Глава 16. Лучше делать и раскаиваться, чем не делать и все равно раскаиваться

Лучше делать и раскаиваться, чем не делать и все равно раскаиваться.

Д. Боккаччо

В понедельник, когда во время большого перерыва между парами мы перекусывали на скамейке в парке, к нам с небес слетел Шаорран. Стащил кусок мяса и поведал, что в воскресенье мы пропустили настоящее веселье.

— Какое? — заинтересовалась я.

— День рождения жены мэра Галарэна, — почему-то расхохотался дракон.

— А что в этом смешного?

— Сейчас расскажу… Понимаешь, мэр устроил большой праздник на площади у ратуши. Музыка, накрытые столы, толпа народу, уйма декольтированных дам, начиная с его собственной супруги. Кстати, Верисиэлль тоже там была — как обычно, в золотом платье с вырезом до… — Шаорран замялся. — Ну, в общем, в декольте.

— И? — подтолкнула его я.

— И вдруг над этим блестящим сборищем собралась небольшая тучка, а из нее посыпались лиловые пиявки!

Шаорран замолк, дав нам возможность самим оценить масштабы бедствия. Мы с Аром переглянулись и, представив сочно шмякающихся в дамские декольте пиявок, захохотали.

— Пияяяявка в декольте… — простонала я.

— Ага! И не одна! И в прическах, и в компоте на столе! — золотые глаза драконьего принца горели от восторга. — А как дамы из платьев выскакивали!

Да, судя по последней реплике, он там был!

— Шаорран, ну-ка, колись — кому мэр и его благоверная так круто насолили? — уставилась я на принца в упор.

Шаорран замялся, потом, решив, что уж если прокололся, то можно рассказать все, и вообще мы «свои», продолжил:

— Ну, если уж говорить серьезно, то всем магам. Мэр вдруг решил, что порядки в Галарэне пора менять. На нескольких студентов напали в тавернах. Появились постановления о разделе бюджетов города и Академии, причем была попытка прибрать в казну Галарэна академические дотации. Эти умники даже попробовали ввести налог на проживание в городе магов.

Вот теперь все ясно. Мэру щелкнули по носу, напомнив, кто в городе настоящий хозяин. Обидно, но без членовредительства. Не удивлюсь, если в ближайшее время состоятся перевыборы.

— А жена мэра? Она чем отличилась?

— Высокомерна, хамовата, нетерпима. Весной попыталась отдать приказ высечь какого-то студента, который недостаточно быстро уступил ей дорогу. Скандал едва удалось замять, — глаза Шаоррана сузились.

— Ну и как? Какого цвета у нее белье? — поинтересовалась я. В том, что имениннице прицельно достался десяток пиявок в подарок, я почему-то не сомневалась.

— И у нее, и у дочки — розовое в сердечках…

Так это я дочку мэра на рынке приголубила? Вот уж тесен мир!

— …а у Верисиэлль, кстати, — золотое! Сияет аки солнце! — К дракону, успевшему, пока он рассказывал, стащить второй кусок мяса и даже хлебнуть из нашей фляги, опять вернулось хорошее настроение. — Эх-х… жаль, вас на вечеринке не было… а ночью мне улетать.

— В Ларран?

— Угу.

— И до Ларрана на драконьих крыльях? — Мне действительно было интересно.

— До предместий. Там пересядем на коней — их заранее отправили вперед.

— Зачем?

— Ну нельзя же драконом лететь прямо во дворец? Это может быть воспринято как демонстрация силы, давление и даже угроза. Есть этикет — в чужой Двор, если это не Тер-Шэррант, драконами не летают.

Любопытно.

— А в Академию ты вернешься?

— Пару недель придется пропустить, а там, думаю, вернусь.

— То есть ты в столицу всего на две недели?

