Болотное поле

Полдня он шел в сторону города по засыпанному пеплом лесу. От малейших порывов ветра с деревьев летела пыль, будто дым или снежная метель. Однако чем ближе он подходил к равнине, тем тоньше и тоньше становился слой пепла, пока, наконец, все деревья снова не стали зелеными, и исчезли следы чьих-то ног на тропинке.

Выйдя из леса, Будори от неожиданности широко раскрыл глаза. Вся равнина, простирающаяся перед ним до самых белых облаков вдалеке, была, казалось, выложена красивыми квадратиками персикового, зеленого и серого цветов. Подойдя поближе, он увидел розовый ковер из мелких цветов; с одного цветка на другой торопливо перелетали пчелы, зеленела густая трава с маленькими колосками, серело грязное болотце. Его разделяли узкие межи, и там работали люди — они вскапывали и разрыхляли ил на дне болота.

Будори пошел дальше. На тропинке двое мужчин громко разговаривали друг с другом, будто ссорились. Рыжебородый, стоявший справа, сказал:

— Чем бы я ни занимался, вы все равно считаете меня шарлатаном и мошенником!

Высокий старик в белой соломенной шляпе ответил ему:

— Брось ты это дело! Говорю тебе, брось! Только удобрение зря потратишь, а получишь одну солому. Ни одного колоска не снимешь!

— Нет уж. По моим расчетам в этом году будет такая жара, какой не было три года. Так что я за год соберу тройной урожай!

— Прекрати! Не стоит этого делать.

— Ни за что! Вон уже сколько цветов закопали, теперь надо еще шестьдесят брикетов бобовых жмыхов и сто мешков куриного помета. Вот вам и удобрение! Надо поспешать, да работы столько, что за любую помощь ухватишься.

Не долго думая, Будори подошел к ним, поклонился и сказал:

— Может, я вам пригожусь?

Мужчины с. удивлением подняли головы, посмотрели на Будори, пощипывая подбородки, а потом рыжебородый вдруг рассмеялся:

— По рукам. Будешь ходить за лошадью и распахивать поле. Иди за мной. Осенью посмотрим, что выйдет: пан или пропал. Пойдем. И правда, в такое время чью угодно помощь примешь, — сказал рыжебородый, посмотрел на старика, потом на Будори и быстро пошел вперед. Старик, провожая его взглядом, пробормотал под нос:

— Вот не слушаешь, что старики говорят. Намаешься потом!

Каждый день Будори запрягал лошадь и пахал грязь на болотистой равнине. А розовые и зеленые квадратики постепенно стирались, превращаясь в черно-зеленую жижу. Время от времени комья грязи летели из-под копыт лошади прямо в лица работников. Когда они заканчивали работу на одном болоте, сразу переходили на другое. День казался таким длинным, что к вечеру Будори уж ног под собой не чуял. Грязь была плотной, как конфеты-тянучки, а вода густой от грязи, как похлебка… Налетал ветер, на ближних болотах морщилась рябь, похожая на рыбью чешую, а водная гладь на дальних становилась серой, как жесть. Облака, которые каждый день медленно-медленно плыли по небу, напоминая то что-то сладкое, то что-то кислое. Будори завидовал им. Так прошло дней двадцать. Наконец все было распахано. На следующее утро явился возбужденный хозяин и вместе с работниками со всей округи стал высаживать на полях зеленую рисовую рассаду, похожую на острые пики. За десять дней они управились с этой работой, а затем стали работать на полях тех, кто помогал им. Когда все работы закончилась, хозяин и Будори вернулись на свое поле и принялись каждый день пропалывать рис. Ростки на поле хозяина были высокие и темно-зеленые, а у соседей едва пробивались бледно-зеленые всходы, поэтому даже издалека была четко видна граница между полями. Через семь дней прополка закончилась, и они опять стали помогать соседям. Но вот, как-то утром, когда хозяин с Будори шли мимо своего заливного поля, хозяин вдруг вскрикнул и застыл, как громом пораженный. Даже губы у него побледнели, он растерянно смотрел перед собой.

— Заболел, — наконец проговорил хозяин.

— Что, голова разболелась? — спросил Будори.

— Да нет, рис заболел! Смотри! — ответил хозяин, показав пальцем на рисовые ростки.

Будори сел на корточки и увидел, что на листьях появились красные точки, которых раньше не было. Хозяин, опустив голову, молча обошел свое поле, а затем побрел домой. Будори взволнованно пошел следом. Дома хозяин молча положил мокрую тряпку на лоб и лег прямо на пол. Вскоре с улицы прибежала жена хозяина.

— Правда, что рис заболел?

— Да, все пропало!

— Ничего нельзя сделать?

— Скорее всего, нет. То же, что и пять лет назад.

— А я же тебе говорила, хватит заниматься земледелием! И дедушка тебя как уговаривал!

Хозяйка горько заплакала. Но хозяин вдруг приободрился, встал на ноги и сказал:

— Да на равнине Ихатово таких крепких хозяев, как я, по пальцам пересчитать! Неужто я сдамся? В следующем году все получится! Будори, ты с тех пор, как пришел ко мне, еще ведь ни разу не выспался как следует. Поспи-ка хорошенько, хоть пять, хоть десять дней. А потом я тебе покажу кое-что интересное на нашем поле. А этой зимой нам всем придется питаться гречкой. Ты ведь ее любишь, да?

Хозяин надел шапку и вышел из дома. Будори пошел было спать в сарай, как велел хозяин, однако что-то не давало ему покоя, и он медленно поплелся на поле. Хозяин был уже там и в одиночестве стоял на меже, сложив руки. Все поле было залито водой, из которой торчали только проклюнувшиеся листочки риса, а на поверхности воды блестел керосин.

