Патриархом Димитрием I (6 декабря 1987 года)? Тогда, у престола исповедания, мы вместе читали Никео-Константинопольский Символ веры в его первоначальном греческом варианте. Невозможно в двух словах описать особенности каждой из этих молитвенных встреч. И хотя обстоятельства прошлого по-разному их отягощали, все они в своей красноречивости запечатлены в памяти Церкви, направляемой Духом Утешителем на поиск единства всех верующих во Христа.

25. Не только Папа стал паломником. В эти годы меня посетило в Риме немало известных деятелей других Церквей и церковных общин, и я мог соединиться с ними в молитве — уединенной и совместной. Я уже упомянул о визите Вселенского Патриарха Димитрия I. Сейчас мне хотелось бы вспомнить молитвенную встречу, соединившую меня в том же соборе Святого Петра во время торжественной вечери с лютеранскими архиепископами, примасами Швеции и Финляндии, по случаю шестисотлетия канонизации святой Бригитты (5 октября 1991 года). Это всего лишь один пример, ибо осознание необходимости молиться за единство стало неотъемлемой частью церковной жизни. Нет ни одного важного и значительного события, которое не сопровождала бы совместная христианская молитва. Невозможно перечислить все встречи, каждая достойна упоминания. Воистину, Господь взял нас за руку и повел.Эти встречи и молитвы уже вписали немало страниц в нашу «Книгу единства», к которой нам надлежит неустанно обращаться и перечитывать ее заново, черпая в ней вдохновение и надежду.

26. Молитва, молитвенная общность всегда позволяет нам находить евангельскую истину в словах: «Один у вас Отец» (Мф 23, 9) — этот Отец, Авва, Которого молит Сам Христос, Его Единородный и Единосущный Сын. И далее: «Один у вас Учитель — Христос, все же вы — братья» (Мф 23, 8). «Экуменическая» молитва раскрывает основополагающий аспект братства во Христе, Который умер, чтобы объединить рассеянных чад Божиих, чтобы мы, став сыновьями чрез Сына (ср. Еф 1, 5), могли во всей полноте запечатлеть безграничную реальность Божьего Отцовства, а наряду с этим — истину человеческой природы в каждом из нас в отдельности и во всех вместе.

Обо всем этом и говорит «экуменическая» молитва — молитва братьев и сестер. Именно потому, что они разъединены, они еще с большей надеждой встречаются во Христе, вверяя Ему свое будущее в единстве и общении. И тут уместно применить слова Собора: «Когда Господь Иисус молится Отцу: «Да будут едино, (...) как Мы едино» (Ин 17, 21-22), Он открывает непостижимые для человеческого разума перспективы и намекает на некое сходство между единением Божественных ипостасей и единением сынов Божиих в истине и любви»⁴⁸.

Преображение сердца как неотрывное условие подлинного поиска единства проистекает из молитвы и в ней дозревает «из обновления ума, из самоотречения и из щедрейшего излияния любви. Поэтому у Божественного Духа нам надо испрашивать благодать искреннего самоотвержения, смирения и кротости в служении, а также братской щедрости духа по отношению к другим»⁴⁹.

27. Молитва о единстве касается не только тех, кто непосредственно имеет дело с разделением христиан. В этом глубоко личном диалоге с Господом во время молитвы свое место принадлежит и заботе о единстве. Только в этом случае забота станет органичной частью нашей жизни и обязательств, возложенных на нас Церковью. Для того чтобы подчеркнуть необходимость осознавать этот долг, мне хочется привести верным чадам Католической Церкви образцовый, как мне кажется, пример сестры из Ордена траппистов Марии Габриеллы, молитвенницы о единстве⁵⁰, которую я причислил к лику блаженных 25 января 1983 года. Сестра Мария Габриелла, призванная жить вдали от мира, посвятила свою жизнь созерцанию и молитве, сосредоточившись на XVII главе Евангелия от Иоанна, предав себя всецело заботе о христианском единстве. Такова основа любой молитвы: полное и безусловное предание себя Отцу, через Сына в Святом Духе. Пример сестры Марии Габриеллы поучает нас и позволяет понять, что для молитвы о единстве не требуется специально отведенного времени, места или условий. Молитва Христа Отцу — образец для всех, везде и всегда.

