Глава 21. Если во имя любви и добра уже две тысячи лет идет война и совершаются убийства, тогда что же будет твориться во имя зла и ненависти?

Если во имя любви и добра уже две тысячи лет идет война и совершаются убийства, тогда что же будет твориться во имя зла и ненависти?..

— Нет, мне просто надо выпить! — Шао обалдело помотал головой, тряхнув копной бронзовых перепутанных волос. — Кто-нибудь может мне обменить: ЧТО ЭТО БЫЛО?

Арден, в котором опознать блондина сейчас не удалось бы даже при очень близком рассмотрении, молча щелкнул пальцами. В руке возникла покрытая паутиной бутыль. Какая полезная у моего мужа прикладная магия!

Шон легким движением пальцев материализовал на столике в нашей гостиной поднос с пятью фужерами и два блюда с тонко нарезанным сыром нескольких сортов и фруктами.

Ти забрал у Ара из рук бутыль, укоризненно поглядел на пробку, отчего та зашевелилась, поползла вверх, выпала и стыдливо закатилась под стол, и стал разливать вино по бокалам. Привычные действия позволяли прийти в себя и собраться с мыслями.

Отхлебнула вина. Да это не обычное золотое эльфийское — тут градусов раза в два больше! Так что глотну еще чуть-чуть — снять стресс — и довольно. Сейчас думать надо, а петь про деву-иву будем позже, когда разберемся, что произошло.

— Это был не просто выброс силы. Вмешалось что-то извне… — высказался, наконец, Шон.

— Что-то мощи немереной. И оно хотело нас убить, — согласилась я.

— Давайте-ка обменяемся впечатлениями, кто что видел и почувствовал, — предложил Ар.

— Я видела, как «Гнев волка» превратился в «Пепел волка», — вздохнула я, передавая картины залитой пламенем до самого горизонта степи и гнавшейся за мной огненной пасти.

Парни наблюдали примерно то же самое, только они оказались резвее меня и смылись раньше. Ясно. Давно я с нашими орками-зомби рефлексы не тренировала. Распустилась, расслабилась. Буду исправляться.

— Ладно. Главное, что все живы и целы. Теперь давайте подведем итоги и подумаем, что делать дальше, — оглядел нас Арден.

— Мы узнали, что моего отца превратили в камень и сейчас его статуя находится в руках некроманта. Я думала, что когда мы наверняка вычислим гада, можно будет его убить, и все. Но теперь выходит, что сначала нужно узнать про папу и выяснить, с какими силами спутался черный маг, — вздохнула я. Потом продолжила: — Вторая важная новость — через полтора-два месяца на Империю нападут орки. И наша армия, которой, по сути, нет — спасибо лорду Регенту за его плодотворную заботу о безопасности государства! — заведомо не сможет сдержать эту орду.

— Мм-м… — протянул Шон. — Думаю, сегодня мы выиграли время. Самая сильная триба на юге степей перестала существовать. Теперь остальные начнут делить власть. А если повезет, то, взглянув на выжженную степь, испугаются гнева высших сил…

— На это рассчитывать нельзя. — Шао серьезно посмотрел на нас. — Я уже переговорил с отцом. Он предлагает завтра же провести встречу, позвав еще Алсинейля, и согласовать действия. Проще не допустить вторжения вовсе, чем потом биться на своей земле. Отец думает, что рейд пары сотен драконов в степь охладит горячие головы. После такого налета некроманту сложно будет убедить вождей в беззащитности Империи и милости богов.

— Согласен, — кивнул Ар. — Единственный язык, который понимают орки, — это язык силы. Значит, их надо запугать до заикания. Чтобы и смотреть в сторону Гномьих гор жутко было.

— Еще момент, — Шон щелкнул пальцами, привлекая внимание. — Не знаю, сколько таких алтарей раскидано по степи, но выходит, что источников сил у нашего друга-некроманта пока хватает…

Я встала.

— Простите, я вас оставлю. Хочу привести себя в порядок, — улыбнулась и с прямой, как линейка, спиной двинулась к лестнице на второй этаж. Мне надо было побыть одной. До сегодняшнего дня я, вопреки всему, надеялась, что смогу разыскать отца. Что еще можно будет что-то сделать… Например, он окажется живым, просто потерявшим память. Или изуродованным, но все равно живым… И любимым.

Но сегодняшний день все изменил. Надежды больше не было — полное окаменение не в силах обратить даже Шон. И никто другой…

«Надежда есть всегда», — пришло дуновение утешающей прохлады. Мать?

Но она не лгала никогда. Иногда могла выразиться так, что не поймешь и после пары бутылок эльфийского, но это всегда был тот или иной ракурс правды… Может, все и впрямь не так плохо? Просто я пока не понимаю, что надо делать.

