Глава 22. Проснулась Джейн на рассвете

Проснулась Джейн на рассвете. Осторожно распутала простыни, выбралась из объятий Горца.

Потом быстро оделась, сунув бельишко в сумку. Маску Инколоре, которая так и не пригодилась, взяла тоже. Горец легонько похрапывал. Джейн посмотрела на него, спящего. Рот у него приоткрылся, вид был глуповатый, родной. Она бы его поцеловала, да боялась разбудить. Ей нужно было уходить.

На улицах почти никого не было. Воздух, свежий и прохладный, омывал Город светом раннего утра. Джейн шла быстро, почти бежала, для тепла размахивая руками. Она стала напевать старую песенку:

Что, скучал? Целуй скорей. Не гляди, что я избита…

Молоденькая девушка-сокол прислушалась к ее пению, засмеялась, взлетела и пропала в золотом блеске зари, пляшущем в миллионах оконных стекол. Джейн тряхнула головой и запела громче:

Обними и сок мой пей, Я, как гроздь…

Ее голос звенел, отражаясь от каменных стен. Она была счастлива.

Какое дивное, чудесное утро! Хорошее настроение держалось у нее до самой Термаганты.

* * *

Черный дым валил из окон верхних этажей. Стены покрывала копоть. Жильцы Термаганты, спасаясь от огня, толпились на улице. Русалки, ореады и теги-юристы возбужденно топтались на тротуаре. Манекенщицы, мымры и лешие ожесточенно спорили, яростно жестикулируя и показывая наверх. Трое наркодеров притащили большой колокол и медленно, ритмично били в набат.

Она застыла на месте. В высоте что-то вспыхнуло, рвануло, словно гром загремел. Джейн показалось, что ее ударили в живот. Вся радость ушла. Все было кончено.

Подъехал верховой полицейский, тесня толпу металлической конской грудью.

— Отойдите! — приказал он Джейн.

— Но мне надо туда!

— Туда нельзя. У нас приказ.

Он поднял копье, и ей пришлось отойти. Появились еще полицейские, начали оцеплять здание.

Что-то шевельнулось у нее в голове, там, где был раньше дракон. Меланхтон вернулся, молчаливо и тяжело угнездился в мозгу. Джейн охватило тревожное желание немедленно войти в дом. Надо как-то обойти полицейских. Она достала маску Инколоре и внимательно осмотрела изнанку. Джейн примерно представляла себе, как эта маска работает, и не сомневалась, что может добавить к ней заговор на невидимость. Все, что ей было нужно, — немного аммиачной соли, красная тинктура и лист бузины. Конечно, через пять минут маска сгорит, но пяти минут хватит.

Она побежала за угол, в аптеку.

* * *

Все пассажирские лифты поднялись к горящему этажу, огонь притянул их, как мошек. Но грузовые лифты были примитивными машинами с ручными управлением. Джейн поехала на грузовом.

Три раза за время долгого подъема на семьдесят третий этаж раздавались взрывы. Каждый раз она останавливала кабину, боясь, что взрыв повредил механизм или покорежил шахту. Она боялась, что огонь не пустит ее домой. Но, когда она доехала до своего этажа, там витал лишь легкий дымок. Было неожиданно тихо. Она чувствовала во рту горечь горящего пластика и обугленного дерева.

Она вошла в перекошенную прихожую. Маска раскалилась, она ее сбросила. Искрясь и потрескивая, маска упала на пол и вспыхнула. Джейн оставила ее догорать на полу.

Дверь к дракону упала, как только она к ней прикоснулась.

От квартиры ничего не осталось. Вся мебель была разломана в щепки, внутренние стены снесены, с потолка торчали обломки дранки. Меланхтон был весь на виду — черная железная гора.

В центре комнаты лежал Видок, рядом с ним — короткий обоюдоострый меч. Это был эльфийский меч силы — Джейн узнала его по черной рукоятке и едва ощутимому притяжению намагниченного лезвия.

Видок был мертв. Пол устилали крошечные тела, черные, обугленные. У плинтусов их скопились целые кучки — тысячи мертвых тел. С мерионами было покончено. Джейн стало очень жаль этих противных маленьких фашистов. Сама не зная зачем, она наклонилась над Видоком, погладила его короткие седоватые волосы. Они были очень мягкие. Лицо его в смерти стало открытым, простодушным, невинным. Теперь, когда было поздно, она пожалела, что не сошлась с ним поближе. Каким другом он мог бы стать! И вот его уже нет.