— Идеально было бы портал поставить, — вздохнул Шаорран. — Но найти мастера, который пробьет телепорт на такое расстояние, не так уж просто. Отец обещал прислать кого-то из своих умельцев, но это будет позже. Пока придется помахать крыльями — два дня туда, два дня обратно…

* * *

Увы, мне, как и Шаоррану, тоже пришлось прогуливать из-за прибытия послов в Ларран. Ну вот не будь Дяди и всех этих заморочек с секретностью, сели бы прямо в Галарэне у костра с шашлыком или фаршированной орехами и пряными травами курицей, познакомились получше и обо всем договорились… И учебе вся эта дипломатия не мешала бы. А так — тьфу! — расстройство одно.

Арден, видя, насколько я недовольна тем, что меня сорвали с лекций по физике и магии, решил свести временные потери к минимуму и явиться в Ларран в один день с драконами. Ти, которого никто в Галарэне не видел уже неделю или больше, решил «прибыть» ко Двору вместе с кузеном.

— Мне тоже потанцевать хочется, — оправдывался жених, лукаво кося сапфировым глазом.

Вообще, так или иначе, Ти был нам нужен — именно ему предстояло рассказать Шаоррану о погибших драконятах.

И вот теперь я, немного бледная, чуть слишком тощая, зато с потрясающей прической и в сногсшибательном платье, стояла рядом с лордом Регентом в зале Приемов, ожидая гостей. Мой наряд мы мастерили все вместе. Шаорран — бронзовый дракон — скорее всего выберет именно такой цвет для костюма. Арден собирался быть в наряде цвета слоновой кости. Значит, мое платье должно сочетаться с цветами обоих лордов. Получилось нечто строгое — разом выпрыгивать из образа монашки я не собиралась — и в то же время торжественно-элегантное. Розетка ворота под горло, но вниз, до корсажа, идет не ткань, а бронзовая сетка с мелкими жемчужинами. Жесткий, бронзовый же, атласный корсаж, рукава из струящегося шелка цвета слоновой кости с жемчужными застежками у кистей и пышная бронзовая юбка с хитрыми прорезями, в которых мелькали шелк и жемчуг. Вот сюда бы еще мою диадему с солнечными камнями… жаль, нельзя!

Придворные дамы ели меня глазами. Я делала вид, что не замечаю.

Эльфы появились первыми, и этот спектакль доставил мне искреннее удовольствие. Внешне все удивительно походило на тот прием, что состоялся год назад, — сияющее великолепие дивных лордов, холодное высокомерие Повелителя, певучий эльфийский, от звуков которого у дяди перекашивало физиономию… но на ментальном плане картина была совершено иной.

Хоть я и рассталась с любимыми всего час назад, мы радовались друг другу, будто не виделись год. Под конец вмешался Шон: «Бель, если ты будешь так фонить, от драконов это скрыть будет невозможно. Твоя аура сейчас похожа на полярное сияние — освещает все на сто лиг вокруг. Бери себя в руки!»

Вздохнула: «Я вас всех люблю! И беру себя в руки».

Взяла. И вовремя. Двери распахнулись снова.

Как и предполагалось, Шаорран был в бронзовом. Металлический отсвет ткани камзола красиво оттенял блеск перехваченных обручем красного золота длинных волос, загорелый тон кожи, золотистые искры в глазах под разлетом бронзовых бровей. Как же вы прекрасны, принц!

Широкие плечи, гибкий стан, уверенные шаги… Вот он уже поднимается ко мне на помост…

— Я, кронпринц Шаорран Ал’Эроллд, сын Властелина Небес Тер-Шэрранта, рад приветствовать наследную имперскую принцессу Астер Кибелу тер Калариан в ее столице… — начал дракон речь на всеобщем.

Дядя кивал. Я стояла неподвижно и приветливо улыбалась. Интересно, что Шаорран думает на самом деле? Худа, бледна, затюкана? Ну, сейчас мы это подправим!

Дождавшись заключительных «…в мире и дружбе между нашими народами», сделала полшага вперед, улыбнулась чуть шире и заговорила на драконьем. Эх, жаль нельзя сейчас обернуться и на дядю Фирданна посмотреть — наверняка же челюсть на пол от удивления уронил! Только б от натуги пукать не начал, а то на том торжественная часть приема и кончится — и придворные, и оба Посольства разбегутся в ужасе!

