Глава 4. Утро выдалось ясным, но налетевший с северо‑запада ветер пахнул снегом

Утро выдалось ясным, но налетевший с северо‑запада ветер пахнул снегом. Как примерная хозяйка замка, Адэр встала намного раньше гостей. Приказала принести им воду для умывания, после чего немедленно подали завтрак. Адэр присоединилась к братьям, как только перед каждым поставили корки каравая, наполненные горячей овсянкой. На разделочной доске лежали ломти свежего хлеба и половина головки твердого желтого сыра. Чашки были наполнены свежим сидром.

– У вас хороший стол, мистрис Адэр, – похвалил Роберт Линбридж. – Весной я надеюсь снова посетить вас и, может, привезу жену, если она к тому времени оправится от родов.

– Буду рада принять вас обоих, – гостеприимно пригласила Адэр.

– А я приеду еще до весны, – пообещал Эндрю Линбридж.

– Почему? – осведомилась Адэр, к его удивлению.

– Хочу попросить разрешения ухаживать за вами, – прямо ответил Эндрю.

– Мне не до ухаживаний, – откровенно ответила Адэр. – Я только что вернулась домой после десятилетнего отсутствия. Думаете, я не знаю себе цену? Всякий, кто стремится ухаживать за мной, на самом деле просто желает заполучить мои земли. Я еще не готова расстаться со вновь обретенной свободой ради брачной постели и постоянных родов.

– Тем не менее, я намерен за вами ухаживать, хотите вы этого или нет, Адэр Радклифф. И вряд ли буду единственным мужчиной, вознамерившимся получить вашу руку. Но я – единственный, кто вас достоин!

– Вижу, сэр, вы чересчур высокого мнения о себе, – язвительно парировала Адэр. – Интересно, что говорят о вас окружающие? Но не волнуйтесь, я обязательно спрошу.

– Наши семьи много лет были соседями, – спокойно вставил Роберт Линбридж. – Мы с дедом будем очень рады, если вы примете предложение брата.

Адэр учтиво улыбнулась старшему Линбриджу.

– Сэр, я польщена вниманием, которое оказывает мне ваша семья, но мне необходимо немного опомниться и прийти в себя, прежде чем думать о замужестве. И мне понадобится совет и благословение дядюшки Дикона по поводу любого союза, который я сочту приемлемым.

Роберт кивнул и поднялся.

– Я понимаю, и вы, конечно, правы. Уверен, что мой брат примет любое решение герцога по этому вопросу. Что же, – добавил он, вставая, – погода сегодня необычайно теплая, и нам нужно воспользоваться возможностью вернуться домой до заката.

Он повернулся к младшему брату, который тоже встал. Адэр последовала их примеру.

– Элсбет, принеси горшочек со сливовым джемом, который я сварила в сентябре. Это для вашего деда, господа. Насколько я помню, он очень любил джем моей матери, а я воспользовалась ее рецептом.

– Он так и остался сластеной, милая, и я скажу, что вы послали ему джем вместе с поцелуем, – улыбнулся Эндрю.

Адэр рассмеялась.

– Как могут братья быть такими разными? Вы порочны до мозга костей, сэр.

– Вот и джем, – объявила Элсбет и, подойдя к ним, сунула горшочек в руки Эндрю. – Постарайтесь не разбить его, мой ладный паренек, прежде чем старик успеет попробовать.

Адэр проводила гостей во двор, где стояли оседланные лошади. Именно в этот момент раздались звуки труб и конский топот, и во двор влетел большой отряд во главе с герцогом. Ричардом.

Лицо Адэр озарилось радостью. Едва герцог спешился, она подбежала к нему и поцеловала унизанную кольцами руку.

– Дядюшка Дикон! Добро пожаловать в Стентон! Герцог расцеловал племянницу в обе щеки и, отстранив, покачал головой.

– Ты оказалась непослушной девочкой, куколка. Король очень расстроился, когда ты так внезапно покинула двор. Это было крайне неосмотрительно с твоей стороны.

– Ты знаешь, почему я уехала, – прошептала Адэр. Герцог кивнул, хотел что‑то сказать, но тут его взгляд упал на молодых людей.

– Эндрю Линбридж! – воскликнул он. – А это, должно быть, твой старший брат?

– Милорд герцог! – Эндрю низко поклонился. – Счастлив вновь увидеть вас! И да, это мой брат Роберт, наследник нашего деда.

– Ваш брат был одним из моих лучших офицеров, сэр, – обратился герцог к Роберту. – Что привело вас в Стентон‑Холл?

– Мы соседи, и наш дед потребовал, чтобы мы засвидетельствовали мистрис Адэр свое почтение, – пояснил Роберт.

– Добрые соседи – благословение Божье, – согласился герцог.

– Вы ночевали здесь? – неожиданно спросил богато одетый молодой человек, стоявший рядом с герцогом.

– Да, сэр, и что тут такого? – удивился Роберт. Незнакомец повернулся к герцогу.

– Это недопустимо, милорд. Чтобы моя жена оставалась наедине с мужчинами без всякой охраны?! Мой отец ни на минуту не поверил сочиненной леди Маргаритой сказке о невесте, срочно уехавшей на север, чтобы подготовить поместье к приезду жениха!

– Жена? – тихо повторил Эндрю, поворачиваясь к ошеломленной Адэр. Та молча таращилась на разряженного, как павлин, щеголя.

– Да, моя жена, леди Адэр Радклифф, – подтвердил тот. – Я Ллуэллин, урожденный Фицтюдор, а ныне Радклифф, граф Стентон.

– Нет у меня мужа! – яростно вскричала Адэр, прижимая руку к бешено бьющемуся сердцу. – Как вы смеете так нагло лгать?

