Реакция на несправедливость: Модель понимания реакций на несправедливость

Выше мы рассматривали вопрос о том, какую роль в восприятии несправедливо­сти играют культурные различия. В этом разделе мы рассмотрим, как представи­тели разных культур реагируют на несправедливость. Ощущение несправедливо­сти и те реакции, которые оно вызывает, важны по многим причинам. Например, при исследованиях организационных структур было обнаружено, что ощущение несправедливости влечет за собой низкую производительность труда, воровство, неподчинение установленным в учреждении нормам, протесты, прогулы, уход с ра­боты и судебные тяжбы (обзор см. у Lind, Kray & Thompson, 1998; Rutte & Messick, 1995). При межкультурных контактах это ощущение, очевидно, может быть при-

чиной конфликтов, подозрений, неудовлетворенности, гнева и других отрицатель-лых эмоций, ухудшения межличностных отношений, стресса и прочих разруши­тельных для поведения и психики последствий.

Несколько исследовательских коллективов пытались обобщить реакции на не­справедливость. Мы разработали концептуальную схему, позволяющую структу­рировать понимание этих реакций (Leung & Stephan, 1998,2000). Мы провели два основных разграничения. Первое связано с различием между психологическими и поведенческими реакциями (Rutte & Messick, 1995). Психологические реакции носят преимущественно внутренний характер и могут включать как когнитивные реакции, например оценку себя и окружающих, так и эмоциональные реакции, например гнев, зависть, негодование или разочарование. Поведенческие реакции представляют собой действия явного характера, которые могут быть направлены как на виновника несправедливости, так и на окружающих.

Второе разграничение касается источника несправедливости, а именно, явля­ются ли источником несправедливости действия индивида или группы. Это раз­граничение подобно разграничению, которое делалось в литературе по относитель­ной депривации, где различались эгоистическая относительная депривация и брат­ская относительная депривация (Runciman, 1966; Vanneman & Pettigrew, 1972). Речь идет о том, что индивид может по-разному реагировать на проявления неспра­ведливости по отношению лично к нему и по отношению к его группе. Если неспра­ведливость имеет личностную направленность, индивид, по отношению к которо­му совершена несправедливость, может отомстить обидчику, если же несправед­ливость была проявлена по отношению к группе, к которой принадлежит индивид, сражаясь с несправедливостью, он может объединиться с другими членами мы-группы.

Линд и соавторы (Lind et al., 1998) провели исследование, которое свидетель­ствует о важности такого разграничения. Они обнаружили, что студенты в США более остро реагируют на несправедливость, когда объектом несправедливого об­ращения являются лично они, а не другие члены их группы. Следует отметить, что результаты, подобные данным, полученным Линдом и соавторами (Lind et al., 1998), по-видимому, более характерны для индивидуалистической, чем для кол­лективистской культуры, в которой привязанность к мы-группе и меньшее внима­ние к потребностям и желаниям отдельной личности вызывает у человека более острую реакцию на несправедливое обращение с представителями мы-группы, нежели на несправедливость в отношении самого себя.

Райт и Тэйлор (Wright & Taylor, 1998) предложили концептуальную схему, которая подобна нашей, но отличается от нее несколькими ключевыми моментами. Они считают, что существует пять основных типов реакции на несправедливость. Во-первых, они различают действие и бездействие. Одной из самых распространен­ных реакций на несправедливость, отмечают они, является отсутствие каких бы то ни было действий. Кроме того, авторы различают действия, направленные на улуч­шение собственного состояния, и действия, направленные на улучшение состоя­ния мы-группы. Третье разграничение касается действий, которые в данном обще­стве являются нормативными, и теми, которые представляют собой отклонение от

существующей нормы. В итоге получается пять типов реакции, а именно: бездей­ствие, нормативные действия индивида, ненормативные действия индивида, кол­лективные нормативные действия и коллективные ненормативные действия.

Разграничения Райта и Тэйлора в отношении индивида и группы отличаются от наших (Leung & Stephan, 1998, 2000). Мы обращаемся к различиям, связанным с характером несправедливости (совершена она в отношении индивида или груп­пы), они же рассматривают различия, касающиеся характера реакции на неспра­ведливость (индивидуальная или групповая). Категория бездействия, выделенная Райтом и Тэйлором, эквивалентна нашей категории психологической реакции, однако в данную категорию мы включаем более широкий круг реакций, чем Райт и Тэйлор. Выделение Райтом и Тэйлором категорий нормативных и ненорматив­ных реакций представляется не очень удачным, поскольку то, что отклоняется от нормы в одной культуре, может считаться нормой в другой.

Как наша концептуальная схема (Leung & Stephan, 1998, 2000), так и модель Райта и Тэйлора (Wright & Taylor, 1998) не учитывают ряда других различий, которые, судя по всему, важны для понимания реакций на несправедливость. На­пример, люди могут по-разному реагировать на несправедливость распределения, несправедливость процессуального характера и несправедливое возмездие. Иссле­дование воровства служащих в крупной корпорации иллюстрирует это предполо­жение (Shapiro, Trevino & Victor, 1995). В ходе этого исследования было обнару­жено, что ощущение процессуальной несправедливости является более надежным прогностическим фактором воровства, чем ощущение несправедливости распре­деления или несправедливости взаимоотношений. Если служащий считает, что в компании соблюдается процессуальная справедливость, вероятность того, что он будет воровать, снижается. В ходе другого исследования, которое иллюстрирует важность разграничения между разными типами несправедливости, в большой телекоммуникационной компании, которая находилась в стадии сокращения, было обнаружено, что ощущение служащими процессуальной несправедливости было тесно связано с поведенческими реакциями, тогда как ощущения, касающиеся справедливости распределения, были тесно связаны с негативными эмоциональ­ными реакциями (Armstrong-Stassen, 1998).

