Четырнадцать лет спустя после бегства с Капитула 3 page

Очень часто нам легче истребить друг друга, чем сгладить различия между нами. В этом заключается космическая ирония человеческой природы!

Командующая Мать Мурбелла

Протоколы совещаний на Капитуле

Для того чтобы регулярно получать столь нужную пряность, Космическая Гильдия регулярно присылала на Капитул свои лайнеры. Корабли привозили необходимые для жизни материалы, рекрутов Общины Сестер и информацию, собранную разведчиками. Мурбелла тщательно следила за укрепленными анклавами Досточтимых Матрон, готовясь вместе с ее Валькириями к очередной экспедиции.

За шесть часов до прилета рейсового лайнера Гильдии в окрестностях Капитула появилось судно меньших размеров. Как только оно вывалилось из свернутого пространства, то сразу же подало предостерегающий сигнал.

Маленький корабль, прибывший из Рассеяния, имел необычную овальную форму, был оснащен двигателями Хольцмана и имел собственное поле-невидимку, которое мерцало в определенном ритме, меняя фазы. Вероятно, судно было повреждено по пути на Капитул, так как в отработанном топливе наблюдалась очень высокая радиация. Маневры судна также были лихорадочными и неуверенными.

Как только о появлении корабля оповестили Мурбеллу, она немедленно явилась в центр связи Убежища, опасаясь, что это может быть еще один поврежденный корабль Досточтимых Матрон, прилетевший откуда-то с дальних окраин Старой Империи. На экране слежения было столько электростатических помех, что Мурбелла с трудом смогла рассмотреть силуэт пилота. Только после того, как судно сожгло все топливо и легло на стационарную орбиту, разрешение передачи стало достаточным для того, чтобы Мурбелла смогла разглядеть в пилоте жрицу культа Шианы, направленной Защитной Миссией для распространения новой дикой религии.

— Командующая Мать, мы принесли страшную весть! Неотложное предупреждение.

В фонаре кабины были видны фигуры других людей, но сестра не применила код, сообщавший о том, что ее к чему-то принуждают или она находится в плену. Понимая, что эти люди все слышат, но не зная, кто они, Мурбелла заговорила, тщательно подбирая и взвешивая слова:

— Я слушаю… Ириэль. Откуда ты прибыла?

— С Гамму.

Изображение с каждой минутой становилось все более четким. В пилотской кабине Мурбелла теперь ясно различала пять человек. Большая часть была одета в традиционную одежду Гамму, пассажиры были чем-то встревожены, лица их были покрыты синяками, на коже и одежде — видны пятна запекшейся крови. Двое были либо мертвы, либо без сознания.

— У нас нет выбора… и нет никаких шансов. Нам пришлось пойти на риск.

Мурбелла отрывисто приказала находящейся рядом с ней женщине:

— Отправьте спасательный корабль. Немедленно доставьте всех сюда. Быстро!

— У нас нет времени, — продолжала передавать жрица, всем телом дрожа от усталости и перенапряжения. — Нам надо немедленно предупредить вас. Нам удалось бежать с Гамму за несколько часов до отлета лайнера Гильдии, но шлюхи едва не убили нас. Они знают, что стало известно нам. Когда прибывает лайнер?

— У нас в запасе еще несколько часов, — сказала Мурбелла, стараясь придать своему голосу уверенность.

— Это может произойти раньше, Командующая Мать. Они знают.

— Что они знают? Что вы обнаружили?

— Облитераторы. У Досточтимых Матрон на Гамму осталось еще четыре облитератора. Они получили их с Тлейлаксу, от Верховной Матроны Геллики и сегодня прибудут сюда на корабле Гильдии. Они намерены уничтожить Капитул.

Раны Ириэль оказались не тяжелыми, но она была истощена и до предела измотана. Она сделала все, что было в ее силах, чтобы бежать с Гамму на этом маленьком корабле. Трое из шестерых ее товарищей умерли до того, как им смогли оказать медицинскую помощь, остальных экстренно доставили в госпиталь.

До того как отправиться спать, Ириэль настояла на том, чтобы закончить рапорт Командующей Матери, хотя сама едва держалась на ногах. Мурбелла приказала подать меланжевый напиток и стимуляторы, которые на время придали бодрости обессиленной женщине.