– Может, куколка, нам стоит войти в дом, и я расскажу все, что тебе необходимо знать, – вмешался герцог. – Уверен, что лорду Хамфри будет интересно узнать о твоем замужестве.

– Я не замужем! – закричала Адэр.

– Боюсь, это не так, куколка, – с сожалением вздохнул герцог и, спешившись, взял ее за руку и повел в дом. Остальные молча шли следом.

– Я не замужем, – рассерженно запротестовала Адэр, вырываясь и с ненавистью глядя на молодого человека. Да он почти ребенок и явно моложе ее самой!

– Ты уже обвенчана, куколка. Как того и желал король. Обвенчана с сыном графа Пемброка, – твердо заявил герцог.

– Бастардом графа Пемброка! – отрезала Адэр.

– Вполне подходящая партия для королевского отродья! – злобно ощерился Ллуэллин.

Адэр продолжала рассматривать жениха. Ниже ее ростом на добрый дюйм и разряжен так, что смотреть противно: камзол из бархата цвета сливы и серебряной парчи, короткие черные сапоги с отворотами, шляпа из бобрового меха, украшенная лентами таких же цветов, как камзол. На шее – толстая золотая цепь с медальоном.

Братья Линбридж, поняв смысл выпада Ллуэллина, изумленно переглянулись.

– Я не соглашалась ни на какое замужество, дядюшка Дикон. И не присутствовала на церемонии, – жестко бросила Адэр, хотя сердце колотилось от страха. Она чувствовала себя крысой, загнанной в ловушку.

– Твоего согласия и не требовалось. Решение принимал король, – напомнил герцог. – Свадьба была по доверенности. Принцесса Мэри стояла вместо тебя у алтаря. Ллуэллин Фицтюдор взял твое имя, как и обещал король Джону Радклиффу много лет назад. Мой брат всегда держит слово. Я уже давно объяснил тебе, что твоя ценность заключается в земле и титуле. Король и граф Пемброк довольны союзом. И этого достаточно.

– А теперь, мадам, вы должны приветствовать меня в новом доме, как и подобает жене, – вставил Ллуэллин. – Я прощу вам ваше поведение, списав его на незнание обстоятельств, ибо вы всего лишь слабая женщина.

Он протянул руку, ожидая, что Адэр ее поцелует. Но та уставилась на Ллуэллина как на безумца и ударила по протянутой руке, после чего, повернувшись, выбежала из зала. Они не увидят ее слез. А ей нужно время, чтобы понять, как выпутаться из внезапно свалившегося на голову кошмара.

Но Элсбет не пошла за ней. Ей нужно было узнать все. Она дождалась, пока братья Линбридж распрощаются с герцогом и его людьми.

Выходя из зала, Эндрю успел шепнуть Элсбет:

– Позовите, если мы ей понадобимся, мистрис. Этот парень недолго продержится здесь.

Элсбет слегка кивнула, и их взгляды встретились.

Эндрю ушел, а она по‑прежнему оставалась в тени, слушая, как герцог пытается утихомирить разгневанного жениха.

– Мне говорили, что она будет покорна и радушно примет меня, – жаловался Ллуэллин, принимая от Элсбет кубок с вином. – Правда, отец посчитал странной свадьбу по доверенности, но король заверил его, что все в порядке. А теперь, после столь изнурительного путешествия, меня встречают воплями, гневом и дурными манерами! Эта невеста настоящая фурия! Вижу, что придется побоями заставить ее повиноваться.

– Думаю, милорд, вам лучше завоевать ее нежностью и мягким обхождением, – посоветовал герцог. – Адэр сказали о замужестве, но она не думала, что все случится так скоро. Разумеется, она поражена вашим прибытием, ибо мы не позаботились выслать гонца с известием о состоявшейся церемонии. После десятилетнего отсутствия она хотела вернуться в родной дом и немного побыть одна. Когда ее родители были убиты, ей едва удалось бежать. Она хорошая девушка, и если вы проявите немного терпения, образумится и смирится. Я останусь на ночь и попытаюсь примирить вас.

Ллуэллин протянул Элсбет кубок и потребовал наполнить его снова.

– Думаю, вы правы, милорд, – хмуро бросил он. Однако его настроение отнюдь не улучшилось, когда Адэр отказалась спуститься в зал этим вечером. Мажордом, представившийся Альбертом, показал новому хозяину спальню в дальнем конце коридора. При этом он учтиво обращался к Ллуэллину «милорд граф», что несколько успокоило задетое самолюбие последнего. Но брачная ночь не удалась. Вместо предвкушаемого наслаждения пришлось лечь в холодную постель.

Наутро герцог спустился вниз и, застав Адэр за повседневными занятиями, попытался ее урезонить. Он вдруг понял, как она прелестна и как повзрослела за те несколько месяцев, что отсутствовала при дворе. На ней было простое широкое домашнее платье из фиолетовой шерсти в тон глаз, а длинная черная коса свисала едва не до пят. Они уселись у огня, и герцог мягко пожурил ее:

– Останься ты при дворе, мы могли бы избежать этого брака, уговорив короля. И отложили бы свадьбу, покаты не привыкла бы к мысли о замужестве.

– Сколько ему лет? – осведомилась Адэр вместо ответа.

– Четырнадцать, – не стал скрывать герцог.

– На два года младше меня. Все лицо изрыто оспой. Самоуверен и самонадеян, и я подозреваю, он ничего не знает об управлении таким большим поместьем. И все же не настолько умен, чтобы передоверить это мне, а следовательно, в два счета разорит Стентон.