— Какой он сильный! — прошептала она.

— Думаешь, все эти разрушения — его работа? — проворчал Меланхтон. — Нет, только наполовину.

Она посмотрела на дракона.

— Твой Видок был дурак. Он решил захватить меня в одиночку. Но все же у него хватило ума дать знать, куда он идет. Скоро здесь будут другие, и уж они-то никак не дураки. Мне бы еще месяц на подготовку! Но справимся и так. Пора уходить. Пора нам с тобой пройти Адские Врата и штурмовать Спиральный дворец.

Джейн подняла голову.

Ей бы сейчас ощущать подавленность. Видок погиб, мерионы погибли. Без сомнения, столкновение дракона с Видоком оставило и другие жертвы. А когда они вылетят из Термаганты, все, кто собрался на улице, будут погребены под обломками башни. И это только начало. Они пустятся в разрушительный поход против величайшего Врага, чтобы, погибнув самим, уничтожить весь мир, всю историю.

Она чувствовала восторг.

— А справимся? — спросила она, уже поднимаясь в кабину.

Джейн швырнула на пол свою легкую курточку, захлопнула люк. Ее пилотская куртка лежала в кресле. Она надела ее.

— Придется справиться. — Меланхтон говорил мягко, но уверенно и самодовольно. Он не сомневался в своем разрушительном могуществе.

Один за другим включались двигатели. Задрожали стены, засветились зеленые огоньки на приборной панели. В кабине запахло кожей и смазочным маслом. Джейн надела кислородную маску, села в кресло, стиснула рукоятки. Иглы вонзились в вены. Шлем опустился на голову. Она снова слилась в ощущениях с драконом.

С трех сторон Термаганту окружали небоскребы. Взлетать в этих направлениях было небезопасно. Их курс лежал на восток, на восходящее солнце. Вибрация двигателей уже начала разрушать стены. Летели куски лепнины, вываливались кирпичи. Джейн вызвала системы вооружения, и контрольные рукоятки выдвинулись перед ней в три ряда, как клавиши того великого органа, на котором играла Богиня, творя этот мир.

Все было на местах.

— Готов? — спросила Джейн.

— Меня еще не было, а я уже был готов.

— Поехали!

* * *

Они вылетели, стерев в порошок три этажа. Джейн видела, как пирамидальная верхушка Термаганты медленно расходится серым облаком, как расплываются очертания рушащихся стен. Из окон соседних зданий вылетали стекла, в воздухе порхали осколки, горящие красными отблесками пламени. И вот дракон поднялся в небо. Большой Серый город уходил все ниже. Паутина улиц и скопления зданий постепенно сменялись простором окраин.

Над Ревущим болотом они летели очень низко, на высоте деревьев, если бы там были деревья. Внизу мелькали окна трясины, кладбища грузовиков, цистерны с нефтью, свалки отходов. Мелкие пруды и речушки серебрились, сияя радужными бликами пролитой нефти. Узкие дороги извивались, как змеи.

— Выше! Выше! — закричала Джейн, и дракон вильнул вверх, едва не врезавшись в высоковольтную линию. Провода задрожали от воздушной волны. — Почему ты летишь так низко? Почему не поднимаешься?

— Мы проходим под их радаром, — проворчал Меланхтон. — Ты когда-нибудь слышала о радарах?

На горизонте выделялся темным пятном драконостроительный завод.

Джейн вывела две пушки и вызвала систему наведения. Перед глазами у нее появился прицельный крест, слегка колеблясь, пока механизмы наведения ощупывали контуры цели.

— Первый заход! — сказала Джейн. — Ворота в щепки, Часохрон в клочья, камень Богини в песок! — Ее охватило упоение свободы, восторг мести. Остановить Джейн уже не могло ничто. — Будет суке предупреждение! — Она знала, что никакой Богини не существует, что это просто метафора, обозначающая все, что есть в мире непознаваемого, что силы, против которых они восстали, могучи, хотя и не имеют лица. Но так было приятнее.

— Она этого не заметит, — рыкнул дракон. Он с удовольствием подыгрывал ей. Что-что, а механизмы ненависти он знал хорошо. — Ее только прямым попаданием проймешь.