Экуменический диалог

28. Будучи «душой» экуменического обновления и стремления к единству, молитва становится основой и источником всего того, что Собор определяет как «диалог». Это определение, конечно же, не отделить от современной персоналистской мысли. «Диалог» отвечает природе личности и ее достоинству. С философской точки зрения, такой подход связан с христианской истиной о человеке, выраженной Собором: человек — «единственное на земле творение, которое Бог пожелал сделать ради него самого», и поэтому он «может полностью найти самого себя только через искреннюю самоотдачу»⁵¹. Диалог — единственный путь, способствующий реализации человека, и это относится как к отдельно взятой личности, так и к любому человеческому сообществу. Хотя в понятии «диалог» на первый план вроде бы выступает познавательный момент (dia-logos), всякий диалог измеряется глобальными экзистенциальными категориями. Он вовлекает в себя всего человека как субъекта. Диалог между общинами включает в себя особым образом выраженную субъективность каждой из них.

Эта истина о диалоге, во всей глубине выраженная в энциклике Ecclesiam Suam⁵² Папы Павла VI, находит свое воплощение в экуменическом учении и практике Собора. Диалог является не только обменом идеями. В какой-то мере он всегда еще и «обмен дарами»⁵³.

29. Вот почему и соборный Декрет об экуменизме выдвигает на первый план «все усилия, направленные на упразднение различных речений, суждений и дел, не отвечающих по справедливости и истине положению отделенных от нас братьев и потому усложняющих взаимоотношения с ними»⁵⁴. Этот декрет ставит вопрос с точки зрения Католической Церкви и говорит о критериях, которыми она должна руководствоваться во взаимоотношениях с другими христианами. Во всем этом необходима взаимность. Следовать этому критерию должна каждая из сторон, приступающих к диалогу: таково предварительное условие. Надо сделать все, чтобы с обеих сторон от ситуации противостояния и конфликта перейти к признанию друг в друге партнеров. Начиная диалог, каждая из сторон должна предполагать в другой стороне стремление к примирению и единству в истине. Для осуществления этого пусть исчезнет взаимное противостояние. Только тогда диалог поможет преодолеть разделение и сплотить нас.

30. Из благодарности Духу Истины можно сказать, что II Ватиканский Собор стал тем благословенным временем, когда были заложены основы для участия Католической Церкви в экуменическом диалоге. Вместе с тем созданию условий для взаимного диалога способствовало присутствие многочисленных наблюдателей из различных Церквей и церковных общин, их активное участие в соборной жизни, встречи и совместные молитвы, которые стали возможными благодаря Собору. Во время Собора представители других Церквей и церковных общин получили возможность убедиться в готовности к диалогу католического епископата, всего мира и прежде всего Апостольского Престола.

Локальные структуры диалога

31. Экуменический диалог в том, как он обрисован со времени Собора, не прерогатива одного только Апостольского Престола, он также распространяется на поместные или отдельные Церкви. Епископскими конференциями и синодами Восточных Католических Церквей были также учреждены особые комиссии по поддержанию экуменического духа и распространению экуменической деятельности. Аналогичные структуры действуют и на уровне отдельных епархий. Подобного рода инициативы на практике свидетельству ют о получившем широкое распространение участии Католической Церкви в реализации соборных указаний по вопросам экуменизма. Это — существенно важный аспект экуменического движения⁵⁵. Диалог не только был начат, но и стал настоятельной потребностью, одним из приоритетов Церкви. В результате этого усовершенствовалась сама «техника» диалога, что способствовало укреплению его духа. Речь тут прежде всего идет о диалоге «между сведущими людьми, получившими надлежащие наставления, который ведется на собраниях христиан из различных Церквей и общин, устраиваемых в религиозном духе: в этом диалоге каждый глубже объясняет вероучение своей общины и ясно излагает его характерные черты»⁵⁶. Было бы полезно, чтобы каждый верующий владел методом ведения диалога.

32. Как утверждает Декларация о религиозной свободе, «истину следует искать так, как это подобает человеческой личностии ее социальной природе, то есть посредством свободного исследования, учительства или наставления, общения и диалога. Таким путем одни люди излагают другим ту истину, которую они нашли (или полагают, что нашли), чтобы оказать друг другу помощь в поисках ее; познанной же истины следует твердо держаться по личному согласию»⁵⁷.