– Ты скорее всего права, – вздохнул герцог, – и значит, должна обвести его вокруг пальца, чтобы Стентон по‑прежнему процветал.

Теперь настала очередь Адэр вздохнуть.

– Знаю, – кивнула она. – Скоро выпадет снег, и мне придется коротать зиму с напыщенным глупцом, но весной я отошлю его к отцу и добьюсь аннулирования брака.

– Адэр, ты отказываешься понять. Сам король желает этого брака. Недаром он фактически дал бастарду Тюдора графский титул. Этот союз связывает Тюдоров с домом Йорков, – пояснил герцог.

– Тюдоры никогда не будут воистину верны дому Йорков! – воскликнула Адэр. – Как мог король так поступить со мной?! Отдать меня людям, которые убили моих родителей! Чудом будет, если я сама не прикончу этого злосчастного мальчишку!

Герцог невольно рассмеялся.

– Умоляю, куколка, удержись от поспешных поступков! Может, юный Ллуэллин еще тебе понравится!

Адэр брезгливо усмехнулась:

– Скорее всего нет. Почему никто меня не понимает? Я хочу пожить одна!

– Знатные люди не позволяют себе такой роскоши. У нас есть обязанности перед нашими землями, нашими людьми и нашими правителями. Мой брат зачал тебя и признал свое отцовство. Когда твоих родителей убили, он позаботился о тебе и твоем благополучии. Не отказался от тебя, а приказал растить вместе с законными детьми. И никогда не выделял никого из своих детей, равно относясь к законным и побочным. Но он также твой король и ты обязана быть верной ему. Верной и преданной, куколка, хотя бы за его доброту к тебе в течение стольких лет.

– Но будь вы королем, не понуждали бы меня к такому браку, верно? – выпалила Адэр.

– Верно. Просто потому, что лучше знаю тебя. Будь я королем и вознамерься устроить твой брак, я бы позаботился о том, чтобы вы с юным Фицтюдором получше узнали друг друга. Убедил бы тебя в преимуществах такого союза для дома Йорка, – кивнул герцог, погладив ее по щеке. – Но я не твой король. Я брат короля, и его интересы для меня важнее всего. Я никогда его не предавал и не предам. Еще раз повторю: король желает этого брака, и, следовательно, ты обязана склониться перед его желаниями, даже если не согласна с ними. Преданность и верность: вот чем ты должна руководствоваться в отношениях с королем. Как и я, разумеется. Боюсь, Адэр, выбор у бастардов короля весьма невелик.

По щеке Адэр покатилась слеза.

– Я хочу последовать вашему совету, дядюшка Дикон, но не могу стать женой этого мальчишки. Он высокомерен и невежествен одновременно. Видели, как он пытался командовать здесь прошлой ночью? Да еще и пообещал простить меня! Это невыносимо! Я в отличие от вас сегодня же отправила бы его домой! – Адэр нетерпеливо смахнула слезу с бледного лица.

– Значит, я ничем не могу тебя урезонить? – вздохнул герцог.

– Думаю, вам лучше отправиться домой, в Миддлем, причем сегодня же, – посоветовала Адэр. – После столь неожиданно теплого и ясного дня, как вчерашний, погода наверняка должна перемениться, и боюсь, снегопад не за горами. Я сама справлюсь с мальчишкой и считаю, что вам лучше при этом не присутствовать.

– Но ты не можешь убить его, – встревожился герцог.

– И не убью, – заверила Адэр – Но и женой не буду. И не позволю править своими поместьями. Кстати, кем была его мать и как он рос?

– Говорят, что она происходила из рода великого Ллуэллина. Бедная сиротка, дальняя родственница, камеристка одной из жен Джаспера. Девушка, как и многие до нее, привлекла внимание хозяина и родила ему сына. Но Тюдор по‑своему человек порядочный, и мальчик рос в доме отца, где с ним хорошо обращались. Не пойму, по какой причине, но парень стал любимцем Джаспера, – поведал Ричард.

– Но он не достоин меня, дядюшка! Я родилась у дочери барона, и мой отец – король! Тот, кто называл себя моим отцом, носил титул графа. Мое происхождение выше, чем у мальчишки! – гордо объявила Адэр. – И я без колебаний готова ему это объяснить. Ну что же, дядюшка, передайте мою искреннюю любовь леди Анне и малышу Недди. Если вы все до весны никуда не уедете, я постараюсь вас навестить.

Герцог не мог не удивиться ловкости, с которой она попыталась от него отделаться, но все же, весело улыбнувшись, встал.

– Пойдем, куколка, попрощаемся во дворе, – пригласил он, и они вместе вышли из зала.

Герцог отдал приказ, и вскоре все его люди уже сноп дели в седлах.

– Прощай, куколка, – сказал Ричард Глостер и, поцеловав Адэр в щеку, вскочил на коня.

– Прощайте, дражайший дядюшка, – ответила Адэр, приседая, и долго смотрела вслед отряду, выехавшему из двора на дорогу, ведущую на юг, в Миддлем. Когда всадники исчезли из виду, Адэр вернулась к своим ежедневным обязанностям.

Она как раз подсчитывала расходы, когда Альберт нерешительно подступил к столу. Бедняга несколько секунд переминался с ноги на ногу, ожидая разрешения заговорить, и Адэр милостиво кивнула, ничуть не удивленная его появлением.

– Миледи, – медленно, осторожно начал он, – что нам делать с молодым графом?

– С кем? – недоуменно переспросила Адэр, на миг забыв о новоявленном муже.

– С вашим супругом, миледи, – пояснил Альберт.