Джейн подправила прицел, наведя скрещение линий на заводские стены.

— Будет и прямое!

Они прогремели над воротами, низко и тяжело, на малой скорости, и два сгустка пламени расцвели за ними. Меланхтон свернул направо, и они отбомбились над сортировочной.

Драконы вопили внизу, корчились в агонии, горели и умирали, заполняя все частоты яростными воплями. Одному удалось взлететь, но у него взорвался бак с горючим, и он, вращаясь в воздухе, рухнул на крышу литейки.

Радостно смеясь, Меланхтон и Джейн разворачивались для второго захода. Внизу бегали и суетились. Из литейки вырывались языки пламени. По радио, сквозь шум и треск помех, сквозь бешеный рев гибнущих драконов, раздавались голоса, требуя, чтобы нападающие назвали себя, угрожая, умоляя о помощи, вызывая истребители.

Взлетел на воздух сборочный цех. Другой взрыв снес то, что еще оставалось от передней стены. Джейн показалось, что какие-то маленькие фигурки, меньше муравьев, мелькнули и исчезли в дыму. Кто-то пытался спастись. «Бегите, бегите», — подумала Джейн. Они снова пронеслись над сортировочной, чтобы убедиться, что первым заходом покончили со всеми. Внизу бушевал ад. Сквозь дым Джейн рассмотрела двух драконов, схватившихся в смертельной схватке, полных ярости даже в свои последние минуты. Другие все еще корчились в огне. Опасности они уже не представляли. Джейн стала разворачивать дракона для третьего захода. Большая часть стены была разрушена.

— Они близко! — крикнул Меланхтон. Радары показывали три точки, поднимающиеся на горизонте.

— Еще разик!

При последнем облете Джейн не стреляла. Она пыталась разглядеть корпус, где была ее спальня. Ей показалось, что она его узнает, но они уже пролетели мимо. Среди пламени мелькнула лишь крыша. «Бегите, — молча приказала она детям. — Не оглядывайтесь». Если Колючка и Холстина еще живы, они спасутся, она не сомневалась. У них хорошая приспособляемость. Но другие…

— Я свое слово сдержал, — сказал Меланхтон. — Теперь дело за тобой. Держись твердо и иди на вираж по моей команде. У них на такой скорости очень большой радиус поворота. Нам это на руку. Успеем откусить кусок с краю.

— Есть!

Преследователи, пока крохотные, как песчинки, были ясно видны. Джейн слышала по радио их голоса — холодные и резкие голоса молодых технократов и яростный рык машин.

— Я их вижу. Сокол, держись по курсу. Как там с идентификацией?

— Вас понял. Сейчас разберемся. Все в порядке, это он, наш голубчик.

— Вырви их вонючие кишки!

— Порох, вы отклоняетесь от курса.

— Ну сейчас я его сделаю!

— Сокол, Порох, ракеты «воздух-воздух» к бою! Зацепите цель!

У Джейн похолодело внутри. Горец. Она узнала его по голосу. Но ведь этого просто не может быть. Она оставила его, спящего, за много миль от базы истребителей. Ах да, он имел доступ в дом Инколоре, а Лесия говорила, что там есть двери, открывающиеся куда угодно. И если его вдруг вызвали, то добраться он мог очень быстро.

— Давай! — проревел Меланхтон. Джейн резко сменила курс. Истребители, скидывая скорость закрылками, пронеслись мимо и растаяли вдали. Меланхтон теперь летел прямо на север. Джейн увеличила обороты.

— Полный вперед! — скомандовал дракон, перестроившись на максимальную скорость. — Хватит время терять! Летим к Адским Вратам.

— А где они? — Навигационные системы не помогали. — Здесь нет такой отметки. Как их искать?

— Где? Дура! Адские Врата — это не место. Это состояние!

По команде Меланхтона, Джейн задрала ему нос вертикально. Скорость не успела упасть, она включила ракетные ускорители. Ускорение прижало ее к креслу, расплющило лицо. Она потеряла обзор — все прыгало и скакало, она боялась повернуться и смотрела прямо перед собой. Дракон помог ей, подкачал крови в голову, чтобы Джейн не потеряла сознание.

Дымовые башни, возвышающиеся над ними, исчезли.

— Строимся. Смотрите, они поднимаются.

— Отставить, Порох.

— Я могу по ним влепить.

— Отставить!