Ириэль рассказала о своих злоключениях на Гамму. Она была отправлена туда несколько лет назад с заданием подготовить население к грядущему конфликту. Проповедуя учение Шианы и необходимость противостоять Внешнему Врагу, Ириэль смогла организовать партию своих фанатичных приверженцев. Чем больше население Гамму проникалось опасностью, грозившей извне, тем больше хотелось этим людям слышать проповеди Ириэль, внушавшие надежду и обещавшие спасение.

Но на Гамму находился один из самых мощных анклавов Досточтимых Матрон. Когда культ Шианы стал разрастаться, шлюхи нанесли удар, начав охотиться за его последователями. Как это ни парадоксально, преследования лишь сделали последователей культа более твердыми и решительными. Когда Ириэль попросила помощи в похищении подходящего корабля для бегства с Гамму, у нее не было трудностей в поиске помощников. Пятнадцать ее храбрых помощников погибли для того, чтобы корабль мог взлететь и уйти с Гамму.

— Ты сделала то, что от тебя требовалось, Ириэль. Ты доставила предупреждение вовремя. Теперь иди отдыхать. — Мурбелла взяла в руки листы кристаллической ридулианской бумаги, которые Ириэль похитила у Досточтимых Матрон.

Вскоре появился лайнер Гильдии — на два часа раньше запланированного времени.

Ириэль понимающе посмотрела в глаза Командующей Матери.

— Наша работа только начинается.

Мурбелла надеялась, что времени будет больше, но не рассчитывала на это. Час назад ришезианские корабли расставили на орбите множество мин. Замаскированные полями-невидимками, эти мины дрейфовали в местах обычной остановки кораблей Гильдии.

Мурбелла уже отдала боевые приказы, и как только в окрестностях планеты появился корабль Гильдии, сестры Новой Общины принялись за дело. Дочь Мурбеллы Джейнис должна будет повести первый ударный отряд, но Мурбелла хотела в бою быть рядом с дочерью. Командующая Мать так и не стала чистым администратором.

Как сообщила жрица, Досточтимые Матроны подкупили экипаж лайнера, чтобы он доставил их на Капитул, что прямо нарушало запрет, изданный Космической Гильдией. Это был еще один пример двурушничества Гильдии, которая закрывала глаза на нарушения, если это было ей выгодно. Знал ли навигатор о наличии облитераторов на борту? Даже если Гильдия решила бы наказать Общину Сестер за ограничения в поставке пряности, то едва ли администрация Гильдии оказалась бы настолько глупой, чтобы уничтожить и превратить в обгорелый шар Капитул — единственный источник меланжи в мире.

Мурбелла решила перекрыть одну взятку другой, хотя бы для того, чтобы показать Гильдии, что Досточтимые Матроны не могут конкурировать в этом отношении с Общиной Сестер. Имея в своем распоряжении добычу камней су, огромные запасы пряности и червей в зоне пустыни на Капитуле, Мурбелла могла превзойти кого угодно — причем обставить это подходящими угрозами.

Прежде чем лайнер успел открыть свои люки и выпустить торговые корабли или замаскированные суда Досточтимых Матрон, Мурбелла передала открытым текстом:

— Внимание: лайнеру Гильдии. Сейчас ваши сенсоры покажут присутствие вокруг вас орбитальных мин. — Она подала сигнал, и вокруг мин было снято поле-невидимка. Сотни сверкающих, начиненных взрывчаткой мин закружились около лайнера. — Если вы откроете люки, и из них выйдет хотя бы один корабль, я направлю мины к корпусу вашего лайнера и от него останется лишь груда космической пыли.

Навигатор попытался протестовать. На связь, грязно ругаясь, вышел администратор Гильдии, но Мурбелла не стала отвечать на ругань. Она принялась спокойно передавать на борт лайнера содержание ридулианских бумаг, доставленных Ириэлью, а затем дала администратору две минуты на размышление.

Потом она снова заговорила:

— Как вы сами видите, мы в полном праве уничтожить ваш лайнер как для того, чтобы предупредить применение облитераторов, так и для того, чтобы наказать Гильдию. Наши ришезианские взрывные устройства сделают это без лишнего шума и так, что мы не потеряем ни одной сестры.