– А, с этим? Да ничего! Обращайтесь с ним почтительно, и слуги могут исполнять его незначительные приказы вроде требований принести еду или вино. Но если он пожелает чего‑то еще, вы должны прежде спросить меня. Ни ты, ни другие слуги не должны повиноваться ему. Но и спорить при этом не следует. Отвечайте только: «Очень хорошо, милорд», – и немедленно идите ко мне. Весной я намереваюсь вернуть его королю.

– Простите меня, миледи, но прошлой ночью я услышал то, чего, вероятно, не должен был слышать, а слуги задают вопросы, на которые я не в силах ответить.

Альберт нервно сжимал руки и отводил взгляд, что случалось с ним крайне редко.

Адэр вспыхнула и, глубоко вздохнув, ответила:

– Я не хотела бы обсуждать свое происхождение, Альберт. Но герцог и этот мальчик, который называет себя моим мужем, были чересчур несдержанны в присутствии посторонних. Но правда заключается в том, что мой отец не Джон Радклифф, а король Эдуард. Он возжелал мою мать и предложил тому, кого я называла отцом, титул графа в обмен на добродетель его жены. Именно он заронил в лоно матери свое семя.

– Миледи! – воскликнул красный как рак Альберт.

– Король признал меня своей дочерью, своей кровью и согласился со временем выделить мне приданое. К тому же он объявил, что, если у моих родителей так и не будет сына, я получу отцовский титул после смерти Джона Радклиффа, титул, который перейдет к моему будущему мужу. Вот и вся правда. Расскажи другим, чтобы больше не шушукались и не сплетничали. Но прежде всего объясни им, как вести себя с молодым Фицтюдором. Он высокомерен и спесив, но, думаю, если гладить его по шерстке, им можно легко управлять.

– Хорошо, миледи, – согласился Альберт, но, повернувшись, едва не столкнулся с Элсбет. – Прошу прощения, – пробормотал он и поспешил к выходу.

– Слуги сплетничали. Я рассказала Альберту правду и велела поделиться с ними, – пояснила Адэр.

– Так даже лучше, – кивнула Элсбет. – Все равно шила в мешке не утаить. Но что еще? Я хорошо знаю тебя, девочка. Ты сама не своя.

– Ты и в самом деле слишком хорошо меня знаешь, – рассмеялась Адэр, прежде чем поведать Элсбет, как намеревается обойтись с Фицтюдором.

– Ты считаешь, что это мудро? – медленно спросила Элсбет. – Но рано или поздно он пожелает предъявить на тебя супружеские права.

– От меня он ничего не добьется, – твердо ответила Адэр. – Я не лягу в постель к этому мальчишке, нянюшка. Его лицо изрыто оспой, и, несмотря на дорогую одежду, от него несет вонью. Нет. Весной он вернется к отцу. Скажи, он привез с собой слуг? Я видела только людей герцога.

– Только одного. Смуглого коротышку валлийца, который называет себя Анфри. Прошлой ночью он пытался выведать у слуг, как мы тут живем.

– Предупреди Альберта, и пусть передаст другим: не нужно ссориться с этим человеком, но и не делитесь с ним важным сведениями. Если он хороший слуга, наверняка попытается вынюхать что‑то такое, что позволит его хозяину взять над нами верх. Этого не должно случиться.

– Когда я поднималась наверх, он только спускался на кухню, – сообщила Адэр.

– А мальчишка уже встал?

– Нет, я его не видела.

– Значит, он к тому же лентяй и соня, – решила Адэр. – Что же, это к лучшему. По крайней мере не будет мешать.

Ллуэллин появился в зале только после полудня и подошел к Адэр, старательно ткавшей уже наполовину готовую шпалеру, на которой она изобразила Стентон‑Холл – серый каменный дом на фоне голубого неба, окруженный зеленой травой. Сейчас Адэр старалась добавить к сюжету пасущихся на лугу коров.

– Рад видеть, что женское рукоделие вам не чуждо, – объявил Ллуэллин. Сегодня на нем был красивый камзол из бархата горчичного цвета и золотой парчи, с длинными, расширявшимися книзу рукавами. Костюм дополнялся горчичного же цвета шоссами и туфлями из золотой парчи. На груди висела вчерашняя тяжелая золотая цепь. Тусклые, не доходившие до плеч каштановые волосы были старательно уложены. Уродом он не казался, но и красавцем его тоже нельзя было назвать.

– Садитесь, милорд, – пригласила Адэр, игнорируя его фразу насчет рукоделия. – Вы уже позавтракали? – Она не потрудилась взглянуть на него и сосредоточилась на своей работе.

– Да, мой слуга Анфри принес мне еду, мадам. Но мы должны обсудить наш брак, – потребовал Фицтюдор.

– Нам нечего обсуждать, милорд! – отрезала Адэр. – Король и ваш отец устроили этот брак без моего согласия. Оставайся я при дворе, никогда бы не согласилась на него, и святая мать‑церковь не вынудила бы меня идти к алтарю. Весной я отошлю вас домой. Только из уважения к королю я позволю вам прожить эту зиму под моей крышей, ибо вы не успеете возвратиться на юг до начала снегопадов, которые начались сегодня утром, пока вы бездельничали в постели.

– Хотите вы того или нет, мадам, – парировал Ллуэллин, – теперь вы моя жена и я предъявляю на вас свои права. Такова воля короля и моего отца. Наш брак заключен ради объединения Ланкастеров и Йорков.