На экране вспыхивали личные номера переговаривающихся драконов. 2928: «Иди сюда, крошка, мы тебя поучим экспериментальной энтелехии».

6613: «Ха-ха-ха!»

8607: «Твой пилот нас слышит? Сообщение для него. Давай попку, детка, и приготовься к практикуму по онтологии».

Ей стало противно, и она поставила фильтр, оставив только спокойные голоса пилотов.

— Сокол, можете идти по радару?

— Никак нет, Горец.

— Странная тактика. Вы что-нибудь понимаете?

— Похоже, они заходят на ВС.

— И я так думаю. Порох, установите точку перехвата. Сокол, то же самое, слева. Я сажусь ему на хвост и гоню к вам.

— Вас понял.

— Я тоже!

Преследователи имели преимущество в высоте. Поднимаясь еще выше, Джейн потеряла половину дистанции.

— Наглые мерзавцы! — сказал Меланхтон. — Думают, они нас загнали. Выводи задние пушки. Если подойдут поближе, стреляй. Главное, их отогнать.

— Ясно! — Джейн трясло и мотало, как игральные кости перед броском. Она еле смогла выполнить распоряжение. Огни на панели замерцали. Это Меланхтон включил два блока сверхпроводников, расположенных у брюшных люков. — Я никогда не понимала, для чего эти штуки.

— Сейчас увидишь.

Меланхтон дал на опоясывающем экране почти круговой обзор. Джейн ясно видела электромагнитные поля, исходящие из его железного тела подобно крыльям. Ярко-синие сполохи зажглись там, где поля взаимодействовали с ионизированным воздухом.

— Так я и думал. Они делают заход на ВС.

— Зачем им Врата Сна? Хотя никаких других объяснений я не вижу. Порох, держи курс. Сделаем, как по нотам.

— Вас понял, Горец.

Они уже выскочили из атмосферы, и Меланхтон отключил ускорители. Синие факелы энергии потускнели, вошли зыбью в структуру пространства. Дракон теперь летел по инерции, как ядро. После перегрузки внезапная невесомость чуть не вывернула Джейн наизнанку. Она сглотнула. Быстро проверила все системы. Все было в порядке.

— Ты можешь установить с ними электронную связь? Я хочу кое-что сказать командиру.

— Я влез в их систему, как только они появились на горизонте, — презрительно сказал Меланхтон. — Пожалуйста! Можешь поворковать со своим любезным в виртуале.

На внутреннем экране шлема появилось лицо Горца.

— Джена! — воскликнул он изумленно. — Что ты здесь делаешь?

Она не могла выдавить из себя ни слова.

— Тебя похитили! — понял он. С болью в сердце она ответила:

— Чушь! Я знаю, что делаю. — Через все фильтры неразборчиво пробивалось рычание драконов. Их ярость была убедительнее всяких слов. Джейн не могла их не слышать. Словно все ее кости, клетки, органы обрели голос. — У меня нет будущего. Всю жизнь меня вовлекали в жульнические игры. Карты крапленые, и я обречена на поражение еще до начала игры. Это не слова! Какой выбор у меня был? Только этот! Я могла либо покорно глотать поражение, либо перевернуть стол и смешать карты. Меня обманывали с самого начала — и я тоже не собираюсь играть честно.

С трудом произнося слова, Горец сказал:

— Ты не можешь вернуться через Врата Сна. Что бы ни сказал тебе твой дракон, он солгал. Драконы лживы. Ты не знаешь, что ждет тебя на другой стороне. Если вы перейдете, тебя… — Его лицо исчезло с экрана. Но Джейн знала Меланхтона слишком хорошо, чтобы этот фокус ему удался. Она мгновенно отменила его команды. Лицо Горца вернулось. — …навсегда. Грубое тело, которое ты оставила там, еще живо. По закону сродства тебя притянет к нему.

Силовые линии Меланхтонова электромагнитного поля сплющились, задрожали, словно им приходилось преодолевать сопротивление среды.

— Да?

— Ты не сможешь воссоединиться с ним. — Дракон Горца что-то сказал ему в наушники, и Горец нетерпеливо отмахнулся. — Ты будешь в старом теле как в западне. Не будешь говорить, не будешь реагировать ни на что. Не будешь понимать, что тебе говорят. Возможно, даже своими сфинктерами управлять не сможешь.