Почти слово в слово, вывернув наизнанку приветствие и поменяв местами названия Империи и Тер-Шэрранта, я повторила речь Шаоррана на драконьем. Бронзовые брови медленно поползли вверх, но потом дракон оценил и мой юмор, и знание языка, и маскировку под «курицу домашнюю» и, склоняясь к руке в поцелуе, подмигнул. Я подмигнула в ответ. Есть контакт!

Теперь можно оглянуться на дядю. Нормально — стоит на ногах, только ртом воздух хватает.

Приняв предложенную Шаорраном руку, сошла с возвышения. Кронпринц Арденариэль с кузеном тут же присоединились к нам.

— Я же тебе говорил, принцесса полна сюрпризов, — усмехнулся Ти.

— Я и вправду рад знакомству! — улыбнулся Шаорран. — Вечером бал, потанцуем?

Нет, этот неисправим.

— Когда я тут, первый танец традиционно мой, — вмешался Ар.

Ну просто девичий рай — я и три принца… эх, если б еще дядя под ногами не путался!

* * *

Шаоррана подкосила первая же заготовленная мной танцевальная вариация. Любитель эльфийских па споткнулся и чуть не сел на пол. А потом расхохотался.

— Что же за год у меня такой? Каждая встреченная симпатичная девушка танцует лучше меня!

— Каждая? — подняла бровь я.

— Ну, вы — третья. Сначала весной какая-то девица из приграничной глуши чуть не уронила меня на вечере в Академии. Потом осенью к нам на факультет поступила пара неправильных эльфов и заставила спотыкаться. И вот теперь я приезжаю, чтобы возглавить дипломатическую миссию, и на первом же балу чуть не сбиваю с ног имперскую принцессу. Чем я прогневил богов? — Шаорран в притворном отчаянии закатил глаза к расписному потолку.

Ну это ж надо! Наши блестящие леди вот-вот заработают косоглазие, пытаясь одновременно смотреть на великолепного дракона и уследить за прекрасными эльфами… А этот тип вспоминает встречу пятимесячной давности со мной — провинциалкой Белисией в самодельном платье.

— Пара эльфов? — переспросила я, направляя разговор в интересующую меня сторону.

— Ну да. Родственники Владыки, между прочим. Кстати, — внимательный взгляд Шаоррана обежал меня от сколотых на макушке локонов до носков бронзовых туфелек, — вы похожи.

— Похожа на эльфов? На родственников Владыки? — я округлила глаза. Вот внимательный выискался на мою голову! — Чем же?

— Нет, внешне вы с леди Наринель разные. Но есть что-то в осанке, поставе головы, жестах… — дракон задумался.

Я пожала плечами.

— Если она — родственница Владыки Алсинейля, у нас могут быть общие эльфийские предки. И по драконьей линии, если я правильно понимаю, мы принадлежим к одному дому. Иногда кровь проявляется через поколения…

— Может быть… — кивнул Шаорран, раскручивая меня под высоко поднятой рукой.

Хорошо. Теперь, когда ему кажется, что решение найдено и загадка перестала быть загадкой, он будет смотреть на черточки сходства между мной и Наринель как на забавный казус, не более. Но надо быть очень внимательной — стоит проколоться с прической или украшениями или ляпнуть лишнее — и в голове дракона сложится совсем другая картинка. В том, что, несмотря на кажущееся легкомыслие, Шаорран умен, я не сомневалась ни капли.

— Драконья магия уже проявилась? — глаза принца блеснули, выдавая, насколько его интересует этот вопрос.

Ага, прямо сейчас так и расскажу!

— Лорд, мне всего шестнадцать, — и опущенные ресницы. Ясно, что поймет он эту абсолютно правдивую фразу совсем не так, как надо… но это уже не мои проблемы. Для себя я решила не обманывать Шаоррана ни словом. Дипломатическую игру он оценит, а вот вранья может и не простить.

