Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
Перевод В. Михайлина
|
|
— Это она! — Бейра топнула ногой, и по двору Донии сверкающей волной растекся иней. — Ты не дашь ей приблизиться к посоху. Ясно?
Дония поморщилась. Но ничего не ответила и не шелохнулась, пока не отбушевал ветер ярости Бейры, сотрясавший деревья и вырывавший с корнем увядшие цветы.
Королева Зимы швырнула посох наземь и сказала:
— Вот. Я принесла его. Следуй правилам.
Дония кивнула. Сколько раз уже Бейра приносила посох, сколько раз уже начиналась эта игра... но никогда серьезных сомнений в ее исходе королева Зимы не испытывала;
Теперь же все иначе. Эта девушка — особенная.
Глаза у Бейры были совершенно белые, собой она почти не владела, и Дония не решалась заговорить.
— Если она придет за ним и соберется его поднять, — Бейра протянула руку, и посох заковылял к ней по земле, как живое существо к хозяину, — ты можешь ее остановить. Я не могу. Такие условия поставил Айриэл, когда мы связывали силы щенка: если я вмешаюсь, неизбежно станет видимым покров, делающий эту смертную королевой Лета. Я потеряю трон, она его обретет и освободит Кинана.
Взяв посох в руки, Бейра принялась его поглаживать.
— Я не могу действовать. Равновесие, проклятое равновесие, условие Айриэла...
Дония кое-как выдавила:
— Что ты говоришь?
— Я говорю, что мою проблему могут решить твои прелестные синие губки. — Бейра постучала пальцем по собственным ярко-красным губам. — Надеюсь, все понятно?
— Да. — Дония заставила себя улыбнуться. — И если я это сделаю, ты меня освободишь?
— Конечно, — злобно рыкнула Бейра, оскалив зубы. — Но если не управишься за ближайшие три дня, я отправлю ведьм сначала к ней, а потом к тебе.
— Понятно. — Дония облизала губы и попыталась придать своему лицу такое же свирепое выражение, как у королевы.
— Хорошая девочка. — Та поцеловала ее в лоб и сунула в руки посох. — Я знала, что могу на тебя рассчитывать. В конце концов, кто, как не ты, должен поставить Кинана на колени — после всего, что он с тобой сделал?
— Я помню, что он со мной сделал. — Дония тоже оскалила зубы в улыбке и по одобрительному взгляду Бейры поняла, что вид получился достаточно свирепый.
С силой, до боли стиснув в руках посох, она добавила:
— И сделаю все как положено.
Кинан отпустил стражников и дев, оставил при себе лишь Ниалла и Тэвиша. Проследившие за Айслинн рябинники подтвердили его подозрения: она отправилась к смертному.
Она все поняла — так почему же снова отвернулась от него? Почему сбежала?
Глядя на то, как он мечется по лофту, Ниалл посоветовал ему набраться терпения. Кинан и сам обещал Айслинн подождать, но сейчас, когда он точно знал, кто она, сил на ожидание не осталось.
— Я терпел веками!
Кинан чувствовал, что теряет рассудок. Его королева — та, кого он ждал всю жизнь, была сейчас с другим, со смертным!
— Мне нужно с ней поговорить.
Ниалл встал у него на пути.
— Не спеши.
Кинан оттолкнул его.
— Думаешь, придет сама?
— Подожди несколько часов, — сказал Ниалл спокойно, как всегда, когда Кинан, повинуясь своему порывистому нраву, готов был совершить глупость. — Успокойся.
— Пока я жду, Бейра в любую секунду может узнать, что произошло и где Айслинн. — Кинан двинулся к двери. — Слова Иол ей уже известны. Поэтому она и явилась сегодня вечером. А если до нее дойдет, на что способна Айслинн, на что мы будем способны вместе...
— Ты сам себя послушай. — Ниалл встал у двери, не давая открыть ее.— В таком состоянии тебе ее не убедить.
— Пропусти его, Ниалл, — произнес Тэвиш, не повышая голоса, но еще тверже обычного. Вид у него, когда он повернулся к Кинану, был почти устрашающий. — Помни, о чем мы говорили. Не останавливайся ни перед чем, лишь бы добиться этой девушки. Мы все знаем, кто она.
В глазах Ниалла мелькнул испуг.