— Уверяю вас, Командующая Мать, мы ничего не знаем о противоправном наличии на борту оружия…

— Даже самая неумелая Вещающая Истину скажет, что вы лжете, администратор Гильдии. — Она не приняла протест, дала секунду на раздумье, а потом снова заговорила рассудительным тоном: — Есть другая альтернатива, лично меня она устраивает больше, потому что позволит избежать жертв среди невинных пассажиров, находящихся у вас на борту. Альтернатива заключается в том, что вы впускаете нас к себе на борт и позволяете нам захватить Досточтимых Матрон и их облитераторы. На самом деле, — она провела пальцем по губам, — я могу даже проявить щедрость. Если вы без промедления согласитесь сотрудничать с нами и не станете оскорблять наш разум неискренними протестами, то мы подарим вам две полные меры пряности — после того, как наша миссия будет успешно завершена.

Навигатор колебался всего несколько мгновений.

— Мы определим, какие из фрегатов в отсеке погрузились на Гамму. Возможно, там находятся Досточтимые Матроны и облитераторы. Но разбираться с этими женщинами вам придется самим.

Мурбелла хищно улыбнулась.

— Я не приняла бы никаких других условий.

Уставшая, но не скрывающая радости Командующая Мать гордо стояла рядом с дочерью на забрызганном кровью капитанском мостике одного из лишенных опознавательных знаков фрегатов Досточтимых Матрон. Одиннадцать шлюх лежали на палубе в разорванных трико и со сломанными костями. Мурбелла и не ожидала, что они сдадутся живыми. В рукопашной схватке погибли шесть сестер.

Одной из убитых была, как это ни печально, храбрая жрица Ириэль, которая тоже попросилась участвовать в бою, несмотря на усталость. Движимая жаждой мести, она своими руками убила двух шлюх, но была убита брошенным в нее ножом, вонзившимся ей в спину между лопаток. Перед ее смертью Мурбелла успела разделить с ней память, чтобы получить все, что эта женщина знала о Гамму и об угрозе тамошних Досточтимых Матрон.

Угроза была больше, чем предполагала Мурбелла. С ней надо было покончить безотлагательно.

Команда мужчин, оснащенная подвесными платформами, извлекла из гнезд возле люков облитераторы — по два с каждого из двух фрегатов Досточтимых Матрон. Эти ослепленные злобой мятежницы, не испытывая ни малейших угрызений совести, были готовы сжечь целую планету со всеми ее обитателями только ради того, чтобы обезглавить Новую Общину Сестер. За это их следует примерно наказать.

— Нам надо изучить это оружие, — сказала Мурбелла, взволнованная перспективой начала его производства. — Мы должны воспроизвести эту технологию. Нам понядобятся тысячи таких облитераторов, если нападет Враг.

Джейнис мрачно посмотрела на мертвое тело жрицы, на убитых шлюх, разбросанных по палубе, точно сломанные куклы. Гнев окрасил щеки Джейнис.

— Может быть, нам использовать один из облитераторов против Гамму, чтобы уничтожить там всех шлюх без исключения?

Мурбелла улыбнулась.

— О да, Гамму станет нашей следующей целью, но наша атака будет более персональной.

Мы не замечаем, как пасть хищника сжимается вокруг нашей шеи до тех пор, пока его клыки не обагрятся кровью.

Дункан Айдахо

Тысяча жизней

Когда «Итака» вошла в пустое пространство, Дункан, прикоснувшись к сенсорам панели управления, слегка изменил курс. Не имея ни карт, ни записей, Дункан не знал, доходили ли люди, ушедшие в Рассеяние, в этот уголок вселенной. Но, собственно, какая разница? Уже четырнадцать лет они вслепую летят в никуда. Для того чтобы до минимума сократить вероятность катастрофы, Дункан очень редко активировал двигатели Хольцмана.

По крайней мере он смог пока сохранить корабль и его пассажиров. Многие из них, особенно Гарими и ее фракция, так же, как раввин и его люди, испытывали нарастающее беспокойство. К тому же на борту родились десятки детей, которых сейчас в отсеках «Итаки» воспитывали прокторы. Все эти люди хотели обрести дом.

— Мы не можем блуждать в космосе вечно! — заявила Гарими на последнем всеобщем собрании.

«Можем, и, возможно, нам придется это делать и дальше». Гигантский корабль требовал заправки топливом не чаще одного-двух раз в столетие, тем более что большую часть энергии корабль-невидимка мог черпать из рассеянных в пространстве редких молекул.

В течение нескольких лет корабль-невидимка бороздил космос, не погружаясь в свернутое пространство. Дункан увел судно туда, где не бывал никто, даже в своем воображении.

