Сентября

Лаборатории больше нет. Сократили. Или засекретили. Пришла Шефа. Сказала, что, по-хорошему, нас надо расстрелять, потому что за всё хорошее нам набежало лет по пятьсот, но расстреливать нас по местному законодательству нельзя, а по старой памяти нас пригласили исследовать ракетные двигатели на предмет получения улучшенных характеристик. И тоже засекретили. Закопали в бункер и залили бетоном. Связь только односторонняя. Раз в месяц будут вывозить с образцами на полигон. Радостно соглашаемся — не сидеть же в федеральной тюрьме.

Сентября.

В тюрьме было лучше. Там хотя бы был телевизор. А тут... Инструменты под строгим учётом, электричество под учётом, материалы — под учётом, и, что самое страшное — спирт тоже под учётом. В общем, нормальная рабочая обстановка. Ждём конца месяца. Осваиваемся. Выдали пару незначительных улучшений. Каждое, судя по воплям учёных, тянет на нобелевку, если бы её давали инженерам.

Сентября.

Спирт вот он, под рукой, но на учёте. Руки дрожат, в глазах двоится от желания...

Сентября.

Есть! Чем двоиться в глазах — пусть двоится наяву. Ванесса предложила принцип половинного деления молекул и последующего синтеза с добавлением воды.

Сентября.

Ванесса, ты золото!

Сентября.

Васька, ты урод! Забыл закрыть подачу воды — затопило бункер, шахту и перелилось в соседнее болото.

Сентября.

Наотрез отказались эвакуироваться — реакция ведь продолжается. Приехала комиссия. Обещали утопить прямо в шахте, мы не против.

Сентября.

Объяснили комиссии, что найден новый метод синтеза ракетного топлива прямо в полёте. Комиссия задумалась.

Сентября.

Лучше б нас утопили в шахте. Пригнали эшелон цистерн, весь продукт откачали, в лаборатории поставили датчики спирта.

Сентября.

Вспоминаем былое...