– Самонадеянный мальчишка! – воскликнула Адэр. – Неужели ты действительно веришь, что союз двух бастардов вроде нас сможет осуществить столь высокую цель? Вздор! Возможно, брак Генриха Ланкастера и одной из моих единокровных сестер скрепит надежный союз между Ланкастерами и Йорками, но при чем тут мы, незначительные, ничем не примечательные персоны! Мы скорее всего – первый шаг к достижению цели. К тому времени как я верну тебя домой, все мыслимые браки уже будут заключены, твой отец найдет для тебя богатую наследницу, а я когда‑нибудь выйду замуж за кого пожелаю.

– Сомневаюсь, что мой отец сумеет найти для меня другую графиню, – саркастически бросил мальчишка. – Поверь, именно из‑за твоего титула и происхождения ты и получила такого мужа, как я. Чего тебе еще желать?!

Адэр втайне поразилась. Похоже, он не так глуп, как она считала.

– Ты на два года меня младше, ниже ростом и совсем мне не нравишься, – перечисляла она, наконец подняв голову от шпалеры. – Что вы знаете об управлении поместьями, милорд?

– Ничего, – откровенно сознался Ллуэллин. – Не дело господ управлять поместьями. Для этого есть слуги, мадам.

– Слуги, милорд, даже самые лучшие, имеют привычку красть, если оставить их без присмотра. Слишком большой соблазн. А знаете ли вы, как покупать скот?

– Это еще зачем? – хмыкнул он.

– Весь скот этих поместий был украден, когда убили моих родителей. Весной придется приобрести новый.

– Вы пробыли дома несколько месяцев, почему же не сделали этого? – насмешливо осведомился Ллуэллин.

– Потому что в деревне мало народу, и мы не смогли запасти достаточно корма на зиму. И зачем нам зря его кормить? Пусть это делает кто‑то другой. Весна – лучшее время для покупки скота.

– Вот как? Но мой отец посылает нам стадо коров и молодого бычка. Только я не спросил, когда они прибудут.

– Думаю, люди твоего отца достаточно сообразительны, чтобы оставить скот до весны. К тому времени ты вернешься, и им не придется перегонять стадо. Мне чужого не надо, – ответила Адэр.

– Ты моя жена! – обозлился мальчишка.

– Временно и только на бумаге, – спокойно ответила Адэр, опасаясь, что он начнет топать ногами.

Ллуэллин Фицтюдор подскочил как ошпаренный, рывком поднял Адэр со стула и, обняв, попытался поцеловать. Но несмотря на все отчаянные старания, она ловко увертывалась.

– Ты моя жена! – яростно завопил он. У него к тому же дурно пахло изо рта! Адэр вырвалась и оттолкнула мальчишку.

– Больше не смей набрасываться на меня таким манером! Вы противны мне, милорд!

Но Фицтюдор снова поднялся и кинулся на жену. Только вместо нее очутился перед огромным волкодавом, грозно щерившим пожелтевшие, но все еще острые клыки. Мальчишка в страхе закричал и попятился.

Адэр подождала, пока ее так называемый муж, всхлипывая, плюхнется на диванчик, а потом отозвала пса:

– Довольно, Бейст. А вы, милорд, учтите: у меня есть защитник на случай таких вот атак, как сейчас. Коснитесь меня еще раз, и я прикажу собаке перегрызть вам горло. Мы поняли друг друга?

– Стерва! – в гневе бросил Фицтюдор.

– Мальчишка! – насмешливо парировала она.

За окнами медленно падал снег. Погода становилась все холоднее. К Рождеству земля скрылась под толстым белым покрывалом. Адэр раздала подарки слугам и жителям деревни, одарив всех, кроме Ллуэллина. Впрочем, и он ничего ей не приготовил.

Настала и прошла двенадцатая ночь. Муж и жена почти не разговаривали, разве что изредка перебрасывались словом за завтраком или ужином.

Закончился январь. Февраль ознаменовал свое прибытие ужасной вьюгой, и снег на окраине деревни доходил до свесов крыш. Крестьянам то и дело приходилось расчищать дороги. Слуги не выходили из дома. К удивлению и радости Адэр, Бейст стал папашей целого выводка щенят, родившихся в начале месяца. Пес, почти улыбаясь, сидел рядом со своей подругой и охранял ее, пока она кормила своих отпрысков. Но он также продолжал зорко следить, не обидел ли кто Адэр: шерсть на холке вставала дыбом при одном приближении Фицтюдора.

Последнему совсем не нравилось положение вещей, и он горько жаловался своему слуге Анфри.

– Я по праву стал здешним господином, но никто со мной не считается.

– Но каждое ваше желание исполняется, милорд, разве нет?

– Да, но только потому, что она приказала повиноваться мне. Здешние люди не видят во мне хозяина и ведут себя так, словно я гость, который слишком долго задержался в чужом доме. А она хуже всех, – ворчал Фицтюдор. – Она моя жена по закону Божьему, но совершенно не обращает на меня внимания. А я не могу подступиться к ней из‑за проклятой собаки. Жалкая старая скотина! Ненавижу чертову тварь!

– А что бы вы сделали, останься наедине с женой? – нагло спросил Анфри.

– Бросил бы ее на спину и брал раз за разом, пока не обрюхатил! В этом случае она не смогла бы отослать меня. Но пока она остается девственной, всегда есть основания аннулировать брак. Я стану посмешищем в доме отца. Она красотка, верно, Анфри? Мой «петушок» твердеет и поднимается при одной мысли о ней. В доме моего отца по крайней мере есть женщины, с которыми я могу унять зуд сластолюбия. Вот уже несколько месяцев у меня никого не было!

– Значит, теперь ваше семя накопило силу, милорд. Вам следует захватить леди врасплох, пока ее пес охраняет свою подругу. Тогда она будет беззащитной. Думаю, она, как все девственницы, боится лечь в постель с мужчиной. Если вы сумеете успокоить ее страхи, она смирится, милорд, – советовал Анфри, сверкая черными глазами.