Эти участки не были нанесены ни на одну космическую карту. Ему удалось ускользнуть не только от Внешнего Врага, но и от Оракула Времени. Дункан уже не знал, кому в этой жизни можно доверять.

Все это время он не видел никаких признаков мерцающей сети, но он начал тревожиться из-за того, что им пришлось слишком долго пребывать в одном участке вселенной. «Почему старик и старуха так сильно хотят заполучить нас? Не за мной ли они охотятся? Или им нужен корабль? Или еще кто-то на его борту?»

Дункан выжидал, отпустив на волю свои мысли, текущие вместе с кораблем; он чувствовал, как в его памяти перекрываются воспоминания о прожитых им жизнях, очень многих жизнях. Слияние плоти и сознания, потоки опыта и воображения, великие учения, которым он следовал, и великие события, которые ему довелось пережить. Он просеивал в памяти все свои жизни, начиная с первого детства, когда он жил на Гьеди Первой при тирании Харконнена, потом на Каладане, став оружейным мастером Дома Атрейдесов. Он отдал свою первую жизнь, чтобы спасти от смерти Пауля Атрейдеса и леди Джессику. Потом мастера Тлейлаксу воссоздали его в виде гхола, нареченного Хаитом, а потом последовали многие воплощения Дункана Айдахо, служившие верой и правдой капризному богу-императору. Как много боли, как много радости.

Он, Дункан Айдахо, присутствовал при многих поворотных моментах истории, начиная от падения Старой Империи и возвышения Муад'Диба до долгого правления и смерти бога-императора… и многого другого после этого. История отфильтровывала события, меняла их, и они обновлялись в памяти Дункана, воочию их пережившего.

Когда-то очень давно он любил темноволосую красавицу Алию, несмотря на все ее странности. Несколько столетий спустя он любил Сиону, хотя и было очевидно, что бог-император столкнул их намеренно. За все свои жизни в качестве гхола он любил многих красивых экзотических женщин.

Но почему ему так трудно избавиться от воспоминаний о Мурбелле, от тяги к ней? Он так и не смог разорвать узы, связывавшие их.

Все последние недели Дункан очень плохо спал. Стоило ему лечь на кушетку и обнять подушку, как его тотчас начинали обуревать мысли и воспоминания о Мурбелле, он остро ощущал пустоту там, где прежде была она. Прошло столько лет, так почему не исчезают эти нити томления, почему не стихает боль?

Испытывая невероятное беспокойство и желая положить между собой и Мурбеллой с ее зовом Сирены еще большее расстояние, он, воспользовавшись своей смелой — или безрассудной? — интуицией, бросил «Итаку» в свернутое пространство, предварительно стерев в журнале текущие координаты.

Когда они вынырнули из свернутого пространства в какой-то опять-таки не нанесенной ни на одну карту части вселенной, Дункан позволил сознанию погрузиться в состояние полета, в состояние более глубокое, нежели транс ментата. Дункан не признался себе в этом, но он сделал это только для того, чтобы почувствовать хотя бы малейший признак присутствия Мурбеллы, несмотря на то что он прекрасно знал, что ее здесь нет и не может быть.

Одержимость.

Дункан не мог сосредоточиться, и его рассеянность и отвлечение сделали его уязвимым к тонкой, как паутинка, но смертельно опасной сети, которая начала незаметно опутывать корабль-невидимку.

Тег поднялся на командирский мостик, увидел Дункана у консоли управления и заметил, что тот поглощен своими мыслями, что стало случаться с ним все чаще, особенно в последнее время.

Тег бегло оглядел модули панели управления, посмотрел на монитор, проследил маршрут судна. Тег сначала прочитал данные на консоли, а потом сравнил их с тем, что увидел в черноте космического пространства. Даже без сенсоров корабля-невидимки и без экранов Тег всеми чувствами воспринимал непомерный объем пустого пространства. Новая бездна, еще один беззвездный регион, чем-то отличавшийся от того, который они только что покинули.

Дункан совершил безрассудный скачок в свернутое пространство. Правда, природа этих случайных скачков была такова, что любое новое положение могло быть ближе к Врагу с большей вероятностью, чем дальше от него.

Что-то беспокоило Майлса, что-то было не так. Наследственность Атрейдесов дала себя знать. Он умел концентрироваться на аномалиях и различать нюансы, говорившие, что не все в порядке. Не один Дункан умел видеть странные вещи.