Экуменический диалог имеет существенно важное значение. «Благодаря диалогу все приобретают более верное знание и более справедливую оценку вероучения и жизни каждой общины. Вследствие этого данные общины приходят к более широкому сотрудничеству во всяческих делах, способствующих общему благу, которых требует всякая христианская совесть, и объединяются, насколько это возможно, в единодушной молитве. Наконец, все проверяют свою верность воле Христовой относительно Церкви и с должной решительностью приступают к делу обновления и исправления»⁵⁹.

Диалог как испытание совести

33. Собор исходит из понимания экуменического диалога как совместного поиска истины, в частности, истины о Церкви. Истина формирует сознание, направляя наши усилия на достижение единства. В то же время эта истина требует, чтобы совесть и поступки христиан — разделенных между собой братьев — руководствовались молитвой Христа о единстве. Молитва и диалог взаимно укрепляют друг друга. Чем глубже и осознаннее молитва, тем диалог плодотворнее. Но если, с одной стороны, молитва — условие для диалога, то с другой, становясь более зрелой, она —его результат.

34. Благодаря экуменическому диалогу мы можем говорить о большей зрелости взаимной и совместной молитвы, и это только потому, что диалог служит также испытанием совести. Как не вспомнить в связи с этим слова из Первого послания Иоанна: «Если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи (наши) и очистит нас от всякой неправды» (1 Ин 1, 8-9). Иоанн идет еще дальше, когда утверждает: «Если говорим, что мы не согрешили, то представляем Его лживым, и слова Его нет в нас» (1 Ин 1, 10). Столь радикальное стремление осознать себя грешниками способствует формированию духа, в котором развивается экуменический диалог. Если он не становится испытанием совести, в известной мере «диалогом совести с совестью», может ли в нас вселить уверенность сказанное в том же Послании: «Дети мои! сие пишу вам, чтобы вы не согрешали; а если бы кто согрешил, то мы имеем Ходатая пред Отцем, Иисуса Христа, Праведника: Он есть умилостивление за грехи наши, и не только наши, но и за грехи всего мира» (1 Ин 2, 1)? Все грехи мира вобрала в себя искупительная жертва Христа, в том числе и грехи Церкви, грехи христиан — пастырей в той же степени, что и паствы. Привсех наших грехах, способствовавших историческому разделению, единство христиан по-прежнему возможно — при условии, что мы смиренно осознаем наши грехи против единства и с убеждением, что необходимо обратиться. Станут искупленными и преодоленными не только личные грехи, но и грехи общественные, так сказать, «греховные структуры», содействовавшие разделению и способные усугублять его и поныне.

35. И снова II Ватиканский Собор приходит на помощь. Можно сказать, что весь Декрет об экуменизме проникнут духом обращения⁵⁹. Экуменический диалог обретает в нем свой особый характер, становясь «диалогом обращения», а по точному определению Папы Павла VI — подлинным «диалогом спасения»⁶⁰. Диалог неможет развиваться исключительно на горизонтальном уровне, ограничиваясь встречами, обменом мнениями и даже причастностью дарам каждой из общин. Прежде всего он должен иметь вертикальную устремленность, обращенность к Тому, Кто, будучи Искупителем мира и Вершителем Истории, Сам — наше примирение. Вертикальное измерение диалога заключается в совместном и взаимном признании в нас грешников. Именно это открывает в братьях, состоящих в общинах, не знающих полноты общения друг с другом, то внутреннее пространство, в котором Христос, источник церковного единства, может плодотворно творить силой Своего Духа Утешителя.

Диалог как преодоление разногласий

36. Диалог — это еще и естественная возможность для сопоставления различных точек зрения и анализа тех разногласий, которые препятствуют полноте общения христиан. Декрет об экуменизме на первый план выдвигает нравственные условия, которые надлежит соблюдать, ведя вероучительные дискуссии: «В экуменическом диалоге католические богословы, придерживаясь вероучения Церкви, вместе с отделенными от нас братьями проводя исследования о Божественных таинствах, должны действовать с любовью к истине, дружелюбно и со смирением»⁶¹.

Любовь к истине — самое глубокое измерение подлинного стремления к полному общению между христианами. Без такой любви нельзя преодолеть объективные трудности богословского, культурного, психологического и социального характера, которые возникают при обсуждении существующих разногласий. Это сокровенное, сугубо личное измерение неотрывно от духа милосердия и смирения: милосердия к собеседнику, смирения по отношению к истине, которая, открывшись, потребует пересмотра прежних утверждений и позиций.

Что касается изучения разногласий, Собор настаивает на ясном изложении всего вероучения. В то же время он предостерегает от того, чтобы способ и метод изложения католического вероисповедания не помешали диалогу с братьями⁶².