— Ну, хватит с меня этого бреда! — Она не хотела говорить с ним так грубо, но рычание драконов раздражало и отвлекало ее. Тройной поток ярости в сочетании с растущим беспокойством ее собственного дракона отзывался в крови биением и гулом. — Я только хотела тебе сказать: прощай! Я хотела сказать: не поминай лихом. И все. А ты столько болтаешь.

— Выслушай меня! Ты не знаешь…

Она перебила:

— Я все знаю. Знаю самое худшее. Ничего нового ты мне не скажешь. Меня целовал Болдуин.

В рычании Меланхтона был страх, но в то же время и облегчение. Именно это он пытался от нее скрыть: если их ждет успех, у нее пятьдесят шансов из ста угодить в итоге в свое старое тело. И если вселенная погибнет не целиком, ей придется провести остаток жизни пленницей непослушной плоти. Но Джейн было все равно. Она сама давно все поняла. Ее воля была так же непоколебима, как у дракона.

— Я помочь тебе хочу, пойми же! — Горец наконец рассердился. — Ты делаешь ужасную ошибку.

— Помочь? О чем это ты? Если я вернусь, меня что, пустят гулять на свободе? Все будет забыто? Я смогу продолжать свою карьеру с того места, где остановилась? Может, ты на мне женишься и увезешь в чистенький беломраморный городок в зеленых долинах Маг-Мелл? Так, что ли?

Горец закусил губы. Глаза его горели. Электромагнитные поля успокоились, сжались в полосу и исчезли совсем.

— Вот и ворота, — объявил дракон. На звездной чаше пространства почти на пределе видимости зыбким темным пятном проступили Адские Врата. В стороне от них блестели две яркие точки — это подлетали товарищи Горца, которые поначалу думали, что появятся другие Врата.

Голос Горца поднялся в недоумении:

— Черт возьми, чего же ты хочешь? Здесь все нестабильно, одно ложное движение поставит оба мира на грань гибели. Сквозь Адские Врата тебе не пройти.

Он был измучен и бледен. Джейн хотелось его обнять. «Я тебя люблю, — думала она. — Я хочу тебя». Но какая-то злая и могучая сила заставляла ее не утешать, а злить и дразнить его. Она не понимала, что это за сила, но не могла ее побороть. Дракон фыркнул с отвращением:

— Еще как могу!

— Я послан для охраны, — сказал, задыхаясь, Горец. Он был красен и еле сдерживался. — Не рассчитывайте сыграть на моих чувствах, госпожа. Я не пожертвую ради вас своей честью.

— Никто тебя и не просит!

Адские Врата мерцали перед ними, возникнув из ничего, — дышащая двояковыпуклая дыра в пустоте. Два пилота, шедшие впереди, понимая, что не смогут заложить настолько крутой вираж, чтобы влететь туда вслед за ней, отступили. Их драконы рычали и выли в обманутой надежде на битву. Но Горец прочно держался у нее на хвосте, он был полон решимости.

— Я тебя в последний раз предупреждаю!

— Говори что хочешь.

— Джена!

Адские Врата взрывом ударили ей в лицо.

* * *

Они летели над бушующим белым океаном. Его поверхность бурлила и клокотала. Над ней вздымались гигантские протуберанцы, яркие, как электрические прожектора. От одного из них дракон и Джейн едва уклонились. Протуберанец покачался, словно собираясь на них обрушиться, но тут океан втянул и поглотил его.

— Это еще что такое? — спросила Джейн.

— Квантовая неопределенность. Хаос. Неоформленная материя, — рассеянно ответил Меланхтон. — Точного термина не существует. И плевать. Следи только, чтобы эти штуки нас не задели.

Впереди, в пустом небе, появилась белая раковина величиной с ноготь большого пальца. Спиральный дворец!

Горец пальнул по ним ракетой «воздух-воздух».

Ракета мчалась яростно и стремительно. Драконова система слежения воспроизводила ее боевую песнь все нарастающим электронным визгом. Джейн вовремя уклонилась вправо. Ракета пролетела мимо крыла. Из океана к ним снова метнулся протуберанец, и Джейн быстро вернулась на курс.

— Цер- мать-его — нунн! Почему не подняться повыше над этой пропастью?

— Специфика местных условий. Выше нельзя. Не обращай внимания. Твой летчик слишком близко. Осади-ка его.