Но вот кое-что я поняла и осознала. И стало ясно, кому и какой вопрос я должна задать.

Смешок.

* * *

Как только Шао ушел домой, я потянула парней за собой.

— Летим к озеру Полумесяца. Прямо сейчас. Есть важный разговор…

И вот теперь я сидела у воды, обняв колени, и смотрела на озерную гладь…

— Мать! Скажи, я правильно поняла, что мы — орудия?

Ти дернулся, но Ар положил ему руку на плечо, мол, сиди тихо и слушай. Шон кивнул.

— И да, и нет, — голос Матери Всех Драконов был пронизан лаской. — Вы творите свои судьбы сами и в этом смысле абсолютно свободны. Ни я, ни кто-либо другой не может повлиять на ваш выбор. Но «да», потому что вы сами выбрали путь, на котором стали частью противостояния сил космического масштаба.

Эх-х… А я-то так надеялась, что это у меня мания величия взыграла и все мне приглючилось с перепугу!

— На одной стороне в этом противоборстве ты и та, что создала единорогов, да? А кто на другой? Тот, кому поклоняются орки? Так? Ведь именно поэтому было так важно снести кровавые алтари в Империи и Тер-Шэрранте?

— Он убивает магию, — голос духа был тих. — А вслед за магией уйдут существа, чьей сутью она является — драконы, эльфы… Последними покинем этот мир мы с сестрой. Это продолжается уже очень давно… Спроси мужей, растет ли последние века численность эльфов?

Я оглянулась на Ара. Тот вздохнул и хмуро покачал головой.

— Для того, чтобы затеплился огонек новой жизни, нужна магия. Если ее слишком мало, то и детей не будет. Наш враг уничтожает магию там, за горами… Но источники устроены так, что волшебство, как вода, стремится равномерно растечься по всему миру. Оно перетекает за Гномьи горы… и умирает. А наших сил уже не хватает на то, чтобы восполнить убыль. Нужно и больше драконов, и больше эльфов… Мы даем силы им, они возвращают их нам. Понимаешь?

Я кивнула.

— Значит, тот алтарь на перевале, перекрывший путь к твоим водам, — это была не просто личная месть?

— Правильно понимаешь. Хотя и месть тоже…

— А мы? Чем мы можем помочь?

— Уже помогли, — в голосе Матери слышалась улыбка. — Вы снесли алтари там, где они мешали больше всего, вы открыли путь для паломников, ваши слияния восполнили убыль моих сил. И, кстати, пусть Арден спросит у Владыки, не случилось ли в Лариндейле за последний, месяц чего-то необычного? — дух хихикнул.

А что такого было месяц назад? Ага, наша свадьба… И что же там произошло особенного? В контексте предыдущего разговора самым вероятным казался вариант, что наше слияние в Лесном храме принесло какие-то плоды…

— Умная! — Мать уже не хихикала, а смеялась в голос. — Плоды! Кстати, умница, моя сестричка не только создательница единорогов. Дивный народ почитает ее как свою Мать. Сообразишь, как ее зовут и где искать?

— Мать Всех Эльфов — это легенда, затерянная в тысячелетиях. А имени ее не знает никто, — покачал головой Арден.

Жестом, который переняла у Шона, я запустила пальцы в волосы, взъерошив их на макушке петухами. Выглядит по-дурацки, но соображать помогает. Если эта ехидна меня спросила, значит, можно найти ответ, только надо как следует подумать…

Ага! Сосредоточие волшебства эльфийского народа — это Лесной храм. Видела я его мельком, в день свадьбы, через плечи идущих рядом со мной женихов, но рассказов слышала достаточно. Вот что там есть такого, что сразу цепляет и за душу берет? Что настолько созвучно дивным эльфам, их музыке и мелодичному смеху, стремлению к прекрасному и любви ко всему живому? Вот оно! Смеющийся фонтан! Примыкающий к южной стене под тремя расположенными эркером витражами поющий и переливающийся водопад был подсвечен радужными бликами солнца целый день. А ночью струи кристально-чистой сладкой воды переливались в мягком свете лунного сияния. Считалось, что под водопадом есть источник. Но точно этого никто не знал. Даже эльфийские маги пожимали плечами, улыбались и говорили, что спросить надо у тех, кто строил собор. Вода собиралась в небольшой бассейн-чашу белого мрамора у подножья водопада, и оттуда бил небольшой фонтанчик. Капли звенели, перекликались, рассыпались хрустальными брызгами, напоминая чистый девичий смех. Легкий и беззаботный. Постоишь у фонтана несколько минут — и всю печаль как рукой снимет. Эльфы почитали его как святыню. А это святыня и есть!

Невероятно! Ответ лежал на поверхности. Все на него смотрели, и никто не видел!