В целом, типы поведенческих реакций, направленных на восстановление спра­ведливости, вероятно, изменяются как функция от типа несправедливости. Подоб­ным образом, как функция от типа несправедливости, могут меняться и психоло­гические реакции. Судя по всему, существуют культурные различия в понимании того типа несправедливости, который вызывает наиболее острые реакции. Возмож­но, по сравнению с представителями коллективистских культур представители индивидуалистических культур более восприимчивы к справедливости распреде­ления, что связано с их четкими представлениями о справедливости по отношению к отдельной личности. Более пристальное внимание, уделяемое в коллективист­ских культурах подобающему поведению, может привести к более острой реакции такой культуры на процессуальную несправедливость по сравнению с индивидуа­листическими культурами, поскольку коллективистская культура делает акцент на взаимозависимости. Исследование Брокнера и его коллег (Brockner et al., 2000),

о котором говорилось выше, подтверждает большую восприимчивость коллекти­вистской культуры к процессуальной справедливости и справедливости взаимо­отношений по сравнению с индивидуалистической культурой.

Исследование, которое провели Микула, Петри и Танцер (Mikula, Petri & Tanzer,

1990) в индивидуалистических европейских странах (Германии, Австрии, Фин­ляндии и Болгарии), говорит об общности этих стран в восприятии несправедли­вости. В ходе этого исследования было обнаружено, что, рассказывая о своем опыте столкновений с несправедливостью, люди чаще вспоминают случаи, связанные с несправедливостью взаимоотношений, чем с несправедливым распределением или процессуальной несправедливостью.^ ходе исследования было установлено, что случаи несправедливости взаимоотношений распространены в индивидуалистиче­ских культурах, однако остается непонятным, имеют ли они большее распростране­ние в коллективистских культурах и придается ли им там большее значение.

Существует еще одна характеристика несправедливых действий, которая может определять реакцию на несправедливость. Несправедливые действия могут вести к разным последствиям. Например, Кропанзаио и Бэрон (Cropanzano & Baron,

1991) утверждают, что несправедливые действия могут касаться либо материаль­ного благосостояния индивида, либо его социального статуса. Особое внимание, которое уделяется в индивидуалистических культурах личным достижениям, может привести к тому, что ущербу экономическому благосостоянию в таких куль­турах будет придаваться большее значение, в то время как значимость межличност­ных отношений и социального статуса в коллективистских культурах, вероятно, повысит восприимчивость к ущербу, который наносится взаимоотношениям и положению в обществе. В первую очередь это будет относиться к коллективист­ским культурам с большой дистанцией по отношению к власти.

Наконец, есть еще один аспект реакций на несправедливость, полезный для их классификации. Реакция на несправедливость может носить деструктивный или конструктивный характер, направленный на ее преодоление или устранение. Месть, возмездие, вспышки гнева, оскорбления и депрессия носят деструктивный характер, потому что не способствуют восстановлению справедливости. В отличие от них переговоры, подача жалоб, гражданское неповиновение и другие формы протеста, не связанные с насилием, могут способствовать успешному восстановле­нию справедливости. Это разграничение подобно выделенным Кросби (Crosby, 1976) разновидностям реакций на эгоистическую относительную депривацию. Она считает двумя основными типами реакций на относительную депривацию насилие, направленное против общества, и стремление к конструктивному изменению общества. Проблема при выделении категорий конструктивных и деструктивных реакций состоит в том, что определить, насколько та или иная реакция на неспра­ведливость конструктивна или деструктивна, можно только по ее последствиям. Внешне деструктивная реакция, например протест с применением насилия, может привести к восстановлению справедливости, то есть к конструктивному резуль­тату.

Вообще представители коллективистских культур, вероятно, в меньшей степе­ни склонны реагировать на несправедливость деструктивным поведением (возмез­дие, протест, конфликт), чем представители индивидуалистических культур,

поскольку в большинстве коллективистских культур, особенно в Азии, культиви­руется стремление к гармонии (Leung, 1997) и избеганию конфликтов. Но когда в коллективистской культуре большое значение придается чести и уважению, то это может означать, что, если представители этих культур будут реагировать на неспра­ведливость деструктивным поведением, данная реакция будет носить более острый характер, чем реакция представителей индивидуалистической культуры. Кроме того, негативная поведенческая реакция на несправедливость в коллективистской культуре может быть не менее выраженной, чем в индивидуалистической культуре, если нарушитель является членом они-группы. С другой стороны, возможно пред­ставители коллективистских культур будут в большей степени, чем представители индивидуалистических культур, склонны реагировать на несправедливость кон­структивным образом (посредничество, примирение, переговоры, сохранение лица), стремясь сохранить или восстановить гармонию.

Сравнительные кросс-культурные исследования реакций на несправедливость находятся сейчас в стадии становления. Большинство проведенных исследований касаются реакций на несправедливость лишь в одной культуре. Большая часть из них проводилась в западных странах. Лишь несколько исследований было прове­дено не на Западе, но общее количество кросс-культурных исследований невели­ко. Исследования, проведенные в западных странах, позволяют получить опреде­ленное представление о том, как представители индивидуалистических культур реагируют на несправедливость, и эти данные могут служить базой для сравнитель­ной оценки реакций представителей коллективистских культур.

Date: 2015-07-10; view: 390; Нарушение авторских прав