Джейн с запозданием вспомнила про кормовые пушки и выстрелила. Дракон Горца легко уклонился и почти не потерял скорости. Джейн увернулась от нового протуберанца и увидела, как Горец чудом выскользнул из-под падающей арки первовещества. Пилот он был все-таки потрясающий!

Два черных взрыва расцвели в воздухе слева и справа от Горца. Это были его товарищи.

— Что, не ждали?

— Надеюсь, что-нибудь и на нашу долю осталось?

Они построились и теперь то появлялись поочередно, то исчезали, заслоняемые вздымающимися, падающими, изгибающимися столпами света. Внезапно в наушниках раздался ясный и звонкий голос Горца. Он пел:

Я даму оплачу мою — она умерла.

О, плачьте по даме моей, хотя наши слезы

Ее не вернут, не растопят покой ледяной дорогого чела.

Джейн едва успела увернуться от очередного выброса протоматерии.

— Он с ума сошел! — сказала она. — Что это значит?

— Он поет погребальную песнь по тебе. — Голос Меланхтона звучал странно, почти сочувственно. — Это у них полковая традиция, не обращай внимания.

Глубокая октава 8607-го оттенила высокий голос Горца. К ним присоединились Сокол со своим 2928-м и Порох с 6613-м. Теперь они пели вместе:

А где же, могучая Матерь, где Ты была,

Когда Твоя дочь, стрелой пронзенная, пала,

Когда пронзила ей грудь, прилетев из мрака, стрела?

В их пении была странная, неземная красота. Джейн на мгновение представила себе, что бы было, если бы Меланхтон подчинялся ее воле, такой же сильный, но покорный.

— Ничтожества! — проревел Меланхтон. — Будь у вас хоть капля самоуважения, вы бы выкинули этих жалких тварей и присоединились ко мне. Блюдолизы! Рабы!

Но пение продолжалось. Лес хаотических выбросов отделил преследователей от них. Те догоняли — медленно и упорно.

— Я еще жива! — прокричала им Джейн. Не обращая внимания на ее крик, они допели погребальную песнь до конца. Пение не отвлекало их от дела и даже, наоборот, помогало сосредоточиться. К концу песни они заметно приблизились.

— Подай-ка в сторону, Горец, — протянул Сокол, — я по ним садану.

— Нет.

— Слушай, я попаду. Я удобно стою.

— Нет!

— Мы на пределе, — сказал Порох. — Горючего у нас на две-три минуты, если мы хотим вернуться на базу целыми. Надо стрелять.

— Нет! Я ее возьму.

Дракон Горца завис над слепой зоной Джейн, то входя в поле ее зрения, то покидая его. Ирония заключалась в том, что он защищал ее от ракет своих спутников.

— Горец, отойди к …!

— Тройной залп прямой наводкой, командир! Вспомни, чему нас учили!

— Говорю вам, я ее возьму!

Он подбирался все ближе, держась в непростреливаемом секторе. Джейн поняла, что стряхнуть его не удастся. Даже если б его дракон не был моложе, сильнее, быстрее Меланхтона — все равно она не могла тягаться с Горцем в мастерстве пилотажа.

Спиральный дворец приближался, но медленно, слишком медленно!

— Приближается момент истины, — проговорил Меланхтон. На экране Джейн видела четыре световые стрелки, ползущие по оранжевой кривой. Кривая показывала дальность стрельбы из орудий. Никто не мог пересечь ее и надеяться остаться в живых.

Сокол и Порох, затормозив своих разочарованных драконов почти у самой оранжевой границы, начали отступать. Увидев, что командир продолжает вести преследование, они стали звать его, и в их голосах неожиданно зазвучал страх.

— Горец, пора!

— Эй, друг! Поворачивай!

— Горец!

Джейн выключила их. Она видела виртуальное лицо Горца, глядящего на ее виртуальное изображение. По краям, где дрожали радужные ореолы, она различала изогнутую линию своего инверсионного следа, видимую на сверхвысоких и сверхнизких частотах, — раскаленный ионный след сотни истинных имен, собранных ею с таким трудом и теперь сжигаемых в отчаянном ускорении. Дракон Горца был уже почти на оранжевой черте.

— Я тебя в последний раз предупреждаю, — сказала Джейн, — поворачивай!

— Ни в коем случае, — угрюмо ответил он. — Мы уйдем вместе.

