Стр. 160

Иногда драматург может создать сценарий очень интересного номера не только на использовании мимики в качестве основного и единственного выразительного средства... К такому классическо­му примеру относится, например, пантомима М. Марсо «В мастер­ской масок».

«Сюжет ее напоминает некую сюрреалистическую новеллу: „Че­ловек любил надевать маски. Он часто менял их и привык к этому за­нятию. Однажды он надел отвратительную маску, которая ему нрави­лась своей глупостью и наглостью. Когда он захотел ее снять, оказа­лось, что она к нему прилипла. Ему стоило большого труда от нее избавиться". Вот, казалось бы, и все. Но лирический поэт Марсо пре­вращает эту странную аллегорию в рассказ глубоко поэтический и вол­нующий.

Надевая на лицо разные маски, человек соответственно меняется сам. Он надевает маски сметные и трагические, скорбные и забавные. Он надевает одну маску, другую, третью, все новые и новые маски, без числа. Зачем? Может быть, эта игра, содействующая его бесконечным перевоплощениям, доставляет ему удовольствие и он просто привык менять свое обличье? Или он не может обойтись без маски, без личи­ны, без притворства там, в мире гангстеров и ханжей? Марсо не дает на это ответа. Он продолжает играть.

Но игра в маски не проходит для человека безнаказанно.

Вот он надел еще одну маску — глупую, наглую харю с перекошен­ным, улыбающимся ртом. Она очень забавляет его. Он ею доволен. Но когда он хочет ее снять, она не поддается. Она прилипла к лицу. Чело­век не в силах ее сорвать, отодрать, освободить себя от отвратитель­ной личины. Мы видим трагическое единоборство человека с маской, как бы насмехающейся над тщетными усилиями его тела и духа. Он в ужасе, он в смятении, он в отчаянии. Он даже пытается примириться со своей участью жить вечно под маской с дурацкой улыбкой. Еще и еще пытается ее сорвать. И когда это ему удается, из-под нее смотрит скорбное и усталое лицо человека, наконец освободившегося от необ­ходимости жить в маске»⁸.

· · · · · · · ·

Жанры пантомим могут быть чрезвычайно разнообразны. Пан­томима бывает и комической, и драматической, и трагедийной, и фи­лософской, и поэтической, и буффонной, и гротесковой, и фарсовой.