— Где мы?

Дункан отвечал рассеянно и с шутливой загадочностью.

— Кто знает, где мы? — Он вышел из своего транса и едва не задохнулся. — Майлс! Я вижу сеть. Она опутывает нас и вот-вот затянется в петлю, из которой не будет выхода.

Дункан бросил корабль не в неизведанную даль космоса, а переместил его в непосредственную близость от Врага. Как голодные пауки, реагирующие на каждое неожиданное сотрясение паутины, старик и старуха решили затянуть сеть.

Едва лишь осознав предчувствие, Тег начал действовать с невероятной быстротой, без раздумий перейдя в другое состояние. Тело его перерабатывало импульсы с непостижимой быстротой, действия стали невероятно стремительными. Обмен веществ ускорился до уровня, который не смог бы выдержать ни один нормальный человеческий организм. Майлс взялся за контрольные сенсоры панели управления. Руки его мелькали так быстро, что превратились в смазанную пелену. Он мгновенно активировал двигатели Хольцмана, хотя они еще не зарядились до полной рабочей мощности. Тег — невероятно быстрый и неестественно внимательный — стал частью корабля и бросил его в следующий виток свернутого пространства.

Он даже почувствовал натяжение тонких нитей, пытавшихся удержать корабль, который в последнем рывке сумел разорвать сеть и уйти в складку пространства, потом Майлс совершил еще один скачок, потом еще, чтобы увести судно подальше от ловушки. Он сверхъестественным образом ощутил боль тех, кто раскинул паутину, когда она трещала и рвалась, а потом ярость охотников, снова упустивших желанную добычу.

Тег метался по командирскому мостику, регулировал приборы, отправлял команды, двигаясь так быстро, что никто — даже Дункан — не смог бы понять, что он исправляет допущенную ошибку. Наконец Майлс сбросил темп, вернувшись к обычному ритму — он был измотан, истощен и просто умирал от голода.

Пораженный тем, сколько смог сделать Тег в течение какой-то секунды, Дункан тряхнул головой, чтобы избавиться от вязких воспоминаний о Мурбелле.

— Что ты только что сделал, Майлс?

Понуро сидевший в пилотском кресле Майлс в ответ только загадочно улыбнулся.

— То, что было необходимо. Теперь опасность миновала.

Обычному игроку никогда не придет в голову, что он может изменить правила игры.

Башар Майлс Тег

Лекция по стратегии

Хруп!

Лезвия садовых ножниц с хрустом смыкались, отрезая лишние ветки, мешавшие придать кусту желаемую форму.

— Видишь, как жизнь упорно старается выйти за пределы четко очерченных границ? — Раздраженный старик шел вдоль высокой живой ограды, обрамлявшей лужайку, и методично равнял кусты, срезая сучья и листья, все, что выпадало за пределы его представлений о геометрическом совершенстве. — Неровные кусты невероятно злят и выбивают из колеи.

Щелкая ножницами, он снова и снова атаковал непокорные кусты. В конце концов плоскости ограды стали идеально гладкими, соответствуя представлениям старика о красоте.

Старуха, сидя в парусиновом шезлонге, весело наблюдала за стариком. Она поднесла ко рту стакан свежего лимонада.

— Мне кажется, кое-кто здесь хочет улучшать порядок вещей, вместо того, чтобы смириться с существующей реальностью. В случайности тоже есть своя ценность.

Отхлебнув напиток, она подумала, не включить ли фонтанчики-шутихи, просто для того, чтобы облить старика и показать ему неизбежность неожиданностей. Но скорее всего эта забава его просто разозлит, не принеся никакой пользы. Она вместо этого продолжала забавляться, наблюдая, как спутник ее жизни занимается никому не нужной работой.

— Вместо того чтобы сходить с ума, цепляясь за какие-то наборы правил, не лучше ли изменить сами правила? У тебя для этого есть и силы, и возможности.

Он взглянул на старуху, мрачно сверкнув глазами.

— Ты хочешь сказать, что я сошел с ума?

— Нет-нет, это была просто фигура речи.

— Ты меня провоцируешь, Марти. — Злобная искра в глазах погасла, когда старик с удвоенной энергией снова обратился к садовым ножницам. Он опять набросился на кусты изгороди и резал их до тех пор, пока каждый листок не оказался на предназначенном для него месте.