— Драконий язык стал сюрпризом для лорда Регента, да? — продолжил слишком понятливый Шаорран.

— Ну, папа учил меня, — улыбнулась я. Король Сирил и вправду когда-то пел мне на драконьем колыбельные, а мама сердилась — после них я не спала полночи. Мм-м… кстати, о музыке — надо превентивно предупредить, чтобы нехорошо не вышло. — Да, лорд, позвольте вас предостеречь: если не хотите испортить впечатление, ни за что не ходите в часовню.

— Почему? — удивился Шаорран.

— Я там пою.

— … — захлопал глазами дракон, не понимая, где засада.

— Церковные гимны. Не своим голосом, — серьезно продолжила я. Потом все же не сдержалась и хихикнула.

— Зачем? — поразился бронзовый.

— Дядя хочет выдать меня замуж, а я почему-то совсем не рвусь вступать в брак, — пожала я плечами. — В общем, это долгая история. Лучше петь, чем к алтарю.

— А кто жених? — заинтересовался Шаорран.

— Как кто? — захлопала я ресницами. — Есть только одна приемлемая кандидатура — сам лорд Регент, Гвидо тер Фирданн.

Шаорран поперхнулся и споткнулся второй раз за танец.

Идем на рекорд… что бы еще ему такое веселенькое поведать? Предупредить про волкодлака, чтобы при случайной встрече в темном коридоре не подпалил мою зверушку?

По окончании бала на пути в комнату ко мне обратился незнакомый придворный:

— Принцесса Астер, лорд Регент требует, чтобы вы немедленно явились в его покои, — расфуфыренный лорд встряхнул длинными завитыми рыжеватыми локонами.

Требует? Ага, сейчас! Уже бегу.

Я поджала губы:

— Передайте дяде Фирданну, что я выполнила мой долг наследной принцессы, встретив гостей, а сейчас хочу снять эту мирскую мишуру и отправиться в часовню — молить святую Цецилию простить мне грехи и суетность. Если я нужна дяде — он может найти меня там, — я с радостью исполню гимн вместе с ним!

Лицо кавалера — покопавшись в кудреватой голове, я узнала, что зовут рыжего пуделя Эрий тер Турж, — вытянулось, как у клячи, которой вместо морковки подсунули лимон.

Приложила руку к груди, закатила глаза, изобразив, что готова начать петь прямо сейчас… и Эрия как ветром сдуло. Думаю, дядю тоже не прельстит перспектива полночи возносить хвалы великомученице, стоя на коленях в часовне, и выяснение вопроса — откуда я знаю драконий? — он отложит до утра.

Хотя ответ будет короток — отец-дракон учил. А раньше молчала, ибо повода не было. Ну не перед Шэрном же мне было распинаться?

* * *

Спокойно выспаться нам не дали. В час ночи сработала сигнализация в покоях, отведенных Повелителю. Оказывается, драконий принц решил посреди ночи зарулить с бутылкой вина в гости к собрату кронпринцу, обсудить, что за фигня творится при имперском Дворе. Арден, вспоминая троллеву маму и натягивая тунику на бегу, нырнул в тайный ход и помчался встречать дорогого полночного гостя.

Я знала, что Шаорран аномально активен, но не думала, что мы начнем страдать от его энтузиазма так скоро. И возникал вопрос — а днем-то что делать? Меня ежедневно не бывает от завтрака до ужина. А чем будет занят в это время Шаорран — станет прогуливаться по злачным местам столицы? Ох, вряд ли. Скорее, будет искать встреч с принцессой, чтобы получше прозондировать почву. И напорется на Эмита.

Рассуждаем дальше. Распознать морок дракон не сможет. А вот разницу в манерах или стиле разговора поймает запросто — умен, зараза. И сообразит, что меня тут ходит две, если не больше. А дальше еще хуже — встанут вопросы: где пропадаю я сама, пока по дворцу бродит дубль, и кто намагичил фантом, который драконьему принцу не по зубам?

— Бель, предлагаю сделать так, — вмешался следивший за моими раздумьями Ти. — Днем тобой могу быть я.