— Ну как хочешь, — прохрипела она. На экране Горец был прекрасен, как молодой бог. Его лицо светилось пламенем битвы. Удирающие соратники что-то, видимо, сказали ему, потому что его лицо вдруг исказилось.

— Она моя! — крикнул он. — Никто, не возьмет ее, кроме меня!

— Иди ко мне, любовь моя, возьми меня! — крикнула Джейн. — Что возьмешь, все твое!

Дракон Горца пересек черту.

— Черт! — Меланхтон пробормотал это так мрачно, что возбуждение Джейн как рукой сняло.

— Черт? Почему «черт»?

— А ты подумай.

8607-й был вне поля ее зрения, близко к выхлопной трубе, там, где пушки Джейн не могли его достать. Сам же он стрелять, естественно, мог. Джейн поворачивала дракона влево, вправо, снова влево. Горец не отставал. А Спиральный дверец был еще далеко.

— Мы его не стряхнем! — воскликнула Джейн в отчаянии. — У нас ничего не выйдет.

— Тогда дай мне его имя.

— Что?

— Его истинное имя! — прорычал Меланхтон. — У меня есть программы на такой случай, я знаю, что делать. Дай мне его имя, и я прикажу ему самому разрушить своего дракона.

— Нет!

— Ты его знаешь. Оно мерцает у тебя в мозгу, как Полярная звезда. — Дракон запустил в нее невидимые щупальца. Она легко могла бы загородиться, просто выключив его электричество и тут же включив. Но на такой скорости это было слишком опасно. Они бы оба погибли.

— Горец! — закричала она. — Поворачивай назад! Поворачивай!

Прикосновение дракона было намеренно грубым, вызывающим отвращение. Словно рукой, перемазанной в черной патоке, шарили по белоснежной блузке. Быстро, как мокрая крыса на садовой стене, он шмыгнул в хранилища памяти.

Она знала, что нет потайного места, куда бы он не мог влезть.

— Да слушай же ты меня! — Он откликнулся на ее слова коротким и страшным всхлипом. В нем звучали и боль, и страсть. — Горец!

Система слежения донесла визг выводимого снаряда. Резкое бибиканье, пока он наводился на цель. Радостный крик, когда наведение завершилось.

— Его имя! — Дракон был уже близок к цели. Джейн мешала ему, подбрасывая случайные воспоминания: вот Крысобой стоит с расстегнутой ширинкой, вот Гвен примеряет новые бусы, вот Жужелица плачет, спрятавшись за железным ящиком, а Крутой презрительно смотрит на нее. Вот ее тащат по спиральной лестнице-позвоночнику в доме Инко… Меланхтон жадно схватился за то, что увидел.

— Куносаура! — воскликнул он, и в этот момент снаряд вылетел.

На мгновение Джейн увидела сферический волновой фронт, убегающий от них со скоростью звука. Должно быть, имя сестры Горца все же оказало какое-то влияние по родству, потому что, когда волна коснулась снаряда, он закувыркался и начал падать в мерцающий океан. Навстречу ему взметнулся белый протуберанец, и снаряд мгновенно перестал существовать, растворясь в потенциальном бытии. Имя Лесии тоже распалось и лишилось существования.

Выводился третий снаряд. Джейн слышала его голос в наушниках вместе с голосом Горца. Горец тихонько бормотал себе под нос. Это была безумная смесь гнева, желания и отчаяния.

— Иди, малышка. Ну, поближе. Да, да, теперь ты моя. — Он твердо держал своего дракона у нее за спиной, вне досягаемости пушек. Снаряд забибикал. — О да, ты моя.

— Выходит, твое слово ничего не значит? — сказал Меланхтон. — Ты все это время обманывала себя, тешилась фантазиями, мечтала, как твой бравый метис остановит тебя, выбьет кинжал из рук, спасет от последствий твоих собственных деяний, возьмет на руки и унесет в теплую постель с атласными розовыми простынями, и вам отныне и навеки будет тепло и уютно, как двум червякам в одном орехе. Какая чушь! Неважно, что он чувствует, неважно, чего он хочет! Вселенная снова загнала тебя в угол — умри или убей! Других возможностей нет. Тебя это не злит? Тебе не хочется отомстить? Или ты опять раболепно подчинишься Даме Судьбе, позволишь раздавить себя, а потом возродишься для новых мучений, и опять, и опять? Выпрями же хоть раз спину!