Это подразумевает также, что в исповедании своей веры следует излагать собственное вероучение ясно и правильно, честным и понятным образом, но в то же время учитывать конкретный исторический опыт и способ мышления других христиан.

Естественно, полнота общения предполагает полноту всей истины, которой Святой Дух наставляет учеников Христа. А потому следует отказаться от любых форм редукционизма или приблизительного «согласия». Сложные вопросы должны разрешаться основательно, в противном случае они с неизбежностью возникнут вновь — в том или ином виде.

37. Декрет об экуменизме Unitatis redintegratio определяет критерий, которому должны следовать католики, излагая или сравнивая свое вероучение с другими: «Пусть они помнят, что в католическом учении существует порядок, или «иерархичность» истин, поскольку их отношение к основам христианской веры неодинаково. Так будет выровнен путь, который приведет всех через братское соревнование к более глубокому познанию и к более ясному проявлению неисследимых богатств Христовых»⁶³.

38. В ходе диалога обе стороны неизбежно сталкиваются с различными формулировками вероучения разных Церквей и церковных общин, что дает свои результаты для экуменического процесса.

Прежде всего, используя вероучительные формулы, которые отличаются от тех, что приняты в той или иной общине, следует сначала проверить, не подразумевается ли под различными словами одно и то же понятие, как это было, например, сделано в недавних совместных декларациях, подписанных моими предшественниками или мною вместе с Патриархами тех Церквей, с которыми на протяжении веков велись христологические споры. Что же касается формулировок истин Откровения, Декларация Mysterium Ecclesiae утверждает: «Хотя истины, которые Церковь намерена действенно преподать посредством догматических формулировок, отличаются от изменившихся понятий, присущих какой-то конкретной эпохе и могут быть выражены без них, может статься, что в провозглашении истины Церковного учения будут использованы термины, сформулированные под влиянием этих понятий. Исходя из этого, следует признать, что догматические формулировки Церковного учения изначально были пригодны сообщать откровенную истину и остаются по сей день способными сообщать ее тому, кто их правильно понимает»⁶⁴. В свете этого экуменический диалог,

побуждая вовлеченные в него стороны расспрашивать, понимать друг друга и взаимно выяснять свои позиции, позволяет делать неожиданные открытия. Полемика и нетерпимость привели к тому, что две разные точки зрения на одну и ту же реальность превратились в два противоположных взгляда. Сегодня необходимо выработать формулировку, которая охватывая реальность в ее целостности, позволит преодолеть пристрастных прочтений и ложных истолкований.

Одно из преимуществ экуменизма заключается в том, что с его помощью христианским общинам открывается неизмеримое богатство истины. И в связи с этим все, совершаемое Святым Духом в «других», может послужить к назиданию любой общины⁶⁵, в некотором смысле — и для приобщения к Тайне Христа. Подлинный экуменизм — это благодать истины.

39. Диалог, наконец, ставит участников перед лицом подлинных противоречий в вопросах веры. К этим разногласиям следует с самого начала отнестись в духе искренней братской любви, уважения требований собственной совести и совести ближнего, с глубочайшим смирением и любовью к истине. Исследование в этой области имеет две важнейшие точки соотнесения: Священное Писание и великое Церковное Предание. На помощь католикам всегда приходит живое учение Церкви.

Сотрудничество на практике

40. Цель встреч между христианами не ограничивается их знакомством друг с другом, совместной молитвой и диалогом. Отныне такие встречи подразумевают и всякое возможное сотрудничество на практике в разных областях: пастырской, культурной, социальной и даже на уровне свидетельств евангельского благовестия⁶⁶.

«Сотрудничество всех христиан живо выражает союз, их объединяющий, и проливает более полный свет на Лик Христа-Слуги»⁶⁷. Подобное сотрудничество, основанное на общей вере, не только исполнено братского общения, но являет Самого Христа.

Более того, экуменическое сотрудничество является подлинной школой экуменизма, действенно активным стремлением к единству. Единство действия ведет к полному единству веры: «Благодаря такому сотрудничеству все, кто верит во Христа, легко могут научиться тому, как лучше узнать и больше уважать друг друга и как проложить путь к единству христиан»⁶⁸.

В глазах мира христианское сотрудничество обретает масштаб общего христианского свидетельства, становясь средством евангелизации на пользу тех и других.

II