А ведь отличная мысль! Ти знал меня как никто — каждый мой жест, каждую мысль… Вот кого не поймаешь на мелочах, так это его.

— Только не флиртуй, — посоветовала я. — У него слабость к девушкам, которые танцуют лучше, чем он сам. Белисию он до сих пор вспоминает. И Наринель.

— Да что ты?

— Я — ничего. А вот если он к тебе целоваться полезет — ты будешь очень чего! Проще изначально держать дистанцию.

— Ясно. — Тиану был серьезен. — А еще стоит как можно скорее занять Шаоррана работой с гильдиями и поисками некроманта. Это его отвлечет.

— Угу… Ти, я уже спю-ю… давай об остальном завтра, а?

* * *

Ар к нам так и не вернулся — увиделись мы уже утром, за столом. Повелитель выглядел, как всегда, свежим, словно майская роза. А вот Шаорран смотрелся слегка невыспавшимся и помятым.

— Ну, и что у вас было? — послала я мысль жениху.

— Практикум по трансмутации — испорть хорошее вино, переведя спирт в сахар. А если серьезно — говорили о тебе. Шаорран будет нам помогать, но, похоже, у них дома не все ладно. Надо будет подробно обсудить, какую информацию ему можно давать, а какую — нет.

— Совсем не выспался? — посочувствовала я.

— Ничего, на «Орочьем языке» отосплюсь. Я ж его уже знаю…

Поспать Ару на «Некромантии» — третьей паре — не дали. Занятия по костестрою, как называли их студенты, проходили всегда в одной и той же аудитории, выглядевшей, словно образцовая пещера спятившего колдуна. По стенам зала висели плакаты с детальными изображениями всяких тварей — от воробья до динозавра. По углам клацали зубами и приветственно махали конечностями зачарованные скелеты. А вдоль кафедры, подскакивая на бегу, сновал туда-сюда лорд Пирод, перечислявший кости скелета вымершего предка лошади с интересным названием меригиппус.

С заднего ряда донесся шепот, что этот самый мерин-гиппус потому и вымер, что мерин… Кто-то захихикал. Лорд Пирод вперил очи в последний ряд. Там зашебуршились и стихли.

Оказалось, оживить набор костей — это половина дела. А вторая половина — собрать эти кости в правильном порядке, чтобы ожившая тварюга могла не только лежа на спине кривыми лапками сучить, но и нормально передвигаться. Вот мы и занимались, с одной стороны, разучиванием заклинаний оживления и подчинения, а одновременно зубрили отделы верблюжьего позвоночника или собирали, как пазлы, собачьи лапы.

Сейчас Пирожок — так за глаза звали уютно-румяного, крепенького лорда студенты — загибал пальцы, перечисляя ребра меригиппуса. Пальцев явно не хватало. Я задумалась: он что, потом снимет сапоги и начнет на ногах загибать? Или пойдет по второму кругу? Но главной сегодняшней засадой была не сдохшая ретро-недоконяка. Впереди нас ждала первая практическая работа по некромантии.

Я относилась к этому меланхолично. После наших с Шоном полуночных визитов на ларранское кладбище прошлой зимой я сама могла собрать какую-нибудь Заю или кентавра и отправить на галарэнский рынок за покупками. А вот Ар волновался. Повелителю предстояло стать не только первым в истории драконом без капли драконьей крови, но и первым эльфом-некромантом.

Пирожок, к моему разочарованию, так и не сняв сапог, закруглился с меригиппусом, пообещал в следующий раз рассказать про складчатозубого гиппариона и заявил, что сейчас мы наконец-то перейдем к практической работе. Достал из-под кафедры стопку низеньких деревянных ящиков-ларцов и пошел вдоль рядов, раздавая наглядные пособия.

Я приподняла крышку своей шкатулки, сунула туда нос и захихикала: «Едет лягушонка в коробчонке, косточки гремят!» Ар удивленно уставился на меня. Я вздохнула: похоже, у Повелителя плоховато не только с пословицами, но и со сказками, надо будет начать ему их на ночь рассказывать — и про гроб хрустальный, и про остальное. Но, как бы то ни было, нам предстояло собирать и оживлять скелет лягушки.