— Смеющийся фонтан! — улыбнулась я. — А имя… Ты как-то назвала ее «Эль». Но, думаю, не зря много слов и имен в языке дивного народа начинается с «Ал». Алсинейль, Алла'тель, алаоста… Наверняка Эль — это уменьшительное, а полное имя твоей сестры начинается с «Ал». Ну что, угадала?

Шон хмыкнул. Эльфы оторопело хлопали на меня глазами — не могли понять, то ли я так пошутила, то ли они крупно влипли, женившись на гении. От коллективного когнитивного диссонанса парадигма треснула, ага! Поздравляю, парни, — второе!

— Аллаорин. Ее имя — Аллаорин! И можешь звать ее, она разрешила. И обещала помощь, если это будет в ее силах, — Мать Драконов снова хихикнула.

— Ну попроси ее тогда, чтобы после превращения в единорогов на нас хоть штаны оставались! А то неудобно же! — буркнула я в ответ.

Дух захохотал:

— Передам! А сообразишь, как меня зовут?

У нас тут сегодня что, викторина? Угадай по двум буквам?! Ну да ладно, мне не сложно!

— Судя по тому, что драконы все подряд — от вулканов до своих детишек — называют на «Ш», именно это — первая буква твоего имени. Еще, думаю, там есть «р». Штуки две. А может, целых три!

Ну что, получила?

Дух обиженно вздохнул:

— Так нечестно — ты слишком умная! Шарр'риоран. Угадала.

Ну вот, богиня, а ведет себя как Нара, которую при игре в салочки за слишком длинный хвост цапнули! Но как интересно — оба имени созвучны слову «магия» на языках эльфов и драконов.

Про родителей, способных дать девочкам такие имена, я точно спрашивать не буду. И вообще, надо завязывать с этой прикладной лингвистикой. Конечно, приятно звать богиню по имени… но намного больше меня волновало то, что она сказала парой часов ранее про моего отца. Что еще есть надежда…

— Да, Бель, есть. Очень слабая, смутная… но есть. Ты знаешь, я никогда не солгала бы.

Ну и хорошо. Значит, повременим с оплакиванием и живем дальше! И делаем то, что должно.

Перед тем, как покинуть долину, мы отправили Шона ловить тура, а сами, раздевшись донага и зайдя в воды озера Полумесяца, объединили ауры. Это было чем-то невероятным — невесомые в воде тела, ощущение слияния не только с любимыми, но и с силами самой природы. Нам не хватало рук для ласк, губ для поцелуев, любые объятья были недостаточно тесными… а потом как-то само собой вышло, что мы повторили то, что делали в нашу первую ночь. Только в этот раз это оказалось естественным и легким, как дыхание. Мы были едины с самого начала, и слияние тел стало всего лишь завершающей нотой в гармонии единения наших душ. Звезда, центром которой были мы втроем, пылала снежно-белым и ярко-алым, каждое движение и прикосновение рождало взрывы чувственности небывалой силы, выплескиваясь в окружающее пространство сияющими волнами и искрящимися протуберанцами. А потом мир взорвался, и я стала сверхновой…

В себя пришла на берегу, уткнувшись носом в песок. Подняла голову, повертела, похлопала глазами. Ага, Арден и Тиану тут, рядом. Лежат кверху задами. Вроде дышат. Ну нас и долбануло! И сколько мы уже так загораем?

— Шон вернется через полчаса. И спасибо…

Оглянулась на озеро — оно светилось! Сколько же силы мы выплеснули?

— Много. Очень много… Мне пришлось вас вытаскивать — вы отдали себя целиком. Хотя прелесть в том, что меньше у вас не стало. Чем больше отдаете, тем больше становится. Но, девочка, ты уверена в том, что сделала?

О чем это она? Что я сделала? Мы сливались и соединялись в любви десятки раз. Чем же этот особенный?

— Ну, может, ничего и не произойдет, — в голосе Шарр'риоран звучала улыбка, — но все же впредь думай, что творишь…

Так. Значит, я опять чего-то учудила. И, похоже, дух мне не скажет, что именно… Ну ничего, потом сама соображу. А сейчас надо приводить в чувство мужей, а то вернется Шон, а два прекрасных блондина валяются тут голыми с блаженными улыбками на физиономиях. Вид настолько дурацки-счастливый, что мне даже захотелось настучать по паре белобрысых бубнов. Чтоб не расслаблялись!

Час спустя мы улетели из долины озера Сияющего Полумесяца — так, смеясь, назвала свое прибежище Шарр'риоран.

И у нас был четкий план, что и как надо делать дальше.

Не успели вернуться, как я пихнула Ара — пусть спросит у Нейли, что ж такого удивительного произошло в Лариндейле после нашей свадьбы. Закончив ментально говорить с отцом, Ар обернулся ко мне, кусая губы от смеха. Зеленые глаза сияли.