— Сейчас выпарю эту заразу, — сказал хозяин.

— И что, с ней можно справиться? — спросил Будори.

— Да. Опусти человека с головой в керосин, точно помрет, — ответил хозяин, а затем вздохнул и втянул голову в плечи.

Тут, ссутулившись от злобы и задыхаясь, прибежал владелец нижнего поля и закричал как резаный:

— Зачем ты льешь керосин в воду? Он течет прямо на мое поле!

А хозяин ответил, не моргнув глазом:

— Зачем я лью керосин в воду?! Рис заболел, вот затем и лью.

— А зачем ты льешь его на мое поле?

— Зачем?! Вода-то сама собой течет, а вместе с ней и керосин.

— А почему ты не закроешь выход воде на мое поле?

— Почему не закрою выход воде на твое поле?! Потому что, это не мой выход, вот поэтому я и не закрываю.

Сосед замолчал, кипя от негодования, потом вдруг ринулся в воду и стал строить запруду из грязи. Хозяин Будори ухмыльнулся и сказал:

— Какой тяжелый человек. Перекрой я выход сам, так он бы поднял крик, мол, зачем я это сделал. А теперь ему самому пришлось это сделать. Теперь, когда перемычка закрыта, вода поднимется до верхушек побегов за ночь. Ну, а теперь домой!

Хозяин первым быстро зашагал к дому.

На следующее утро Будори с хозяином опять пошли на поле. Хозяин вытащил один листок из-под воды и тщательно исследовал его, однако выражение его лица оставалось мрачным. На следующий день было то же самое. И через день то же. И, наконец, на утро четвертого дня хозяин уверенно сказал:

— Ну, Будори, посеем здесь гречиху. Пойди и открой запруду.

Будори проделал дырку для воды, как велел хозяин. Вода, перемешанная с керосином, потоком хлынула на соседнее поле. Будори подумал, что сосед опять рассердится, и, действительно, около полудня тот прибежал к ним с огромным серпом.

— Эй, зачем льете керосин на чужое поле?

— Что плохого в том, что керосин течет на поле? — тихо спросил хозяин.

— Так рис же погибнет!

— Чем языком молоть, ты лучше на мое поле взгляни. Сегодня уже четвертый день, как рис в керосине стоит. То, что он красный, это от болезни, а то, что он пока живой, это от керосина. А у тебя на поле керосин только корни покрыл. Может, так-то оно и лучше будет?

— Что же, выходит, удобряем керосином? — спросил сосед, немного смягчившись.

— Не знаю, удобряют ли керосином или нет, но ведь керосин тоже масло.

— Это верно, керосин тоже масляный, — настроение соседа переменилось, и он рассмеялся.

А вода с каждой минутой убывала, постепенно обнажая корни риса. Все растения были покрыты красными пятнами, будто обгорели.

— Ну, у нас уже пора начинать уборку риса! — сказал хозяин с усмешкой, и вместе с Будори они срезали весь рис, а затем там же посеяли гречиху и разровняли землю.

Как и сказал хозяин, в том году они питались одной лишь гречкой. Когда наступила следующая весна, хозяин сказал:

— Будори, в этом году наше поле в три раза меньше, чем в прошлом, так что работать будет легче. Поэтому изучи, как следует, книжки моего покойного сына, придумай, как нам вырастить такой рис, чтоб заткнуть рот всем тем, кто смеялся надо мной, называя шарлатаном.

Хозяин дал Будори кучу книг, и он читал их одну за другой, когда выдавалось свободное от работы время. Особенно интересной оказалась книжка, в которой излагались мысли некоего Кубо, Будори даже перечитал ее несколько раз. А, узнав о том, что этот человек живет в городе Ихатово и читает месячный курс в школе, ему захотелось поехать в город, чтобы поучиться у него.

Этим летом Будори сделал большое дело. На рис опять напала та же зараза, но Будори спас посевы древесной золой и солью.

В середине августа весь рис пошел в колос на каждом колоске расцвели белые цветочки, а затем на их месте вызрели голубоватые зерна. Рисовые колосья покачивались на ветру будто волны.

Хозяин был сам не свой от радости. Каждому гостю он говорил, не скрывая своего торжества:

— Четыре года подряд меня преследовала неудача, ну а в этом году соберу урожай аж за четыре года. Неплохо!

Однако в следующем году опять ничего не вышло. Дождей совсем не было. Каналы высохли, почва растрескалась — осеннего урожая еле хватило на зиму. Все надеялись на урожай нового года, но и в новом году случилась такая же засуха. Хозяин Будори твердил, мол, «вот в будущем году, вот в будущем году», однако мало-помалу потерял интерес, перестал удобрять почву и начал распродавать лошадей и участки земли.

Как-то осенью хозяин с горечью сказал Будори:

— Будори, знаешь, у меня было одно из самых крепких хозяйств, я зарабатывал много денег. Но из-за морозов и засух у меня теперь втрое меньше земли. У нас нет удобрений для будущего сева. Да и не только у нас — на всей равнине Ихатово почти не осталось крестьян, которые могут позволить себе такое. Я не смогу платить тебе за работу. Ты молод, в самом расцвете сил — жалко, если ты будешь тратить свое время зря, работая на меня. Возьми вот это, да и отправляйся на поиски лучшей жизни.

Хозяин дал Будори мешочек с деньгами, новую синюю льняную рубашку и красные кожаные ботинки. Будори, который уже забыл, как тяжело ему здесь приходилось, был готов работать даже бесплатно. Но, подумав, понял, что делать ему здесь и впрямь нечего. Горячо поблагодарив хозяина, Будори простился с ним и с полем, на котором проработал шесть лет, и пошел на станцию.

Date: 2015-07-10; view: 539; Нарушение авторских прав