Собрали мы тварюжек быстро, тем более что на одном из настенных плакатов красовалась квакша размером с быка, и студенты не стеснялись на нее пялиться. А вот с оживлением у Ара что-то застопорилось. Лягва один раз дернула лапкой и замерла.

«Ар! Залезай в меня. Я медленно покажу, что делаю, чтобы оживить свою…»

Арден кивнул. А как иначе поймешь, что он потерял при переводе заклинания на язык эльфийской магии? Мы развернулись лицом к лицу, взялись за руки и уставились друг другу в глаза, сливая сознания. Я медленно, раз за разом, начала оживлять косточки из моей коробки. Оживлю — убью снова… и так раз за разом, пока Ар наконец не понял, что пропустил.

Вынырнув в реальность, мы обнаружили, что студенты восприняли наш уход в астрал неоднозначно. Кажется, кое-кто решил, что видит начало любовной сцены. Пара шутников за соседней партой вообще устроила полное непотребство со своими жабками — один скелетик забрался на спину другому и стал там подергиваться.

Ар поднял бровь и посмотрел сначала на заигравшихся студентов — те потупились, а потом на жабок, превратившихся под его взглядом в горку костей. Повелитель ехидно осклабился — кости поднялись маленьким смерчем в воздух, демонстративно перемешались и осыпались вниз неструктурированной кучей. Шутники взвыли.

Между тем Арова лягушка бодро поскакала по парте вслед за моей.

Я оглянулась — по всей аудитории ползали, бегали и прыгали жабообразные уродцы. У половины лапы были перепутаны местами. Вот теперь до меня дошло, зачем в этой аудитории перед дверью неудобный порог почти в локоть высотой, — чтобы намагиченные студентами монстрики не могли выбраться и не скакали потом по всей Белой башне, веселя народ.

* * *

Вечером я вышла к ужину в мешкообразном черном платье. Шаорран, которого Арден ввел в курс дела, изумленно приподнял бровь, оценивая мой бледный вид и жуткий наряд. Дядю перекосило. А когда я заявила, что не хочу сегодня идти на бесовское сборище, именуемое балом, лорд Фирданн побагровел, как свекла. Что будет дальше, мы с эльфами уже знали и в аварийном порядке намагичили фильтры в нос. А вот драконий кронпринц попал под газовую атаку. Как и весь остальной Двор.

Две дамы красиво шлепнулись в обморок. Кстати, я ни разу не видела, чтобы придворные леди падали в обморок абы как — каждый раз результатом потери чувств чудесным образом оказывались выставленные на всеобщее обозрение самые привлекательные части тела обморочной особы. Вот и сейчас пара бескостных голубиц справа и слева от Шаоррана предъявили дракону щедрую панораму своих декольте и — аж до колена — шелковые чулки с вышивкой.

Шаорран чуть сморщил нос, покосился налево, потом направо… и сохранил невозмутимое лицо. Я поймала его ментальный посыл, обращенный к Ардену: «А лорд Фирданн смог бы поспорить с серными выхлопами вулкана Шангари! Неужели такой метаболизм естественен? Несчастная принцесса Астер!»

Так захотелось встрять в этот интересный разговор и сообщить, что бедняжка принцесса этот самый метаболизм и устроила, что даже зачесалось. Эх-х, жаль, нельзя… Буду тренировать выдержку и долготерпение. А заодно послушаю тихонько, что старшие говорят. Гм-м… Шаорран, не подозревавший, что я его слышу, с внешне абсолютно нейтральным лицом перешел на эмоциональный троллий. Ой, сколько новых слов сейчас узнаю! Ар бросил короткий взгляд на развесившую уши меня и икнул.

На мой взгляд, ужин получился крайне интересным.