– И как, по‑твоему, я должен это сделать?

– Вонзив вашу мужскую плоть в ее любовные ножны, милорд. Это самый лучший способ излечить ее опасения, – ответил Анфри.

– Ты дал мне пищу для размышлений, – задумчиво протянул Фицтюдор и после этого разговора стал пристальнее следить за Адэр. Однажды, после ужина, он заметил, что жена поднялась в свою спальню одна. Опрокинув несколько бокалов густого темного вина, Ллуэллин последовал за Адэр. Она вошла в комнату, но не позаботилась запереть за собой дверь: во всяком случае, он не слышал скрежета ключа в замке.

Ллуэллин медленно прокрался по скудно освещенному коридору, повернул ручку, и дверь приоткрылась. Он поспешно переступил порог и бесшумно повернул ключ в замке.

Но Адэр услышала, как открылась дверь, и, предположив, что это Элсбет, окликнула:

– Что там, нянюшка? Нельзя подождать, пока боль в моей злосчастной голове немного утихнет?!

– Думаю, я слишком долго ждал, мадам, чтобы осуществить свои права! – объявил Ллуэллин, почти визжа от возбуждения и чувствуя на губах вкус победы. Однако Адэр мгновенно спрыгнула с кровати и, как была босая, отбежала подальше.

– Как ты смеешь входить в мою спальню без разрешения, мальчишка! Что тебе нужно?

– Вам давно пора стать моей женой во всех смыслах, мадам! – продолжал Ллуэллин, принимаясь развязывать шоссы и камзол.

– Убирайся, – холодно бросила Адэр.

– Нет! Я лишу вас невинности, мадам, и никто не скажет, что я недостаточно силен для столь заманчивого дела! – упрямо твердил он, отбрасывая камзол.

– Ничего ты не получишь! – разозлилась Адэр. – Ни деньги, ни титул, ни мою добродетель, милорд. Как только стает снег, ты уедешь! А теперь проваливай из моей спальни, иначе я позову на помощь.

– Дверь заперта, и я вправе овладеть тобой, – объявил Фицтюдор, пытаясь загнать ее в угол.

– Прочь! Собери свою одежду и вон отсюда! Иначе мне придется защищаться!

– Жалкая девчонка! – засмеялся Ллуэллин. – Слабое создание!

Адэр, не отвечая, схватила глиняный кувшин и огрела мальчишку по голове. Ноги его подогнулись, и он медленно опустился на землю. Адэр обошла его, отперла дверь и крикнула:

– Бейст! Ко мне! Ко мне!

Пес с глухим рычанием ворвался в комнату.

– Убери его! – приказала Адэр.

Бейст подошел к неподвижно лежавшему Ллуэллину и принюхался, как раз в тот момент, когда тот начал приходить в себя. Узрев стоявшее над ним чудовище, бедняга сдавленно пискнул. Бейст снова зарычал и, раскрыв пасть, осторожно сомкнул зубы на все еще одетой в сапожок ноге мальчишки. Глаза Фицтюдора закатились, и несчастный лишился сознания. Бейст выволок его в коридор и там оставил.

– Хорошая собачка! – похвалила Адэр. – Теперь можешь вернуться к Энис и щенятам.

Пес стал спускаться вниз, а Адэр закрыла дверь и заперла ее. Скорее бы пришла весна! Что, во имя Господа, нашло на мальчишку? Придется стелить ему на ночь в зале и ставить у двери спальни часового! Элсбет отныне будет ночевать на раскладной кровати, рядом с Адэр, пока Ллуэллина не отошлют назад, к семье.

Сама она на коленях постарается умолить дядюшку Дикона убедить короля аннулировать этот брак, а если граф Пемброк станет возражать, пригрозит, что расскажет всему королевству о том, как его бастард не смог овладеть собственной женой и исполнить супружеский долг. Можно побиться об заклад, что Джаспер Тюдор не захочет навлечь позор на семью.

Адэр улыбнулась, довольная собой и своим планом.

Февраль растаял в снежных вихрях, сменившись мартом. Фицтюдор жаловался на необходимость спать в большом зале и ежедневно проклинал Анфри за дурной совет. Как‑то ранним апрельским утром приехал Эндрю Линбридж и, найдя Адэр в зале, низко поклонился.

– Сегодня в Броктоне устраивается весенняя ярмарка, на которой будут продавать скот. Не хотите поехать? Правда, коровы будут немного отощавшими – фермеры, продержавшие их всю зиму, больше не могут тратить корм, которого и без того почти не осталось, – сообщил он.

– Альберт, а у нас есть корм? И сколько голов мы можем купить? – спросила Адэр мажордома. – Когда появится первая травка?

– Придется ждать еще несколько недель, но корма у нас достаточно. Люди Стентона будут счастливы снова увидеть скот на полях. Мы вполне можем прокормить две дюжины.

Адэр кивнула.

– В таком случае я хотела бы поехать с вами, Эндрю Линбридж.

– Куда поехать? – взвился Фицтюдор, поднимаясь со своего тюфяка.

– В Броктон, – нетерпеливо бросила Адэр.

– Я не позволю своей жене путешествовать в компании чужого джентльмена!

– Я не твоя жена, – устало обронила Адэр. – Почему ты упорствуешь в своих глупых фантазиях? Снег уже растаял, и на этой неделе я отошлю тебя и твоего злосчастного слугу на юг.

– Ты не покинешь Стентон‑Холл без меня! – настаивал Фицтюдор.

– В таком случае поезжайте тоже, милорд, – приветливо пригласил Эндрю. – Нам понадобится много рук, чтобы гнать скот из Броктона.