— Нет!
Кинан оттолкнул его в сторону, распахнул дверь — и столкнулся с Донией. На краткий миг тела их соприкоснулись, отчего меж ними с шипением заклубился пар.
Спокойная, как первый зимний снег, она вошла в его дом — сама, по доброй воле — и невозмутимо сказала:
— Закрой дверь. Нам нужно поговорить.
Свою озабоченность она позволила заметить советникам, но не Кинану. Она сразу поняла, в каком он состоянии, и не хотела расстраивать его еще больше.
Едва Кинан закрыл дверь, Дония остановилась и сказала:
— Она хочет, чтобы Эш умерла. Чтобы я ее убила. — Оглянулась на Кинана, стоявшего между ней и выходом. — Ты должен что-то предпринять.
Он не ответил, только посмотрел на нее испуганно.
— Ты меня слышишь? — спросила она.
Кинан махнул рукой Ниаллу и Тэвишу.
— Оставьте нас одних.
Советники покорно удалились. Но на ходу Ниалл, встретившись глазами с Донией, сказал:
— Будь милосердна.
Кинан подошел к дивану, сел и понурился.
— Она от меня убежала.
— Что она сделала? — Дония подошла ближе, пригнувшись поневоле, когда над головой вдруг пролетела птица.
— Убежала. — Он вздохнул, и деревья в комнате отозвались шорохом листвы. — Она — та самая. Исцелила меня поцелуем, прогнала холод Бейры.
— Ты уговоришь ее.— Дония понизила голос, не желая, чтобы посторонние — Тэвиш, Ниалл, проклятые летние девы — слышали, как дружелюбно беседует она с Кинаном. — Сегодня пусть подумает, а завтра...
— Она убежала к нему, Дон. Рябинники видели. — Вид у него был убитый, в прекрасных глазах застыло загнанное выражение. — Это она. Все поняла, но бросила меня ради смертного. Я проиграю, если...
Дония взяла его за руку. Она старалась не обращать внимания на боль, которую причиняло это прикосновение.
— Кинан, дай девушке время. Ты знал это всегда, а она услышала впервые.
— Она меня не любит. Я ей не нужен. — Голос его звучал так печально, что в комнате невесть откуда пошел дождь.
— Заставь ее полюбить себя. — Дония смерила его вызывающим взглядом, надеясь раздразнить, заново разжечь угасшую уверенность. — Неужели не можешь? Забыл, как это делается? Вперед, Кинан. Поговори с ней завтра. Не поможет — сбрось личину. Поцелуй. Соблазни. Да побыстрее, не то она умрет.
— А если...
— Нет, — перебила Дония. — У тебя лишь-не-сколько дней. Не больше трех. Пока Бейра думает, что я исполню ее приказ и убью Эш. Но много времени ей не понадобится, чтобы понять правду.
Капли дождя, касаясь ее тела, превращались в лед и сыпались на пол с громким звоном. Дония повысила голос:
— Если не добьешься Айслинн, она умрет. Уговори ее, иначе проиграют все.
ГЛАВА 27
Представители волшебного народа отличаются одним
преобладающим общим качеством — целеустремленностью.
Гертруда М. Фолдинг. Волшебный народ (1913)
Проснувшись на следующее утро в объятиях Сета, Айслинн поняла, что настало время открыть бабушке правду. Больше ждать нельзя. Но как? Как это рассказать?
Вечером Айслинн успокоила бабушку, позвонила и доложила, где находится. Против ночевки у Сета та возражать не стала, только напомнила об осторожности и призвала к «здравомыслию и предусмотрительности». Явно поняла, по какой причине Айслинн у него остается. Несмотря на почтенный возраст, бабушка ратовала за женское равноправие во всех вопросах, что отражалось даже в ее не слишком давних беседах с внучкой «о пестиках и тычинках».
Айслинн выбралась из постели, прогулялась в ванную. Вернувшись, увидела, что Сет проснулся. Приподнявшись на локте, он смотрел на нее.
— Все в порядке? — спросил он с беспокойством. — У нас с тобой?
— Еще как. — Она снова нырнула в постель, уютно устроилась в его объятиях. Это единственное место, где ей хотелось быть. — Только вот мне уходить пора.