На бал я все же не пошла. Из чистого упрямства. Дядя, столкнувшись с моей непреклонной решимостью хранить верность монастырским заветам, устроил скандал, напоминая об обязанностях принцессы перед троном, народом Империи и лично им, вырастившим меня лордом Фирданном. На пятой минуте разговора я узнала, что он собственной персоной недосыпал ночей у моей колыбели. Думаю, в следующий раз лорд Регент сообщит, что кормил меня грудью.

Ладно, ладно, сдалась я. Чтобы не быть неблагодарной, я согласна принести такую жертву и ходить на балы. Но Целилия велела мне хранить целомудрие, так что на большее дядя пусть не рассчитывает. А то уйду в монастырь!

Пока придворные стаптывали на танцах каблуки, мы с Аром покончили с домашним заданием. После бала нас ждала тайная встреча и непростой разговор с Шаорраном в одном из заброшенных детских учебных классов на верхнем этаже дворца.

* * *

Шон с нами не пошел — маг опять с головой закопался в темпоральную магию, так тер Дэйл называл свои фокусы со временем. Мы не настаивали. Шон — это наш козырь в рукаве, так зачем лишний раз его светить?

Я надела строгое домашнее платье и спрятала волосы под сетку — производить впечатление на Шаоррана было незачем, да и повод у нашего собрания был нерадостным. Ти выбрал тунику цвета грозовой тучи. Мы специально пришли на место встречи чуть раньше остальных.

Прикинули, у какой из стен лучше показывать иллюзии, и поставили три скамьи так, чтобы было удобно смотреть. Только закончили, как появились Арден с Шаорраном. Поздоровались. Расселись. Я справа, Ар и Ти в центре, Шаоррану досталась левая скамья.

Я кашлянула, привлекая внимание. Потом, подбирая слова, заговорила:

— Мы все собрались тут по моей просьбе. Мы — наследники трех стран, существующих тысячелетия. Веками мы были союзниками. И то, о чем сегодня тут будет говориться, касается нас всех. Похоже, в Империи возникла угроза, которая может затронуть и Мириндиэль, и Тер-Шэррант.

Взгляд Шаоррана стал цепким — драконий принц понял, что ожидается не просто небольшая неформальная вечеринка.

У стены сформировался чуть светящийся морок — густой лес, парящие над ним горы и седловина перевала между ними.

— Узнаешь это место? — Ти посмотрел на дракона.

— Перевал у Сэгова Зада, — кивнул тот. — Отсюда начинается путь. Но при чем тут это?

— В последние годы за перевал ушла и не вернулась уйма народа. И эльфов в том числе. А теперь смотри внимательно. Это воспоминания очевидцев.

Ти исключил из показа событий нас с ним, слова, которые мы кричали друг другу в горячке боя… но все остальное там было: летящие сверху стрелы, каменный тролль, замороженный трактирщик, путь к пещере и — самое жуткое — черный алтарь, жирно лоснящийся во тьме, и груды растерзанных останков у стены залитого кровью зала.

Когда морок растаял, наступила тишина. Потом Ти заговорил снова:

— Там погибло больше полусотни тех, кто шел через перевал. И среди них — семеро ушедших в паломничество молодых драконов. Трактирщик использовал стрелы с парализующим ядом, от которого не спасают Щиты. И потом убивал пленников над алтарем, накачивая туда энергию.

— Зачем? — глухо спросил Шаорран.

— Для хозяина-некроманта. А вот зачем тому алтари — мы не знаем.

— Алтари? Их было больше, чем один? — Дракон уцепился за слово. Казалось, он получил сильный удар и теперь пытается найти хоть какую-то опору в окружающем мире.

— Шаорран, — обратилась я к нему. — Среди невернувшихся был кто-то, кто тебе дорог?

— Да. Мой друг… Я надеялся до сих пор… — обычно веселый дракон был не похож на самого себя. Как дом, во всех окнах которого разом погас свет.

— Мне жаль. — Я и вправду испытывала чувство боли и потери, думая о мальчиках и девочках, которые отправились за чудом, а вместо этого нашли жуткую смерть.