— Ну? — не выдержала я.

Ар замялся, очевидно, затрудняясь сформулировать мысль. Потом усмехнулся и, уже не подыскивая слов, брякнул:

— Половина эльфиек, живущих в столице, беременны. Все понесли после нашего слияния в Храме. Такого всплеска рождаемости у нас не было уже лет четыреста-пятьсот. Отец в восторге!

Я открыла рот. Закрыла. Выходит, наше слияние помогло поднять магический фон до необходимого уровня, и результат налицо? Точнее — по-дурацки захихикала — в животах? Ну и ну! Но это не объясняет лукавой усмешки на лице Ардена.

— А что ты так веселишься? — посмотрела я на мужа.

— Ну, есть одна деталь… — в изумрудных глазах запрыгали смешинки. — Прекрасная Верисиэлль со своим недопринцем в это время гостили в столичной резиденции дома эрд Роон'нал. Дальше надо объяснять?

Я прикрыла рот рукой, чтобы не захохотать в голос, и шлепнулась в кресло. Молодец Орисейль эрд Илл'адан, не подкачал! Теперь златовласка от него никуда не денется! А эрд Роон'нал получит к зиме внука!

* * *

Встреча правителей стран союза проходила в нашей столовой в дружественной, весьма неофициальной обстановке. Я хмыкнула — наконец-то эта пустая комната пригодилась! Впрочем, сейчас, с накрытым в центре столом под белоснежной льняной накрахмаленной скатертью, уставленным хрусталем и серебром, с висящими под потолком магическими светильниками, помещение смотрелось весьма достойно. Вазы со свежими фруктами, которые мы хранили в стазисе с прошлого урожая, и букеты цветов придавали столу праздничный вид.

Вот только наше настроение назвать праздничным было сложно. На повестке дня было три вопроса — грядущая война с орками, ловля некроманта и скорейшее восшествие принцессы Астер Кибелы тер Калариан на престол Драконьей Империи.

С орками решили однозначно — надо нанести превентивный удар, откинув их от гор. Чтобы смотреть в нашу сторону боялись! Обсудив, что конкретно и как будем делать, перешли к личности черного мага.

Я рассказала, что из дневников отца стало известно, что Арис тер Алдо ухаживал за моей матерью даже после свадьбы и поклялся отомстить, когда мама его отвергла. Шангарр задумался… Потом сказал:

— Я помню леди Беренис. Она была прелестной женщиной. Полюбить такую не преступление. Это не доказательство, а лишь возможный мотив. Нужно что-то большее.

Большего — увы! — пока у нас не было. Единственное — за последние дни мы отсеяли еще три кандидатуры в некроманты. В частности, выяснили, какого тролля лысого потерял на кладбище библиотекарь. Оказалось, лорд Виш пишет мрачную поэму о проклятой любви и загубленной юной деве. А на кладбище ходит вдохновляться. Ти, который, ознакомившись с плодами творческих потуг библиотекаря, вернулся домой с выпученными глазами и целый вечер, пугая нас, разражался плохо зарифмованными тирадами о «поцелуях черепов безглазых, позеленелых лежа под землей» и о «лобзаньях хладных трупа юной девы», процитировал избранный кусок о «необычайной стройности ее костей берцовых». Аршисса поперхнулась. Алсинейль поднял брови и покачал головой, мол, каких странностей не встретишь, если как следует порыться в мозгах ближних!

Значит, будем держать щиты и под их прикрытием рыть дальше.

И, наконец, по вопросу возведения меня на трон решили следующее: Властелин Небес Тер-Шэрранта и Владыка Мириндиэля завтра же дают официальный ход собранным жалобам своих подданных на действия чиновников Империи. И в ультимативной форме требуют расследования, которое должно начаться со сверки Хартий.

— Конечно, я сделаю все, что надо, — Шангарр задумчиво пожевал губу. — Но почему до имперской Хартии нельзя добраться более простым путем? Прочесть в голове этого вашего Перда… ой, Фирданна, где она лежит. И взять?

— Потому что у лорда Регента почему-то полная амнезия касательно того, где искать эту самую Хартию. В голове не воспоминания, а дыра на дыре, — усмехнулся Ти. — Но что-то мне подсказывает, что если возникнет угроза того, что безобидного жадного Гвидо тер Фирданна в Ларране заменит союзное правительство эльфов и драконов, то Хартия тут же найдется.

— И дядюшка уцепится за шанс объявить племянницу недееспособной. Понимаю… — усмехнулся дракон. — Значит, прямо завтра и приступим.

Эх-х… жаль. Конец моей счастливой жизни в Академии… Но надо, значит, надо. В конце концов, трон — это еще не гроб. А с помощью Ти и Ара и на учебу время найду.

Date: 2015-07-10; view: 365; Нарушение авторских прав