— После завтрака, — сказал он низким хрипловатым голосом, и рука его скользнула под майку Айслинн — точнее, его майку, которую он выдал ей вместе пижамы.
— Нет. Мне нужно поговорить с бабушкой и...
Он притянул ее к себе, дохнул в шею, и Айслинн не договорила. Таким теплым и щекотным было его дыхание.
— Рано еще, успеешь.
Она закрыла глаза, млея в его объятиях.
— Ну ладно... еще минуточку...
Сет засмеялся, и его смех, загадочный и новый, обещал так много. Это было чудесно.
Часом позже она все-таки оделась и заверила, что провожать ее не надо.
— Вернешься? — спросил он.
— Как только смогу.
«Потому что очень хочу», — подумала Айслинн.
От Сета она ни за что не откажется. И кто посмеет ей указывать, что делать, если она и впрямь королева?
Встречные фэйри ей кланялись, Айслинн в ответ улыбалась. И всю дорогу, пока она шла по городу, ее сопровождали несколько стражников — держась на почтительном расстоянии, но и не отставая. С ними был тот фэйри со шрамом на лице, который в школе представился дядей Кинана.
При ярком утреннем свете, после долгой и прекрасной ночи с Сетом, все это казалось не таким уж и страшным. Она справится. Нужно поговорить с Кинаном, сказать, что она согласна пройти испытание — если сможет и дальше вести свою привычную жизнь. Отказываться от нее ради того, чтобы стать летней девой или королевой Лета, она не желает. Вот и все. Остается как следует продумать разговор и найти Кинана.
...Искать его, однако, не пришлось. Он сидел в коридоре у двери ее квартиры, невидимый для соседей.
— Что ты тут делаешь? — спросила Айслинн скорее сердито, чем испуганно.
— Нам нужно поговорить.
Вид у Кинана был усталый, словно он всю ночь не спал.
— Конечно, но не здесь. — Она схватила его за руку. — Уходи.
Он поднялся на ноги. Посмотрел на нее печально.
— Я ждал почти всю ночь, Айслинн. Не уйду, пока не поговорим.
Она оттащила его подальше от двери и скрестила руки на груди.
— Поговорим, но не здесь, — повторила она. — Это дом моей бабушки. И тебе тут делать нечего.
— Тогда пойдем куда-нибудь, — сказал он тихо, с той безнадежностью в голосе, которую она уже слышала в «Холме и руинах».
Айслинн боялась, что из-за ее побега Кинан разозлится и не захочет идти на компромисс. Но он выглядел совершенно подавленным. Даже медное сияние волос потускнело.
— Ты должна понять. После вчерашнего...
Тут открылась дверь, и в коридор выглянула бабушка.
— Айслинн? С кем ты разговариваешь?
В следующий миг она увидела Кинана. Со всей быстротой, на какую была способна, бабушка метнулась к Айслинн и толкнула ее к двери в квартиру.
— Ты!..
— Элина? — Кинан широко раскрыл глаза, развел руки в знак миролюбия. — Я никого не собираюсь обижать.
— Тебе здесь не рады.
Голос у бабушки дрожал от гнева. Глаза сверкали. Кинан, наоборот, был почти испуган.
— Бабушка... — начала Айслинн, ничего не понимая.
Та впихнула ее в квартиру, нырнула туда сама и попыталась захлопнуть дверь.
Но Кинан подставил ногу и не дал ей это сделать.
Шагнул следом через порог и закрыл за собой дверь.
— Я сожалею о Мойре. Давно хотел сказать.
— Не надо. Даже имени ее не смей произносить. Никогда! — Бабушка повысила голос и указала на дверь. — Убирайся! Вон из моего дома!
— Во все века я ни за кого так не сражался, как за нее. Мойра — единственная. Я предлагал ей жизнь. — Кинан потянулся к бабушкиной руке.
Бабушка его оттолкнула.
— Ты убил мою дочь.
Айслинн оцепенела. Как он мог убить маму? Ведь та умерла во время родов...
— Нет, — ответил он низким чарующим голосом, каким говорил при первой встрече с Айслинн в магазине и потом, в школе. Положил руку бабушке на плечо. — Я не делал этого. Она сбежала от меня, она спала со смертными. Я пытался ее остановить, пытался...
Бабушка с размаху ударила его по щеке.