Старуха поставила на стол пустой стакан и пошла к клумбе, оживленной тюльпанами и ирисами.

— Я предпочитаю сюрпризы — я просто наслаждаюсь неожиданностями. Это делает жизнь интересной. — Нахмурившись, она склонилась над пробившимся на клумбе сорняком. — Но, конечно, у всего есть границы. — Сильным рывком она выдернула сорняк с корнем.

— Мне кажется, ты предалась недопустимому благодушию, особенно, если учесть, что нам до сих пор не удалось заполучить корабль-невидимку. На нас надвигается Крализец.

— Да. В последний раз он был очень близок. — Улыбаясь, старуха шла по своему цветнику. За ней расцветали увядшие было цветы. Над головой раскинулось безоблачное синее небо.

— Кажется, тебя не очень интересует тот вред, который они нам уже причинили. Я потратил массу усилий для того, чтобы создать и раскинуть последнюю модель тахионной сети… — Он скорчил недовольную гримасу. — И что же? Она порвана, изуродована и запутана.

— О, тебе же ничего не стоит одним только мысленным усилием создать ее заново. — Женщина беспечно махнула загорелой рукой. — Ты просто раздражен тем, что произошло нечто, не соответствующее твоему плану. Ты не подумал о том, что последний случай, когда корабль-невидимка снова ускользнул, говорит о пророческой проекции? Это может означать, что человек, которого люди называют Квисац-Хадерахом, действительно находится на его борту. Иначе как бы они смогли ускользнуть от нас? Наверное, это и есть доказательство верности проекции, не так ли?

— Мы всегда знали, что он на борту. Вот почему мы просто обязаны захватить это корабль-невидимку.

Старуха рассмеялась.

— Мы предсказываем, что он на борту, Даниэль. Это большая разница. Столетия и столетия математических проекций убедили нас в том, что он необходимо должен находиться там.

Старик с такой яростью вонзил острый конец садовых ножниц в лужайку, словно закалывал врага.

Математические проекции были настолько запутанными и сложными, что напоминали пророчество. Эти двое прекрасно понимали, что Квисац-Хадерах был нужен им для того, чтобы победить в грядущей титанической борьбе. Раньше они сочли бы такое пророчество не более, чем суеверной легендой, созданной запуганными темными людьми. Но, выполнив множество математических вычислений и проекций и сравнив их с наиболее умными и прозорливыми тысячелетними человеческими пророчествами, пожилая чета поняла, что для победы требуется обладание темной лошадкой, человеком, от которого можно ожидать чего угодно.

— Очень давно другие поняли все безумие попыток контроля Квисац-Хадераха. — Старуха встала, отвлекшись от сорняков. Она положила руку на поясницу, словно она разболелась от работы, хотя на самом деле это была просто привычка. — Он едва не уничтожил их, и они провели полторы тысячи лет плача от того, что с ними произошло.

— Они просто были слабы. — Старик взял со стола стакан с лимонадом, стоявший на резном столе посреди лужайки, и допил лимонад одним глотком.

Она подошла к старику, встала рядом с ним и сквозь щель в живой изгороди посмотрела на причудливые башни и связанные между собой переходами здания далекого города, окружавшего их совершенное и идеальное убежище. Она нежно взяла старика за локоть.

— Если ты обещаешь мне не дуться, то я помогу тебе починить сеть. Но ты должен все же смириться с тем, что планы иногда очень легко ломаются.

— Значит, надо составлять лучшие планы.

Но тем не менее он тоже сосредоточился, и вдвоем они снова принялись плести тонкие нити, вплетать их в ткань вселенной и создавать заново тахионную сеть, которая с огромной скоростью в мгновение ока распространялась на невообразимые расстояния.

— Мы снова и снова будем пытаться поймать этот корабль, — сказала старуха, — но, может быть, нам стоит сосредоточиться на альтернативном плане, который пришел на ум Хрону. Благодаря тому, что он обнаружил на Каладане, у нас теперь есть альтернативный выбор, еще один шанс одержать победу. Мы знаем, что Пауль Атрейдес был Квисац-Хадерахом, и гхола мальчика уже родился благодаря предвидению Хрона…

— Случайному предвидению, я в этом уверен…

— Тем не менее у него есть барон Харконнен, который станет средством, с помошью которого мы сможем использовать нового Пауля для наших целей. Таким образом, даже если мы не поймаем корабль-невидимку, у нас есть гарантия, что Квисац-Хадерах все равно окажется в наших руках. Мы победим в любом случае. Я позабочусь о том, чтобы Хрон не провалил это дело. Я послала к нему специальных наблюдателей.