– Хорошо, поехали, если уж так настаиваешь, – сдалась Адэр. – Но, во имя неба, не надевай свой роскошный наряд. Этим никого не удивишь, а торговцы попытаются содрать с меня за скот куда больше, чем он в действительности стоит. Сэр Эндрю, не хотите ли перед отъездом выпить сидра и закусить хлебом с сыром?

Они отправились в Броктон в обществе Темного Уолтера и дюжины его людей: помощь в перегоне действительно понадобится. Фицтюдор последовал совету Адэр и надел кожаный камзол вместо бархатных и шелковых одеяний.

С помощью Эндрю, шепотом дававшего советы, Адэр приобрела тридцать голов худых, но здоровых коров, которые должны были стать основой нового стада. Уже после полудня они погнали скотину обратно: до Стентона было семь миль. Все шло как по маслу, но уже почти около дома на вершинах холмов появились всадники.

– Иисусе! – коротко ахнул Эндрю. – Шотландцы!

– Что им нужно? – осведомился Фицтюдор.

– Скот, конечно, глупец ты этакий! – не выдержала Адэр. – Наш скот.

– Наши силы равны, миледи, – вмешался Темный Уолтер.

– Да еще неизвестно, решатся ли они вступить в драку, – согласилась Адэр. – У скотины ребра торчат. Зачем им эти скелеты?

Но сердце ее испуганно сжалось, когда шотландцы стали медленно спускаться с холмов.

– Идем дальше, парни.

– Главное – уберечь госпожу, – приказал Эндрю Темному Уолтеру. – Скот можно заменить, но с ее головы волоска не должно упасть.

– Я сам способен защитить свою жену! – раздраженно заметил Ллуэллин.

Адэр изумленно уставилась на него, но тут же рассмеялась.

– Ты, мальчик? Я так не считаю, но не бойся. С Темным Уолтером мы в безопасности.

Два отряда постепенно сблизились, перегородив дорогу. Скот рассыпался по краям дороги.

– Неплохие у вас коровки, – осторожно начал предводитель шотландцев.

– Эта бедная изголодавшаяся скотинка едва на ногах держится, – отмахнулся Эндрю.

– Да, упитанными их не назовешь, – согласился шотландец, – но из них получится вкусный обед для моих людей, причем не один. Глядишь, и будем сыты следующие несколько недель. Впрочем, можно и подкормить их на доброй шотландской травке. – Он улыбнулся, показав несколько сломанных зубов.

– Вам лучше подождать, пока они не подкормятся на доброй травке Стентона, – заметила Адэр. – Говорят, сэр, вам не впервой воровать мой скот.

– Это верно, миледи. Но с тех пор прошло много времени. А теперь прошу вас по доброй воле отдать нам несколько голов. Будьте уверены, через несколько недель мы придем за остальными.

– Не могу, добрый сэр, – покачала головой Адэр, лукаво улыбаясь. – Мне нужно восстановить стадо, и эти коровы – только начало. Если дадите мне год‑другой, обещаю, что не прогадаете.

– До чего храбрая девчушка! – удивился шотландец. – Думаю, ты стоишь целой сотни таких коров! Может, лучше забрать тебя и оставить стадо?

– Да как ты смеешь, грязный шотландский разбойник! – не выдержал Фицтюдор, угрожающе надвигаясь на противника – Как смеешь разговаривать с моей женой в подобном тоне?!

– Господи! – пробормотал Темный Уолтер.

– Я граф Стентон, – продолжал мальчишка, – и если немедленно не дашь нам проехать, я натравлю на тебя людей герцога и заставлю арестовать за наглость и дерзость! – Глаза его гневно сверкнули.

Шотландцы разразились смехом.

– Этот бентамский петушок и есть ваш муж, миледи?

– Вовсе нет. Его прислал король. Но я не пожелала принять его как мужа, – объяснила Адэр.

– Король? С чего бы это он так внимателен к ничтожной приграничной девчонке вроде тебя? – выпалил шотландец.

Не успела Адэр раскрыть рот, как Фицтюдор надменно объявил:

– Почему? Да потому что графиня Стентон – его побочная дочь! А теперь отступите и дайте нам проехать.

– Похоже, миледи, вы стоите куда дороже всего этого скота, – медленно выговорил шотландец.

– Нет, сэр, вовсе нет. Боюсь, я в немилости у короля, и он рассердится еще больше, когда я отошлю назад этого напыщенного павлина и потребую аннулировать брак, – беспечно усмехнулась Адэр. – Он абсолютно бесполезен.

Шотландцы снова засмеялись.

– Быть ни к чему не пригодным рядом с вами – величайшее несчастье, миледи, – объявил предводитель. – Так и быть, мы заберем шесть голов сейчас, а за остальными явимся к концу лета.

Он кивнул своим людям, и те стали отсекать нескольких коров от стада.

Темный Уолтер глянул на Эндрю. Тот молча кивнул. По сигналу Уолтера люди Стентона выхватили оружие, и началась короткая битва между шотландцами и англичанами, пока скот мирно щипал первую травку на лугу. В воздухе стоял оглушительный звон стали, лошади испуганно ржали, выбивая копытами пыль и комья грязи с узкой дороги. Сообразив, что перевес не на его стороне, предводитель шотландцев замыслил недоброе и попытался схватить лошадь Адэр под уздцы. Адэр полоснула его кинжалом по руке, отчаянно стараясь не свалиться под копыта коня. Однако тут, к ее полнейшему изумлению, на помощь пришел Ллуэллин. Выхватив шпагу, он вступил в поединок. Но к сожалению, мальчик совсем не умел драться и шотландец легко парировал его удары. И все же Фицтюдор умудрился отвлечь внимание противника и ранил его в плечо. Шотландец злобно выругался и быстрым движением воткнул шпагу в грудь мальчишки. На юном лице проступило неподдельное удивление, и бедняга медленно повалился лицом вперед на шею коня. Шотландец что‑то прокричал своим сообщникам, повернул коня и ускакал. За ним последовали те, кто еще держался в седле. Больше никто из людей Стентона не был убит, но на земле валялось несколько трупов налетчиков.