Айслинн ахнула, схватила ее за руку, оттащила от Кинана.
Тот даже не вздрогнул.
— Когда смертная девушка избрана, Элина, она не может отвергнуть это. Я собирался заботиться о ней и после рождения ребенка. Ждал, не беспокоил ее, пока она носила дитя.
По бабушкиным щекам покатились слезы.
— Знаю.
— Стало быть, знаешь и то, что я ее не убивал. — Кинан повернулся к Айслинн. В глазах его была мольба. — Она предпочла наложить на себя руки, лишь бы не стать летней девой.
Бабушка перевела взгляд на стену, где висело несколько фотографий Мойры и Айслинн.
— Если бы ты не преследовал ее, она была бы жива.
Айслинн повернулась к Кинану. Сказала сдавленным голосом:
— Уходи.
Подчиниться он и не подумал. Подошел к ней, даже не взглянув по пути на фотографии матери. Приподнял за подбородок ее голову, заставил посмотреть на себя.
— Ты моя королева, Айслинн. Мы оба знаем это. Можем поговорить сейчас или позже, но я не позволю тебе отвернуться от меня.
— Позже. — Голос у нее дрожал так, что самой было тошно.
— Значит, вечером. Мы встретимся с Донией, решим вопрос с твоей охраной и... — Он окинул взглядом комнату. — И с переездом. Где тебе хотелось бы жить? На свете много мест куда красивей этого, мы можем поселиться в любом.
С быстротой молнии он преобразился в того фэйри, который ее преследовал, уверенного и властного. Уже не просил — приказывал.
Айслинн шагнула за спинку бабушкиного кресла, подальше от него.
— Я живу с бабушкой.
Кинан со счастливой улыбкой опустился перед старухой на колени.
— Если хочешь жить с нами, я велю перевезти твои вещи. Это честь для меня.
Бабушка не ответила.
— Мне очень жаль. Напрасно Мойра меня боялась. Я ждал так долго, почти сдался. Знай я тогда, что она станет матерью нашей королевы... — Кинан покачал головой. — Увы, я понимал только, что она особенная. Она притягивала меня, как ни одна другая.
Пока он говорил это, бабушка не шевелилась. Сердито смотрела на него, положив на колени крепко стиснутые руки.
Айслинн подошла к Кинану.
— Сейчас тебе лучше уйти.
Он поднялся на ноги. Выражение его лица ее ужаснуло: от печали и доброты не осталось и следа — лишь непоколебимая решимость.
— Сегодня вечером ты уйдешь со мной. Иначе я найду тебя, найду твоего Сета. Не скажу, что мне хочется это делать, но выбора у меня нет.
Когда смысл сказанного дошел до нее, Айслинн уставилась на него во все глаза. Она-то собиралась сказать, что готова договориться, готова принять неизбежное — а он ей угрожает? Угрожает Сету?
Самым холодным тоном она произнесла:
— Ты не пойдешь к нему, Кинан.
Он упрямо поднял подбородок.
— Я и сам не хочу, но...
— Уходи, — перебила Айслинн. Схватила его за руку и новела к двери. — Мы, конечно, поговорим позже, но если ты думаешь, что угрозы помогут делу... — Она замолчала, подавляя гнев. — Ты же не хочешь мне угрожать?
— Не хочу, — сказал он тихо. — Но буду, если должен.
Айслинн вытолкнула его за дверь и закрыла ее. Сделала несколько глубоких вдохов, повернулась к бабушке.
— Ба, я...
— Беги, пока он не вернулся. Я не смогу тебя защитить. Забирай своего Сета, бегите вместе, как можно дальше.
Она подошла к книжным полкам, вытащила какую-то пыльную книгу, открыла. Страницы внутри были вырезаны, и бабушка вынула из переплета солидную пачку купюр.
— Вот деньги на побег. Я копила их с тех пор, как умерла Мойра. Возьми.
— Ба, я...
— Беги, пока есть время. У нее не было денег, когда она пыталась убежать. А тебе, возможно, удастся.
С этими словами бабушка поспешила в комнату Айслинн, схватила рюкзак и торопливо принялась запихивать в него внучкины вещи, не слушая, что та пытается сказать.
Date: 2015-06-11; view: 265; Нарушение авторских прав