— Я…

Третий снаряд радостно завопил.

— Его имя!

Это было неизбежно. Что она могла поделать?

— Тетигистус, — прошептала она.

Меланхтон испустил вопль торжества. Снаряд, не успев вылететь, взорвался прямо перед 8607-й. Дракон Горца развалился на куски.

Джейн не могла на это смотреть. Она плакала яростными слезами.

«Убить суку, — думала она. Волны бешено хлестали вокруг, вздымались, извиваясь, протуберанцы. — Если я сейчас умру, пусть это будут мои последние слова, последняя мысль. Убить проклятую суку. — У нее колотилось сердце. — Убить суку убить суку убить суку». Слова догоняли друг друга у нее в голове, превратившись в вопль, в заклинание, в мантру, в истерическую молитву, в последнее неохотное признание Ее могущества.

Спиральный дворец все увеличивался, разрастался, заполнял взор своими белыми стенами. Джейн чувствовала себя комаром, штурмующим материк. Меланхтон смеялся — смеялся! — а они неслись на полной скорости, паля изо всех орудий, — воплощение разрушительного безумия. Железное тело дракона судорожно дергалось, когда снаряды вылетали парами. «Я летящий камень, — думала Джейн, — я стрела в полете». Она это думала или дракон? Кабина разогрелась, пот тек по лицу, по бокам, все тело было мокрое и чесалось, а ей было наплевать на все. Для этого она родилась, для этого создана, об этом мечтала все эти долгие годы. Ее изгнали с небес — ну так она завоюет их! И наступит конец — всему.

Спиральный дворец продолжал расти, заполняя все небо, заполняя вселенную, и океан под ними странно затих. И что-то произошло с драконом.

Началось с того, что кончики крыльев стали хуже слушаться. Онемение быстро распространялось. Счетчик альфа-частиц показывал ноль. Конечности дракона перестали ему повиноваться. Кожная чувствительность исчезла. Все синусоиды на экранах вытянулись в прямые линии. А тем временем распространился густой молочно-белый туман, скрыв из виду квантовый океан внизу. Туман оказался сильнейшим окислителем, и по бокам дракона расползлись пятна ржавчины. В шкуре появились прорехи.

Туман съедал Меланхтона.

— Что случилось? — закричала Джейн. — Что происходит?

Ни один прибор не показывал ничего.

— О проклятие! — завыл дракон. — Смерть и ад! Проклинаю эльфов! Проклинаю тегов, гномов, кобольдов, карлов и прочих, всех мастей, степеней и рангов! Я устремляю на них глаз смерти! Я призываю на них слово гнева! Я проклинаю их криком вины! Прокляты они все и все их владыки, и силы, и власти, и учителя, и матриархи!

— Что делать? Скажи, что мне делать?

От дракона отваливались большие куски. Джейн ничего не слышала из-за скрежета раздираемого металла. Взорвался двигатель и свалился вниз. Джейн швырнуло на один бок, потом на другой. От дракона почти ничего не осталось, а то, что осталось, стремительно распадалось, он же все проклинал, проклинал Богиню, проклинал жизнь, проклинал все сущее.

— Ответь же мне!

Голос Меланхтона поднялся нечленораздельным воем, а сам он скатывался в небытие.

— Мне жаль, — тихо сказала Джейн. — Мне жаль, что это так кончилось.

У дракона больше не было слов. Его языковые системы разрушились. Но единение его с Джейн еще не ушло, и она знала, каким чувством проникнут его предсмертный крик. Он радовался, что она умрет тоже, и жалел только, что это будет быстрая смерть.

От него ничего уже больше не оставалось, кроме крика, да и крик делался все слабее и тише. Вот остался только едва слышный отзвук. Потом тишина.

Его больше не было.

Недолгое мгновение Джейн продолжала существовать без него. Инерция несла ее вперед, с той же скоростью, через молочный туман. Спиральный дворец стал бесконечно громаден, но не приблизился ни на йоту. Она могла лететь целую вечность и не добраться до него. Джейн как раз хватило времени понять, что у них никогда не было ни единого шанса, что Спиральный дворец по природе своей, изначально, защищен от всех покушений женщин и драконов. И она умерла.

Date: 2015-07-17; view: 317; Нарушение авторских прав