Старик был могущественным и жестким человеком, но временами — невыносимо наивен. Он никогда не умел подозревать людей в предательстве. Старуха же знала, что за миньонами, рассеянными по всей Старой Империи, нужен постоянный неусыпный контроль. Лицеделы време нами становились чересчур самоуверенными и самостоятельными.

Она была очень рада, что каждый участник ее драмы играет отведенную ему роль — будь то старик, лицеделы, пассажиры корабля-невидимки или орды жертв, стоявших на пути Старой Империи.

Это ее повеселило, но она понимала, что все может быстро и разительно измениться. Такова уж наша вселенная.

Планы внутри планов внутри планов… как это похоже на бесчисленные отражения в кривых зеркалах. Нужен очень светлый ум для того, чтобы одновременно охватить взглядом все причины и следствия.

Хрон

Послание бесчисленному легиону лицеделов

Для встречи с Хроном на Каладан очень издалека прибыла весьма странная делегация. Им не надо было представляться, когда они попросили разрешения понаблюдать за прогрессом в работе с малолетним бароном и гхола Атрейдеса, которого прибывшие назвали Паоло. У Хрона уже был тот, кто требовался старику и старухе, маленький мальчик со всеми нужными генными маркерами. Квисац-Хадерах.

Вместо того чтобы щедро наградить лицедела, эти чужие кукловоды дышали ему в затылок, проверяя все, что он делал. Они хотели взять в свои руки полный контроль, что сильно возмутило Хрона. Легион лицеделов и без того много тысяч лет страдал от власти дураков.

Тем не менее он решил дождаться подходящего момента. Он разберется с этими неумелыми шпионами.

Согласно манифесту Гильдии и тщательно выполненным идентификационным документам, эти увешанные усиливающими приборами люди прибыли с Икса. Это было вполне приемлемое прикрытие, которое могло бы объяснить их странную наружность любому, кому бы пришлось их увидеть. Но Хрон знал, что эта технология возникла на другой планете, имеет совершенно иной источник и что эти люди прибыли с куда более далеких миров, оттуда, где пределы человеческого Рассеяния столкнулись с передовыми рубежами Врага.

Прежде вмешивавшиеся во все хозяева опутывали его сетью, но, очевидно, с тех пор, как сеть была сильно повреждена, эти два наблюдателя предпочли менее уязвимый метод сообщения. Этих уродов прислали старик и старуха. Неужели эти предполагаемые хозяева хотели таким способом запугать его — его! Вождь лицеделов саркастически улыбнулся самой мысли об этом, идя на встречу с делегацией.

Оказавшись в высоком фойе старого, недавно восстановленного замка Каладана, Хрон принял облик, похожий на персонажа со старинных портретов герцога Лето Атрейдеса. Он оделся в серые одежды античного стиля, проверил, как выглядит, посмотревшись в обрамленное золотым плазом зеркало, потом сцепил за спиной руки и спустился по ступенькам величественной лестницы в огромный гулкий зал со сводчатым потолком. Остановившись на последней ступеньке, он приклеил к лицу вкрадчивую улыбку и принялся ждать появления шести членов делегации.

Покрытые шрамами, бледные представители были сильно расстроены; еще бы, им пришлось приложить немалые усилия для того, чтобы преодолеть крутой подъем на пути от космопорта до замка. Хрон не имел ни малейшего желания облегчить им дорогу. Он не звал их сюда и не собирался разыгрывать из себя радушного хозяина. Если тахионная сеть была разорвана, то старик и старуха не смогут больше передавать ему волны мучений, чтобы связать его по рукам и ногам. Теперь лицеделы наконец смогут поступать по своему усмотрению, оставаясь при этом безнаказанными.

Но, может быть, и нет. Хрон не был окончательно в этом уверен и решил пока продолжать разыгрывать покорность.

Когда странные на вид послы столпились внизу, Хрон посмотрел на них с высоты ступенек, на которых стоял.

— Передайте тем, кто вас послал, что вы прибыли к нам, не подвергаясь опасности. — Он расцепил руки и хрустнул пальцами. — И, пожалуйста, проинформируйте их, что травмы и повреждения на ваших телах возникли не по моей вине.