— Да, больше. Мы совершенно случайно наткнулись на еще один алтарь. Туда тоже накачивали энергию, — Ти сделал паузу и вздохнул. — Пытая и убивая девственниц.

У стены снова возник морок — подвал из дома в Таргане. Лужи крови, умирающие девушки, распятые на потолке. Век бы не видела и три века не вспоминала!

Шаорран уставился на нас горящими глазами.

— Вы хотите, чтобы я помог отыскать этого убийцу драконят?

Сейчас дракон был настолько выбит из колеи, что буквально кричал в окружающий мир: «Как он мог?! Как он мог?!»

Я перекинула эту мысль Ару, и тот озвучил вопрос:

— Друг, расскажи, кто из ваших в этом замешан? Это касается нас всех.

Шаорран, поняв, ЧТО услышали эльфы, замялся и подправил ментальные щиты. Ар продолжал смотреть на него мягким, понимающим взглядом. Ти подсел ближе и обнял за плечи: «Ну?»

— Брат отца, Шарид. Он должен был проводить наших до начала Веера.

Я поняла, о чем он. После перевала горы расходились складками, открывая четыре долины, ведущие в разные стороны. Веер. И вправду похоже.

— Отец так ему доверял… и доверяет… — почти простонал дракон.

— Значит, ты не можешь рассказать о том, что услышал здесь. Ты понимаешь? Разбираться со всем этим придется нам самим. — Арден смотрел Шаоррану в глаза.

Тот вздохнул и кивнул:

— Мое слово.

Я вздохнула тоже. Пусть не в том объеме, на который рассчитывали, но помощь мы получили. Теперь надо сразу дожать, обеспечив секретность еще в одном деле.

— Шаорран! — заговорила я. — Я прошу скрыть до времени еще одну вещь, касающуюся меня самой, и не рассказывать отцу пока ничего обо мне. Мы уже знаем точно, что некромант при помощи орков готовит переворот в Империи. Если он услышит, что принцесса — это не просто тощая кукла-малолетка, он может выступить раньше. И тогда это обернется большой кровью. А если он победит, то вы получите в соседи Орочью Империю вместо Драконьей. И ее новый правитель поддержит амбиции лорда Шарида… Ты же понимаешь, некроманту на руку беспорядки и междувластие в Тер-Шэрранте.

Шаорран посмотрел мне в глаза. Пристально. Внимательно. Не знаю, что он увидел, но, чуть помедлив, снова кивнул:

— Слово дракона.

А потом усмехнулся и добавил:

— Я сегодня был у часовни. Голосите вы, принцесса, жутко!

— Знаете, принц, давайте перейдем на «ты»? Если уж вы прознали о такой моей интимной слабости, как пение, и не сбежали за горизонт… что-то мне подсказывает, что мы станем друзьями.

Дракон улыбнулся:

— А танцевать научишь?

— Легко! — подмигнула я в ответ.

Через час мы согласовали план действий. Шаоррану показали, какие следы оставляют алтари на магическом плане. Тот сказал, что у него есть пара десятков близких друзей — молодых драконов, которые без лишних вопросов и не болтая сделают все, что надо. Мы объяснили, что нужно всего лишь как можно быстрее прочесать Империю в поисках алтарей. А потом огорошили Шаоррана известием, что с большой вероятностью некромант окопался в Галарэне. Ти продемонстрировал образ, считанный из головы отца Лиррит.

— Кольцо и орки. Теперь понимаю, — кивнул Шаорран. Потом перевел взгляд на Ардена и спросил: — Та пара эльфов в Академии — эрд Неллао… они ищут некроманта?

— Нет, они поступали по-настоящему и просто учатся. Но и ищут по ходу дела. Они знают о Белой башне, — кивнул Арден.

После того как с делами было покончено, Тиану достал спрятанную за гардиной бутылку красного эльфийского, четыре фужера, и через час мы уже пели хором про деву-иву. Оказалось, Шао — так дракон предложил себя звать — тоже знает эту песню.

По коридору, охраняя нас, цокал когтями волкодлак.