Тело Ллуэллина соскользнуло вниз. Адэр немедленно очутилась рядом и положила его голову себе на колени.

– Ах, мальчик, до чего же глупо. Благородно, но глупо, – мягко пожурила она, ощущая, как слезы обжигают веки. Все напрасно, все ни к чему… ведь она видела, что рана смертельна и жить ему осталось несколько секунд.

– Я… мог… бы… полюбить… тебя, – едва слышно выговорил Ллуэллин и вздохнул в последний раз. Голубые глаза подернулись пеленой.

Адэр потрясенно смотрела на беднягу. Она не любила мужа, навязанного ей королем, и собиралась отослать его назад. И никогда не была добра к нему… впрочем, как и он – к ней. Он даже пытался изнасиловать ее. И все же, видя, что она в опасности, отдал за нее жизнь.

– Он умер как герой, – тихо сказала она. – Я передам его отцу, что он погиб, защищая меня. Но если бы не настоял на том, чтобы поехать с нами, был бы жив и здоров. Как странно, что минутный порыв привел к смерти. Останься он в Стентоне, ничего не случилось бы!

– Да, он поступил благородно, – согласился Темный Уолтер. – Прошу прощения, миледи, за дерзкие слова. Но такого от него я не ожидал.

Он соскользнул с коня и нагнулся.

– Позвольте мне взять его тело, миледи.

– Да, – кивнула Адэр, не скрывая слез. – Мы похороним его с честью на склоне холма, рядом с моими родителями.

Темный Уолтер поднял Ллуэллина и осторожно положил поперек седла лошади. Эндрю спрыгнул вниз и помог Адэр подняться. Она на секунду прислонилась к нему, и он чуть крепче обнял ее за талию, прежде чем усадить в седло.

– Вы сможете ехать? – спросил он. – Нет ничего постыдного в том, что я посажу вас перед собой.

– Если я сдамся сейчас, не смогу выполнить то, что необходимо сделать. Пусть я не хотела его, пусть наш брак был только на бумаге, все же он мой законный муж. При его жизни мы презирали друг друга. Но после смерти он получит все почести, подобающие графу Стентону. Я поеду одна, Эндрю.

Сердце Эндрю болезненно сжалось, потому что она впервые назвала его по имени. Кровь забилась в висках, бросилась ему в лицо. Отвернувшись, он отошел и вскочил на коня. Люди Адэр тем временем ловили в поле разбежавшихся в страхе коров и сбивали в стадо. Вскоре все снова тронулись в путь и добрались до дома.

Навстречу им выбежали слуги и, увидев мертвое тело Ллуэллина, перекинутое поперек седла, с ужасом уставились на Адэр.

– На обратном пути на нас напали шотландцы, – пояснила она, – и убили молодого графа, пытавшегося меня защитить. Отнесите тело в парадный зал. Где его слуга Анфри?

Смуглый валлиец, проворно растолкав толпу, вышел вперед.

– Значит, вы все‑таки убили его? – завыл он. – Я все расскажу графу Пемброку! Расскажу, как вы хитростью и обманом выманили его из дома и убили!

– Придержи язык! – мрачно посоветовал Темный Уолтер, спрыгивая с лошади. – Миледи пальцем его не тронула. Говорят тебе, шотландец вонзил ему шпагу в сердце, когда граф защищал жену. Они пришли угнать скот и вознамерились похитить госпожу. – Он отвернулся и осторожно снял тело с седла. – Пойдем, коротышка. Поможешь женщинам приготовить графа к похоронам.

Анфри, царапнув Адэр злобным взглядом, поспешил за Темным Уолтером.

– Вам лучше послать гонца к герцогу Ричарду, иначе негодяй в самом деле оговорит вас, – шепнул Эндрю. – Нужно как‑то защититься от его клеветы. Напишите письмо, и я сам доставлю его в Миддлем. Надеюсь, вы умеете писать?

– Разумеется, – раздраженно бросила Адэр. – И читать тоже, и еще много чего. Но уже поздно. Останьтесь до утра.

– Хорошо, – кивнул он.

– Спасибо, – едва слышно поблагодарила Адэр, прежде чем войти в дом.

Эндрю отдал поводья конюху и последовал за ней.

– Да, ничего не скажешь, красивый мужчина. И сильный, – заметила Элсбет стоявшему рядом Альберту. – Вот из него выйдет настоящий граф, не считаешь?

– Ты права, – согласился Альберт.

– Вот только окончится траур, – продолжала Элсбет.

– Будем надеяться, что король не пришлет ей другого жениха, – сказал Альберт.

– Думаю, на этот раз герцог позволит ей избежать ловушки. Кроме того, теперь она королю не нужна. У него полно куда более важных дел, чем устройство судьбы побочной дочери. Миледи сослужила свою службу. Хорошо, что она вовремя удалилась от двора. Королю нужно как‑то справляться с Тюдорами, а их нелегко ублажить. Поверь, я многому научилась при дворе. И знаю, что хотя мир – это хорошо и прекрасно, но для знатных людей самое главное – власть.

Date: 2015-07-17; view: 432; Нарушение авторских прав